Определение стилистического приема «аллюзия» и его характеристика

МИНИСТЕРСТВО НАУКИ И ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ РФ

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования

«Тамбовский государственный университет имени Г.Р. Державина»

 

Факультет филологии и журналистики

Кафедра зарубежной филологии и прикладной лингвистики

Елагина Евгения Олеговна

 

 

АЛЛЮЗИИ В ПРОИЗВЕДЕНИИ ДЖ. БАРНСА «A HISTORY OF THE WORLD IN 10 ½ CHAPTERS»

 

Курсовая работа

 

 

Студентки

 Направление подготовки:

45.03.01 «Филология»

Профиль «Прикладная филология»

очной формы обучения

 

Научный руководитель

кандидат филологических наук,

доцент, доцент кафедры

зарубежной филологии и лингвистики

Дубовицкая Екатерина Юрьевна

 

 

Тамбов 2019

Содержание

 

ВВЕДЕНИЕ.. 3

1. Определение стилистического приема «аллюзия» и его характеристика 5

3. Функции аллюзии в художественном тексте. 11

4. Классификация аллюзивных единиц. 15

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.. 29

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ НАУЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ... 30

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ СЛОВАРЕЙ.. 33

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ ФАКТИЧЕСКОГО МАТЕРИАЛА.. 34

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

Курсовая работа посвящена исследованию стилистического приема аллюзии на примере художественного произведения Джулиана Барнса «A history of the world in 10 ½ chapters».

В любом созданном тексте присутствуют стилистические приемы, которые уже употреблялись в текстах, написанных раннее. Автор намеренно использует эти приемы, в следствие того, что тексты, имеющие повторяющиеся элементы, могут быть стилизацией, интерпретацией других текстов. Таким образом происходит диалогическое взаимодействие между ними на разных уровнях. Это взаимодействие именуется «интертекстом», а общие свойства текста, обладающие группой связей, принято называть термином «интертекстуальность». Аллюзия является одним из самых распространенных способов реализации понятия интертекстуальности.

Объект исследования - стилистический прием аллюзии. Аллюзия широко используется как в средствах массовой информации, так и в художественной литературе и многих других жанрах, однако механизм и специфика стилистического приема остаются малоизученными.  

Предметом данного исследования является анализ и рассмотрение приема аллюзии на основе текста английского писателя Джулиана Барнса.

Актуальность работы обусловлена значимостью аллюзии как единицы с богатой лингвокультурологической семантикой, а также возможностью в перспективе расшифровать культурный код, запечатленный в романе.

Цель заключается в совокупном анализе стилистического приема аллюзии, изучении его типологии и выполняемых функций, а также в анализе примеров аллюзивных единиц, заключенных в романе.  Для достижения поставленной цели решались следующие задачи:

1. Общая характеристика понятия аллюзия;

2. Рассмотрение функциональности стилистического приема;

3. Анализ классификаций аллюзий;

4. Определение связи и разницы между смежными понятиями аллюзии;

5. Выявление специфики реализации аллюзий в тексте Дж. Барнса.

Теоретической основой послужили труды отечественных и зарубежных лингвистов М.М. Бахтина, И.П. Ильина, Л. О. Машковой, Н.М. Разинкиной, а также А. С. Евсеева, И. В. Арнольд, Е.В. Хализева, Е.М. Дроновой.

 

 

Аллюзия и смежные понятия

Чаще всего аллюзия сравнивается с цитатой и реминисценцией, которые, в свою очередь, являются понятиями интертекстуальности. В широком смысле интертекст понимается как единое текстовое пространство, в котором сосуществуют и взаимодействуют самые различные тексты, и в узком смысле как отдельные вкрапления “чужого” текста в виде цитат, аллюзий [Гальперин 1977: 10].

