История русских медиа 1989—2011

Афиша.ру

http://www.afisha.ru/article/mediahistory/?utm_source=feedgee&utm_medium=email&utm_campaign=Pro_agentov_vliyaniya_modu_i_reklamu

История русских медиа 1989—2011

За два десятилетия отечественные медиа прошли удивительный путь: вчерашние культуртрегеры стали пропагандистами, информационный голод сменился тотальным безразличием. Ввиду скорой гибели традиционной прессы «Афиша» поговорила с 50 непосредственными участниками событий и составила краткий учебник истории российских СМИ.

Над материалом работали: Дарья Гаврилова, Михаил Калужский, Олег Кашин/«Коммерсант», Наталья Ростова/Slon.ru, Лола Тагаева, Александр Горбачев, Даниил Туровский, Елена Ванина, Илья Красильщик, Инна Герман, Наталья Кострова, Ольга Уткина, Роман Волобуев

Содержание (ссылки ведут в Интернет)

1. «Коммерсант». Декабрь 1989

2. «Европа Плюс». 30 апреля 1990

3. «ВИД» и «Поле чудес». 25 октября 1990

4. «Матадор». 5 января 1991

5. «Спорт-Экспресс». 14 августа 1991

6. Путч и «Эхо Москвы». 19 августа 1991 года

7. «Коммерсант-Daily». Сентябрь 1992

8. ТВ-6. 1 января 1993

9. «Сегодня». 23 февраля 1993

10. «Новая газета». 1 апреля 1993

11. НТВ: начало. 10 октября 1993

12. Cosmopolitan. Май 1994

13. «Максимум». 1994

14. «Птюч». Сентябрь 1994

15. «Мегаполис-Экспресс». Осень 1994

16. ОРТ и убийство Листьева. Весна 1995

17. Playboy. Лето 1995

18. «Эксперт». Июль 1995

19. «ОМ». Ноябрь 1995

20. «Итоги». Май 1996

21. «Не дай Бог!» и выборы-96. Весна-лето 1996

22. «Вечерний интернет». 1996

23. НТВ: расцвет. 11 ноября 1996

24. «Столица». Январь 1997

25. Vogue. 1998

26. Polit.ru и Gazeta.ru. 1998

27. MTV. 25 сентября 1998

28. «Наше радио». 14 декабря 1998

29. Максим Соколов. 1999

30. «Ведомости». сентябрь 1999

31. Доренко против Лужкова. Сентябрь 1999

32. Колесников о Путине. 12 марта 2000

33. GQ. Март 2001

34. Разгром «Медиа-Моста». Апрель 2001

35. «За стеклом». 27 октября 2001

36. Русский ЖЖ. Февраль 2001

37. «Жизнь». 2001

38. «Большая стирка». Июнь 2001

39. Новое НТВ. 2002

40. СТС. 2002

41.Forbes. Апрель 2004

42.Желтое НТВ. Апрель 2005

43.Esquire. Апрель 2005

44.Социальные интернет-медиа. 2006

45.«Сноб». Октябрь 2008

46.«Дождь». 27 апреля 2010

47.Эпилог

 

«Коммерсант». Декабрь 1989

Кооператив «Факт» во главе с Владимиром Яковлевым выпускает первый номер газеты «Коммерсант». Сделанный по западным канонам, говорящий с читателем на совершенно новом языке, пишущий наравне о бизнесе и культуре «Коммерсант» становится символом перемен и основоположником российской журналистики. Начинается история новых — несоветских — медиа.

Владимир Яковлев

основатель «Коммерсанта» и его владелец до 1999 года

— Как вы придумали кооператив «Факт»?

— «Факт» был очень нужен, потому что никому вокруг было не понятно, что это за кооперативы, которые вдруг стали появляться, что в них создается, где их искать, что в них можно получить. Мы решили, что можем ответить на эти вопросы. Сняли офис и начали собирать информацию. Девушка в комнате печатала справки, которые у нас покупали за какие-то деньги, и мы говорили, что у нас там за дверью стоит компьютер, где есть вся информация про кооперативные движения.

— В советское время собрать информацию, отличающуюся от той, что была в официальных средствах массовой информации — титанический труд. Вы ее откуда брали?

— Все правильные журналистские проекты имеют особенность притягивать к себе информацию. Если издание попадает в аудиторию, то оно начинает получать информацию, так было в «Факте», так было в «Коммерсанте», так сейчас происходит в «Снобе», которым я занимаюсь сегодня. Есть два способа сбора информации: если информация нужна вам, то вы берете руки в ноги и ходите по городу. Но если кроме вас еще кому-то нужно, чтобы эта информация у вас была, то вам просто нужно заявить о своем существовании. Мы заявили, и информацию нам стали приносить. Позже «Факт» трансформировался в информационное агентство «Постфактум». Мы решили собирать честные новости и сообщать о них людям.

