Понятие и свойства процессуального доказательства

 

Фундаментальным понятием теории доказывания, определяющим все основные ее положения, является понятие доказательства. Доказательства―результат отражения исследуемых событий и действий в окружающей среде. В силу всеобщей связи и взаимозависимости явлений всякое изменение одних объектов (событий, явлений, процессов, действий) неизбежно вызывает соответствующие изменения других, связанных с ними. Такие изменения и есть отражение исследуемых фактов в окружающей среде. Они могут быть названы их следами (в самом широком смысле этого слова), это та информация, которая позволяет восстановить картину соответствующего события и установить его участников. Сами по себе объекты окружающей среды с изменениями в них, вызванными исследуемыми событиями, еще не являются процессуальными доказательствами — они представляют лишь гносеологическую их предпосылку. Для того чтобы стать доказательствами, они должны быть обнаружены, зафиксированы и надлежащим образом удостоверены субъектами доказывания. Такое познание и удостоверение обнаруженных сведений осуществляется в порядке, регламентированном законом.

Из этих предпосылок исходит процессуальный закон, определяющий понятие доказательства. Так, ч. 1 ст. 74 УПК дает следующее определение:

"1. Доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном настоящим Кодексом, устанавливают наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.

2. В качестве доказательств допускаются:

1) показания подозреваемого, обвиняемого;

2) показания потерпевшего, свидетеля;

3) заключение и показание эксперта;

3.1) заключение и показания специалиста;

4) вещественные доказательства;

5) протоколы следственных и судебных действий;

6) иные документы".

Аналогично определяют понятие доказательства ч. 1 ст. 26.2 КоАП, ч. 1 ст. 55 ГПК и ч. 1 ст. 64 АПК. О незначительных различиях, объясняемых характером отраслевого законодательства, будет сказано далее.

Как нетрудно убедиться, в определении содержания доказательства законодатель исходит из информационной концепции этого понятия. Это кладет конец дискуссиям о том, что имел в виду прежний законодатель, определяя в ст. 69 УПК РСФСР доказательства как "фактические данные" — факты объективной действительности, достоверные знания об этих фактах либо сведения о них.

Ни суд, ни следователь, ни любое другое лицо, выступающее в качестве субъекта доказывания, не могут оперировать реальными фактами действительности (да еще, в подавляющем большинстве своем, имевшими место в прошлом) — они могут оперировать лишь знаниями об этих фактах, информацией о них, полученной из указанных в законе источников. Между тем в своих рассуждениях и в процессуальных документах субъекты доказывания нередко оперируют терминами "факт", "факты". Это можно объяснить тем, что достоверное и точное знание по содержанию соответствует своему предмету, адекватно ему, вследствие чего в языке нередко происходит подмена понятий: оперируя достоверными знаниями о фактах, мы говорим и представляем дело так, будто мы оперируем фактами объективной действительности. Очевидно, по этой же причине в философской литературе понятие "факт" иногда употребляется в ином смысле: им обозначается элемент научного знания, достоверное знание о реально существующих (существовавших) явлениях, событиях, состояниях и процессах объективной действительности[14]. В таком значении употребляют термин "факт" и некоторые юристы[15]. Следует, однако, помнить, что гносеологически факт и знание об этом факте (любой степени точности) — не одно и то же. Мы считаем правильным традиционное понимание слова "факт", когда им обозначают реальные события и явления действительности[16], и во избежание всякой двусмысленности в употреблении научных терминов будем и впредь применять термин "факт" только в этом значении.

Доказательство, по смыслу закона (ст. 74 УПК), включает в себя как сведения о фактах, так и процессуальный источник, в котором эти сведения содержатся. В отрыве друг от друга ни сведения о фактах, ни их источники существовать не могут. Сущность источников доказательств в процессуальной литературе трактуется по-разному. Некоторые исследователи считают, что источниками доказательств являются лица и предметы — носители доказательственной информации[17]. Однако наиболее распространен взгляд на источник как на ту процессуальную форму, в которую заключено содержание доказательства — сведения о фактах, имеющих значение для дела. Такими источниками являются показания свидетеля, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого, эксперта, специалиста, заключения экспертов и специалистов, протоколы следственных и судебных действий, иные документы, а также предметы, отразившие собой или на себе отдельные следы преступления и несущие, таким образом, информацию о нем. Именно эти источники перечисляет УПК в

