Этика, эстетика, религиоведение

Как прикладные философские науки

 

Традиционно этика изучает мораль. Осмысливая эту проблему через соотношение эгоизма и альтруизма, индивидуализма и коллективизма, марксизм, например, моральность связывал, в первую очередь, с общественными интересами. В качестве превалирующих ценностей выступали альтруизм, коллективизм, а в отношениях между народами – интернационализм. За личным подспудно закрепился статус эгоистического. В результате сформировалась этика жертвенности, которая обосновывала добро как необходимость при-носить пользу обществу, служить общественному прогрессу.

В современных условиях на первый план выходит характеристика морали как особого способа духовно-практического освоения мира и становления человека. Это требует иного понимания человека как морального субъекта. Он не должен пониматься как послушный исполнитель воли общества. Принципиально иная трактовка соотношения личного и общественного интереса позволяет и в личности увидеть источник развития общества, вскрыть нравственные механизмы становления как личности, так и общества.

Личный интерес противостоит общественному только в таком понимании, когда ему вменяется стремление реализовать себя узкоэгоистическим путем. Подчиняя себя своему частному «я», человек может оказаться в противостоянии не только обществу, но и самому себе, своей подлинной сущности. На самом деле личный интерес в его моральном смысле не противоречит общественному, а предполагает его как условие своей реализации. Личный интерес представляет собой постижение сознанием, чувствами необходимости реализовать свое родовое и индивидуальное начало как свободного, творчески деятельного существа.

Сказанное означает потребность в реализации человеческого до-стоинства, а на языке этики – потребность в осуществлении себя как личности. С нравственной точки зрения личность характеризуется способностью свободно мыслить, анализировать, принимать решения, а, делая свободный выбор, действовать и нести ответственность за свою свободу.

Мораль призвана сформировать у человека потребность жить интересами собственной целостности и гармоничной организации общества. Это не значит, что когда-нибудь будет достигнута их окончательная гармония. Она выступает скорее как идеал, к которому мы стремимся.

С помощью морали создаются три варианта целостности бытия: на личностном уровне, на уровне социума и на уровне включения в природное единство. Жить потребностью в этой триединой целостности и действовать в данном направлении и есть не что иное, как духовность. Мораль как способ практически-духовного освоения мира в изложенном контексте и означает необходимость формирования для себя «трехмерного духовного пространства» и действия сообразно его требованиям.

Субъект морального творчества может получить заряд энергии с помощью гениальных произведений искусства. Катартическое воздействие, вызванное вдохновением от их восприятия, позволяет соприкоснуться с «подлинным» и проникнуться стремлением к нему. Это становится возможным, потому что искусство помогает «дозреть» и на эмоциональном, и на рациональном уровне той противоречивости нравственного бытия, которая имеет место в реальной практике человеческих отношений. И тогда противоречивость бытия замыкается на регулятивную идею личности, способной к внутренне свободному, полностью ответственному поступку.

Художественное творчество, архитектурный и технический дизайн являются предметом изучения эстетики через категории стиля, эстетического вкуса, прекрасного, безобразного, возвышенного, низ-менного, трагического, комического, трагикомического и др.

Религиоведение изучает исторические особенности формирования духовной культуры человечества, разрабатывает картину совре-менной духовной жизни с учетом ведущей роли мировых религий (христианства, ислама, буддизма), показывает правовые особенности деятельности религиозных общин, отражает историческую роль конфессий в формировании идентичности. На территории Беларуси традиционными конфессиями являются православная и католическая. С их деятельностью связаны особенности архитектуры, образа жизни, национальных праздников.

 

Философское учение о ценностях

 

Ценности отражают значимость кого-то или чего-то для отдельного человека или социальной группы, нации, человечества. На уровне общественного сознания ценности закрепляются в установках и оценках, императивах и табу, целях и проектах. На каждом этапе развития общества формируется своя иерархия ценностей, что выражается в ценностных ориентациях. Они воздействуют на мотивацию поступков, мировоззрение людей. Общечеловеческими ценностями являются: гуманизм, вера, любовь, справедливость. В европейской культуре значимую роль играют ценности индивидуальной свободы, социальной активности, трудовой этики; в белорус-ской – толерантность.

