Зрелость человеческого общества. Коммунизм

Коммунизм в широком смысле слова есть зрелое человеческое общество, в отличие от всей предшеству­ющей истории человечества как истории незрелого че­ловеческого общества.

Зрелое человеческое общество, предварительно и очень кратко, а потому почти огрубленно говоря, есть общество, в котором завершилось преобразование ес­тественно возникших связей и установилось безраз­дельное господство специфически человеческих отноше­ний. Специфически человеческие отношения есть отно­шения людей преимущественно как личностей.

Коммунистическое общество в целом представляет собой подлинную историю, собственно историю челове­чества, в отличие от предыстории и всех ее стадий. К. Маркс квалифицировал развитие классовых обществ в качестве предыстории именно потому, что эти общест­ва развивались антагонистически: «Буржуазные произ­водственные отношения являются последней антагони­стической формой общественного процесса производ­ства, антагонистической не в смысле индивидуального антагонизма, а в смысле антагонизма, вырастающего из общественных условий жизни индивидуумов; но разви­вающиеся в кедрах буржуазного общества производи­тельные силы создают вместе с тем материальные усло­вия для разрешения этого антагонизма. Поэтому бур­жуазной общественной формацией завершается предыс­тория человеческого общества» [1, т. 13, с. 7—8]. Ф. Эн­гельс также отличает коммунизм как подлинно челове­ческую историю от всей предшествующей истории чело­вечества. Животные, рассуждает Ф. Энгельс, являются «пассивными объектами... истории» «своего происхож­дения и постепенного развития до своего теперешнего состояния», «а поскольку они сами принимают в ней участие, это происходит без их ведома и желания. Лю­ди же, наоборот, чем больше они удаляются от живот­ных в узком смысле слова, тем в большей мере они де­лают свою историю сами, сознательно, и тем меньше становится влияние на эту историю непредвиденных по­следствий, неконтролируемых сил, и тем точнее соот­ветствует исторический результат установленной зара­нее цели. Но если мы подойдем с этим масштабом к человеческой истории, даже к истории самых развитых народов современности, то мы найдем, что здесь все еще существует огромное несоответствие между постав­ленными себе целями и достигнутыми результатами, что продолжают преобладать непредвиденные последствия, что неконтролируемые силы гораздо могущественнее, чем силы, приводимые в движение планомерно. И это не может быть иначе до тех пор, пока самая существенная историческая деятельность людей, та деятель­ность, которая подняла их от животного состояния до человеческого, которая образует материальную основу всех прочих видов их деятельности, — производство, направленное на удовлетворение жизненных потребностей людей, т. е. в наше время общественное производ­ство, — особенно подчинена слепой игре не входивших в их намерения воздействий неконтролируемых сил и пока желаемая цель осуществляется здесь лишь в виде исключения, гораздо же чаще осуществляются прямо противоположные ей результаты... Дарвин не подозре­вал, какую горькую сатиру он написал на людей... ког­да он доказал, что свободная конкуренция, борьба за существование, прославляемая экономистами как вели­чайшее историческое достижение, является нормальным состоянием мира животных. Лишь сознательная органи­зация общественного производства с планомерным про­изводством и планомерным распределением может под­нять людей над прочими животными в общественном отношении точно так же, как их в специфически биоло­гическом отношении подняло производство вообще» [1, т. 20, с. 358—359].

Совершенно явно, что К. Маркс в приведенной цита­те под предысторией человеческого общества подразу­мевает историю классово-антагонистических обществ и не имеет в виду то общество, которое ныне называется первобытным. Ибо в то время, до выхода в свет книги Моргана «Древнее общество» это общество было иссле­довано совершенно недостаточно. Ф. Энгельс же в цити­ровавшемся извлечении имеет в виду и первобытное общество. Это следует из примерно в том же году на­писанной другой работы Ф. Энгельса — «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека», в которой проводится та же мысль и притом общество с перво­начальной общей собственностью прямо называется в числе обществ, неспособных учитывать отдаленный об­щественные последствия действий, направленных на производство [там же, с. 496—497].

