Вопрос 1. Определение и предмет философии. Философия как любовь к мудрости.

ВОПРОС 2: Сократовский метод исследования человеческой мудрости

Согласно Сократу, мудрость человека заключается в том, что он осознает свое неведение касательно важных вопросов. Мудр лишь Бог, человек может быть только философом – любителем мудрости (Платон, Федр). Идея о том, что мудрость как таковая — прерогатива божества, а достояние человека — любовь к мудрости, влечение к ней, высказывалась до Сократа Пифагором, который, возможно, впервые употребил термин «философ», а также Гераклитом Эфесским, у которого (судя по дошедшим до нас отрывкам его сочинения) «философ» — это «исследователь природы вещей». Понимание философии как изучения «космоса» и наблюдаемых явлений природы было характерным и для других предшественников Сократа. Переориентация же философии и космологии на антропологию, как мы уже знаем, была начата софистами. По Сократу, человеческая мудрость состоит в осознании своего неведения относительно «важнейших вопросов». И если пифия назвала его мудрейшим из людей, то это только потому, что он обладает знанием своего незнания, т. е. «знает, что ничего не знает», — в то время как остальные не ведают о своем незнании и мнят себя мудрыми. В действительности же мудр лишь бог, а человеку дано быть только любителем мудрости — философом (Платон. Федр. 278 а). «…Философ занимает промежуточное положение между мудрецом и невеждой», — говорит Сократ в «Пире» Платона (204 b). Мудрость есть знание, но человек не в силах знать все. «...Человеку,—говорил Сократ,—невозможно быть мудрым во всем. Следовательно, что кто знает, в том он и мудр» (там же, IV, VI, 8). Но эта человеческая мудрость, по Сократу, немного стоит до сравнению с божественной мудростью. И уж совсем мало что значит в этом отношении обыденное, непросвещенное мнение. «...Лично же он, — пишет Ксенофонт о Сократе, — все человеческие соображения ставил ни во что перед определением богов» (там же, I, III, 4).

ВОПРОС 4. Специфика философского мышления: понятие фундаментального философского настроения, философия и философствование.

 

Согласно Аристотелю, философствовать людей побуждает удивление. Вначале люди удивлялись самым простым, житейским вещам, от которых зависело их непосредственное существование. Затем, по мере

избавления от материальной нужды, они стали задаваться возвышенными вопросами, не связанными непосредственно с текущей жизнью, например о смене положений Луны, Солнца, звезд, о происхождении

Медленной. А в конце они пришли к предельным вопросам о первых причинах и конечных целях сущего, вопросам, постановка и решение которых не основаны непосредственно на опыте.

Каждый, кто не утратил способности удивляться, в душе философ. О природной склонности человека к философии говорит то, что дети до определенного возраста не перестают удивляться и постоянно ставят вполне метафизические вопросы типа «Почему огонь горяч?».

Русский философ Л.П. Карсавин признался, что его на всю жизнь удивила идея о совпадении понятия и бытия как условии нашего достоверного знания о мире. Ведь такого совпадения могло бы и не быть. Каким образом оно возможно? — Вот пример истинно философского, метафизического вопроса, порожденного удивлением.

Немецкий философ И. Кант считал, что человеческий разум задастся такими вопросами в силу собственной природной потребности, а не из праздного любопытства или суетного всезнайства. Поэтому, полагал Кант, у каждого человека всегда есть какая-нибудь метафизика. Основой такого рода «природной метафизики» является некое глубинное чувство, вроде удивления. Немецкий философ М. Хайдеггер показал, что подлинная философия всегда осуществляется в некоем настроении, которое он назвал фундаментальным философским настроением. «Природное философствование» и есть захваченность определенным философским настроением.

Сам Хайдеггер говорил о двух видах такого настроения: ностальгии (тоске) и ужасе. Имеется немало свидетельств, что эти чувства становятся побудительным мотивом философствования.

Немецкий философ-романтик Новалис в этой связи вообще определяет философию как ностальгию, желание повсюду быть дома. «Повсюду быть дома» — значит чувствовать не себя частью мира, но мир частью самого себя.