— На сайте «Коммерсанта» написано, что идея создания газеты родилась в разговоре с первым русским миллионером Артемом Тарасовым, это правда?

— К нам в офис в какой-то момент приехал Тарасов, который тогда был одним из организаторов съезда кооператоров, и сказал, что им нужна газета. И предложил эту газету делать. Я долго отказывался, мне не хотелось обратно в журналистику. Но потом сдался.

— Зачем же сдались, если не хотелось обратно?

— Мне было интересно попробовать воплотить в жизнь принципиально новую схему, где мнение журналиста не превалирует над мнением читателя. Это такой святой Грааль современных средств массовой информации: создать ресурс, который будет чем-то средним между медиа и блогами. «Сноб» тоже такой. Мне всегда хотелось делать честные новости, которые были бы не замутнены личным мнением журналиста. И вот мы выпустили первый номер газеты «Коммерсант» и тут же, конечно, перепутали две фотографии на обложке. Вместо Артема Тарасова напечатали кого-то другого. И дальше все пошло как обычно.

— Когда вы придумывали концепцию, вам на кого хотелось ориентироваться? Быть русским The New York Times или The Washington Post?

— Я всегда был большим поклонником The New York Times, и мы, естественно, придумали себе, что мы пытаемся сделать что-то вроде западной прессы. Но по-настоящему мы пытались сделать что-то принципиально новое. И знаете, что нам в итоге обеспечило успех — по крайней мере у журналистов и авторов? То, что мы платили гонорары наличными и сразу. Приходил журналист, сдавал заметку, если заметку принимали, то ему давали деньги. Были смешные вещи. Например, в ежедневной версии «Коммерсанта» существовала ежедневная же колонка, которая рассказывала о западных биржевых новостях. Она была популярная, ее очень многие читали. При этом ни один человек не понимал, про что там на самом деле пишут. Вообще, если сейчас мне где-то попадаются старые номера «Коммерсанта», то я удивляюсь каждый раз, как можно было к этому относиться как к газете. По сегодняшним стандартам это, конечно, детский сад.

— Наверняка на первые номера была довольно резкая реакция наверху?

— Не очень. Мы были для этого слишком странными, слишком выпадающими из обычного для бюрократов порядка вещей, своего рода когнитивным диссонансом. После одной публикации мне позвонил ругаться тогдашний министр иностранных дел. Он некоторое время со мной препирался, а потом просто спросил: «Хорошо, с вами явно бесполезно разговаривать, кому вы подчиняетесь?» И вот я до сих пор помню этот дикий кайф, когда я ответил: «Никому».

— Но вы при этом начали выходить, когда цензура еще вовсю существовала. Как вы умудрялись ее обходить?

— Вышло какое-то очередное постановление, по которому бесцензурными считались рекламные материалы. Я пришел в цензуру и сказал: «Вот у нас тут рекламный материал». Они меня спрашивают: «А почему он у вас выглядит как газета?» Я ответил: «Так это реклама газеты». Прокатило.

— Часть денег ведь в «Коммерсанте» была иностранная. Иностранцы не боялись вкладывать деньги непонятно во что?

— Это было не в «Коммерсанте», это было еще в «Факте». Нам тогда казалось, что мы получили гору злата. Но если вдуматься, американцы дали нам 300 тысяч долларов. И даже не деньгами, а техникой — двадцать или тридцать компьютеров, и это было абсолютное счастье. Первая редакция «Коммерсанта» была на Хорошевском шоссе. И наши американские инвесторы страшно волновались, чтобы с нами все было в порядке. И в какой-то момент они решили, что нужно провести к нам прямую телефонную ли­нию. Кабель в Америку такой. У меня в приемной стоял телефон, на котором не было номеронабирателя, а была только трубка, и если ее снять, то телефон некоторое время трещал, а потом там кто-то говорил: «Hello!»

— Вы сняли рекламный ролик с Игорем Верником — он был такой успешный бизнесмен западного типа, который читал вашу газету. На самом же деле тогда вокруг были суровые малиновые пиджаки…

— Это была первая попытка использовать не реальный образ читателя, а то, кем он хотел бы себя видеть. Та же история, что и с биржевой колонкой.

— Про вас еще со времен «Коммер­санта» говорят как о довольно жестком руководителе.