Отсутствие ценностей или пренебрежение ими ведет к бездуховности и социальному нигилизму. Нигилизм (от лат. – «ничто») – полное или частичное отрицание общепринятых ценностей, норм, идеалов.

Духовность и нигилизм активно взаимодействуют и постоянно воспроизводятся в социальной системе. Различия их выявляются в осмыслении обществом таких противоположных понятий, как «добро и зло», «война и мир», «истина и ложь». Присутствие нигилизма требует бережного отношения к ценностным ансамблям культуры, ответственности перед обществом со стороны отдельного индивида, умения адаптироваться к инновациям.

Проблемы ценностей, их роли в жизни общества и каждого человека изучаются философией в разделе «аксиология», который приобрел особую актуальность со второй половины ХIХ в. Важный вклад в становление современной аксиологии внес И. Кант и его последо-ватели – неокантианцы. В конце ХIХ в. ценности стали предметом рефлексии в работах представителей философии жизни (Ф. Ницше, В. Дильтея), философской герменевтики, феноменологии (Э. Гуссерль). В ХХ ст. аксиология разрабатывалась как в общетеоретическом плане (марксистская аксиология), так и в прикладном, связанном с оптимизацией управленческих, производственных структур (теория челове-ческих отношений, теория бережливого производства и др.).

Усвоение ценностей отдельным человеком называется социализацией индивида. Процесс социализации осуществляется путем воспи-тания, самовоспитания, обучения. Он зависит от многих факторов – социальной среды, культурных оснований общества, особенностей характера и личных интересов человека. Определенную роль играют и биологические факторы – наследственность, состояние здоровья.

Ценности имеют биопсихологическую (натуралистический психологизм), идеальную (трансцендентализм), религиозную (персонализм), культурную (герменевтика), социальную (нормативную), экономическую (потребительскую, меновую) основу.

Философия идентичности

 

Глобализация приобрела устойчивый характер и основание. Ее экономические преимущества настолько очевидны, что технократия стремится максимально преодолеть фактор национальных границ и тем самым получить доступ к огромному потребительскому и информационному рынку.

Универсализация жизнедеятельности человечества связывает куль-турно-исторические общности и актуализирует проблему идентичности, в первую очередь цивилизационной идентичности, за которой скрывается фактор самодостаточности социокультурной системы (геополитической, экономической, религиозно-духовной).

Цивилизация знаменует государственно-политический уровень консолидации социокультурной общности. Имея необходимый арсенал защитных средств, ресурсов цивилизационная общность куль-тивирует свою идентичность и даже стремится к освоению трансграничных цивилизационных пространств. В этом смысле цивилизационная активность напоминает тектоническую. Каждая из цивилизаций имеет свою плиту, и эти плиты иногда находятся в очень активном сопряжении.

Проблема цивилизационной идентичности заключается в том, что ее устойчивость испытывают не только внешние факторы в виде той же глобализации, но и внутренние, связанные с неоднозначной цивилизационной сродностью этнических групп, нередко симпатизирующих близлежащим цивилизациям и глобалистским ценностям.

В любой цивилизации вследствие этого имеет место этнический сепаратизм (ирландский, баскский, корсиканский, албанский, крым-ский, чеченский и т.д.).

Если цивилизация утрачивает идентичность, то в ней начинаются процессы распада, связанные с потерей периферии. Ядро цивилизации также может подвергнуться разрушению. Но это пока лишь одно из предположений, поскольку глобализация хронологически занимает небольшой исторический период, и его явно недостаточно для завершения определенных цивилизационных циклов. Пока в научной литературе выражаются лишь опасения по поводу вызванной глобализацией консолидации цивилизаций и связанной с этим эпохой столкновения цивилизаций (Е. Хантингтон).