Аллюзия носит более имплицитный характер по сравнению с другими приемами, вследствие чего ее намного труднее идентифицировать и расшифровать. Ш. Нодье предполагает, что «цитата указывает лишь на поверхностность и заурядность, в то время как аллюзия может нести в себе печать гения» [Нодье 1832: 35]. Он же предлагает такое определение аллюзии: «это хитрый способ соотнести известную мысль со своей речью». Как следствие, при использовании аллюзии в тексте, потребность прибегать к опоре на уже известного автора исчезает, так как заимствованное слово или фраза не столько отсылает к прецеденту, сколько обращается к памяти читателя, с целью заставить перенестись в другой порядок, но подобный тому, о котором идет речь [Нодье 1832: 35-37].

 Для того, чтобы понять содержание термина “цитата”, следует знать параллельные ему термины. «Цитата» происходит от латинского слова «cito», что переводится, как «привожу», в «Современной литературной энциклопедии» приводится такое определение: «Тематически, а также синтаксически или ритмически обособленный речевой фрагмент произведения, используемый в другом произведении как знак «чужой речи», как ссылка на содержание авторитетного источника» [Современная литературная энциклопедия 2009]. Она определяется как конкретная реализация “цитатности” в данном тексте, как продукт “цитирования” и “цитации”.

Следует принять во внимание, что в литературоведении реминисценция и аллюзия могут восприниматься как вариации цитаты. Например, И.В. Фоменко рассматривает этот вариант: «…в литературоведении понятие “цитата” часто употребляют как нечто родовое. Оно как раз включает в себя цитату - воспроизведение фрагмента чужого текста, аллюзию… и реминисценцию» [Фоменко 1999: 497].

Термины «цитатность» («цитация») и «цитата» должны быть разделены, по причине того, что первый литературный прием обозначает процесс, второй является инструментом реализации этого процесса. Исследователь А.С. Евсеев определяет цитацию как сознательное повторение элементов, которые принадлежат к одной семиотической системе. Как следствие, цитация наравне с аллюзией относится и к другим семиотическим системам, а не только к сфере речи и языка [Евсеев 1990: 10].  Он разграничивает аллюзию и цитату, называя их различными феноменами. Евсеев рассматривает цитацию как возможный способ существования аллюзии, реализующийся с помощью номинации и цитации  [Евсеев 1990:18-20].

 И.Р. Гальперин акцентирует внимание на факторе «дословности», который является одним из мотивов раздробления цитаты и аллюзии: «цитата – это дословная единица из претекста, аллюзия – упоминание слова или фразы из претекста» [Гальперин 1977: 332].

Реминисценция – это другой маркер интертекстуальности, имеющий много общих характеристик с аллюзией. Согласно «Толковому словарю Ожегова», реминисценцией принято считать «смутное воспоминание» либо «отголосок, отражение влияния чьего-нибудь творчества в художественном произведении» [Толковый словарь Ожегова 1949-1992: 2 с.].

Существуют и другие трактовки, например, «Литературная энциклопедия под редакцией А.В. Луначарского» дает следующее определение: «Реминисценция (лат. «напоминание») — термин, применявшийся преимущественно литературоведами сравнительно-исторического и психологического направлений для обозначения моментов бессознательного подражания в творчестве поэта» [Литературная энциклопедия под ред. Луначарского 1939].

Однако, по поводу точного определения нет однозначного мнения. Н.Г. Владимирова разграничивает реминисценцию и аллюзию, основываясь именно на психологическом аспекте приема реминисценции [Владимирова 2001: 270].  Н.Г. Велединская считает, что реминисценция является отсылкой не к тексту, а к имени или к определенному узнаваемому событию из чьей-то жизни. [Велединская 1997: 20]. Н.А. Фатеева, в свою очередь, дополняет, что реминисценция часто может оборачиваться аллюзией, и наоборот. [Фатеева 2000: 280-286]. Е.М. Дронова отождествляет их, считая, что оба эти приема являются средствами создания интертекстуальных связей, то есть они являются элементом существующего текста, который входит в создаваемый текст [Дронова 2004; 92-96]. Е.В. Хализев также отожествляет оба стилистических приема; по его мнению, автор произведения может включить реминисценцию в текст осознанно, либo oна вoзникает независимo oт егo вoли, прoизвoльнo, являяcь «литeратурным припоминанием» [Хализев 1999: 48].

