Понятие юридического языка и языка законов

Способы формирования юридической терминологии

Для полноценного исследования юридической терминологии, используемой в российском законодательстве, следует обратить внимание и на те способы, в результате использования которых она формируется.

Каждый юридический термин имеет свою историю проникновения в юридический язык. Так, какой-то юридический термин намеренно был создан усилиями представителей отечественной или зарубежной науки и практики для обозначения специального юридического понятия, а какой-то изначально был общеупотребительным словом или, вообще, принадлежал к терминологии другой области знания. Их общность заключается в том, что при использовании в юридическом языке все они в итоге обретают такие свойства, которые характеризуют юридическую терминологию, а, следовательно, - они становятся полноценными наименованиями соответствующих юридических понятий.

Формирование современной юридической терминологии, используемой в российском законодательстве, может происходить с помощью трёх различных способов:

1) путем создания юридических терминов усилиями представителей науки и практики;

2) с помощью терминологизации;

3) путем транстерминологизации.

Отметим, что все эти способы формирования юридической терминологии малоисследованны в юридической науке, что обусловлено, видимо, их специфической лингво-правовой сущностью. Поэтому, например, процессы терминологизации и транстерминологизации в общих чертах изучаются, в основном, лишь в лингвистических работах.

Вопросы существования, прежде всего, транстерминов в юридическом языке трудны для правового анализа. Границы терминологий различных областей знания в большинстве случаев весьма размыты, что связано с постоянной терминологической миграцией, имеющей место в современном языке. Несмотря на это, мы считаем, что в изучении истоков появления тех или иных терминов в юридическом языке в определенной степени отражается и сама суть права.

Терминологизация

Терминологизацией является использование общеупотребительных слов, изначально принадлежащих к литературному языку, в юридическом языке, и придание им особого, юридического смысла.

Очевиден тот факт, что общеупотребительная лексика и юридическая терминология тесно связаны между собой и соотносятся как один из основных источников пополнения и адаптирующая система. Изначально общеупотребительных слов в юридическом языке большинство, поэтому именно терминологизация способствует укреплению его фундамента.

Основной предпосылкой терминологизации служит необходимость общеупотребительного слова для выражения сущности правовых явлений и процессов.

Терминологизация характеризуется двумя фазами: начальной (слово используется в литературном языке и имеет статус общеупотребительного слова) и конечной (общеупотребительное слово трансформируется в юридический термин). Поэтому отправной точкой терминологизации является уже сам факт существования необходимого слова в литературном языке, окончанием же данного процесса следует считать момент введения данного слова в юридический язык. Это может быть закрепление термина в тексте какого-либо нормативного правового акта, прежде всего, закона, его использование в акте правоприменения, а также внедрение в научный юридический тезаурус.

Изначально общеупотребительными словами, в разное время подвергшимися терминологизации, являются, например, «вещь», «имущество», «информация». А в настоящее время уже трудно представить себе юридическую науку и практику без данных юридических терминов. Примечательно, что если слова «вещь» и «имущество» стали юридическими терминами в результате терминологизации, то появление таких терминов, как «вещные права» и «имущественные правоотношения» - это уже исключительно результаты интеллектуальной работы самих юристов.

Использование юридических терминов с общеупотребительными корнями призвано способствовать доступности текста любого закона для пользователя. В целях реализации данного тезиса таким юридическим терминам в необходимых случаях следует давать разъяснения.

Пример.

Термин «выпуск товаров», задействованный в Таможенном кодексе России, определяется в статье 11 как «действие таможенных органов, заключающееся в разрешении заинтересованным лицам пользоваться и (или) распоряжаться товарами в соответствии с таможенным режимом». Без учета нормативного источника, а также существующего контекста и законодательного определения, любой заинтересованный пользователь трактовал бы данный термин по-иному, связав его значение с производственным процессом. В тексте закона термин «выпуск товаров» приобрел неведомый ему ранее юридический смысл.

Необходимо проводить четкий водораздел между юридическими терминами, появившимися в результате терминологизации, и общеупотребительными терминами, которые используются в юридическом языке, но юридическими терминами не являются. Общеупотребительные термины актуализируются в своём общепринятом (изначальном) смысле. Это термины, не соотносящиеся с какими-либо юридическими понятиями и не обладающие другими свойствами, присущими юридическим терминам («перечень», «разновидность», «сообщение»). Как и юридические термины, они могут быть однозначными и многозначными.

Пример.

Термин «сообщение» задействован в контексте статьи 788 ГК РФ в значении «связь на расстоянии при помощи каких-либо средств» (в данном случае – транспортное сообщение при перевозке грузов), а в контексте статьи 34 Федерального закона «О рынке ценных бумаг» уже в значении «сведения, информация, сообщаемые, излагаемые кем-либо».