ч.2 ст.74. Содержание этого перечня до последнего времени не вызывало возражений ученых и практиков. Однако Федеральным законом от 4 июля 2003 г. № 92-ФЗ были изменены и дополнены ч. 2 ст. 74 и ст. 80 УПК. В ч. 2 ст. 74, содержащую перечень источников доказательств, был включен п. 3.1, которым к числу этих источников отнесены показания и заключение специалиста. Аналогичные дополнения были сделаны и в ч. 3 и 4 ст. 80. Некоторые ученые и практики (особенно адвокаты) с одобрением встретили это нововведение, позволившее защитникам широко использовать специальные знания для выяснения обстоятельств, требующих таких знаний, а также для критической оценки проведенных следствием экспертиз. Однако новшество вызвало и резкую критику. В частности, профессор В.П. Божьев считает, что "эти изменения означали введение в ранг доказательств показаний и заключений специалистов" и тем самым "сделан шаг к тому, чтобы торпедировать основу доказательственного права, выраженную в ч. 1 ст. 74 УПК"[18]. Он полагает недопустимым использование данного источника, поскольку "во-первых, вместо сведений о фактах, с помощью которых устанавливается наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для дела, предлагается считать доказательством суждение лица, обладающего специальными познаниями, по вопросам, поставленным сторонами. Во-вторых, круг лиц, наделенных полномочиями по собиранию указанных сведений (ст. 80 УПК), не соответствует тому, который дан в основополагающих правилах доказывания (ч. 1 ст. 74, ч.1 ст. 80 УПК). В-третьих, вопреки предусмотренному законом (ч. 1 ст. 74 УПК) правилу о собирании и проверке доказательств только в установленном порядке новые положения (ч.ч. 3 и 4 ст. 80 УПК) выводят действия сторон за рамки этих общих правил"[19]. Возражения эти (особенно первое и третье) представляются достаточно серьезными для того, чтобы, по меньшей мере, дополнительно регламентировать в законе содержание и порядок получения заключения специалиста, а также основания, предмет и порядок его допроса.

Аналогичные перечни источников доказательств (их иногда называют средствами доказывания) имеются и в других отраслях процессуального права. По понятным причинам они содержат некоторые различия.

Так, ч. 2 ст. 26.2 КоАП называет в числе источников доказательств протокол об административном правонарушении, иные предусмотренные Кодексом протоколы, объяснения правонарушителя, показания потерпевшего, свидетелей, заключение эксперта, иные документы, а также вещественные доказательства и показания специальных технических средств[20]. Статья 55 ГПК к числу источников сведений относит объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей, письменные и вещественные доказательства, аудио- и видеозаписи, заключения экспертов. Аналогичный перечень содержит ч. 2 ст. 64 АПК.

В отечественной уголовно-процессуальной литературе в течение многих лет преобладало утверждение о двойственной природе судебных доказательств — с одной стороны, как фактов, на основе которых устанавливается преступление или его отсутствие, виновность или невиновность обвиняемого и другие обстоятельства дела; с другой — как тех предусмотренных законом источников, из которых следствие и суд получают сведения об этих фактах[21]. Позднее, однако, возобладал взгляд на доказательство как на неразрывное единство сведений о значимых для дела фактах и источников этих сведений. И такой взгляд представляется правильным: ни сведения, если они не заключены в предусмотренную уголовно-процессуальным законом форму, ни источники, не содержащие сведений о конкретных фактах, относящихся к делу, взятые в отдельности, в отрыве друг от друга, не образуют процессуального доказательства. Только в единстве они и могут рассматриваться в качестве доказательства по уголовному делу. Очевидно, желая подчеркнуть это единство, законодатель в ст. 74 УПК и ст. 64 АПК называет доказательствами и сведения о фактах (в ч. 1), и источники этих сведений (в ч. 2). Вряд ли можно признать это решение удачным. Оно стало поводом для возрождения давно отвергнутого теорией и практикой утверждения о "двойственном значении" судебных доказательств[22].

Понимание судебных доказательств как единства сведений о фактах и их процессуальных источников требует от субъектов доказывания тщательной проверки и оценки не только самих сведений о фактах, но и их источников, а следовательно, и способов их получения, что представляется существенно важным.

Процессуальные доказательства должны обладать прежде всего свойствами относимости и допустимости.

Относимость доказательства относится к его содержанию и означает наличие объективной связи сведений, содержащихся в доказательстве, с обстоятельствами, имеющими значение для дела, и тем самым — его способность устанавливать эти обстоятельства. Вопрос об относимости каждого доказательства решается следователем и судом на основании оценки всей совокупности имеющихся доказательств, так как многие доказательства, рассматриваемые изолированно, не позволяют достоверно разрешить этот вопрос.

Допустимость доказательства — это соответствие его требованиям закона относительно процессуальных источников и способов получения и фиксации сведений о фактах. Требования эти настолько важны, что необходимость их соблюдения зафиксирована на конституционном уровне: в соответствии со ст. 50 Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона.