Итак, К. Маркс и Ф. Энгельс рассматривали ком­мунизм в сравнении со всеми классово-антагонистиче­скими обществами и в сравнении со всей историей че­ловечества, предшествующей коммунизму. Однако глав­ным образом исследовался капитализм в процессе его возникновения, развития и неизбежной гибели, выявлялись те тенденции в развитии капитализма, которые поз­воляли строго научно предвидеть черты будущего ком­мунистического общества. Эта задача диктовалась ос­новными потребностями эпохи. И тем самым на первый план выходило сравнение капитализма и коммунизма. Конечно, основной во всемирно-историческом разви­тии — путь движения человечества через преодоление, упразднение капитализма к созданию коммунизма. Од­нако, хотя капитализм и становится мировой системой, он по своей сути не в состоянии устранить неравномер­ность исторического развития, преобразовать в масшта­бах всего мира остатки докапиталистических стадий развития человечества. Поэтому сравнительное изучение коммунизма и антагонистических обществ, коммунизма и всей предшествующей истории человечества, в том числе первобытного строя, имеет не только теоретичес­кое, но и огромное практическое значение: коммунизм об­разуется в процессе устранения неравномерности разви­тия разных регионов и т. п., в процессе преобразования не только капиталистических, но и докапиталистических общественных отношений. И эта задача становится особенно важной в наше время, когда слабыми звенья­ми мировой системы капитализма являются слаборазви­тые и зависимые страны, в которых подчас значитель­ную роль играют докапиталистические отношения.

Коммунизм можно рассматривать по отношению к некоммунистическим формациям и некоммунистическим типам развития. Тут термин «коммунизм» фигурирует преимущественно в широком смысле слова. Но комму­нистическое общество, взятое во всемирно-историческом масштабе, само имеет следующие различные стадии: 1. Образование исторических предпосылок коммунисти­ческого общества. Ближайшим образом эти предпосыл­ки образуются в недрах капитализма. 2. Первоначаль­ное возникновение коммунизма — социалистическая ре­волюция и период перехода от капитализма к социа­лизму. 3. Формирование коммунистического общества— социализм. Здесь, как и во всяком процессе формиро­вания, выделяются три периода. Первый, начальный период формирования — существование коммунизма на унаследованной технической основе. Второй период — начало создания адекватной материально-техничес­кой основы коммунизма. Третий период — завершение создания адекватной материально-техниче­ской основы коммунизма. Это период преимущественно перерастания социализма в высшую фазу коммунизма. 4. Зрелое коммунистическое общество, т. е. высшая фаза коммунизма. В узком смысле термин «коммунизм» и обозначает развитый, зрелый коммунизм.

Образование исторических предпосылок коммунисти­ческого общества совершается в недрах капитализма. Переход капитализма на стадию зрелости означал, что созревают объективные условия его упразднения, а сле­довательно, созревают и исторические предпосылки бо­лее развитого общества. Таким образом, исторические предпосылки коммунизма созрели тогда, когда решаю­щую роль в производстве стало играть машинное произ­водство, причем машины в основном стали произво­диться машинами. Тем самым в принципе открылась возможность создания постоянного изобилия материаль­ных благ, превратился в техническую необходимость об­щественный характер труда, сами произведенные сред­ства труда приобрели необходимо общественный харак­тер, т. е. общественный характер, обусловленный необ­ходимой природой произведенных средств труда. По ме­ре развития машинного производства, его укрупнения развивался и общественный характер труда, росло обоб­ществление производства. С развитием машинного про­изводства образовался и современный рабочий класс, класс производителей, приученных к дисциплине труда, объединенных на крупных предприятиях, достаточно культурных для обращения с машинами. К непосред­ственным историческим предпосылкам коммунистическо­го общества, возникающим в недрах капитализма, сле­дует отнести и мораль, искусство, философию, полити­ку, научную идеологию рабочего класса.

Но все это остается лишь историческими предпосыл­ками коммунизма, ибо господствуют капиталистические производственные отношения, капиталистическая собст­венность на средства производства и на этой основе во всех остальных областях жизни общества сохраняется господство класса капиталистов.

Первоначальное возникновение коммунизма — это стадия совершения социалистической революции, заво­евания рабочим классом политической власти и установ­ления общественной собственности на. те средства про­изводства, при использовании которых общественный характер труда является технической необходимостью.

Вообще следует особо подчеркнуть, что установление общественной собственности на средства производства должно ориентироваться на степень развития общест­венного характера труда, иначе говоря, установление общественной собственности целесообразно в той мере, в какой развился общественный характер труда. Иначе происходит либо забегание вперед, либо отставание. То и другое приводят к значительным отрицательным последствиям.

