Чьи кони здесь топтали травы?

 

За сотни лет коней этих было – миллионы…

А начинать нужно с того, что человек впервые приручил коней именно здесь – на огромной равнине, что тянется от Алтая и до Дуная.

Не случайно именовалась она древними – В е л и к а я степь. И жаль, что в славянских Летописях называют нашу Великую степь так оскорбительно – Дикое поле.

Но понять летописцев можно.

Наверное писали они так потому, что относились к жителям степи настороженно /я умышленно избегаю слова – враждебно/, и хотя в разные периоды отношения эти были разными, но летописцы старательно доказывали, и доказывали прежде всего своим соотечественникам, что там, в степи, все гораздо хуже, чем у них, за городскими стенами.

А в степи было и не хуже и не лучше. В степи было просто-напросто по-другому.

Рассказ о Великой степи, что тянулась не только от Алтая до Дуная, но и от рязанских лесов до Кавказских предгорий, нужно начинать с очень важного утверждения: люди здесь жили всегда.

Они передвигались, переходили с места на место. Иногда стремительно – как гунны. Иногда медленно – как потомки хазар, которые поднялись от Каспия к верховьям Дона и Днепра.

Племена враждовали или союзничали, смешивались или навсегда расходились по разным дорогам, но, повторяю, люди жили всегда. Великая степь – это не пустыня, а огромный перекресток. Множество путей, истертых подошвами поколений, истоптанный их конями.

Четыре-пять тысяч лет тому назад эту территорию начали заселять индоевропейцы.

Центром огромного индоевропейского массива была северо-восточная часть Балканского полуострова и Малая Азия. В Индостан индоевропейцы тогда еще не проникли, да и Европу заселили далеко не всю.

Но вот одна из гадалок древнейшей истории: как расселялись народы? Из одного центра, постоянно обособляясь, пока не появились группы – балтийская, романская, кельтская и т.д.? Или наоборот: народы формировались путем сближения соседних родственных племен?

Мне кажется, что эти два процесса противопоставлять друг другу нельзя. Народы и расходились, постепенно постепенно обособляясь, и соединялись с другими племенами. Расселение, если можно так сказать, “уплотнилось”, и между старыми “материнскими” племенами возникали новые.

Одним из важнейших событий в истории человечества было приручение скота.

Это событие породило много серьезных последствий. С одной стороны, новая система хозяйствования уничтожила первобытное равенство. С другой стороны, скот можно было отнять, украсть, угнать… Начались войны. Из массы общинников выделились воины и вожди. А произошло это на рубеже III и II тысячелетий до Рождества Христова.

Открытие меди и бронзы породило скачок в истории. Причем стремительный и резкий.

Началась межплеменная торговля. Но начались и войны за пастбища, что привело к широчайшему расселению пастушеских племен по Центральной и Восточной Европе. Вплоть до Волги…

Археологические раскопки говорят о необычайной пестроте культур.

Что это были за народы? На каких языках говорили? Как называли себя?

Ответить на эти вопросы трудно. Из общего индоевропейского месива еще не выделились три основные, в будущем очень большие общности: германская, славянская и балтийская.

К XV веку до Рождества Христова это движение прекратилось: вся географическая зона европейских лиственных лесов и лесостепей оказалась занятой. Началась новая – оседлая жизнь.

На первое место вышло земледелие.

При новом географическом раскладе – пишет академик Б. Рыбаков, - новые соседи начали налаживать связи, выравнивать особенности племенных диалектов и создавать, впервые на большом пространстве, новые родственные друг другу языки: в западной части получивший название – германского, в средней – славянского и в северо-восточной – литовско-латышского. Название народов появилосьпозднее и не связано с этой первичной консолидацией родственных племен вокруг трех различных центров: западного /германского/, восточного /балтийского/ и срединного /славянского/.

Иными словами, если бы кто-нибудь из людей того времени воскрес и ему сообщили бы, что он славянин, латыш или германец, он бы сильно удивился, а скорее всего – даже не понял бы, о чем идет речь.

Вот какие народы населяли тогда лесостепную зону Европы:

С запада на восток двигались кельты;

Южнее жили италики и иллирийцы;

Дальше – даки,

Фракийцы;

Восточнее – иранцы;

Севернее – славяне;

Северо-восточнее – балты.

