Вход в рай временно закрыт. Пользуйтесь служебным выходом ада.

(Пособие для авантюристов)

ВЕРОЯТНЫЙ ДИАЛОГ N2. ШАНСЫ.

Атлантида. Около X тыс. до Р.Х. Терраса для раздумий о вечном.

-Так что, разрешите доложить, Ваше Чудотворство: Бумеранги и Мячи на пяти Окнах из семи не действуют,- командующий летучей бригадой изобразил, как мог на костылях, нечто отдалённо напоминающее «во фрунт».

Гипнос нетерпеливо махнул рукой, и генерал с облегчением опустился на подушки.

-Как выглядят неподдающиеся? Каковы их манёвры? Боевые характеристики? Всё очень подробно,- Чёрный Жрец дунул в свисток, давая сигнал к обеду.

Архистратиг всегда принимал доклады за трапезой, справедливо полагая, что солдатские мозги лучше всего работают в неуставной обстановке. Не балуя вояк тонкой дворцовой кухней, он, тем не менее, старательно потакал их неприхотливым вкусам. Да и сам (что греха таить), вопреки принятому в его кругах высокому этикету, с удовольствием снедал густо перчёную, в «походном», лимонно-медовом маринаде, жареную на решётке кабанятину, запивая ароматный жир наикрепчайшей же медовухой.

Из четырнадцати спецгрупп, посланных им месяц назад на Окна Тартара для показательных испытаний Оружия Времени, уцелело лишь девять, и то не полностью. И сейчас командиры групп с измотанными аналитиками из тайной лаборатории готовились представить подробный отчёт о грандиозном фиаско атлантов на пяти континентах.

-За технологию Счастья и Его Всемогущество Эдемиана,- пробасил генерал.- Да пошлют ему боги долгие годы и ясность разума в наши проклятые времена!

Чёрный Жрец поморщился, однако «пилюлю» проглотил молча: всего за месяц экспериментов в полевых условиях армия потеряла уже более ста спецов по Магии Времени, не считая Пророков Сна и прочих чиновников из отдела Прикладной Демонологии. Сам Гипнос работал над новыми Ключами по восемнадцать часов в сутки, но искомые результаты напрямую зависели от наблюдательности и внимания разведчиков. Поэтому архистратиг невозмутимо соприкоснулся кубками со своими суровыми гостями и приготовился слушать.

-Начнём с приятных новостей,- в руках коренастого адъютанта появился свиток.

Докладчик обстоятельно откашлялся и начал нехарактерным для военного менторским тоном.

-Согласно первому постулату Магии Времени любое действие, не приводящее к искомому результату, является заведомо бессмысленным. Бумеранги Постоянства отлично показали себя на Шестом Окне в Большой пустыне Лемурийского континента и прилегающих к нему островах, включая подводные. Теперь нам доподлинно известно, что твари, населяющие Шестое Окно, среди которых, как вам известно, такие монстры, как Обуревший Дракобес и Пестрозадый Птах, неспособны адекватно воспринимать обнулённую реальность. Результатами воздействия явились временный молекулярный шок и дезориентация в пространстве с последующим спонтанным переходом в фантомное состояние более двухсот единиц боевой силы противника. Воздействие же Мяча Скорохода, напротив, ускоряло их реакцию и темп нападения, что привело к потерям в уже наших рядах. Зато, превосходно проявили себя Мячи на Первом Окне, где, как, наверное, известно Вашему Чудотворству, обитают медлительные твари, вроде Вялотекущих Галлюцинаций и Тяжёлых Воспоминаний. Ускорение сминает их атаки подобно рукам гончара, разрывающим непослушную глину!!!- заметив на губах Чёрного Жреца усмешку, адъютант осёкся, крякнул от досады и вернулся с высокопарных облаков романтики на сухие равнины деловой беседы.

-Испытания на остальных Окнах закончились поражением уже с нашей стороны, и только самоотверженность регулярных войск даёт нам возможность до сих пор сдерживать натиск. У меня пока всё. Извините, Ваше Чудотворство.

-Что значит – «пока»?- Гипнос удивился искренне: при нём ещё ни один докладчик не позволял себе отсрочку выводов на потом.

Адъютант упрямо выпятил квадратную челюсть.

-Пока – это значит ПОКА, Ваше Чудотворство. Диапазон особенностей противников слишком широк. Практически едва не неограничен…- докладчик поморщился от неудачного оборота, но напористо продолжил, глядя прямо в немигающие глаза Чёрного Жреца.- И аналитической команде сначала хотелось бы знать, что конкретно вы ожидаете от нас услышать.

Архистратиг жестом указал ему сесть и сделал глубокий глоток обжигающей медовухи.