При наличии крупной промышленности земледелие не является определяющим видом производства, опре­деляющую роль играет крупная промышленность. По­этому установления общественной собственности на средства крупнопромышленного производства уже дос­таточно для первоначального возникновения коммуниз­ма, для решающего воздействия на всю производствен­ную жизнь общества.

Стадия формирования коммунистического общест­ва — социализм. Каково основное противоречие этой стадии? На наш взгляд, это противоречие между обще­ственной собственностью на средства производства и незрелостью общественного характера производства. Сопоставление этой формулировки с общепринятым оп­ределением основного противоречия капитализма как противоречия между частной собственностью на средст­ва производства и общественным характером производ­ства может вызвать недоумение: выходит, что для уст­ранения капиталистической собственности обществен­ный характер производства с утверждением решающей роли.в производстве машинного производства созрел, а для общественной собственности он не созрел. Это недоразумение разрешается, если принять во внимание следующее. Противоречия капитализма и условия для социалистической революции созревают тогда, когда общественный характер производства становится тех­нической необходимостью, т. е. с переходом к машинно­му производству. Но с началом перехода к машинному производству общественный, или, точнее, собственно общественный характер производства только возникает. Формирование, созревание общественного характера производства происходят с дальнейшим развитием ма­шинного производства и достигают зрелости на выс­шей стадии машинного производства — комплексно автоматизированном народном хозяйстве (автоматизи­рованном не только на уровне линий, участков, цехов, заводов, но и отраслей и совокупности отраслей).

На стадии незрелости, созревания общественного ха­рактера производства могут существовать как социали­стические, так и капиталистические производственные отношения.

Поскольку общественный характер производства возник и развился, постольку между ним и капиталис­тическими производственными отношениями имеется противоречие, несоответствие их этому характеру произ­водства. Поскольку же общественный характер произ­водства не вполне созрел, постольку капиталистические производственные отношения сохраняют возможности для сохранения своего существования.

С появлением общественного характера производ­ства создаются реальная возможность и историческая правомерность установления господства общественной собственности на средства производства, совершения социалистической революции. С установлением общест­венной собственности на средства производства между нею и общественным характером производства, по­скольку он возник и развился, устанавливается соот­ветствие, поскольку же общественный характер произ­водства еще не вполне развился, не созрел, имеет место его несоответствие с общественной собственностью и постольку общественная собственность еще формальна.

Социализм как низшая фаза коммунизма имеет своей основой общественную собственность на средства производства, существующую во взаимодействии с уже возникшим, но еще не вполне развившимся обществен­ным характером производства.

Первый период развития социализма и первый пе­риод формирования коммунизма — развитие коммуниз­ма на унаследованной технической основе. Длитель­ность этого периода развития социализма — при прочих равных условиях — зависит от исходного уровня раз­вития машинного производства.

Унаследованная от капитализма техническая осно­ва — машинное производство. Собственно машинное производство¹ (в отличие от автоматизированного про­изводства) не представляет собой и не может представить внутренне единый в масштабах отдельной страны, а тем более человеческого общества в целом процесс про­изводства. Машинное производство распадается на от­дельные, пусть и крупные, внешне связанные производ­ственные процессы. На ступени машинного производ­ства общественный характер производства уже стал технической необходимостью, но для отдельных машин или систем машин, не объединенных в масштабах стра­ны (и тем более всего человечества) в единую систему машин. Поэтому машинное производство, с одной сто­роны, порождает потребность в единых общественных действиях, в единой общественной производственной деятельности членов общества, порождает потребность в общественной собственности; а с другой — обществен­ная собственность, опирающаяся на машинное произ­водство, не может быть вполне зрелой: отсутствие еди­ной системы машин в масштабах всей страны (и чело­вечества) обусловливает необходимость непроизводст­венной связи в узком смысле слова, а тем самым хо­зяйственную обособленность, необходимость товарно-денежных отношений. При решающей роли обществен­ной собственности последние низводятся на положение подчиненного момента, момента, существующего в сня­том, преобразованном виде.