Это народы, для которых Великая степь была границей. А в степи – еще большая пестрота, потому что степь, повторяю, всегда была дорогой… Хотя были в степи племена, которые проживали тут постоянно, цепляясь своими стоянками за реки и озера.

Ну, а с юга Великую степь всегда крепко подпирали Черное море и Кавказ. А на Кавказе свои очаги праотцов. Свои народы, которые тоже не сидят на месте, а взаимодействуют со всеми окружающим их миром.

Как давно это было? А с чем можно сравнить удаленность во времени? Есть очень неудобное свойство человеческой памяти – аберрация. Что значит – искажение исторического пространства.

Нам, например, кажется, что XV век до Рождества Христова – это совсем рядом. Но нет – это расстояние, от нас, в три с половиной тысячелетия! У человечества и письменных памятников того времени почти нет! Тысячу лет назад уже существовала письменная история - Летописи. Мы, я уже писал об этом, поименно знаем многих жителей Древнего Киева. Но как давно это было?! Человечество очень многое забыло о том своем прошлом и казалось бы так близко стоящем от нас времени. А потому – низкий наш поклон археологам! Каждая раскопка приоткрывает перед человечеством жизнь тысячелетней давности, наполняя ее сведениями, находками, деталями. Археологи как бы расправляют ссохшиеся страницы истории.

С появлением письменности столетия стали сжиматься меньше. И появляются, пусть и размытые, но уже видимые черты ушедших племен и народов.

/Продолжение на стр. …/

Народы проходят, люди остаются…

/отступление/

 

В любом деле, в любой науке, а в истории особенно, самое важное – общая концепция.

В советской школе, например, мы изучали историю с марксистско-ленинской точки зрения, а она рассматривала исторический процесс как борьбу классов.

Самым маленьким школьникам это объяснялось, как борьба замечательных бедных рабочих и крестьян с отвратительными богачами.

Правда, у некоторых учащихся, у меня в частности, возникали сомнения: а почему бедняк обязательно хороший, а богач такой плохой? В своей жизни я уже встречал негодяев из бедных и замечательных “не передовых” интеллигентов, которые мне нравились больше пролетариатов.

Сведение всей сложности истории к борьбе классов привело к тому, что наше поколение историю не знает совсем.

Даже отличники, рассказывая о Древнем Риме, вспоминают только гладиаторов да восстание Спартака. Ну, может быть, еще Юлия Цезаря… А кто такие были Марк Сервилий и Нума Помпилий, о которых знал когда-то любой гимназист-приготовишка? Если и вам интересно это – загляните хотя бы в энциклопедию. Не оторветесь! Хотя впрямую к нашему разговору это и не относится.

Можно было рассматривать историю как непрерывный, прогрессивный процесс эволюции. То есть: жизнь, наука и техника развиваются и жить становится все лучше и лучше.

Но, классе еще в четвертом, наверное, я увидел, что хотя цивилизация может и развивается и “лучшеет” день ото дня – вот газ провели, вот телефон повесили – а человек, и я в том числе, счастливее не становится.

Это тоже тема для размышления. Поразмышляйте на досуге, хотя к нашему разговору и она отношения не имеет.

Для нас важно вот что: почему возникают, расцветают и умирают цивилизации? Почему народы воюют, хотя все мечтают – о мире? Какие силы влияют на человечество? По каким законам оно живет?

У вас сразу же может возникнуть вопрос: а это все какое имеет отношение к истории и происхождению казачества?

Самое прямое.

Без ответа на эти вопросы ничего не понять: будет только набор фактов и сведений. Все равно как мешок в радиодеталями – только железки и пластинки. А для того, чтобы собрать из них магнитофон или телевизор, нужна схема – как собирать? Или, как мы говорим, - нужна “общая концепция”.

Такую концепцию жизни народов или, если хотите, науку о развитии народов, предложил замечательный ученый Лев Николаевич Гумилев.

Наука называется этнология.

Все, что я излагаю о происхождении казачества, без этой науки не понять.

 

Лев Николаевич Гумилев

 

… В первый раз я попал на его лекцию еще студентом. Лекции проводились как-то странно – не то секретно, не то самодеятельно.