Культура представляет собой текст, в котором содержатся разнообразные коды и дискурсы, которые смешиваются друг с другом и рождают новые высказывания. Следовательно, любой текст является одновременно и произведением и интертекстом. Интертекстуальность – это диалог текстов, маркированный определенными языковыми сигналами [Степанов 2003: 82].

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Объектом исследования стал стилистический прием аллюзии, являющийся одной из единиц интертекстуальности, для которой характерны связи как внутри, так и за пределами текста. Принцип интертекстуальности заключается в том, что смысл одного текста частично или полностью сформировывается с помощью отсылки на другой текст (претекст).

В данной работе были рассмотрены различные примеры аллюзивных единиц, взятые из романа Дж. Барнса, термин аллюзия был детально изучен и охарактеризован.

Анализ реализации аллюзий в выбранном тексте позволил прийти к следующим выводам:

1. Аллюзия помогает установить связь между текстом и прецедентом;

2. Наряду с анализом интертекстуальных связей необходим анализ внешних факторов, таких как времени, в котором жил автор и в котором происходит действие произведения, жанровой принадлежности;

3. Для реализации аллюзивной единицы читателю необходимы энциклопедические факторы, которые отражают экстралингвистическую реальность, обуславливающую значение единицы;

4. Одна аллюзия может отсылать сразу к нескольким прецедентам.

Таким образом, в данном исследовании была прослежена и проанализирована реализация аллюзий в романе «История мира в 10 ½ главах». В результате решения поставленных задач были выявлены общие закономерности стилистического приема, был произведен анализ классификаций аллюзий, выявились различия между смежными единицами стилистического приема; к основным свойствам аллюзий были отнесены неопределенность аллюзивного элемента, обнаружена одновременная принадлежность и к экстралингвистическому прецеденту, и к ситуативному контексту.

 

МИНИСТЕРСТВО НАУКИ И ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ РФ

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования

«Тамбовский государственный университет имени Г.Р. Державина»

 

Факультет филологии и журналистики

Кафедра зарубежной филологии и прикладной лингвистики

Елагина Евгения Олеговна

 

 

АЛЛЮЗИИ В ПРОИЗВЕДЕНИИ ДЖ. БАРНСА «A HISTORY OF THE WORLD IN 10 ½ CHAPTERS»

 

Курсовая работа

 

 

Студентки

 Направление подготовки:

45.03.01 «Филология»

Профиль «Прикладная филология»

очной формы обучения

 

Научный руководитель

кандидат филологических наук,

доцент, доцент кафедры

зарубежной филологии и лингвистики

Дубовицкая Екатерина Юрьевна

 

 

Тамбов 2019

Содержание

 

ВВЕДЕНИЕ.. 3

1. Определение стилистического приема «аллюзия» и его характеристика 5

3. Функции аллюзии в художественном тексте. 11

4. Классификация аллюзивных единиц. 15

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.. 29

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ НАУЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ... 30

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ СЛОВАРЕЙ.. 33

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ ФАКТИЧЕСКОГО МАТЕРИАЛА.. 34

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

Курсовая работа посвящена исследованию стилистического приема аллюзии на примере художественного произведения Джулиана Барнса «A history of the world in 10 ½ chapters».

В любом созданном тексте присутствуют стилистические приемы, которые уже употреблялись в текстах, написанных раннее. Автор намеренно использует эти приемы, в следствие того, что тексты, имеющие повторяющиеся элементы, могут быть стилизацией, интерпретацией других текстов. Таким образом происходит диалогическое взаимодействие между ними на разных уровнях. Это взаимодействие именуется «интертекстом», а общие свойства текста, обладающие группой связей, принято называть термином «интертекстуальность». Аллюзия является одним из самых распространенных способов реализации понятия интертекстуальности.

