Горькие размышления на пляже

 

В течение следующей недели мы с Ким, встав по утру, пили кофе и отправлялись на пляж. Мое настроение все время менялось. То я просыпался, охваченный неверо­ятным энтузиазмом, готовый продолжать борьбу за свой
проект, то на следующее утро на меня накатывала де­прессия, и я готов был немедленно прикрыть это дело. Так продолжалось целую неделю. Отпуск получился про­сто ужасный! Когда мы уже собрали свои вещи и готовы были отправиться в аэропорт, Ким вдруг спросила:

— А почему ты не позвонил Шэрон? Почему бы тебе, вместо того чтобы гадать на бобах, что она думает, про­сто не позвонить ей и не спросить об этом?

— Как ты не понимаешь! — воскликнул я. — Она профессиональный аудитор. Естественно, что игра не могла ей понравиться. Она сразу поняла, что я мошен­ник и самозванец и что моя игра никуда не годится!

— Но ведь она этого не сказала, — заметила Ким. — Это только твои домыслы.

Хочу заметить, что я уделяю этим событиям так много внимания, потому что для меня это было очень тяжелое время. Когда люди говорят, что боятся риска, возникаю­щего при необходимости двинуть вперед свой проект, я, как вы только что могли убедиться, прекрасно их пони­маю — то же самое было и со мной. Мы с Ким были в растерянности. Решался вопрос: быть или не быть нашему проекту. Двигаться нам вперед или все бросить? Речь шла о том, сможем ли мы попытаться воплотить в жизнь нашу миссию, или нам придется просто вернуться к тому, чтобы и дальше зарабатывать деньги исключительно для себя.

 

Появление нового партнера

 

Сразу после того, как наш самолет приземлился в Финик­се, мы позвонили Шэрон и договорились о встрече. Стоя перед дверью ее внушительного дома, расположенного в
богатом районе города, я нерешительно нажал на кнопку звонка. Приготовившись к самому худшему, мы с Ким сели, чтобы выслушать, что думает Шэрон о нашей игре.

— Вы знаете, игра мне понравилась, — сказала Шэ­рон. — Она оказалась лучше, чем я ожидала. Вначале, ко­гда я увидела игровые принадлежности и то, что указыва­ло на связь с миром финансов, и обилие элементов мате­матического характера, я приготовилась к тому, что будет очень скучно. Но все вместе оказалось очень неплохо.

— Спасибо, — сказал я. — Я знаю, что вы дипломи­рованный специалист в области финансов. Поэтому ни­что не могло бы так меня обнадежить, как ваше мнение.

— Мне кажется, многим специалистам в области финансов стоило бы поиграть в эту игру. Но, что еще важнее, эта игра очень понравилась моей дочери Шел­ли. — Шэрон улыбнулась, как и подобает матери, кото­рая говорит о своем ребенке. — Вы знаете, что она мне сказала, когда мы ехали в машине после пробной игры?

— Нет, но, пожалуйста, скажите ее мнение. Ведь она была самым молодым участником, и нам очень хотелось бы знать, что может думать об этой игре подросток.

— Ну, когда мы выходили из конференц-зала, мне казалось, что она набросится на меня с упреками. Вы ведь знаете, как это бывает у подростков. Мы спешили, а эта игра оказалась намного продолжительнее, чем я обещала. Знаете, в этот день Шелли как раз должна была переехать на собственную квартиру. И, вдобавок ко все­му, игра у нее шла так же медленно и неудачно, как и у других, — продолжала Шэрон. — И вот, когда мы вышли из конференц-зала, мне казалось, что она начнет меня упрекать в том, что мы можем опоздать. Но вместо этого

она сказала: «Мама, эта игра была просто жуть какая-то. Я за эти три часа узнала больше, чем за последние три года в школе». В этот момент я окончательно поняла, что вы придумали замечательную продукцию, которая действительно сможет изменить жизнь многих людей.

Ким улыбнулась и стала болтать с Шэрон о чем-то постороннем. Я поспешил ретироваться. Я был будто не в себе и не верил своим ушам. До сих пор я не мог даже предположить, что человек вроде Шэрон со всеми ее званиями и степенями с радостью примет уроки богато­го папы, представленные в виде игры. Да, мы со Споком и Ким действительно «прошли через игольное ушко». Мы смогли воплотить в форме пригодного для продажи товара те знания, которые я получил от богатого папы.