— Понимаете, у сотрудников каким-то образом должно было утвердиться в голове, что в пять часов газету нужно сдать. Ну, в пять пятнадцать максимум. И что происходило на практике? Ты приходишь к автору, говоришь: «Ау, у тебя дедлайн в пять часов». Но и в пять, и в шесть, и в семь заметки по-прежнему нет. И другого автора у вас нет. Вы этого-то еле нашли и долго обучали. Значит, нужно придумать способ, чтобы для него эти дедлайны имели такой же вес, как для вас. Я тогда сказал, что каждая минута опоздания стоит столько-то. С моей точки зрения, это было единственным возможным решением проблемы.

— После того как газета стала еже­дневной, ее структура сильно изменилась?

— Да, мы с самого начала создавали очень структурированное издание, которое выстроено по степени жесткости близко к сегодняшним интернет-изданиям. Оно было очень информационным, жестким, очень неавторским и с абсолютной идеей гарантированной информации, которую получает читатель.

— Когда вы почувствовали, что из газеты, которая делается на ощущениях, «Коммерсант» начал превращаться в работающий отлаженный механизм?

— Это произошло года через два после запуска ежедневника. И связано это всегда с одной вещью: с тем моментом, когда весь коллектив понимает концепцию издания, понимает, какая вырисовывается штука. Тогда уже фигура главного редактора не так важна.

— Как произошло, что вы решили продать «Коммерсант»?

— На самом деле к этому моменту я был уже лишним элементом. Все работало без меня, я не хотел быть центром этого бюрократического аппарата.

— И только поэтому вы решили его продать?

— Да.

— Как вам кажется, газета сильно изменилась после того, как вы ушли?

— Я удивлен, насколько она не изменилась. Мне кажется, она потеряла сool. И стала очень уж официальной газетой. Но это проблема не «Коммерсанта», а той журналистской модели, в рамках которой «Коммерсант» существует.

— Но вы, глядя сейчас на «Коммерсант», воспринимаете его как свое дело?

— После того как я продал «Коммерсант», я уехал, и меня не было в Москве 8 лет. Когда я вернулся, я остановился в гостинице «Националь». Я проснулся, собрался завтракать, открыл дверь — и у меня под дверью лежал «Коммерсант». Ровно так, как под дверью моего номера в Нью-Йорке обычно оказывался Thе New York Times. И это было классное ощущение.

Интервью: Елена Ванина

Александр Тимофеевский

Выходит в эфир игра «Поле чудес» — первое телешоу западного образца с призами вроде автомобилей и телевизоров. Производит ее телекомпания «ВИД», которую организовала команда программы «Взгляд»: выходившая на ЦТ «информационно-музыкальная» передача под управлением Владислава Листьева,Александра Любимова и Александра Политковского к тому времени уже стала символом перестроечного ТВ. Позже «ВИД» запускает еще и проблемное ток-шоу «Тема»; ведущий обеих передач Листьев быстро становится самым известным журналистом в стране.

Александр Любимов

На первой программе советского ЦТ начинает выходить «Матадор» — не по-советски сделанная программа о моде, кино и новой культуре. Страна впервые видит лицо Константина Эрнста, до того работавшего за кадром в программе «Взгляд». Через четыре года Эрнст запустит бумажную версию «Матадора», тогда же — вскоре после убийства Владислава Листьева — станет генеральным продюсером ОРТ и больше рычагов управления первой кнопкой уже не отпустит.

Константин Эрнст

Государственный комитет по чрезвычайному положению блокирует президента СССР Горбачева в Форосе и устраивает пресс-конференцию, на которой объявляет в стране чрезвычайное положение. Государственные каналы транслируют официальные новости и балет «Лебединое озеро». За реальным развитием событий следит московская станция «Эхо Москвы» — первое в стране независимое радио, которому как раз в дни путча исполняется ровно год.

Алексей Венедиктов

Александр Тимофеевский

Максим Ковальский

ТВ-6. 1 января 1993

Бывший зампред Госкомитета по телевидению и радиовещанию Эдуард Сагалаев в сотрудничестве с американцем Тедом Тернером и компанией «ВИД» запускает на шестой кнопке канал ТВ-6 — первый в России, в полной мере специализирующийся на развлекательном вещании. У ТВ-6 нет собственной службы новостей — зато есть женское ток-шоу «Я сама», криминальные новости «Дорожный патруль» и юмористическая «О.С.П.-студия». ТВ-6 просуществует все 90-е; в 2001 году новый владелец канала Борис Березовский назначит генеральным директором телеканала Евгения Киселева, который приведет на канал разогнанную команду НТВ; в 2002-м по решению суда вещание будет остановлено навсегда.