Объект исследования - стилистический прием аллюзии. Аллюзия широко используется как в средствах массовой информации, так и в художественной литературе и многих других жанрах, однако механизм и специфика стилистического приема остаются малоизученными.  

Предметом данного исследования является анализ и рассмотрение приема аллюзии на основе текста английского писателя Джулиана Барнса.

Актуальность работы обусловлена значимостью аллюзии как единицы с богатой лингвокультурологической семантикой, а также возможностью в перспективе расшифровать культурный код, запечатленный в романе.

Цель заключается в совокупном анализе стилистического приема аллюзии, изучении его типологии и выполняемых функций, а также в анализе примеров аллюзивных единиц, заключенных в романе.  Для достижения поставленной цели решались следующие задачи:

1. Общая характеристика понятия аллюзия;

2. Рассмотрение функциональности стилистического приема;

3. Анализ классификаций аллюзий;

4. Определение связи и разницы между смежными понятиями аллюзии;

5. Выявление специфики реализации аллюзий в тексте Дж. Барнса.

Теоретической основой послужили труды отечественных и зарубежных лингвистов М.М. Бахтина, И.П. Ильина, Л. О. Машковой, Н.М. Разинкиной, а также А. С. Евсеева, И. В. Арнольд, Е.В. Хализева, Е.М. Дроновой.

 

 

Определение стилистического приема «аллюзия» и его характеристика

Термин аллюзия начал активнo изучаться лишь в конце двадцатого века, однако доказано, что это слово использовалось уже в шестнадцатом веке во многих европейских языках. Оно образовано от латинского «alludere», что переводится как «намек» или «шутка».

В разные эпохи термин имел неоднозначные варианты перевода и разнообразные сферы использования. В эпоху раннего Ренессанса аллюзия часто использовалась в сатирических произведениях, она была тождественна каламбуру или игре слов. Во времена жизни Френсиса Бэкона (1561—1626) термин означал какое-либо символическое сходство в аллегории, метафоре или параболе. Вследствие такой трактовки критика начала выделять «аллюзивную» поэзию наряду с «описательной» и «репрезентативной». По мнению Г. Блума, развитие единственно правильного значения слова происходит лишь в начале семнадцатого века.

В узком смысле аллюзия – это непрямая ссылка на какой-либо художественный текст. В таком трактовании она становится одним из проявлений понятия интертекстуальности, которому «Словарь методических терминов и понятий» дает следующее определение: «существование текста в другом тексте, в культурном контексте, функционирование текста в сложном дискурсе, связи и отношения текста с другими текстами в той или иной культуре» [Словарь методических терминов и понятий под ред. Азимова: 2009].

В широком смысле аллюзия понимается как ссылка на культурно-исторические продукты, появившиеся в разные периоды времени и составляющие культурное наследие языка. Это могут быть различного рода исторические события, известные люди, песни, фильмы, ораторы, анекдоты, научные изобретения, а также происшествия, на время приковавшие всеобщее внимание.

Несмотря на то, что частота использования этого стилистического девайса высока, существует немалое количество расхождений в его истолковании у многих авторов.  

В энциклопедии «Кругосвет» также упоминается, что аллюзия - это «наличие в тексте элементов, функция которых состоит в указании на связь данного текста с другими текстами или же отсылке к определенным историческим, культурным и биографическим фактам» [Энциклопедия «Кругосвет»]. Тексты и фактические события действительности, к которым происходит отсылка, называются денотатами аллюзии, а элементы, которые указывают на связь с иными текстами и фактическими событиями действительности именуются репрезентантами аллюзии или «маркерами».

 Н.М. Разинкина рассматривает этот стилистический прием как «косвенное указание с помощью слова или словосочетания на какой-либо исторический, географический, литературный, мифологический или библейский факт». Она утверждает, что «косвенное указание может быть также связано и с событиями повседневной жизни человека» [Разинкина 1989: 182-183].