В структуре идентичности выделяются архетипы, менталитет, характер души народа.

Архетипы – это исторически укоренившиеся в национальном со-знании (коллективном бессознательном) образцы мировосприятия, оценки культуры, формы самовыражения и действия, берущие начало в древнейших периодах человечества с учетом локальных демографических процессов, наследования программ культуротворчества. Впервые архетипические структуры общественного сознания выделил и изучил К. Юнг.

Менталитет – это освоенное и рационализированное национальным сознанием архетипическое подсознание (коллективное бессознательное) в форме национального мыщления, национальной литературы и изобразительного искусства, кино, телевидения, радио, музыки, хореографии, архитектуры, политической элиты. Термин введен французскими учеными, представляющими научную школу Анналов.

Характер души народа – это перепутанность благородных, патриотических порывов ради Родины и вредных привычек, подрывающих физические силы народа (пьянство, наркомания, загулы). Большую роль в обуздании темных проявлений характера народа играет религия, стремящаяся к установлению предпосылок для концентрации характера народа на достойных его предков делах.

 

Социокультурная динамика,

ее направленность и содержание

 

Техногенная реальность актуализировалась в ХVІ в. в форме западно-европейской техногенной цивилизации, основанной на приоритетах научно-технического развития.

Новая реальность стала предметом изучения философии. Результаты философских исследований представлены формационной, веберовской, цивилизационной, технодетерминистской, пассионарной, коммуникативной концепциями.

Формационная концепция (К. Маркс, Ф. Энгельс, В.И. Ленин) рас-сматривает научно-технический процесс, цивилизационную динамику в тесной увязке с критериями социальной справедливости. Для этих целей вводится исходное представление о формации как единстве базиса и подстройки. Базис фиксирует специфику экономических отношений между социальными группами. Он первичен по воздействию на надстройку, связанную с социально-политическими, духовными отношениями между социальными группами (классами). В базисе кроется основное противоречие техногенного развития, связанное с несоответствием производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил человечества. Несоответствие выливается в социальный конфликт и приводит к смене общественно-экономических формаций. Эта смена может осуществляться через социальную революцию.

Веберовская концепция (М. Вебер) рассматривает научно-техни-ческий прогресс в контексте религиозно-культурных традиций экономического прагматизма (как пример – протестантская этика труда).

Цивилизационная концепция (А. Данилевский, О. Шпенглер, А. Тойнби, Н. Бердяев, Е. Хантингтон) рассматривает техногенную динамику как живую систему (социал-дарвинистский подход) с при-сущими ее элементам признаками рождения, вызревания, гибели, конкуренции. Аспект конкуренции доминирует в работах конца ХХ – начала ХХІ вв. Техногенные цивилизации характеризуются индустриаль-ным, постиндустриальным, информационным уровнями развития.

Технодетерминистская концепция (Э. Капп, Т. Веблен, Ф. Дессауэр, Дж. Гэлбрейт, А. Ростоу, Д. Белл) акцентирована на технике как самодостаточной сущности, имеющей определяющее влияние на все аспекты жизнедеятельности человечества. Подобное представление обозначается как технократизм. Однако эта позиция вызывает критику, поскольку техника амбивалентна (двойственна) и в ней по отношению к человеку содержатся как конструктивные, так и деструктивные факторы. В связи с этим А. Тоффлер анализирует шок от будущего, М. Мэмфорд – миф машины, Римский клуб – экологическую угрозу, исходящую от технократизма.

Пассионарная концепция (Н. Гумилев) обогащает техногенную динамику синергетическими процессами демографических взрывов и демографической экспансии, влиянием космических факторов на земной миропорядок.

Коммуникативная концепция (Ю. Хабермас, Ф. Апель, М. Хайдеггер, Н. Бахтин, Л. Витгенштейн, Н. Кристева) проводит идею ин-форматизации техногенной реальности, соответствующей ее трансформации в глобализирующиеся пространства диалога, текста, нарратива, дискурса.