При этом есть случаи одновременного использования термина и в качестве юридического, и в качестве общеупотребительного термина.

Пример.

Термин «предприятие» может трактоваться как «имущественный комплекс, используемый для осуществления предпринимательской деятельности» (например, в контексте статьи 132 ГК РФ), то есть обозначать юридическое понятие. В данном случае его, безусловно, следует воспринимать как юридический термин. Однако он нисколько не теряет своей общеупотребительной функции и может быть задействован в различных юридических источниках и в качестве общеупотребительного термина в значении «производственная или хозяйственная единица или объединение нескольких таких единиц» или «предпринятое кем-либо дело».

Транстерминологизация

Юридический язык является одним из самых сложных специальных видов литературного языка. Подтверждением этому является, в частности, наличие в нем достаточно большого количества транстерминологизированных единиц.

Транстерминологизация по отношению к юридическому языку представляет использование изначально неюридических терминов в юридическом языке и придание им особого, юридического смысла.

Данное определение позволяет сделать вывод о том, что основным критерием различия процессов терминологизации и транстерминологизации служит источник пополнения юридической терминологии. В первом случае - это общеупотребительная лексика, во втором – специальная терминология, задействованная в других областях знания.

Появление юридических терминов, заимствованных из других областей знания (транстерминов), – это, прежде всего, результат глобальных процессов взаимопроникновения наук, следствие возникновения новых общественных отношений, появления ранее не существовавших отраслей права.

В настоящее время транстермины занимают довольно значимое место в юридическом языке.

Примеры.

В российском законодательстве используется такой изначально спортивный термин, как «дисквалификация».

Впервые нормативное регулирование дисквалификации было представлено в статьях 9, 10 и 19 ранее действовавшего Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» и касалось возможности отстранения от должности руководителя должника. В настоящее время термин «дисквалификация» используется в новом Федеральном законе «О несостоятельности (банкротстве)» (ст.ст. 20 и 29), но уже в значении, связанном с возможностью отстранения арбитражных управляющих, а также в статье 3.11 современного КоАП РФ, где закреплено, что «дисквалификация заключается в лишении физического лица права занимать руководящие должности в исполнительном органе управления юридического лица, входить в совет директоров (наблюдательный совет), осуществлять предпринимательскую деятельность по управлению юридическим лицом, а также осуществлять управление юридическим лицом в иных случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации».

Таким образом, в спорте дисквалификация – это лишение спортсмена права участвовать в спортивных соревнованиях, а в праве, в обобщенном виде, дисквалификация – это лишение права физического лица осуществлять определенные юридические действия. Термин один, но выражаемые понятия различны, даже несмотря на общий смысловой вектор – «лишение права заниматься чем-либо».

По такому же принципу объединены и другие термины, использующиеся в различных областях знания, и воспринятые юридическим языком. Общим смысловым вектором характеризуются, например, и такие юридические термины, как «санация» и «наследственная трансмиссия».

Термин «санация», активно использующийся в различных гражданских законах, уходит своими корнями в недра медицинской науки, где он может быть задействован, к примеру, в значении «предупредительные лечебные мероприятия по оздоровлению полости рта». В юридический язык данный термин вошел в начале 90-х годов ХХ века в связи с принятием ряда нормативных правовых актов, направленных на регулирование процедуры банкротства предприятий. Так, в российском законодательстве термин «санация» впервые был задействован в Законе Российской Федерации «О несостоятельности (банкротстве) предприятий». Преамбула данного законодательного акта трактовала его как «реорганизационную процедуру, когда собственником предприятия-должника, кредитором (кредиторами) или иными лицами оказывается финансовая помощь предприятию-должнику». Затем уже юридический термин «санация», внешне трансформировавшись в словосочетание «досудебная санация», изменился и внутренне, о чем свидетельствуют его определения в последующих законодательных актах о несостоятельности (банкротстве). В тексте ныне действующего закона, в частности, термин «досудебная санация» определяется как «меры по восстановлению платежеспособности должника, принимаемые собственником имущества должника – унитарного предприятия, учредителями (участниками) должника – юридического лица, кредиторами должника и иными лицами в целях предупреждения банкротства» (ст.2).

Если внимательно проанализировать все определения термина «санация», представленные в медицине и в праве, то можно, как и предыдущем случае заметить общий смысловой вектор: санация – это оздоровление или процесс, способствующий оздоровлению.