Сначала меня рассмешил этот веселый чудаковатого вида человек с мальчишеским вихром на затылке. Причем, был он такой картавый, что казалось, половину алфавита он не выговаривает, зато оставшуюся половину – перевирает.

Но уже на третьей минуте слушатели переставали обращать внимание на дефекты его речи: мощный поток фактов, совершенно необычная, неожиданная точка зрения и какое-то ироничное, как бы шутливое, изложение – завораживали. Уверяю вас: слушать Гумилева было наслаждением!

Он знал так много, что казалось, если он станет говорить день и ночь без остановки – все равно не изложит и десятой доли своих знаний.

Когда успел узнать он так много?

Ведь из его жизни нужно вычеркнуть четыре года войны, когда он солдатом дошел до Берлина и брал Берлин!.. И Пятнадцать лет сталинских лагерей – и до и после войны.

- Повоевать отпустили, а потом опять в зону на лесоповал… - говорил он, смеясь и сутулясь над кухонным столом в коммуналке, где прожил “на свободе” почти всю жизнь, и стряхивая пепел с папиросы, которую держал, как держат “козью ножку” или “бычка” старые “зека”.

- Я имел несчастье быть сыном двух великих поэтов – Николая Гумилева и Анны Ахматовой… - говорил Лев Николаевич, как всегда улыбаясь грустно. – Если бы вы знали, какой это кошмар!.

Получив великолепное образование, Лев Гумилев был, что называется, “не востребован” тогдашней жизнью: не было ни работы, ни возможности сколько-нибудь сносно жить.

Однако, постоянная неуверенность в завтрашнем дне породила чрезвычайную трудоспособность. Может быть, подсознательно чувствуя, что скоро ему не придется пользоваться библиотеками, Гумилев фантастически много читает. Невероятная память и огромная общая культура,, позволяют ему свободно и легко размышлять о мировых исторических категориях.

Он обладал удивительной способностью, не уступая поэтам, мыслить образами. Это он назвал русскую поэзию начала столетия – “серебряным веком”… А многие его научные статьи читаются как крепкая русская проза.

Лев Гумилев был арестован “как дворянин”. А далее принял всё полной мерой: допросы, пересылки, лагеря, зоны. Многолетнее пребывание в “предрасстрельном” состоянии научило, заставило уйти в свой мир – в усиленную работу интеллекта.

- Идея пассионарности явилась мне как-то вдруг, сразу, вся… - рассказывал он. – Я даже закричал и треснулся головой о нары. Я под нарами сидел – там прохладнее и хорошо думается… Выскочил наружу и всех в камере перепугал. Ну, а потом я обратно залез…

Жизнь “вне закона”, в которой он пребывал огромную часть своей жизни, заставила его не доверять признанным авторитетам, проверять общепринятые и незыблемые исторические концепции и без страха создавать свои.

Я не стану здесь пересказывать его теорию пассионарности, которая многое объясняет в истории человечества и дает ключ к пониманию большинства событий – как в прошлом так и в настоящем.

- А зачем эта теория нужна? – спросили Льва Николаевича. – Если вы считаете, это особый вид космической энергии, что обрушивается на человечество и от желания и воли человека не зависит?

- А… голубчики… - отвечал Гумилев. – Извержения вулкана тоже не зависят от желания и воли человека, но человечество научилось вовремя принимать меры предосторожности, чтобы поберечь себя от извержений!

Я не стану пересказывать и его исторические работы, понимая, что лучше Гумилева мне все равно не написать. Советую почитать первоисточники. Скажу только вот что: Лев Гумилев интересовался казаками. Его понимание истории казачества не совпадает с общепринятым – полностью! Но многое в загадочной судьбе казаков объясняет…

Его теория и его работы вызывают ожесточенные споры, и я не берусь судить, кто прав: Гумилев или его, тоже совершенно искренне уважаемые мной, оппоненты. Но сам спор, сами проблемы, обсуждаемые в споре, чрезвычайно интересны.

Может так случиться, что все, что говорил Лев Гумилев, будет опровергнуто или уточнено. В данном случае это не имеет значения: Лев Николаевич посмотрел на мир так, как никто до него! И это уже само по себе многое заставляет увидеть иначе – глубже, серьезнее, полнее.