Коммуникация существует как область социально обусловленной деятельности человека и является открытой системой, включающей в себя разнородные элементы. Первостепенной функцией форм и средств коммуникации является регуляция сознательной прак-тической деятельности индивидов. Пребывание в социуме заставляет человека общаться с внешним миром посредством знаков-медиато-ров, поэтому его отношение к окружающей среде изначально опосре-довано знаковыми системами. Знаковые системы возникают в процессе обмена деятельностью, который конституирует и составляет необходимое условие для реализации общественных отношений. В дальнейшем в ходе социального взаимодействия и сопровождающего его информационного обмена складываются и приобретают видимые устойчивые культурные формы социокультурные функции и их струк-турное воплощение: образцы взаимодействия и поведения, ценности, нормы, институты. Подобные правила и стандарты обеспечивают стабильность общества и его воспроизводство.

Философские изыскания в области коммуникации возникли в эпоху Нового времени, когда теория «общественного договора» Руссо связала проблемы происхождения языка и происхождения морали, права, социальных норм и самого государства. Второе направление исследования коммуникации получили в контексте диалога. Изменения коммуникативных технологий в ХХ в. привели к значительному росту исследований в этой области. Лингвистическая концепция Ф. Соссюра и семиотическая теория Ч. Пирса, У. Морриса послужили основой для исследований Б. Рассела и Л. Витгенштейна в рамках аналитической философии, возникшей в начале 20-х гг. Ключевая фигура, без сомнения, Л. Витгенштейн, который в «Философских исследованиях» прощается с монотеистическим мышлением жесткого модерна и открывает необратимое многообразие языковых игр. Основная тематика структуралистской традиции – отыскание общих принципов и методов обоснования знания была положена в основу и постструктуралистских исследований. Отличием постструктуралистских подходов, возникших в социо-гуманитарном знании 70–80 гг. XX в. во Франции и США, явился поиск маргинальных пространств, находящихся за пределами любой структуры.

Начало изучения массовой коммуникации как социального явления связано с именем немецкого социолога М. Вебера. В 20-е гг. ХХ в. он методологически обосновал связь периодической печати с социальными структурами общества. В неомарксистском подходе Т. Адорно, Г. Маркузе, М. Хоркмайера также отражена критическая направленность. Ими доказывается влияние массовой культуры на изменение типов личности. Так, специализируясь на теории и социологии музыки, Т. Адорно показывает разрушительное воздейстиве СМИ на человека. Г. Маркузе обозначил масс-медиа как «посредника между хозяевами и теми, кто от них зависит». Универсум коммуникации формируется параллельно с процессами идентификации, унификации и навязывания «технологического поведения».

В исследованиях канадского социолога М. Маклюэна разрабатывается типология исторически развивающихся и сменяющих друг друга типов культуры, основанных на устном, письменном и аудиовизуальном средствах общения. Согласно М. Маклюэну, каждая «коммуникативная технология» задает социальный мир – «галактику», которая, несмотря на возможность расширения или изменения конфигураций, наложения галактик друг на друга, имеет свой ареал и обладает четко фиксированными границами. Формирование новой коммуникативной технологии задает новый тип мышления и восприятия, новый образ жизни и новые формы социальной организации. Во-первых, в связи с новыми кодами изменяется содержание многих социальных понятий. Во-вторых, изменение коммуникационных технологий вызывает разрушение устойчивой прежде структуры социального пространства, потому что введенные коды, становясь носителями и одновременно продуктами объективированного сознания, неизбежно ограничивают социальный порядок в прост-ранстве коммуникации.

В основе теорий «информационного общества», основой для которых является концепция постиндустриального общества, разработанная американским социологом Д. Беллом, лежит утверждение о том, что информация является главным источником, средством и продуктом производства, а изменения в обществе заложены в способах и средствах передачи информации. Информация становится одной из главных ценностей общества. Для коммуникации это связано с качественно новым уровнем переработки и распространения информации, с созданием коммуникативных систем, способных обес-печить обмен информацией.