Множество мнений лингвистов по поводу намеренности употребления аллюзии также не совпадают друг с другом. Например, Л. О. Машкова считает, что нет принципиального различия между имитацией, «сознательным воспроизведением формы и содержания более ранних произведений и теми случаями, когда писатель не осознает факта чьего-либо непосредственного влияния на свое творчество…» [Машкова 1989: 9]. Однако, А.С. Евсеев придерживается противоположной точки зрения, намеренно выделяя, что «аллюзия-приём непременно должна включать намерение автора, то есть она должна быть преднамеренной, осознанной, произвольной» [Евсеев 1990: 7].

Согласно И.Р. Гальперину, аллюзия является «непрямым, косвенным указанием на какой-либо политический, библейский, исторический, географический или литературный факт» [Гальперин 1971: 136-137].  Исследователь придерживается особого взгляда: по его мнению, употребление аллюзии предполагает знакомство читателя с этим фактом, прецедентом. Автор произведения надеется, что его читатель обладает такими же знаниями, как и он сам, поэтому аллюзивный источник обычно не дается.

В англистике существуют несколько подходов к исследованию аллюзии. Литературоведческий подход подвергает аллюзивную единицу анализу в качестве отличительной черты, манеры определенного писателя. Это ограничивает исследование стилистической единицы изучeнием литерaтyрной трaдиции и литерaтyрного влияния. Из этого следует, что в рамках данного подхода понятие аллюзии становится широким, оно также может рассматриваться как неосознанное или сознательное литературное подражание.

Возникновение когнитивного подхода в исследовании аллюзивности связано с внедрением когнитивной науки в лингвистические исследования. В рамках данной теории аллюзия изучается через взаимосвязь языковoй фoрмы и мыслительнoй деятельнoсти.

Исследованием стилистической и лингвистической природы понятия занимается лингвостилистический подход. С этой позиции, Мамаева трактует аллюзию как «прием, который позволяет намеренно использовать в тексте определенные слова, которые, так или иначе, относятся к известным культурным фактам» [Мамаева 1977: 1-16]. Внутри этого подхода существует множество теорий, одной из которых являeтся изучение аллюзии в рамках филологического комментирования текста в целом.

К. Перри, исследующий семантический и прагматический подходы к литературной аллюзии, рассматривает данное явление как вид ссылки на речевой акт. Автор акцентирует внимание на том, что аллюзия – это знак в новом тексте, цель которого указывать на референт. К. Перри подразделяет аллюзии на две категории: текстовые элементы и процессы активизации текстов. Благодаря такому делению, он отмечает статистический и динамический характеры аллюзивной единицы. По его мнению, аллюзивный характер свойственен cтилям, жaнрaм, пoэтическим рaзмерaм, различного вида повторам [Perri 1978: 189-307].

Таким образом, аллюзия является лингвистическим приемом реализации категории интертекстуальности в любом тексте. Существуют и другие мaркеры интертекстуальности, например, цитата и реминисценция, которые рассмотрены в следующем пункте.

 

Аллюзия и смежные понятия

Чаще всего аллюзия сравнивается с цитатой и реминисценцией, которые, в свою очередь, являются понятиями интертекстуальности. В широком смысле интертекст понимается как единое текстовое пространство, в котором сосуществуют и взаимодействуют самые различные тексты, и в узком смысле как отдельные вкрапления “чужого” текста в виде цитат, аллюзий [Гальперин 1977: 10].

Аллюзия носит более имплицитный характер по сравнению с другими приемами, вследствие чего ее намного труднее идентифицировать и расшифровать. Ш. Нодье предполагает, что «цитата указывает лишь на поверхностность и заурядность, в то время как аллюзия может нести в себе печать гения» [Нодье 1832: 35]. Он же предлагает такое определение аллюзии: «это хитрый способ соотнести известную мысль со своей речью». Как следствие, при использовании аллюзии в тексте, потребность прибегать к опоре на уже известного автора исчезает, так как заимствованное слово или фраза не столько отсылает к прецеденту, сколько обращается к памяти читателя, с целью заставить перенестись в другой порядок, но подобный тому, о котором идет речь [Нодье 1832: 35-37].