Ключом к религиозной философии французского мыслителя Б. Паскаля, возможно, являются слова: «Меня ужасает вечное безмолвие этих пространств». Характеризуя фундаментальное настроение ужаса, Хайдеггер замечает, что ужас в корне отличен от боязни, страха. Боятся всегда чего-то конкретного, непосредственно угрожающего, и в этом случае человеку уже не до философствования. Ужас же испытывают перед чем-то неведомым, неопределенным, не несущим конкретной угрозы. Ужасом, по словам Хайдеггера, приоткрывается Ничто, и это сразу вызывает у человека вопросы о смысле сущего, о смерти и бессмертии, о назначении жизни.

Глубинные чувства, побуждающие людей философствовать, не исчерпываются только удивлением, тоской или ужасом. Уже сам любовь к мудрости есть фундаментальное настроение, выражающее захваченность человека исканием истины. Вспомним еще раз одухотворенном эросе как побудительном мотиве сократовской философии, призванном выразить всецельное влечение, «вожделение» человека к мудрости. К философствованию ведет также путь; благоговения перед жизнью, восхищения гармонией и красотой сущего.

Философствование — это личностная жизненная почва философии. Оно вырастает из фундаментального философского настроения. Каждый человек испытывает потребность в философствовании в той мере, в какой он захвачен философским настроением удивления, тоски,ужаса, любви, восхищения, благоговения и т.п.

Однако само по себе философствование случайно, субъективно ифрагментарно. Потребность в нем исчезает, как только улетучивается настроение.

Главное отличие философии от философствования состоит в том, что философия преображает случайное философское настроение в систематическое и методическое размышление. Требуется особая проницательность, чтобы за логически строгими, обезличенными мыслями философского трактата увидеть личность философа с его характерным философским настроением.

По словам русского философа Н.А. Бердяева, самые «объективные» и самые «безличные» философы познают жизнь и через эмоции, настроения. Декарт пришел к своему cogito ergo sum («Я мыслю, следовательно, я существую») и через эмоцию, пережил свое открытие с эмоциональным экстазом. Этика Спинозы, несмотря на геометрический метод, насыщена эмоциями. Amor Dei intellectualis (интеллектуальная любовь к Богу) носит печать страстной эмоциональности. Сам «интеллектуализм» может быть преображенной личной эмоцией. Сама «объективность» может быть наименованием личной страсти. Философия Гегеля в известном смысле не менее субъективна, чем философия Ницше или Кьеркегора. «Объективной» и безличной остается

только философия совершенно неоригинальная и нетворческая. В этом смысле философию можно определить как логически преображенную страсть.

Философствование как осознание и осмысление субъективного настроения заканчивается постановкой неких общих вопросов типа «Зачем я живу?», «Бессмертна ли душа?», «В чем причина зла?» и т.п.

Философия же начинается с постановки этих вопросов, выраженных в явной или неявной форме, и пытается систематически исследовать их путем логического рассуждения. Чтобы понять метод философского исследования, а следовательно, саму суть философии, необходимо ближе присмотреться к этим общим вопросам. В чем их особенность? Какова их природа? Суть этих вопросов в том, что они захватывают и вовлекают («ставят под вопрос») и самого вопрошающего, что они не могут быть решены на основании опытных данных и что в силу этого на них нельзя дать однозначный завершенный ответ. Такие вопросы можно назвать предельными, а способность разума задаваться такими вопросами — предельным, метафизическим вопрошанием.

 

Понятие общественного бытия человека в истории философии.

Структура природы человека

В структуре природы человека можно обнаружить три составляющие её части: Природа биологическая, Природа социальная и Природа духовная.

Биологическая природа человека сформировалась на протяжении длительного, в 2,5 миллиарда лет, эволюционного развития от сине-зеленых водорослей до Homo Sapiens. В 1974 году английский профессор Лики обнаружил в Эфиопии остатки австралопитека, который жил 3,3 миллиона лет тому назад. От этого далёкого предка происходят современные гоминиды: человекообразные обезьяны и люди. В снятом виде возрастающая линия эволюции человека прошла, возвышаясь, такие ступени: австралопитек (ископаемая южная обезьяна, 3.3 миллиона лет тому назад) - питекантроп (обезьяночеловек, 1 миллион лет тому назад) - синантроп (ископаемый "китайский человек", 500 тысяч лет) - неандерталец (100 тысяч лет) - кроманьонец (Homo Sapiens ископаемый, 40 тысяч лет) - человек современный (20 тыс. лет тому назад). При этом надо учитывать, что наши биологические предки появлялись не один за другим, а длительное время выделялись и жили вместе со своими предшественниками.