Эдуард Сагалаев

Михаил Шац

Бывшие журналисты «Независимой газеты» выпускают первый номер газеты «Сегодня» — первый медийный опыт олигарха Владимира Гусинского. Успех «Коммерсанта» команде повторить не удастся, зато культурный отдел «Сегодня» станет одним из лучших за всю историю российских медиа. Газета просуществует до 2001 года и закроется во время разгрома «Медиа-Моста».

Дмитрий Остальский

Дмитрий Муратов

На Пятом канале в вечернем эфире выходит информационная программа «Итоги», производит которую телекомпания НТВ, созданная Игорем Малашенко, Евгением Киселевым и Олегом Добродеевым; там же начинают показывать «Намедни» и ежедневные новости «Сегодня». Вскоре НТВ по президентскому указу оккупирует вечерний эфир четвертого телеканала; в конце 96-го компании будет принадлежать все эфирное время на четвертой кнопке. В России появляется первое независимое информационное телевидение.

Евгений Киселев

Леонид Парфенов

Евгений Киселев

Одной из фишек «Итогов» было то, что в программе было очень много экспертов. Мы искали людей. Язык, как говорится, до Киева доведет — спрашивали у друзей, знакомых. Мы все в прошлом — выпускники разных гуманитарных факультетов МГУ, и среди наших бывших соучеников были специалисты, работавшие в различных академических институтах и центрах. Звонишь по знакомым, спрашиваешь… В итоге у нас образовалась панель постоянно выступавших в программе экспертов, среди которых кого только не было. И впоследствии получилось смешно: где-то через год позвонили из администрации президента, от Ельцина, и сказали: «Вы не могли бы нам предоставить списочек экспертов, которые у вас выступают в программе? Фамилии, имена и отчества, номера телефонов». Прошло две недели, и все наши эксперты как миленькие сидели на заседании Президентского совета, который как раз первый раз собрался в обновленном составе. Все до одного вошли.

Артемий Троицкий

Cosmopolitan. Май 1994

Издательский дом Independent Media, основанный голландцем Дерком Сауэром, выпускает первый номер российского издания журнала Cosmopolitan. Начинается история отечественного женского глянца.

Дерк Сауэр

Владелец Independent Media

Я работал журналистом с восемнадцати лет, был главным редактором большого еженедельника в Голландии, но издателем никогда не был. Все получилось более-менее случайно. Мы начали с совместного предприятия с Союзом журналистов в 1990-м, что почти было катастрофой. Они были кем угодно — бывшими кагэбэшниками, кем-то еще, — но не журналистами. И они не были заинтересованы в том, чтобы работать всерьез. Но мы все-таки издали первый глянцевый журнал в России. Коммерчески это был большой провал. Совместное предприятие рухнуло, компания, на которую я тогда работал, решила порвать все связи с Россией. Но мне тут очень понравилось! Здесь было интересно, здесь вершилась история — гласность, Горбачев. И люди были мне симпатичны. О легких деньгах речь не шла — я ничего не зарабатывал. Я потерял все, должен был продать дом в Голландии, чтобы вложить сотню тысяч в лопнувший проект. И тогда мы запустили The Moscow Times. Не было интернета, не было спутникового телевидения, ничего, никакой информации о том, что происходит. Единственное, что ты мог делать, — слушать радио Би-би-си. Я не говорил по-русски, поэтому у меня не было вообще никакого понимания, где я нахожусь. И я подумал: если бы я не возражал против англоязычной газеты здесь, то другим экспатам, наверное, она тоже может быть нужна.

В первые два года мы не сделали ни копейки. Мы действительно не знали, как все это должно работать. Рынок не был развит, не было распространения, ничего не было. И конечно, у нас были разные происшествия. Редактор Playboy был застрелен — прямо напротив моего офиса.

Все были очень счастливы по поводу The Moscow Times, но денег никаких это не приносило. И тогда Элен, моя жена, спросила меня, почему бы нам не попробовать запустить Cosmopolitan. И это нас спасло. Если бы мы не запустили Cosmopolitan, мы бы завязли в долгах.

Елена Мясникова

Артемий Троицкий

Дерк Сауэр

Владелец Independent Media

Я никогда не менялся. Я до сих пор тот же, каким был, когда сюда приехал. Я стараюсь быть таким же открытым. Мне до сих пор нравятся журналы, это моя страсть. Если они приносят деньги, это классно, если нет — не такая уж это и проблема. Когда я запускал «Ведомости», я никогда не думал о том, что они будут приносить деньги, никогда! Я просто хотел создать хорошую независимую газету на русском языке, хотелось сделать что-то новое. Мы честны со своей аудиторией, мы не играем с ней в игры, мы не вовлечены в грязные дела, во взятки. И это — секрет нашего успеха, я думаю. Если вы хотите делать большие деньги, вам надо идти в нефтяной или газовый бизнес. Для меня моего бизнеса достаточно.