В современной культуре, по мнению Ж. Бодрийяра, развертывается процесс «имплозии». Физический термин «имплозия» – взрыв вовнутрь за счет стремительного сжатия пространства, времени и информации, используется им для описания современной ситуации. Имплозия отнюдь не является катастрофой, она существует и в контролируемой, направляемой форме. В отличие от линеарной направленности вовне, структура здесь сконцентрирована на цикле постоянных повторений. Такая позиция приводит к утрате онтологического значения бинаризма. Диспропорциональное увеличение самой информации по отношению к числу воспринимающих ее людей приводит к освобождению информации от ее смысла: имеет значение только само сообщение, как носитель послания, а не его содержание. Высокая коммуникабельность современного человека достигается путем исчезновения смысла информации при огромном количестве средств передачи этого смысла. Это приводит к исчезновению первоисточника информации, так как любой проводник массовой коммуникации выступает только как средство для другого способа связи. Информация не производит никакого смысла, а лишь «разыгрывает» его, поскольку подменяет коммуникацию симуляцией общения. Как пишет Ж. Бодрийяр: «Гипнотическое состояние свободно от смысла, и оно развивается по мере того, как смысл остывает. Оно имеет место там, где царствуют медиум, идол, симулякр, а не сообщение, идея и истина. Однако именно на этом уровне и функционируют средства массовой информации. Использование гипноза – это принцип их действия, и, руководствуясь им, они оказываются источником специфического массированного насилия – насилия над смыслом, насилия, отрицающего коммуникацию, основанную на смысле, и утверждающего коммуникацию иного рода» (Бодрийяр, Ж. В тени молчаливого большинства или конец социального / Ж. Бодрийяр. – Екатеринбург: Уральский госуниверситет, 2000. – С. 43–44.).

В свою очередь, потеря смысла информации приводит к размыванию и деструкции каналов ее передачи. Как пишет М. Маклюэн, в современном мире «…люди ухитряются вовсе не замечать средства коммуникации как такового. Ибо электрический свет как коммуникационное средство входит в сознание не раньше, чем им оказывается запечатлено имя какой-либо компании, марка какого-либо изделия» (М. Маклюэн «Галактика Гуттенберга»). Поскольку современные информационные сети образуют реальность другого уровня (здесь не существует четко заданной формы, жесткой связи, определяющей ее структуру), то переконструируется и само устройство социального пространства. Различные социальные модели оказываются проекциями внутренних формальных свойств медиа. В связи с этим изменяется содержание многих социальных понятий, в условиях электронного посредничества позиции социальных групп оказываются незамкнутыми и свободно варьирующимися. Все это приводит к тому, что в сознании современных людей постепенно разрушается идея объективного связующего порядка, концепты которого всегда были выкристаллизованы в человеческом бытии как некий status quo. Исчезают традиционные иерархические институты, происходит процесс новой дифференциации социума, появляются и автономизируются специализированные сферы.

Сегодня в ХХI в. на основе компьютерной техники становится возможным создание новой социокультурной среды. Компьютерные виртуальные технологии как новые коммуникационные возможности и способы управления на расстоянии по степени контроля и регулятивной возможности намного превосходят все прежние способы. Особенности компьютера как средства коммуникации в том, что он наиболее полно реализует принципы обратной связи. С помощью средств массовой информации, которые сегодня формируют когнитивные и нормативные определения реальности, происходит интернализация и плюрализация множественности миров. В связи с этим изменяется содержание многих социальных понятий, в условиях электронного посредничества позиции социальных групп оказываются незамкнутыми и свободно варьирующимися. Увеличение возможных видов организаций (транснациональных, международных, национальных, муниципальных, локальных), а также пересечение этих уровней функциональными связями корпораций, международных и неправительственных организаций, профессионалов и компьютерных пользователей приводит к нелинейной струк-туре построения социума.