По показателям биологического приспособления к природе человек значительно уступает подавляющему большинству представителей животного мира.

Превосходство над животными биологически обеспечивается человеку только наличием у него коры головного мозга, чего ни у одного животного нет. Кора головного мозга состоит из 14 миллиардов нейронов, функционирование которых служит материальной основой духовной жизни человека - его сознания, способностей к труду и к жизни в обществе. Кора головного мозга с избытком обеспечивает простор для бесконечного духовного роста и развития человека и общества. Достаточно сказать, что на сегодня за всю свою долгую жизнь человека в лучшем случае включается в работу только 1 миллиард - всего 7%! – нейронов. В биологической природе человека генетически закладывается общее состояние здоровья и долголетие; темперамент, который бывает одним из четырёх возможных типов: холерический, сангвинистический, меланхолический и флегматический; таланты и склонности. При этом следует учесть, что каждый человек - это биологически не повторный организм, структуры его клеток и молекул ДНК (генов). Биологическая природа - это та единственная реальная основа, на которой рождается и существует человек. Каждый отдельный индивид, каждый человек существует с того времени и до тех пор, пока существует и живёт его биологическая природа. Становление человека происходит путём социализации новорождённого, то есть, если оперировать изложенными нами выше категориями, на основе биологической природы приобретать природу социальную.

Процесс приобретения новорожденным элементов общественной жизни называется социализацией человека. Только в обществе и от общества человек приобретает свою общественную природу. В обществе человек усваивает человеческое поведение, руководствуясь при этом не инстинктами, а общественным мнением; в обществе обуздываются зоологические инстинкты; в обществе человек усваивает выработанный в данном обществе язык, обычаи и традиции; здесь же человек воспринимает накопленный обществом опыт производства и производственных отношений.
Необходимо подчеркнуть, что в философии, начиная с Аристотеля, общественная природа считалась не столько составной, сколько ведущей в структуре человека. Некоторые последователи Маркса, например, сущность человека видели только и исключительно в его общественной природе. В подтверждение своих утверждений они, так званные марксисты, приводили целый набор цитат из произведений Маркса и Энгельса. Вот эти гвоздевые цитаты: Сущность человека - это "не её абстрактная физическая природа, а его социальные качества" (Маркс) . "Сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному человеку. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений"(Маркс) . Исходя их этих цитат, утверждалось, что марксизм определяет человека как совокупность общественных отношений.

Никто не станет отрицать атрибутивности (неотъемлемой сущности) социальной природы человека. Но в структуре природы человека такая же атрибутивность принадлежит биологической и духовной природам в определении сущности человека. К тому ж Маркс и Энгельс вовсе не замыкались на социальной природе человека. Вот несколько их высказываний: "Человек является непосредственно природным существом. В качестве природного существа... он... наделён природными силами, жизненными силами, являясь деятельным природным существом; эти силы существуют в нём в виде задатков и способностей, в виде влечений" (т.42, стр.162-163); Мы, люди, "нашей плотью, кровью и мозгом принадлежим природе и находимся внутри её" (т.20, стр. 496). "Мы должны исходить из "Я", из эмпирического, телесного индивида, но не для того, чтобы застрять на этом... а чтобы от него подняться к человеку" (т.27, стр. 12).

Духовная природа человека. Биологическая природа человека в условиях социальной жизни способствуют превращению его в человека, биологического индивида - в личность. Существует множество определений личности, выделения её признаков и характеристик. Личность - это совокупность духовного мира человека в неразрывной связи с его биологической природой в процессе общественной жизнедеятельности. Личность - это существо, которое со знанием дела (сознательно) принимает решения и несёт ответственность за свои поступки и поведение. Содержанием личности человека является его духовный мир, центральное место в котором занимает мировоззрение. Духовный мир человека непосредственно порождается в процессе деятельности его психики. А в психике человека различаются три составные части: Ум. Чувства и Воля. Следовательно, в духовном мире человека нет ничего другого, кроме элементов интеллектуальной и эмоциональной деятельности и волевых побуждений.
Соотношение Разума, Чувства и Воли того или иного человека при тех или иных условиях неоднозначно. Указанные три элемента психики находятся между собой в диалектической связи. У нормального человека между разумом чувствами и волей постоянно существует некоторая несогласованность. И пока мы "балансируем" между этим составными психики, до тех пор мы и живём духовно.