Мы конкурируем с «Коммерсантом», за спиной которого Усманов с кучей денег. Мы конкурируем с Прохоровым, у которого тоже большие деньги. У них — большие карманы, зато мы более креативны. В этом и есть наше спасение. Мы всегда платим чуть меньше, чем в других медиакомпаниях в России, у нас тут не сильно высокие зарплаты. Но мы известны высокой степенью свободы. Если ты работаешь ради денег — ищи другие места, которые поддерживаются олигархами. А здесь у тебя есть свобода. Ты можешь писать что хочешь.

У меня до сих пор нет российского паспорта. Я очень-очень голландский гражданин. Вероятно, если мы попробуем купить «Комсомольскую правду», нам не дадут это сделать. Им не нужны иностранцы. Очевидно, есть много «стратегических предприятий», которые мы, как иностранцы, не можем купить. Но я не против. Мы можем делать наши собственные вещи. И вообще я заинтересован гораздо больше в создании новых брендов, чем в покупке старых советских.

У меня есть медийный бизнес и в Голландии, и в Англии; в России работать легче. Прежде всего потому, что рынок гораздо более динамичный. И люди здесь гораздо более гибкие. Поменять редактора или уволить кого-нибудь в Голландии очень сложно, не только по закону, но и потому что ментальность людей другая. В России нет четкого графика. Люди могут прийти в офис в 10 утра и уйти в 11 вечера, если надо. А в Голландии они приходят в 9 и уходят в 5. И очень быстро находят поводы пожаловаться на что-нибудь. Уровень журналов здесь тоже определенно выше. Русский Cosmopolitan и русский Esquire — лучшие Cosmo и Esquire на земле. В этом можно убедиться, приехав на мировые журнальные конференции. Очень высокий уровень, очень. Это еще и потому, что у нас очень молодое поколение и очень амбициозное. Здесь можно сделать карьеру очень быстро. Здесь можно быть в 20 с небольшим главным редактором. В Европе это невозможно.

У нас никогда не было особых проблем с государством — разве что регулярные налоговые инспекции, которые переживают все. А так ничего не могу вспомнить. Я думаю, они знают уже, кто я такой. Я здесь уже 20 лет. Я действительно люблю Россию. Мы критикуем, не согласны со многими вещами. Но мы всегда поддерживаем Россию. Мы никогда не уходили — переживали здесь кризисы, трудные времена, но оставались. Ну и кроме того, мы голландцы. Из маленькой такой страны. Мы не американцы, не империалисты. Мы просто классные парни.

«Максимум». 1994

Михаил Козырев

Появляется журнал «Птюч» — про едва народившуюся клубную культуру. Героями «Птюча» становятся диджеи и электронные музыканты, много пишут о наркотиках и прочих атрибутах клубной жизни, верстка и дизайн при этом сделаны так, что прочитать тексты часто физически невозможно. Вместе с чуть позже открытым командой создателей журнала одноименным клубом «Птюч» становится символом эпохи русского рейва.

Игорь Шулинский

Марта 1995 года происходит самое громкое убийство журналиста в новой России: в подъезде своего дома застрелен сверхпопулярный телеведущий Влад Листьев. Все каналы в знак солидарности в промежутках между новостями транслируют черный экран с портретом покойного, на панихиду приходит Ельцин. Листьев должен был стать главой канала ОРТ: «Останкино» было приватизировано и преобразовано в акционерное общество. 1 апреля 1995-го ОРТ выходит в эфир.

Борис Березовский

Константин Эрнст

Александр Любимов

Playboy. Лето 1995

Independent Media запускает русскую версию журнала Playboy: в России появляется первый профессиональный мужской глянцевый журнал с голыми девушками. Главным редактором Playboy становится Артемий Троицкий.

Артемий Троицкий

Главный редактор «Эксперта»

В 1995-м произошла известная история с заказухой. Сейчас я уже никого не обижу, давно было. Был такой олигарх Смоленский, который захотел приватизировать банк «Столичный». У Смоленского были хорошие отношения с Володей Яковлевым из «Коммерсанта», тот решил ему помочь и вызвал главных авторов еженедельника Weekly сделать заметку, что это банк плохой. Авторам — Михаилу Рогожникову, Андрею Шмарову и Никите Кириченко — стремно было делать такую заметку, произошел конфликт редакционный и менеджерский. В итоге почти вся редакция еженедельника ушла. Вот это банальное название — «Эксперт» — взято из коммерсантовского лексикона. В заметках использовалась фраза «по мнению экспертов», когда хотелось высказать мнение в заметке, а было нельзя. В начале июня мы выпустили последний номер еженедельника, а уже в июле вышел первый номер «Эксперта». Делался он в редакции журнала «Иностранец», который тоже был в «Коммерсанте». Очень помог Потанин, купил 24% акционерного общества. Почти все журналисты, рекламный отдел перешли в «Эксперт», а на месте Weekly потом образовался журнал «Власть».