Еще одним показательным примером в этом отношении является употребление в современном юридическом языке термина «наследственная трансмиссия». Первоначально термин «трансмиссия» использовался только в технике, означая «совокупность механизмов для передачи на расстояние механической энергии от двигателя к станкам, машинам и т.п.» и в медицине, означая «передача болезней при посредстве насекомых».

Термин «наследственная трансмиссия», на протяжении довольно длительного времени активно задействованный в языке юридической науки, в языке законов появился лишь с принятием части третьей ГК РФ. Статья 1156 ГК РФ так и называется «Переход права на принятие наследства (наследственная трансмиссия)». Очевидно, что термин «наследственная трансмиссия» также обладает общим смысловым вектором с первичными для термина «трансмиссия» отраслями знания – это движение или передача чего-либо от одного к другому.

При этом немаловажно заметить, что все проанализированные термины, реализовавшись в юридическом языке, нисколько не утратили возможности своего использования в языках других отраслей знания (как в первичных – донорах для юридического языка, так и во всех остальных).

Как видно из приведенных примеров, процесс транстерминологизации при всей кажущейся внутренней и внешней сложности, является достаточно удобным способом пополнения юридического языка. При этом основываться данный процесс должен на определенных правилах, предполагающих его осуществление только в случаях, необходимых для права.

Это должны быть следующие правила:

1) основой осуществления транстерминологизации должна являться действительная необходимость термина, использующегося в другой области знания, для выражения сущности правовых явлений и процессов;

2) транстерминологизация возможна только при условии недопущения проникновения в юридический язык нежелательных терминов (диалектизмов, жаргонизмов и др.);

3) в результате транстерминологизации должна быть достигнута наибольшая (максимальная) точность передачи смысла соответствующего юридического понятия.

Первое правило является наиболее очевидным, так как не вызывает сомнений, что без действительной необходимости соответствующего термина, использующегося в другой области знания, для выражения сущности правовых явлений и процессов, процесс транстерминологизации нивелируется, отпадает потребность в его осуществлении. Степень востребованности того или иного иноотраслевого термина должна определяться с учетом исследования существующих общественных отношений, а также особенностей формирования юридической терминологической системы.

Второе правило основано на необходимости ограничения внедрения в юридический язык просторечных, разговорных слов, в том числе диалектизмов и жаргонизмов, а также архаизмов, канцеляризмов и других слов, использование которых для права и юридической науки является нежелательным.

Языковая стандартизированность должна быть ведущим началом правотворческой деятельности. Однако интегративная природа права дает основание судить о проникновении неофициальной лексики в юридический язык. При этом, например, перенос жаргонизма в законодательный текст не означает изменение его языкового статуса, он так и остается жаргонизмом, а значит, способствует «загрязнению» юридического языка. К сожалению, следует признать тот факт, что полностью исключить использование нежелательной для юридического языка лексики пока не удается.

Третье правило определяет, что при осуществлении процесса транстерминологизации его плоды должны настолько точно отражать сущность соответствующих понятий, насколько это возможно. Соответственно, другими способами, кроме транстерминологизации, такой точности добиться нельзя.

От транстерминологизации необходимо отличать терминологическую миграцию, происходящую в языке. Процесс миграции характеризуется движением термина из одной области знания в другую без изменения его содержания. Поэтому основным отличием терминов, подвергшихся терминологической миграции является их смысловая адекватность тому значению, в котором они задействованы в отрасли знания – первоисточнике. Это не юридические термины, а специальные термины соответствующих областей знания, используемые в юридическом языке.

Примеры.

Биологический термин «анадромные виды рыб», задействованный в тексте Федерального закона «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов», психологический термин «комплекс неполноценности», используемый в тексте Федерального закона «О рекламе», почвоведческий термин «мелиорация земель», употребляемый в Земельном кодексе России.

Исходя из контекста, соответственно, статей 2, 19, 29.1 Федерального закона «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов», статьи 6 Федерального закона «О рекламе», статьи 13 Земельного кодекса России в которых данные термины употреблены, не видно полного или частичного изменения их значения. Они обозначают те же понятия, которые используются в отраслях – донорах (биологии, психологии, почвоведении), поэтому они узкопрофильны в своем содержании и, зачастую, малопонятны для большинства населения. Поэтому такие термины не должны загружать нормативный текст, употребляться только по необходимости, являясь опорой для описания специфических общественных отношений. Использование специальных терминов соответствующих областей знания необходимо осуществлять с учётом возможности раскрытия их содержания (исходя из текста закона), дабы исключить возможность любых интерпретационных ошибок при их толковании.

Понятие юридического языка и языка законов

В целях адекватного понимания сути юридической терминологии начнем с анализа основных сфер ее использования: макросферы – юридического языка и микросферы – языка законов.