Точка зрения Гумилева на казачество была мне необходима, как опора и точка отсчета.

Почему именно она?

Да потому хотя бы, что другой нет! Ведь все, что писалось и говорилось о казаках в широкоизвестных работах знаменитых историков, никакой критики не выдерживает!

… Мне посчастливилось – я разговаривал со Львом Николаевичем. Он тогда жил уже в новой, недавно полученной квартире, где основную часть интерьера составляли книги. И ему было просторно за столом и покойно в старом доме, только что вышедшем из капитального ремонта.

Но “ медлительные люди, вы немного опоздали!”

Он уже был неизлечимо болен. Лев Николаевич перенес инсульт и мучительно учился писать левой рукой.

Правая рука не работала, приволакивала нога, но мозг трудился безупречно, а парадоксальная остроумная речь все так же завораживала слушателей.

- Лев Николаевич, ответьте, пожалуйста, на самый главный для нас, казаков, вопрос: “Кто мы – сословие или народ?”

- Грубо говоря, безусловно народ… А точнее – этнос. Очень старый этнос, очень древний… Насколько древними могут быть народы. То есть вы, безусловно, не беглые! Боже вас сохрани! А вот какой это этнос и как это происходило с казаками – надо говорить отдельно.

И он говорил, говорил… часа три!

И три часа снимала его принесенная нами телекамера. Мы положили ее, включенную, так, чтобы она не мешала Льву Николаевичу. Но один из нас, который все норовил сняться рядом с Гумилевым, передвинул на столе цветы и они закрыли лицо Льва Николаевича.

Голос его есть – а в кадре одни розы!

И напоследок, все тот же, который не столько слушал, сколько размышлял, как он будет всем рассказывать, что был у Гумилева и даже снимался с ним рядом, льстивым голосом его спросил:

- Лев Николаевич! Чем бы мы могли вас порадовать?

Гумилев посмотрел на него взглядом, который называется “ как солдат на вошь” и ответил

- Вкусы у меня самые простонародные – люблю водку и мясо!

Это было его последнее интервью.

… Казаки провожали Льва Гумилева в последний путь.

Казаки восстанавливают его могилу, потому что ее регулярно оскверняют. Почему? Трудно сказать… Скорее всего это делают те, кто никогда не станут с ним вровень. От ничтожества своего и оскверняют.

А мы, казаки, Льва Николаевича Гумилева чтим. И не только как ученого. Но кака человека, который думал о нас, казаках, знал казаков, дружил с нашими дедами и отцами – там, в зонах, на лесоповале.

Он верил в казачество и, смею надеяться, любил нас.

И я не скрываю, что историческую часть этой книги строю, в основном, опираясь на точку зрения Льва Гумилева.

Особенно на первый его постулат: “Народы приходят и уходят. Люди остаются.”

Кто мы? Откуда?

Что говорят историки

 

В наших степях самым известным, пожалуй, даже самым знаменитым народом, жившим здесь до VII века до Рождества Христова, - были скифы.

СКИФЫ. Огромная, развитая, интереснейшая цивилизация.

Где строили они свои города? Где пасли своих коней?

Определить это можно прежде всего по топонимам – географическим названиям.

Все, что начинается с “ДН”: Днестр, Днепр – это все от скифов. А слово “Дон”, и на древнем скифском языке и на языке алан, означает одно и тоже – “вода”.

Великий персидский царь Дарий Гистасп в 512 году пошел на скифов войной. Пошел – да и угробил свое войско в беспредельных скифских степях. А до того времени царь Дарий, как известно, не проиграл ни одного сражения.

Более всего узнали мы о скифах от их соседей – греческих колонистов, которые поселились в Причерноморье в VI веке до Рождества Христова. В V веке здесь побывал “отец истории Геродот” – он и рассказал о битве скифов с Дарием. Геродот отметил и разницу между скифами-скотоводами и, живущими севернее, скифами-пахарями, справедливо определив их, как совершенно разные народы.

Почему же скифы исчезли?