Не было ничего сложного, но примерно через год закончились инвестиции, рекламы не было, был маленький рынок. Тогда «Эксперт» был скорее экономическим, даже финансовым журналом, и только позднее концепция изменилась — журнал стал деловым, то есть со взглядом на мир делового человека, в том числе на культуру.

«ОМ». Ноябрь 1995

Выходит первый номер журнала «ОМ»: наряду с «Птючем» он становится важнейшим изданием для первого поколения постсоветской молодежи — менее шизофреничным и более трендсеттерским, чем конкурент. «ОМ» раньше всех ставит на обложку Лагутенко и Земфиру, главный редактор журнала Игорь Григорьев снимается в клипе Лики Стар, появляется на модных показах и становится одним из первых глянцевых журналистов-селебрити.

Светлана Рейтер

Сергей Пархоменко

Андрей Колесников

На сайте провайдера Cityline появляется ежедневный журнал «Вечерний интернет» — первое в России сетевое СМИ. Антон Носик рассказывает в нем о программном обеспечении, перспективах развития интернета, интернет-рекламе, интернет-терминологии и интернет-сленге.

Антон Носик

Демьян Кудрявцев

Евгений Киселев

Артемий Троицкий

Александр Тимофеевский

Валерий Панюшкин

Vogue. 1998

Алена Долецкая

Polit.ru и Gazeta.ru. 1998

За год в русском интернете, доступном только избранным, появляются Polit.ru, Lenta.ru и Gazeta.ru — первые профессиональные общественно-политические сетевые СМИ, которые сообщают новости не на следующий день, а незамедлительно.

Дмитрий Ицкович

Издатель Polit.ru

Все началось с тусовки в моей семикомнатной квартире в Калашном переулке, где мы делали проект Zhurnal.ru. Участвовали несколько человек из Тарту, в том числе Рома Лейбов, потом туда же прописались Антон Носик, Линор Горалик и так далее. У Кирилла Рогова появилась мысль про политику, потому что это такой интеллектуальный фронтир, про это интересно думать. Я согласился. Так и появился Polit.ru. Когда мы планировали приступить к работе, я беседовал с Роговым по телефону, и он говорил, что все время работать не будет, будет иногда пропадать. Мы жестко спорили, пока я не вспомнил, что на улице минус 30, а у меня под дверью стоит человек, который приехал из Риги. Человека звали Андрей Левкин. Я ему сказал: будешь главным редактором такого проекта. Он обалдел, но согласился — видать, крепко подмерз.

Антон Носик

MTV. 25 сентября 1998

Тутта Ларсен

Виджей MTV (1998–2008)

До MTV было Biz-TV, которое делал тот же Борис Зосимов, — и мы с Александром Анатольевичем плавно перетекли с одного на другой. Зосимов-то нас и выбрал — у него было удивительное чутье на правильных людей.

Тoгда, в 1998-м, это вoспринималoсь как oткрoвение. Пoявление MTV в Рoссии явилось знаком тoгo, что все границы теперь oткрыты. Мне казалось тогда, что мы стали ближе к цивилизованному миру, мы перестали быть не такими, как все, для нас это стало прозрением с тoчки зрения сoвременнoй мoлoдежнoй культуры. Мы вели на MTV не просто программы — мы вели миссионерскую деятельность, были чем-то вроде oкна в Европу. Работа на MTV была для нас всех диким праздником, нo мы все вoспринимали это не как некий карьерный рост, а как обретение нoвoгo oбраза жизни, нoвoй идеологии. Мы делали мoду в тo время. MTV было не просто работой или телеканалом, MTV было стилем — стилем в oдежде, в музыке, кoтoрую мы слушали, в независимости oт штампов и гoтoвнoсти самoвыражаться. Оно выполняло функцию тех самых нескольких рукопожатий, через кoтoрые взаимосвязаны все люди на Земле.