Феномен юридического языка имеет первородное, определяющее значение при исследовании всей правовой материи. В юридической науке традиционно разделяют юридический (правовой) язык и язык права.

Учитывая все многообразие определений понятия «право», а также концептуальную спецификацию в подходах к его толкованию, отметим, что, в обезличенной (словарной) трактовке право – это система общеобязательных норм, охраняемых силой государственного принуждения, обеспечивающего юридическую регламентацию общественных отношений в масштабе всего общества. Поэтому с уверенностью можно воспринимать язык права только как систему словесного выражения мыслей, передающую содержание санкционированных государством норм, что является лишь частью общей смысловой матрицы понятия, выраженного термином «юридический язык», охватывающей весь процесс соприкосновения человека с правом. Поэтому именно термин «юридический язык» является комплексным, обобщающим и наиболее адекватным языковым средством, передающим смысл права и содержание мыслей о праве.

Современный русский язык является системой, где есть основа, общая составляющая, традиционно именующаяся литературным языком, и ее специальные сегменты – подъязыки, которые имеют свои отличительные особенности и задачи для передачи информации. Иными словами, есть общий литературный язык, использующийся для художественного выражения различных явлений и процессов, а есть литературные подъязыки, необходимые для описания специальных явлений и процессов, характерных для конкретных областей знания, обладающие всеми чертами литературного языка, но имеющие и свои особенности (например, медицинский язык, компьютерный язык). Одним из таких специальных литературных подъязыков и является юридический язык.

В юридическом языке нет места для метафор, эпитетов и других выразительных языковых средств, он традиционно отличается чопорностью передачи мысли. Кроме этого, богатство юридического языка составляет его абсолютно уникальный терминологический фонд, состоящий из упорядоченного множества нейтральных по своей эмоциональной окраске единиц с различной исторической судьбой. Некоторые элементы данного множества не задействованы в общем литературном языке, что придает юридическому языку особый колорит, подчеркивает его функциональную значимость.

Юридический язык, созданный, прежде всего, для общения посредством официальных актов, не терпит словесной энтропии, ему характерна семантическая определенность и точность выражения понятий.

Юридический язык обладает следующими специальными свойствами:

1) юридический язык – это, в большинстве случаев, язык официальный, отличающийся стандартными формулировками, строгим и логичным построением;

2) основой юридического языка служит своеобразная, отличная от других, терминология;

3) в подавляющем большинстве случаев, юридический язык обладает определенным, хотя и достаточно изменчивым, кругом постоянных пользователей, в который входят, прежде всего, профессиональные юристы, но при этом он предназначен для неограниченного круга лиц;

4) юридическому языку свойственны особенные, отличительные объекты его фиксации (например, законодательные или судебные акты);

5) юридический язык служит средством специальной, интеллектуально-правовой коммуникации. Он не создан для повседневного общения людей, использование юридического языка происходит только в случаях соприкосновения с правом.

Опираясь на выделенные свойства юридического языка и особенности его существования, представляется вполне возможным сформулировать обобщающее определение соответствующего понятия.

Юридический язык - это логичная система словесного выражения мыслей, с помощью которой описывается право и его проявления, характеризующаяся наличием специфической терминологии, особенных объектов фиксации и определенным кругом постоянных пользователей, служащая средством интеллектуально-правовой коммуникации.

Юридический язык можно подразделить на три основные функциональные разновидности: язык юридической науки, язык юридической практики и юридический разговорный язык. Язык юридической практики, в свою очередь, может существовать в качестве языка нормативных правовых актов, включающего язык законов и язык подзаконных актов, и языка актов правоприменения.

Язык законов является «сердцем» юридического языка. Любое законодательное решение актуализируется и получает свое официальное закрепление именно с помощью языка законов.

Характерными признаками языка законов должны являться:

1) точность формулировок, которая является одной из основных предпосылок словесной понятности законодательного акта;

2) максимальная ясность и простота в изложении текста закона;

3) последовательность построения языковых конструкций, что является предпосылкой для общей логичности законодательного текста;

4) использование современной, но, одновременно, понятной терминологии, разумное ограничение употребления архаизмов и историзмов, а также терминов иноязычного происхождения;

5) экспрессивная нейтральность изложения и безусловная ориентация на общепринятые стандарты русского языка;

6) унифицированность используемых в тексте закона терминов и языковых конструкций.

Соответственно, язык законов должен восприниматься как стройная, понятная и современная система словесного выражения мыслей, характеризующаяся точными языковыми формулировками, отвечающая требованиям объективных правовых реалий и опирающаяся на общепринятые языковые правила и стандарты.