Великую Скифию постигла страшная участь. Народ, который внес громадную лепту в цивилизацию: скифы овладели всеми приемами верховой езды, создали тяжелые боевые колесницы – воины-скифы в походах, быстрых как молнии, доходили до Египта! Так вот, скифы были почти полностью истреблены вторгшимися в степь сарматами.

- Как так? – спросите вы. – Огромное, хорошо обученное, войско царя Дария не могло победить скифов, а полудикие сарматы – смогли?

А сарматы ударили внезапно и – главное! – с неожиданной стороны, отрезав скифов от степей. Лишенные простора для маневра конницей, скифы отступили частью войск на север /позднее скифы соединились, смешались там со славянами/, но большая часть скифов ушла в Крым, где и была полностью истреблена.

Произошло это в 189-180 г.г. до Рождества Христова. В эти же годы всю степь захватили иранские племена сарматов.

САРМАТЫ. Племена сарматов еще сохраняли многие черты матриарха – не случайно греки называли их – “женоуправляемые”! – что, впрочем, не смягчало свирепости их нравов.

Скорее всего Рим “задавал программу” сарматам. Именно Рим скупал рабов, поставляемых сарматами через черноморские порты и греческие колонии.

Важно отметить, что от сарматского натиска ушли на север многие славянские племена. И вместо старых славянских племен – анты, склавины, венеды – стали возникать новые. Чаще всего, племенам присваивались имена вождей, уведших соплеменников от смерти – Радимичи, Вятичи… Или новых мест их обитания – например, Дреговичи /от “дрягва” – болото/.

САКИ. В то же самое время идет длительная и кровопролитная война Парфии – одного из древнейших государств Средней Азии – с кочевым племенем саков. Это те самые саки, что придут потом в Крым, под именем “кос-саков”. Из-за этого имени, несколько созвучного со словом “казак” некоторые историки будут ошибочно считать их пра-пра-предками казаков.

Я рассказываю обо всех этих племенах и событиях лишь с той целью, чтобы показать, как давно это было. Ни один из тех народов уже не существует сегодня. И еще даже не выделились те племена, которые создадут впоследствии славянское государство – Киевскую Русь.

Происходят удивительные перемещения племен из, казалось бы, совершенно непредсказуемо-дальних районов: не успели сарматы уйти на Дунай, не успели римляне отбить вторжение к и м в р о в и т е в т о н о в и покорить в 39 году Египет, как новые волны новых народов хлынули в степь, а потом и в Европу.

Но произошло величайшее событие в человеческой истории: родился Спаситель Иисус Христос. Кстати, по мнению ученых, наш календарь, составленный довольно произвольно, установил дату рождения Иисуса Христа ошибочно. Христос родился не в 1, а в 5 году новой эры.

А в 100 году к Риму подошли сарматы. Вместе с сарматами пришли к Риму и р о к с о л а н ы. Кто такие роксоланы? Вот парадокс: прежде чем говорить о роксоланах сначала нужно рассказать о готах.

ГОТЫ. В 1 веке из Южной Швеции, строго на юг, устремилось племя германского происхождения – готы.

В своем движении готы сдвинули с насиженных мест р у г о в, имя которых вероятно и осталось в названии острова на Балтийском море – остров Рюген. Руги отступили до Приднестровья, часть их осела на этой реке, получившей от них название – Рось. Наверное, не случайно в хронике Иордана княгиня Ольга именуется королевой ругов. Предположительно: и руги, и роксолане являются одними из предков полян. /А это значит, что уже близко новое время, приближается появление Киевской Руси…/

Готы дошли до Причерноморья, где быстро и легко усвоили античную культуру, а вскоре приняли христианство. В Европе готы создали свою Империю.

В 375 году столкнулись готы и славяне. Ни одна из сторон не одержала победы… А тем временем с востока по готам ударили гунны.

ГУННЫ. О гуннах вспоминают как об явлении ужасном, несущем катастрофу. О гуннах говорят как о народе невероятно многочисленном и необычайно жестоком.

“Где ва, грядущие гунны, что тучей нависли над миром?” – уже в нашем веке восклицал поэт.

Гунны, действительно, потрясли мир.