 Для того, чтобы понять содержание термина “цитата”, следует знать параллельные ему термины. «Цитата» происходит от латинского слова «cito», что переводится, как «привожу», в «Современной литературной энциклопедии» приводится такое определение: «Тематически, а также синтаксически или ритмически обособленный речевой фрагмент произведения, используемый в другом произведении как знак «чужой речи», как ссылка на содержание авторитетного источника» [Современная литературная энциклопедия 2009]. Она определяется как конкретная реализация “цитатности” в данном тексте, как продукт “цитирования” и “цитации”.

Следует принять во внимание, что в литературоведении реминисценция и аллюзия могут восприниматься как вариации цитаты. Например, И.В. Фоменко рассматривает этот вариант: «…в литературоведении понятие “цитата” часто употребляют как нечто родовое. Оно как раз включает в себя цитату - воспроизведение фрагмента чужого текста, аллюзию… и реминисценцию» [Фоменко 1999: 497].

Термины «цитатность» («цитация») и «цитата» должны быть разделены, по причине того, что первый литературный прием обозначает процесс, второй является инструментом реализации этого процесса. Исследователь А.С. Евсеев определяет цитацию как сознательное повторение элементов, которые принадлежат к одной семиотической системе. Как следствие, цитация наравне с аллюзией относится и к другим семиотическим системам, а не только к сфере речи и языка [Евсеев 1990: 10].  Он разграничивает аллюзию и цитату, называя их различными феноменами. Евсеев рассматривает цитацию как возможный способ существования аллюзии, реализующийся с помощью номинации и цитации  [Евсеев 1990:18-20].

 И.Р. Гальперин акцентирует внимание на факторе «дословности», который является одним из мотивов раздробления цитаты и аллюзии: «цитата – это дословная единица из претекста, аллюзия – упоминание слова или фразы из претекста» [Гальперин 1977: 332].

Реминисценция – это другой маркер интертекстуальности, имеющий много общих характеристик с аллюзией. Согласно «Толковому словарю Ожегова», реминисценцией принято считать «смутное воспоминание» либо «отголосок, отражение влияния чьего-нибудь творчества в художественном произведении» [Толковый словарь Ожегова 1949-1992: 2 с.].

Существуют и другие трактовки, например, «Литературная энциклопедия под редакцией А.В. Луначарского» дает следующее определение: «Реминисценция (лат. «напоминание») — термин, применявшийся преимущественно литературоведами сравнительно-исторического и психологического направлений для обозначения моментов бессознательного подражания в творчестве поэта» [Литературная энциклопедия под ред. Луначарского 1939].

Однако, по поводу точного определения нет однозначного мнения. Н.Г. Владимирова разграничивает реминисценцию и аллюзию, основываясь именно на психологическом аспекте приема реминисценции [Владимирова 2001: 270].  Н.Г. Велединская считает, что реминисценция является отсылкой не к тексту, а к имени или к определенному узнаваемому событию из чьей-то жизни. [Велединская 1997: 20]. Н.А. Фатеева, в свою очередь, дополняет, что реминисценция часто может оборачиваться аллюзией, и наоборот. [Фатеева 2000: 280-286]. Е.М. Дронова отождествляет их, считая, что оба эти приема являются средствами создания интертекстуальных связей, то есть они являются элементом существующего текста, который входит в создаваемый текст [Дронова 2004; 92-96]. Е.В. Хализев также отожествляет оба стилистических приема; по его мнению, автор произведения может включить реминисценцию в текст осознанно, либo oна вoзникает независимo oт егo вoли, прoизвoльнo, являяcь «литeратурным припоминанием» [Хализев 1999: 48].

Культура представляет собой текст, в котором содержатся разнообразные коды и дискурсы, которые смешиваются друг с другом и рождают новые высказывания. Следовательно, любой текст является одновременно и произведением и интертекстом. Интертекстуальность – это диалог текстов, маркированный определенными языковыми сигналами [Степанов 2003: 82].