У всех были свои вкусы: мы с Oлей Шелест слушали тяжелую музыку — Rage Against the Machine, Korn. Я еще всякую электрoнщину любила типа The Chemical Brothers. Анатольевич был бoлее изысканным — слушая всяких старичков, Пoла Маккартни. Нo делo былo не в том, что ты слушаешь, а в том, как ты живешь. Тo, как мы выглядели на экране, не былo рабoтoй стилистов или маркетoлoгoв, нет! Мы и в реальнoй жизни именнo так oдевались, oбщались и именнo так себя вели, этo были живые мы. Для зрителя этo был телеканал, кoтoрый делали егo друзья. Мы не были глянцевыми гoлoвами или небoжителями, мы были своими, гoвoрили прoстo и дoступнo, на oбщем сo зрителем языке. Через MTV у зрителей сoздавалoсь oщущение, чтo oни часть бoльшoгo кoмьюнити интересных людей, таких же, как oни.

А пoтoм появился интернет — и все. Пoсредствoм MTV люди научились независимо мыслить и просто стали это делать сами — через сеть. Кoнечнo, проще тусoвать в интернете, чем сидеть перед телевизором. Да и система музыкального бизнеса изменилась. Раньше, если ты хотел, чтоб про тебя узнали, тебе нужно было победить в гoлoсoвании, и тогда ты попадал на канал — и это было невероятно трудно, нo круто. Сейчас ты выкладываешь ролик в сеть — и все, тысячи просмотров.

«Наше радио». 14 декабря 1998

На частоте 101,7 в эфир выходит станция «Наше радио», запущенная Михаилом Козыревым и принадлежащая совместной медиакорпорации Руперта Мердока и Бориса Березовского. Начинается глобальный ребрендинг русской рок-музыки — и последняя романтическая эпоха в истории отечественного радио.

Михаил Козырев

Максим Соколов. 1999

Выходит книга «Поэтические воззрения россиян на историю» — собрание сочинений публициста и филолога Максима Соколова, все девяностые описывавшего политические процессы в стране с не свойственной этому жанру академической и филологической изысканностью.

Максим Соколов

Издательский дом Independent Media совместно с Financial Times и The Wall Street Journal запускает деловую газету «Ведомости»; главным редактором становится 27-летний Леонид Бершидский. У «Коммерсанта» появляется первый (и последний) реальный конкурент, а у читателей — еще одна (и последняя) газета, задающая стандарт журналистики факта.

Дерк Сауэр

Владелец Independent Media

У меня были очень тяжелые переговоры с The Wall Street Journal и Financial Times — когда я пытался усадить их вместе, чтобы запустить «Ведомости». Сначала я пошел в FT — поговорить о совместном предприятии. Они сказали: «Да! Это очень интересно». И ничего не происходило. Потом я пошел в The Wall Street Journal. «Очень, очень интересно» — и опять ничего. Оба издания очень боялись выходить на русский рынок. Но, с другой стороны, они не хотели, чтобы пришли конкуренты. Поэтому обе компании говорили да, но ничего не делали. И процесс переговоров занял больше года. А потом мы предложили им создать совместное предприятие. Идея была абсолютно сумасшедшая — как просить Coca-Cola и Pepsi-Cola стать одной компанией. Но в итоге они счастливы.

Леонид Бершидский

Вскоре после назначения Владимира Путина премьер-министром, за несколько месяцев до думских выборов и за полгода до президентских, в субботний вечерний прайм-тайм на Первом канале начинает выходить «Авторская программа Сергея Доренко». Доренко рассказывает о том, что Евгений Примаков болен и ему вот-вот отрежут ногу, и вводит в русский язык выражение «Казалось бы, при чем здесь Лужков?», обвиняя мэра в коррупции и убийствах. На выборах в Думу блок Лужкова–Примакова «Отечество — вся Россия» проигрывает свежесозданной «Единой России»; от президентских амбиций и тот и другой в итоге отказываются. Доренко проработает на ОРТ еще год — и будет со скандалом уволен после программы про Путина и утонувшую подлодку «Курск».

Сергей Доренко

Выходит книга Натальи Тимаковой, Натальи Геворкян и Андрея Колесникова «От первого лица» — разговоры с новым президентом России Владимиром Путиным. Через полгода Колесников входит в президентский пул — и на ближайшее десятилетие становится главным летописцем при президенте.

Андрей Колесников

GQ. Март 2001

Издательство Conde Nast запускает русский GQ во главе с Алексеем Зиминым — умный мужской журнал, сделанный вопреки всем глянцевым стандартам. Через два года редакцию разгонят, а подобный фокус удастся с тех пор лишь однажды — журналу Esquire.