Но необходимо внести некоторые уточнения. Во первых, собственно гуннов было не очень много. Вместе с ними двигались и другие племена. А, во вторых, впечатление “многочисленности” гуннов создавалось из-за того, что шли они не одномоментально, а несколько лет, постоянно год за годом, поскольку – не столько воевали, сколько кочевали. И создали при этом интереснейшую кочевую культуру.

Сложилось так, что и некоторые славянские племена пошли с гуннами, но большинство славянских племен отсиделось в лесах – туда гунны не заходили.

Через Сиваш прошли гунны в Крым и надломили государство готов. Потом добили его.

Обратите внимание, что я упоминаю только самые главные этапы жизни племен юга России. А племен здесь, я уже говорил об этом неоднократно, было десятки и десятки, а может быть, и сотни… Они шли и шли через степь – степь не пустовала никогда! – как только уходили одни, так тут же на смену им приходили другие.

Обратимся к Л.Н.Гумилеву.

К ромеям /византийцам/ пришло посольство от сарагур, урогов и оногур и рассказало, что они покинули свою страну, будучи изгнаны савирами, а тех, в свою очередь, прогнали абары, бежавшие от некоего народа, обитавшего на берегу океана… Послы также сообщили, что сарагуры покорили акацир… и желают вместо них быть союзниками империи. Ныне эти странные для греков названия расшифрованы и ход событий восстановлен с законными допусками. Сарагуры, оногуры и уроги – это угры, предки древних болгар. Савиры – этнос самодийской группы, населяющей окраину сибирской тайги, абары – джунгарское племя, их соседи мукрины – предки киргизов…Разгромив акациров, болгары уничтожили гуннский тыл, а савиры продвинулись по лесостепной полосе до Десны и остановили движение антов на восток. Анты же были союзниками гуннов.”

Многие из племен, названных Л. Гумилевым, узнаваемы, хотя до предков казаков еще очень далеко.

За одним исключением!

Пришедшее из Сибири племя с а в и р о в, так удачно остановившее антов и тем самым положившее конец господству гуннов, принесли в своем старом самодийском языке слово “кас” или “каз”, что означало – “человек”. Интересно, что у предков нынешних казахов слово “кас” значит “враг”, а савиры жили когда-то – как раз севернее нынешних казахов.

Савиры традиционно долго воевали с Киевской Русью, затем – с Московским царством, уже в новые времена пополняли даже войска Болотникова, восставшие против русского царя…

Но еще несколько ранее савиры вдруг стали именовать себя по-новому севрюки. А это слово сохранилось и до сегодняшнего дня. Оно сохранилось не только в географических названиях – Северский Донц, Северщина, но и, если так можно сказать, в самом сознании донских казаков, которые упорно ведут свою родословную от “севрюков”. В отличии от своих соседей “чиганков” и “черкасов” – тоже нынешних донских казаков.

А как жили “наши предки славяне”? Ведь именно эту фразу мы истово вызубривали на наших школьных уроках истории?!

Как и у всех народов мира, история славян была многоступенчатой. Как и всю историю – историю славян искажает аберрация.

Историки утверждают, что у древних славян несколько раз были “культурные пики”. Не исключено, что они дважды создавали свое пра-государство /или пред-государство/. Но в первый раз его становлению и развитию помешало нашествие сарматов, во второй раз – гуннов.

В VI веке началось великое расселение славян. Они двинулись в разные стороны.

Движение на юго-запад было успешным: славяне заселили Балканы. Продвижение на север никем не останавливалось, но было весьма малочисленным. А вот при движении на восток – произошла трагедия… Жесткое племя авар “примучило дулебов”. То есть: земледельческое славянское племя было истреблено вторгшимися в степь и в лесостепную зону – а в а р а м и.

Славянам стало ясно, что время мирного продвижения и расселения прошло. Для того, чтобы выжить, нужно было вновь объединять свои силы.

Так вновь стали возникать предгосударственные племенные образования славян. Против авар выступили предки основателей Киевской Руси – п о л я н е и загадочное племя р о с ь. /А может быть, это одно и тоже племя?/.

На вот пришло время – и возник Ислам. Воины-арабы проповедуют учение пророка Мухаммеда мечами и завоевывают чуть ли не полмира.

Как преграда продвижению арабов через Кавказ и Великую степь возник Хазарский каганат.

А что за народы живут вокруг Хазарского каганата?