В уголовном процессе проблеме недопустимости доказательств посвящена специальная статья 75 УПК, в административном процессе–ч. 3 ст. 26.2 КоАП, в гражданском — ч. 2 ст. 55 и ст. 60 ГПК, арбитражном — ч. 3 ст. 64 и ст. 68 АПК.

Доказательство считается допустимым, если оно получено:

— надлежащим субъектом, правомочным производить соответствующее процессуальное действие по данному делу;

— только из источников, перечисленных в соответствующих статьях процессуальных законов, а в ряде случаев — из определенного вида источников (например, ст. 196 УПК);

— только в результате проведения соответствующего процессуального действия;

— с соблюдением правил производства процессуального действия, в ходе которого оно было получено, включая все требования закона, касающиеся фиксации хода и результатов процессуального действия[23].

Возникает вопрос, любое ли нарушение указанных требований влечет безусловную недопустимость доказательства.

Представляется, что безусловно недопустимы доказательства, полученные ненадлежащим субъектом или из ненадлежащих источников. Что касается нарушений правил производства процессуальных действий при получении доказательств, то лишь преступные и существенные нарушения влекут за собой безусловную недопустимость доказательств. При этом к существенным следует отнести такие, которые ставят под сомнение достоверность полученных доказательств или нарушают права участников процесса[24].

К несущественным нарушениям относятся такие, которые не нарушают прав участников процесса, не ставят под сомнение достоверность полученных результатов либо позволяют исправить их процессуальными средствами (например, отсутствие подписи в протоколе осмотра одного из понятых может быть восполнено его допросом, в ходе которого он может подтвердить факт своего участия в осмотре и правильность отражения в протоколе его хода и результатов).

В гражданском и арбитражном процессах допустимость означает, что обстоятельства дела, которые по закону должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами (ст. 60 ГПК). Определение допустимости, подчиняясь общему правилу, сформулированному в ст. 50 Конституции РФ и названных статьях ГПК и АПК, имеет некоторые особенности. Главная из этих особенностей заключается в том, что здесь доказательства допускаются или исключаются из процесса доказывания в силу разрешений или запретов, содержащихся, как правило, в материальном, а не процессуальном праве. Например, ст. 808 ГК устанавливает, что договор займа на сумму свыше 10 минимальных размеров оплаты труда должен быть заключен в письменной форме, а его оспаривание путем свидетельских показаний не допускается, за исключением случаев, когда договор был заключен под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя заемщика с займодавцем или стечения тяжелых обстоятельств (ч. 2 ст. 812 ГК).

Строгое соблюдение правил о допустимости доказательств гарантирует надежность правовых средств установления объективной истины при отправлении правосудия.

Важным свойством доказательства является его достоверность. Оно характеризует правильность, истинность отражения доказательством обстоятельств, подлежащих доказыванию. Однако это свойство не присуще всем доказательствам изначально. Нередко доказательство, относящееся к делу и полученное в полном соответствии с законом, может оказаться недостоверным по самым различным причинам. Например, показания свидетеля могут не соответствовать действительности ввиду плохих условий восприятия события, заболевания или недостаточного развития органов чувств, добросовестного заблуждения, сознательного искажения истины и т.п. По этой причине каждое доказательство подлежит тщательной проверке и оценке в совокупности с другими доказательствами. И лишь в результате проверки и оценки доказательство может быть признано достоверным, причем окончательную оценку достоверности каждого доказательства дает суд, выносящий итоговое решение по делу. В связи с этим в литературе было высказано предложение различать (подобно тому, как это делали некоторые дореволюционные российские процессуалисты) два качественно отличных уровня доказательств: «первый уровень — это доказательства, допускаемые в орбиту судопроизводства вообще. Их обычно называли просто "доказательствами". Второй уровень — это те из допущенных в орбиту судопроизводства доказательств, на которых суд вправе основывать свой приговор. Доказательства этого уровня именовали обычно "судебными доказательствами"… На роль судебных доказательств могут претендовать лишь доказательства, которые прошли окончательную проверку, окончательно исследованы в ходе судебного разбирательства и признаны судом заслуживающими полного доверия с тем, чтобы на их основе можно было постановить приговор. Требования к доказательствам вообще этого не предполагают»[25].

Необходимость различать эти две разновидности доказательств представляется очевидной, однако нельзя упускать из виду, что в основу определения общего понятия доказательства не может быть положен такой его признак, как достоверность. Рассматривать в качестве доказательств только достоверные сведения о событиях реальной действительности мы не можем потому, что их достоверность предварительно необходимо доказать, а средства, которыми она должна быть установлена, не могут быть не чем иным, как процессуальными доказательствами.