ВОПРОС 1. Определение и предмет философии. Философия как любовь к мудрости.

Слово «философия» переводится с древнегреческого как «любовь к мудрости», «любомудрие» (phileo — люблю и sophia — мудрость). Но такой перевод нельзя оставить без комментариев; он нуждается в уточнении вследствие несовпадения в русском и греческом языках значений исходных терминов. Если в русском языке «любовь к родине», «любовь к знанию», «любовь к Богу», «любовь к детям», «любовь к женщине» обозначаются одним и тем же словом, то в греческом языке существуют специальные термины, выражающие тот или иной оттенок, смысл любви.

Так, eros — это чувственная любовь-страсть, телесное влечение. В этом смысле «вожделение к мудрости» невозможно, ибо мудрость есть нечто духовное, бестелесное. Правда, в диалогах греческого философа Платона (427—347 г. до н.э.) философия нередко определяется именно как страсть, вожделение к мудрости, как своего рода эрософия, но это скорее образное сравнение, чем сущностное понятие, сравнение того же порядка, что и сократовское уподобление философии повивальному искусству (в том смысле, что философия помогает родиться истине).

Agape — рассудочная любовь, любовь-долг: природное влечение, преображенное идеей разума. Например, любовь к человечеству или любовь к справедливости. «Агапософия» также невозможна, ибо мудрость не есть идея и к ней нельзя относиться чисто рассудочно.

Storge — также любовь общего характера, что и agape, но обладающая более выраженной личной склонностью, симпатией. Например, любовь к профессии, к тому или иному жанру искусства и т.п. Такая

любовь тоже неприложима к мудрости, так как предмет любви и дам ном случае пассивен и зависит от одностороннего выбора человека, что противоречит природе мудрости.

Eleos — любовь-сострадание, жалость. Очевидно, что термин «элеософия» не соответствует характеру устремлений человека к мудрости.

И наконец, интересующий нас термин philia означает любовь-дружбу, дружелюбие, дружескую привязанность. Чтобы вполне оценить смысл этого слова, необходимо иметь в виду, как древние греки относились к дружбе. На вопрос о том, что есть друг, Аристотель ответил: «Одна душа в двух телах». По словам Эпикура, «благородный человек более всего занят мудростью и дружбой: одна из них есть бла-

го смертное, другая — бессмертное». Отличие любви-дружбы от всех других видов любви в том, что она

по самой своей природе не может быть односторонней, как любовь-«эрос», любовь-«агапс», любовь-«сторге» или любовь-«элеос». Вожделеть, пылать страстью, сострадать, жалеть может и один человек, другой же может при этом оставаться равнодушным или пассивным. Но дружить можно только, взаимно. Дружба изначально предполагает взаимообразие чувств. Не случайно древние греки считали, что дружба возникает между родственными по природе душами. Именно такого рода отношение только и возможно между человеком и Софией-мудростью. Это не просто страсть, одностороннее влечение, рассудочная любовь, внутренняя симпатия, природная склонность, сочувствие и т.п., но прежде всего — взаимная дружеская привязанность. Причем привязанность особого рода. Это не просто дружба между людьми. В ней достигается полное единение между реальным человеком и идеальной Софией, между субъективным человеческим чувством, мышлением и объективным, «софийным» миром вещей. Такая дружба являет собой высшую ступень взаимопроникновения материального и идеального.

Чтобы еще лучше понять характер этой дружбы, необходимо выяснить значение слова «София». Перевод этого термина на русский язык как «мудрость» тоже нуждается в определенном уточнении. В русском языке, как и в большинстве европейских языков, мудрость понимается прежде всего как особый род знания, имеющий высшую духовную ценность. Причем в английском, немецком, французском и других языках в состав слова входит корень «знание», например английское «wis» и «wisdom». Русским аналогом такого рода языкового образования могло бы стать слово «ведовство» (от др.-русского «ведать» — «знать»). Что же касается слова «мудрость», то, согласно одной из наиболее убедительных этимологических версий, оно восходит к индоевропейскому корню men- (dh)-, обозначающему особый вид ментального возбуждения, т.е. особое состояние сознания, соприкасающегося с миром высшего знания.