Коммунизм, пока он существует на основе собствен­но машинного производства, развивается не на основе, созданной собственным развитием, а на неадекватной основе. При машинном производстве, в отличие от руч­ного производства, становится, как мы отметили выше, существенно важным изменение, совершенствование машин; а их применение постепенно оттесняется по своему значению для производства продукции на задний план. Однако хотя решающая роль в росте ко­личества и улучшении качества продукции принадле­жит совершенствованию машин, тем не менее труд по их применению количественно преобладает над трудом по их совершенствованию, и такое положение сохраня­ется на протяжении всего периода господства в произ­водстве неавтоматизированного машинного производст­ва. Машина — по преимуществу механическое средство труда, а потому в машинном производстве преобладает механический труд, труд монотонный, однообразный и т. п. Суть человека как человека и даже просто при­рода человека как живого существа не соответствуют природе механического труда. Преобладание механичес­кого труда вызывает неудовлетворенность человека трудом, а значит, при таких условиях невозможно пре­обладание потребности к труду. Человек может тру­диться добровольно, но не в силу привлекательности механического труда, а вследствие сознания его необ­ходимости (общественной и личной). Объективной ма­териальной основой такого сознания как массового яв­ления служат социалистические производственные отно­шения, общественная собственность на средства произ­водства (господство ее еще пока формально).

Весьма важным фактором совершенствования машин является их совершенствование работниками, применя­ющими машины. Этот фактор приводится в действие в том случае, если работники заинтересованы в совер­шенствовании процесса труда. Именно общественная собственность на средства производства создает благо­приятные возможности для массовой заинтересован­ности в совершенствовании процесса труда непосредст­венными производителями. Причем, конечно, сами собой, стихийно эти возможности могут и не реализо­ваться в достаточной мере. Однако самым важным фак­тором совершенствования, развития машинного произ­водства служат наука и внедрение ее достижений в про­изводство. Ведь создание новых (а тем более принци­пиально новых) машин необходимо требует знания за­кономерностей, сущности процессов, явлений. Наука как раз и вызвана к жизни потребностью в познании закономерностей, сущности процессов и явлений. Социа­листические производственные отношения, в противо­положность капиталистическим, открывают максималь­ную возможность сосредоточения сил и средств на глав­нейших направлениях развития науки, их централизо­ванного финансирования, широкого внедрения в прак­тику и т. д., ибо при общественной собственности на средства производства имеется возможность использо­вания всех сил и средств как единого целого в нужных направлениях. Так как открытия в науке предсказывать трудно, а подчас невозможно и так как чем более фун­даментальны открытия, тем меньше шансов их пред­сказать, то огромное значение имеют создание возмож­ностей для проведения фундаментальных исследований, которые, как кажется на первый взгляд, не имеют прак­тической ценности, а также гибкое маневрирование силами и средствами при обнаружении новых перспек­тивных направлений в науке.

Неавтоматизированное машинное производство, впервые в истории открывая перспективу создания изо­билия материальных благ, позволяет лишь, так сказать, непосредственно подойти к созданию их постоянного изобилия, ибо развитие производства все же сдержи­вается ограниченными возможностями человека по при­менению машин. Если при ручных орудиях труда коли­чество и качество продукции в основном пропорцио­нальны трудовым усилиям непосредственного произво­дителя, то в неавтоматизированном машинном произ­водстве количество и качество продукции уже в основ­ном определяются количеством и качеством машин, однако вместе с тем количество и качество продукции все же еще существенно зависят от труда по примене­нию машин, от пределов возможностей непосредствен­ных производителей, применяющих машины, от числа непосредственных производителей. Пока количество и качество продукции существенно зависят от способнос­тей непосредственных производителей применять гото­вые произведенные средства труда, до тех пор не мо­жет стать принципиально устойчивым производство по­стоянного изобилия материальных благ. Переход к ус­тойчивому производству постоянного изобилия матери­альных благ, разумеется, не представляет собой рез­кого кратковременного скачка, это скачок, совершаю­щийся продолжительно.

Если капиталистические производственные отноше­ния на стадии машинного производства в основном тор­мозят развитие общественного характера производства, то социалистические производственные отношения для этого представляют собой самую совершенную — для стадии неавтоматизированного машинного производ­ства — систему производственных отношений. Степень развития общественной собственности на средства про­изводства при социализме определяется в конечном счете степенью развития общественного характера ма­шинного производства. И задача заключается в том, чтобы всемерно способствовать приведению в наиболь­шее соответствие степени развития общественной соб­ственности со степенью развития общественного харак­тера производства. Как отставание в этом деле, так и забегание вперед сдерживают развитие социализма.