Между Волгой и Уралом /в южной части/ кочевали т о р к и. Северо-восточнее их – п е ч е н е г и.

Волга была границей между двумя степными народами – б о л г а р а м и и м о р д в о й. Эти два народа заселяли и верховья Дона, гранича со славянским племенем в я т и ч е й.

Нынешнюю, верхне-донского округа бывшего Червленого Яра территорию, населяло совершенно загадочное племя ч и г о в – охотников и рыболовов.

Рядом с вятичами, но южнее, подступая к Хазарскому каганату с Запада, жили с е в е р я н е /которых теперь уже можно считать славянами, хотя предки их – самодийцы и сарибы/, южнее – тоже славяне, жившие по Бугу.

А в низовьях Днепра и вдоль побережья Азовского моря кочевали венгры-мадьяры, весьма отдаленно напоминающие современных венгров, пришедшие сюда из Заволжья.

Тут же жило и еще одно племя болгар – ч е р н ы е б о л г а р ы.

Интересная особенность: по-разному называют один и тот же народ разные их соседи. Так например, латыши до сих пор русских называют – “криу” – граничили, вероятно, с кривичами. Эстонцы говорят – “вене” – скорее всего это воспоминание о племени славян-венедов… Но удивительно, что для всех турок все русские всегда – “казак”! И это еще одно подтверждение того, что казаки существовали задолго до того, как впервые упомянуты в русских документах. Просто для Киева и для Москвы казаки были “дальним племенем”.

Есть и еще одно соображение: при всей многочисленности и пестроте племен – народу в степи было немного. Было другое время, а, значит, и цифры были другие.

Скажем, когда х у н н ы /предки гуннов/, уходившие от преследователей, появились на Волге – это посчитали нашествием. А было их не более двадцати тысяч.

Как удалось это сосчитать? Да по коням!

Степь топтали конники. Сколько травы съедает конь – известно. На какой площади и какой срок кочевало племя – известно. А сосчитать сколько было коней, а стало быть и конников, - уже несложно.

Мир был обширен, но малолюден. Город в тысячу одноэтажных домов уже казался громадным!

Кое-что зная о тех далеких временах, мы не всегда достаточно точно трактуем факты.

Вот примеры.

Ребенка, рожденного в смешанном браке белой женщины и негра, называют мулатом; белой женщины и индейца – метисом; а казака и местной женщины /не казачки/ - болдырем.

Фамилия Болдырев – очень распространенная. А это значит, что и смешанных браков было очень много… А самое удивительное – знаете что? “Болдырь”, в переводе с тюркского, означает буквально – “сын болгарки”.

“Волга, Волга – мать родная, Волга – русская река…”

Спору нет – сегодня река русская. А раньше она называлась – “Булгар”. Потому что берега ее населяли болгары – предки современных татар, казаков-болдырей, балканских болгар и балкарцев Кавказа.

Русских в те далекие времена на берегах Волги-Булгара еще не было – они еще не родились.

Булгары – это наши общие пра-пра-пра-предки… Пращуры…

/продолжение на стр. …/

Почему я такой!

/Отступление/

 

Наверное каждого из нас занимает вопрос: чем именно один народ отличается от другого?

Это только на первый взгляд кажется – ну, чего проще?! Разве можно спутать между собой негра и китайца, индейца и австралийского аборигена? Они же разные! И по цвету кожи, и по конституции лица – форма носа, разрез глаз и т.д. и т.п.

Хорошо…

А как различить, например, европейцев: финна, англичанина, белоруса и ярославского мужика?

- чего проще! – опять возразите вы. – Пусть заговорят! Языки-то разные!

Но знаменитый Лев Николаевич Гумилев любил рассматривать этот вопрос, начиная его с рассказа о своей матери – Анне Ахматовой.

- Моя мать, - говорил он, - до десяти лет не знала русского языка. Говорила по-французски. Но то, что она не француженка – не требует доказательств. Иначе не стала бы она великой русской поэтессой! Александр Сергеевич Пушкин был, говоря языком расистов, - цветным! Он был “квартеронец”, то есть на четверть темнокожий. Его предки, с одной стороны, - русские бояре, а с другой стороны, - эфиопы, или как их называли в его время, - арапы. Но он великий русский поэт и никому в голову не придет считать его африканцем. Хотя в Африке к нему относятся с большим почтением и даже поставили памятник великому негритянскому поэту. Ну, да это к нашему разговору не относится – это сфера политики, а не антропологии.