Если судить по Словарю русского языка XI—XVII вв., то уже к тому времени сложилось как минимум шесть значений данного слова:

1) ум, разум, благоразумие — умудренность;

2) совокупность знаний, ученость — великомудрие;

3) религиозная благочестивость — премудрость;

4) душевная чистота, нравственное совершенство — смиренномудрие;

5) искусность, мастерство, совершенство — совершенномудрие;

6) хитрость, лукавство, плутовство — мудрствование, мудрование.

Какое же из этих значений более всего соответствует греческой Софии? Как показывают этимологический и смысловой анализы данного термина, наиболее точным является понимание Софии как мастерства, творчества.

Русский философ П.А. Флоренский замечает, что слово «София» правильнее было бы передавать на современный русский язык как «мастерица», «художница», «зиждительница». София означает не только субъективное умонастроение, т.е. благочестие, благоразумие, душевную чистоту и т.п., но и объективное положение вещей: их совершенство, красоту, гармонию. И в этом смысле София есть прежде всего художественно-техническое знание: способность воплощать определенный замысел, идею в действительность по законам красоты.

Таким образом, philia как дружеская привязанность к Софии означает причастность человека к совершенству мира через жизненное воплощение идеи и идеальное преображение жизни. Отсюда «философ» — не просто «любитель мудрости», как это чаще всего формально переводится, но Мастер, стремящийся преобразовать свою собственную жизнь и окружающий его мир по законам Красоты, Добра, Истины. Такими и остались в памяти человечества, великие философы древности: Пифагор, Сократ, Платон. Характерно, что в истории философии известен, пожалуй, один случай, когда понятие «мастер» полностью срослось с именем философа. Это — немецкий философ-мистик XIII в. Иоганн Экхарт, известный как Мейстер Экхарт.

Существует две версии происхождения термина «философия». Согласно одной из них, первым назвал свое учение любомудрием, (философией), а не мудростью Пифагор. Упрекая Семерых мудрецов(Семь мудрецов — собирательный образ людей, выделявшихся и прославившихся в разнообразных областях человеческой деятельности), он утверждал, что из людей никто не может быть мудрым, ибо человек по слабости своей не в силах достичь абсолютного знания. Тот же, кто стремится к нраву и образу жизни мудрого существа, может быть подобающе назван любомудром (философом). Мудрым же можно величать только Бога.

Эта мысль получила свое развитие в платоновском диалоге «Пир». Там доказывается, что мудрец не является философом, ибо тот, кто мудр, к мудрости не стремится. Философ же — это человек, занимающий промежуточное положение между мудрецом и невеждой. Определяя меру человеческой мудрости, Сократ изрек знаменитую мысль: «Я знаю, что ничего не знаю». «Знающее незнание», «мудрое неведение» и являются, по мнению многих философов, характерным признаком философского искания истины.

Гегель, однако, хорошо показывает, что нет смысла заострять внимание на различии между мудрецом и философом. Вот какое образное сравнение он приводит в доказательство своей мысли. Конечно, различие между человеком, любящим вино, и человеком пьяным существует. Но разве любитель вина означает лишь тщетное стремление, созерцательную любовь к вину? И разве пьяница не стремится выпить еще? Так и философ — это тот, кто не только любит мудрость и стремится к ней, но и тот, кому удается вкусить мудрости. И подобно тому, как пьянице хочется выпить еще и еще, так и мудрецу хочется нее больше и больше мудрости, как себе, так и другим. Согласно второй версии, слово «философ» впервые употребил Гераклит. Известен фрагмент из сочинения христианского писателя 3 в. Климента Александрийского «Строматы»: «Ибо очень много должны знать любомудрые мужи (философы), по Гераклиту». Эта версия вполне соответствует духу учения Гераклита, который говорил о мудрости, бытийствующей в Логосе (Слове), и о возможности человеческого разума подражать Логосу, стремиться жить в соответствии с ним.