При социализме не может стать преобладающим труд по потребности, но уже становится ведущим труд ради общественной необходимости, общественной полез­ности, общественной ценности труда. Общественная необходимость труда может осознаваться индивидом как непосредственно и служить непосредственно осо­знаваемым стимулом деятельности, так и опосредство­ванно, например через систему установившейся в об­ществе шкалы ценностей, когда тот или иной вид труда представляется общественно более или менее ценным, более или менее престижным, и человек предпочитает менее высокооплачиваемую, но более ценимую в обще­стве, более престижную работу. Престижность, общест­венная ценность труда приобретают особое значение, когда труд просто ради поддержания биологического существования уже перестал или перестает быть глав­ным, а труд ради потребности в труде еще не стал главным. Отсюда во всех проявлениях общественной и личной жизни индивида на первый план выходит воп­рос о престижности. Труд ради общественной необхо­димости, ради общественной ценности труда принци­пиально выше труда лишь главным образом ради под­держания биологического существования. Но все-таки пока этот труд не совершается ради главным образом потребности в труде, он остается еще в известной мере внешней необходимостью для человека, еще в некото­рой степени чуждым человеку, еще не является в основ­ном внутренней необходимостью для него. Уже только сам по себе такой труд неизбежно порождает общест­венную необходимость в принуждении к труду.

Пока в производстве преобладает неавтоматизиро­ванное машинное производство, до тех пор количествен­но преобладает труд по применению (а не совершенст­вованию, развитию) машин и, следовательно, не исчеза­ет в основном почва для существенных различий между физическим и умственным трудом.

На наш взгляд, правомерно также утверждать, что при преобладании машинного производства земледелие играет подчиненную роль и по мере развития машин­ного производства все более низводится на положение отрасли промышленности. Тем не менее, как бы сель­ское хозяйство ни насыщалось машинами, основными характерными средствами производства в нем остаются земля и скот, т. е. в общем и целом естественно возникшие средства производства. Но пока они сохраняют это свое положение, по нашему мнению, невозможно пол­ное устранение существенных различий между сельским хозяйством и промышленностью, между деревней и городом.

На рассматриваемой стадии общественный характер труда, производства не является зрелым. Сохраняется обособленность труда, производства, а значит, сохра­няются и товарно-денежные отношения. Поскольку соз­ревает общественный характер производства, постольку вытесняются товарно-денежные отношения.

Второй период развития социализма как второй пе­риод формирования коммунистического общества — на­чальная стадия образования адекватной материально-технической основы зрелого коммунизма.

В нашей стране этот период начался примерно во второй половине 50-х — 60-х годах, и социализм на этой стадии был квалифицирован как развитый социа­лизм. Адекватная материально-техническая база ком­мунизма характеризуется прежде всего и главным об­разом автоматизированным машинным производством. Если разделить весь период этого производства на са­мые крупные этапы, то можно выделить неразвитое и развитое, зрелое автоматизированное машинное про­изводство.

Развитое автоматизированное производство есть комплексно автоматизированное производство. Нераз­витая автоматизация есть автоматизация на уровне машин-автоматов, отдельных автоматических линий, участков и т. д. Неразвитая автоматизация относится к первой стадии создания адекватной материально-тех­нической базы коммунизма. На этой стадии в конечном итоге происходят резкое сокращение неквалифицирован­ного труда, удельного веса физических усилий, ручных операций, возрастание квалификации и общей культуры работников.

Автоматизации непосредственно предшествуют, если брать процесс в чистом виде, высшая степень механи­зации, комплексная механизация. Неразвитая автома­тизация необходимо сосуществует с механизацией и имеет ее своей широкой основой. Отсюда на второй стадии формирования коммунизма впервые с такой силой встает вопрос о комплексном развитии хозяйства. Высшая ступень механизации и переход к автоматизации означают техническую возможность непосредствен­ного приближения к созданию постоянного изобилия материальных благ. Постепенно начинает создаваться обеспечивающее изобилие достаточное количество тех или иных отдельных видов продукции, и на первый план выходит уже не количественный рост продукции, а улуч­шение качества продукции (конечно, при продолжении ее количественного роста).

Для этой стадии становится характерным, следова­тельно, интенсивное развитие.