Перечень, начатый Львом Гумилевым, можно продолжить: сын русского барина и пленной турчанки – великий поэт Василий Жуковский, среди предков Лермонтова были шотландцы, что не помешало ему стать русским гением.

Так где же критерий?

Где та мера, которая позволяет относить человека к тому или иному народу?

Л.Н.Гумилев предлагает следующую ситуацию.

В трамвае едут: грузин, татарин, русский и немец. Допустим, что все они обладают средне-европейской внешностью, поскольку бывают светловолосые татары и грузины и очень черноволосые немцы и русские. Определить, кто из них кто, пока они молчат – невозможно. Национальность можно определить по акценту, но только в том случае, если они знают свой родной язык. А если для них родной язык – русский? И они говорят на нем без акцента?”

Лев Николаевич развивает ситуацию. Как говорят космонавты, “дает вводную”: в трамвай на остановке влезает пьяный и начинает приставать к пассажирам.

По мнению Гумилева возникает ситуация, при которой мы можем увидеть признаки принадлежности к той или иной национальности. Гумилев назвал его “стереотипом поведения”.

Что это такое?

В данном случае – это типичное поведение каждого из участников нашего эксперимента.

Русский долго будет уговаривать пьяного утихомириться.

Татарин, не скрывая своего омерзения, выйдет на ближайшей остановке и пересядет в другой трамвай.

Немец остановит трамвай и вызовет полицию.

Кавказец даст пьяному по физиономии.

Вы скажете, что это довольно условная история, что поведение наших придуманных “героев” не обязательно будет таким. Но все-таки – согласились! – здесь видно некоторое присутствие национального “стереотипа поведения”.

Приведу еще один пример.

Психологи заметили, что южане считают северян – холодными и довольно-таки заносчивыми людьми. А северяне южан – крикливыми, хамоватыми. Чаще всего такие суждения возникают после их общения друг с другом.

При исследовании психологи выявили интересную подробность: у южан и северян при диалоге возникает (на уровне подсознания) потребность в разной дистанции. У южан – это сантиметров 90, у северян – не менее 120.

То есть: в момент диалога каждый – неосознанно! – старается держать указанную дистанцию. Южанин напирая на собеседника, сокращая расстояние до “запланированных подсознанием” 90 сантиметров, а северянин отодвигается, увеличивая это расстояние хотя бы до “положенных” 120.

Откуда берется, существующий на уровне подсознания, стереотип поведения?

Как утверждают ученые, национальный стереотип – это память о прошлом. Человеческая память всегда что-то упускает, что-то сохраняет, а что-то оставляет навсегда.

Процесс “запоминания” на уровне подсознания для ученых-психологов пока еще достаточно обширное “белое пятно”, но, как видите, даже небольшие достижения в науке дают неожиданный результат.

Как формируются такие стереотипы?

На их формирование, в первую очередь, влияют природные условия, в которых жили наши предки.

Приведу очень показательный и немного курьезный пример.

Жители Южных Курил и Японии, находящиеся примерно в одинаковых климатических условиях, по-разному реагируют на внезапно наступившую жару: снимут разные части одежды. Русский снимет рубаху, японец – штаны.

А объясняется это стереотипом поведения, воспитанным в разных климатических условиях. Русские пришли на Курилы с севера, где нет пялящих, падающих почти отвесной, лучей солнца – спину не сожжешь, а земля, как правило, холодна… Японцы же побаиваются жалящих солнечных лучей, а земля под ногами – теплая…

Влияет на стереотип поведения и система хозяйствования, связанная с ландшафтом, а значит – и быт, и пища…

Мне всегда было интересно исследовать стереотип поведения казаков, поскольку он сильно отличается от поведения их соседей, что живут теперь рядом с казаками.

Зная сегодня некоторые страницы истории казачества, я понимаю, что стереотип поведения казаков роднит их с образом жизни давно ушедших народов…

Но этот разговор у нас еще впереди.