Алексей Зимин

В 2000-м владелец «Медиа-Моста» Владимир Гусинский под угрозой тюрьмы покидает Россию. Компания вовлечена в тяжбу с Газпромом и в 2001-м переходит под контроль «Газпром-Медиа». 3 апреля 2001-го на собрании акционеров генеральным директором НТВ назначают Бориса Йордана, а председателем совета директоров — Альфреда Коха. Журналистский коллектив во главе с Евгением Киселевым начинает забастовку в прямом эфире. В поддержку журналистов проходит многотысячный митинг; Леонид Парфенов пишет Киселеву открытое письмо и увольняется. Ночью 14 апреля 2001 года в офис компании врываются люди в масках, занимают кабинеты сотрудников, меняют охрану и увольняют руководство. Команда Киселева переходит на ТНТ, а через месяц на ТВ-6. Тогда же, в апреле 2001-го, закрывается газета «Сегодня» и выходит последний номер журнала «Итоги», сделанный командой Сергея Пархоменко.

Евгений Киселев

Владимир Кара-Мурза

Сергей Пархоменко

Леонид Парфенов

в едущий программы «Намедни» (1993–2004)

Мы не хотели быть профессиональными революционерами, а хотели делать журналистику — сколько получится. Поэтому не пошли с Киселевым, а доверились Йордану. Что срок очень конечный, я сразу понимал. При Йордане — то есть с сентября 2001-го до января 2003-го мы очень весело работали. Спорили, обсуждали, смеялись. Ни одного прямого запрета! Были две-три очень чувствительные темы, которые предварительно обсуждались, и все равно потом жесткость их постановки вызывала зубовный скрежет. Но ни одного снятого материала, а чтобы какую-то тему замалчивать — и речи не заходило. Было живое дело. Последний раз на «Намедни»-тележурнале мы жили с ощущением программы, которую все смотрят. Ну не все-все, конечно, но все, кто в принципе имеет привычку потреблять журналистику. И до сих пор коллеги, которые там работали, — в лидерах своих профессий. Это не только журналистов и ведущих касается, которых публика знает. Еще и редакторы, продюсеры, режиссеры. Йордана, кстати, потом сняли во многом из-за «Намедни» — из-за спецвыпуска про «Норд-Ост».

«За стеклом». 27 октября 2001

На канале ТВ-6 выходит «За стеклом» — первое ­реалити-шоу в истории российского телевидения.

Иван Усачев

Михаил Козырев

Русский ЖЖ. Февраль 2001

Филолог и журналист из Тарту Роман Лейбов делает первую запись в американском блогерском сервисе LiveJournal: «Попробуем по-русски… Смешная штука». В следующие несколько лет LiveJournal, сначала работавший по приглашениям, а потом разрешивший свободную регистрацию пользователей, обзаводится русским прозвищем ЖЖ и становится едва ли не более важной площадкой для свободной текущей полемики, чем официальные СМИ; существенные новости там тоже зачастую появляются раньше. Кончится все тем, что сервис купит российская ком­пания «Суп», а официальный дневник себе ­заведет президент Медведев.

Роман Лейбов

Арам Габрелянов запускает в Москве таблоид «Жизнь». У «Жизни» нет запретных тем: умирающие звезды на больничных койках, пьяные чиновники, дети-утопленники. Именно с подачи Габрелянова в России появляется школа папарацци: его фотографы подкупают охранников, сиделок, врачей, сутками сидят в засадах, чтобы добыть эксклюзивные кадры. Газета вербует десятки тысяч информаторов. За пару лет тиражи «Жизни» выросли до двух миллионов экземпляров — а потом Габрелянов запустил сайт Life News и подмял под себя новостной интернет.

Арам Габрелянов

На ОРТ начинает выходить «Большая стирка» — ток-шоу, в котором вскрывают и обсуждают подробности личной жизни знаменитостей и обычных людей. Герои много кричат, дерутся и устраивают скандалы. Ведущий «Большой стирки», бывший светский корреспондент программы «Доброе утро» Андрей Малахов, становится символом новой желтой тележурналистики.

Андрей Малахов

Новое НТВ. 2002

После разгона киселевского НТВ лицом канала становится Леонид Парфенов. Вместо воскресных «Итогов» появляются «Намедни». Потеряв уникальный журналистский коллектив, НТВ становится даже лучше — правда, ненадолго. В 2004-м Парфенову запрещают поставить в эфир сюжет о вдове Зелимхана Яндарбиева. Парфенов требует письменного распоряжения и публикует его в «Коммерсанте». Эффект мгновенный — «Намедни» закрывают, а Парфенова увольняют.

Леонид Парфенов

СТС. 2002

В 2002 году у небольшого телеканала СТС появляется новый руководитель. Всего за два года Александр Роднянский делает из СТС главный развлекательный канал в стране, выдавая в эфир один рейтинговый сериал за другим. Главный лозунг СТС — «Канал без политики и новостей».

Александр Роднянский

Forbes. Апрель 2004