Высшая степень механизации и переход к автомати­зации производства обусловливают развитие общест­венного характера производства в сельском хозяйстве, развитие обобществления в сельском хозяйстве (укруп­нение производства, рост специализации и кооперации). Происходит постепенное сближение двух форм собст­венности. Высшая степень механизации и в конечном счете также автоматизация² обусловливают необходи­мость повышения уровня общего образования (в социа­листических странах на этой стадии развития было вве­дено всеобщее среднее образование), ведут к увеличе­нию удельного веса элементов умственного труда в фи­зическом труде. Интенсивно идет процесс сближения социальных классов и групп, наций и национальных групп, укрепляется социально-политическое и мораль­ное единство общества, развивается социалистическая демократия, участие масс в управлении, совершенству­ется управление обществом, оно становится во все большей мере комплексным, совершающимся на все более глубокой и полной научной основе.

Социализм по своей социальной природе есть незре­лый, формирующийся коммунизм. В процессе формиро­вания новое общество не существует изолированно от унаследованной основы, которую оно хотя и преобра­зует на свой лад, но все же еще не успело полностью преобразовать. Социализм есть переход к. зрелому ком­мунизму. Черты, стороны собственно коммунистические, еще существуют вместе (и в той или иной степени в единстве) с докоммунистическими и отличаются от пос­ледних.

Так, при социализме необходимо имеются планомерность развития и товарно-денежные отношения. Решаю­щая роль планомерности развития общества в целом об­разуется впервые с возникновением и утверждением со­циализма. При социализме преобразуются и товарно-денежные отношения, ибо с положения господствующих отношений, которые они занимают при капитализме, товарно-денежные отношения низводятся в подчинен­ные.

Обе стороны едины и вместе с тем противоположны. Каждая из этих сторон, если ее так рассматривать, спе­цифична и необходима для социализма. Однако пла­номерность — та сторона развития коммунистического общества, за которой будущее, она внутренне основана на общественном характере труда, производства, а то­варно-денежные отношения — та необходимая сторона социализма, которая представляет собой главным обра­зом то, что еще не до конца преобразовано коммуниз­мом. Товарно-денежные отношения не есть нечто внеш­нее «природе» социализма, но необходимая сторона этой «природы», сохраняющаяся в более или менее пре­образованном виде от старого общества при незрелости общественного характера труда, производства. Если смотреть с точки зрения коммунизма, то товарно-денеж­ные отношения — необходимое при социализме «зло». Это отнюдь не равнозначно представлению о том, что при социализме следует всеми мерами глушить эти от­ношения.

Преувеличение степени зрелости планомерности, об­щественного характера производства ведет к чрезмер­ной централизации и всех связанных с этим «прелестей» (разбуханию управленческого аппарата, преувеличе­нию значения административных способов управления и т. д. и т. п.). Преувеличение же роли товарно-денеж­ных отношений является настоящим отступлением, пря­мым движением вспять.

Мера соотношения этих противоречивых сторон (пла­номерности и товарно-денежных отношений) должна. соответствовать степени развития производительных сил и прежде всего и главным образом степени раз­вития общественного характера труда, производства.

Третий период формирования коммунизма — период постепенного перерастания социализма в высшую фазу коммунизма. Для материально-технической базы этого периода характерен переход от неразвитой к развитой автоматизации, постепенное распространение развитой формы автоматизации. В этот период завершается пре­вращение сельского хозяйства в непрерывное, беспере­бойное, высокопроизводительное, не зависящее от по­годных условий производство. Такое производство, чтобы оно могло стать не только сезонным, но и круглого­дичным, потребует колоссального расхода энергии. Если для перехода к механизации (в том числе земледелия) оказалось необходимым использование энергии пара и воды, то для ступени развитой автоматизации, для окон­чательного превращения сельского хозяйства в отрасль промышленности потребуется, метафорически говоря, неизмеримо более мощный источник энергии. И такой источник создается. Где-то со второго-третьего десяти­летия XXI в. можно реально ожидать превращения электростанций термоядерного синтеза в рядовых снаб­женцев энергией [см. 114].

Зрелое коммунистическое общество — это общество, для материально-технической базы которого характерна комплексная автоматизация, производство автоматов автоматами. На ступени неразвитой автоматизации о создании автоматов автоматами допустимо говорить лишь «с большой щепоткой соли», ибо процесс созда­ния автоматов автоматами в значительной мере тут разбавлен неавтоматизированными производственными процессами, операциями и т. п. Ступень комплексной автоматизации производства автоматов автоматами предполагает возможность гибкой перестройки с про­изводства одного вида продукции на другой, способно­сти к производству количества продукции, намного пре­вышающие таковые способности неавтоматизированного производства. Иначе говоря, на этой ступени автомати­зации гибкость производства и способность его к росту принципиально превосходят таковые свойства неавтома­тизированного машинного производства.

Именно ступень развитой автоматизации служит не­обходимой основой для постоянного обеспечения коли­чественного и качественного изобилия материальных благ.

Границей, за которой начинается изобилие, служит возможность обеспечения оптимума для поддержания биологического существования индивидов. Когда социа­листическое общество достигает такого уровня разви­тия, при котором оно оказывается в состоянии обеспечить каждому члену общества количественный и качест­венный оптимум жизненных средств, тогда качественно изменяется характер дальнейшего общественного раз­вития. Кроме того, ступень развитой автоматизации резко изменяет характер труда. В условиях неавтома­тизированного машинного производства и даже на не­развитой ступени автоматизации преобладает труд по применению машин, в общем и целом преимущественно механический труд. На ступени зрелой автоматизации объем механического труда резко сокращается. Доля труда по совершенствованию, развитию автоматов в не­обходимом труде общества значительно увеличивается и становится преобладающей. Количество, продолжи­тельность необходимого труда по применению готовых произведенных средств производства становятся сравни­тельно незначительными. Именно на основе зрелой ав­томатизации становится возможным резкое сокращение продолжительности рабочего дня.

Труд по совершенствованию, развитию автоматизи­рованного производства есть труд по преимуществу творческий, требующий глубоких научных знаний. На ступени зрелой автоматизации творческий труд оказы­вается преобладающим. Только тогда полностью исче­зают существенные различия между физическим и ум­ственным трудом.

Необходимый труд на общество останется всегда, до тех пор пока существует человечество и труд, но на ступени зрелой автоматизации, как вытекает из сказан­ного выше, существенно изменяется прежде всего и главным образом характер необходимого труда — необ­ходимый труд из преимущественно механического пре­вращается в преимущественно творческий. Поэтому из­меняется и взаимоотношение необходимого и всего ос­тального труда человека: резко очерченная граница, выделяющая необходимый труд из остального труда, постепенно все больше и больше теряет значение, ибо и необходимый труд, как и весь труд, становится внут­ренней потребностью. Граница между трудом и отдыхом от труда в таком случае проводится главным образом способностью человека к оптимальному труду.

На стадии механизации происходит постепенно все большее освобождение человека от необходимости при­лагать физические усилия.

Для поддержания оптимального биологического существования индивидов становится необходимой физи­ческая культура — приложение физических усилий ради сохранения и совершенствования здоровья. Подлинной физической культурой такое приложение физических усилий является только тогда, когда они осуществля­ются как удовлетворение потребности организма. Приложение физических усилий превращается во внутрен­нюю потребность человека.

На стадии автоматизации человек все больше осво­бождается от механического умственного труда. Зрелая автоматизация, видимо, принесет с собой сокращение потребности общества в «объеме» умственного труда. Поэтому, на наш взгляд, автоматизация в конечном счете порождает потребность в умственной культуре (аналогичной потребности в физической культуре). И она становится подлинной культурой лишь как внут­ренняя потребность человека в приложении своих умст­венных сил.

Пока не будет достигнута абсолютная автоматиза­ция — а реальные перспективы ее осуществления, по крайней мере, в обозримом будущем отсутствуют, — до тех пор будет сохраняться нужда общества в труде (в узком смысле) и в том числе в необходимом труде. Но на стадии зрелой автоматизации преобладающим станет не необходимое, а свободное время. На наш взгляд, основными занятиями человека коммунистичес­кого общества помимо осуществления творческого труда за пределами собственно необходимого времени будут занятия физической и умственной культурой (куда в ка­честве их видов включаются собирательство, охота, туризм³), более того, не только сугубо умственной культурой, но и вообще духовной культурой, куда умст­венная культура входит лишь как часть, сторона (на­пример, занятия искусством, общение ради удовлетво­рения потребности в общении и т. д. и т. п.).

Сама физическая культура именно как культура предполагает умственное, вообще духовное развитие и воздействует на него в свою очередь. Само собой разу­меется, что даже сугубо необходимый труд такой чело­век будет выполнять с большей отдачей.

Таким образом, на стадии зрелой автоматизации, в условиях высшей фазы коммунизма чрезвычайное значение приобретает всесторонняя культура человека, всестороннее развитие культуры человека.