«Как они изменились… Ещё пару лет назад этот юнец не позволил бы себе подобного. Ишь смотрят! Будто бы не их, а моим разумом созданы твари Тартара»

Гипнос поднялся с подушек и, обхватив плечи руками, по широкой дуге двинулся вдоль сидящих.

«Спокойно, Гип, спокойно.- Прошелестел в голове знакомый с детства голос.- Ты для них всего на всего лабораторная крыса, посылающая их на рога к тому же Дракобесу. Тебя давно прокляли все – от матерей и пацифистов до ветеранов, с которыми ты ещё жалких сто лет назад бок о бок жарился в Лемурийской пустыне, покоряя последний не сдающийся континент. Они плевать хотели на то, что только благодаря твоим усилиям на планете воцарился мир, которого не видели полтысячи лет. И ещё больше им плевать на то, что только твои способности вести переговоры с покорёнными государями, не унижая их, а, создавая с их помощью автономные источники сырья и промышленные базы по всей планете, привели к безграничному и безотказному величию империи атлантов. Спокойно, Гип, спокойно».

Гипнос давно привык к своему раздвоению личности и научился отличать Разум от Сердца. Разум, как правило, побеждал в спорах. Но иногда и Сердце давало дельные советы. Сегодня следовало вести себя так, как велело Сердце: раздавать пряники направо и налево, не держа за спиной кнут, и подставлять ответной благодарной информации большие внимательные уши.

Архистратиг остановился прямо за спиной адъютанта, чтобы хоть как-то успокоить голос взбешенного Разума, и рассеянно потеребил одну из своих длинных (до пояса) бесконечных медно-рыжих косичек.

-Я не сомневаюсь, господа, что вы проделали огромную работу, рискуя при этом своими жизнями и жизнями своих товарищей,- речь Чёрного Жреца напоминала по ритму колыбельную.- Не скрою: мне горько сознавать, что в потерях я чувствую и свою вину. Отчасти. И, поверьте, я бы, по старой памяти, с удовольствием сунулся на передовую, но…

Гипнос оглядел сидящих за столом. Вояки понимающе и молча подняли кубки: архистратиг сказал то, с чего следовало начать.

-Я имею в разработке ещё два Ключа: Цепь Дружбы и Веер Безразличия. Первая прерывает функцию действительности на некоторое время. Второй зацикливает действительность. Что-то наподобие Бумеранга… Но по-другому, если вы меня понимаете... Разумеется, всё это касается исключительно наших дорогих монстров и неодушевлённых, подвергнутых насильственному воздействию. Теперь у меня: «пока всё»,- он с улыбкой похлопал по плечу коренастого адъютанта и вернулся на своё место.

Минут двадцать люди Гипноса пили и ели, оживлённо переговариваясь гулким полушёпотом. Чёрный Жрец не мешал им анализировать полученную информацию и вёл приятную беседу с генералом, своим однополчанином по «Ледовой Войне» на Материке Двух Окон.

Тогда он был ещё не Чёрным Жрецом, но уже «послушником первой категории». Времена были лихие. И климатическую войну, которую навязали атлантам наводные северяне, удалось завершить, только научившись создавать искусственные полярные цунами, разнёсшие в клочья ледяные кордоны противника.

Его Всемогущество царь Эдемиан хотел, было, сначала повернуть океанические течения вспять; поколдовать, так сказать, над направлением и температурой, но вовремя прислушался к доводам молодого учёного из параллельной гуманоидной ветви «Детей Ягуара».

Эти генетические мутанты были большой редкостью на планете и славились абсолютно исключительным интеллектом.

Гипнос среди них на порядок превосходил своих соплеменников, что и доказал, напрямую и нагло, через все сомневающиеся вышестоящие головы, предложив Эдемиану чертежи цунамигенераторов различной степени мощности.

Его Всемогущество помнил Гипноса ещё по имперской школе. Приятные перспективы при фаворите такого уровня вполне устраивали Его-В., и Его-В. назначил Гипноса Чёрным Жрецом. То есть, левой и/или правой рукой, Вторым Технологом Счастья и самым молодым архистратигом империи в истории.

-За чистый, многогранный ум Вашего Чудотворства!- адъютант поднял общий кубок, наполненный до краёв.- За талант возвращать веру усомнившимся и надежду отчаявшимся!

-Благодарю вас за доверие, друзья,- поклонился веками Гипнос.- Смею вас уверить: мои изобретения – не более, чем справедливое продолжение ваших знаний. И я пью за то упорство, с которым вы их добываете. Знать, чтобы жить!!!- выкрикнул он древний девиз атлантов.

Гвардейцы дружно встали и пустили кубок по кругу.

-По нашему мнению, Цепь Дружбы было бы целесообразно использовать на Втором Окне,- уверенно продолжил адъютант.- Именно там обитают Духи-невидимки и Быстрые Сумасбродства, которых можно подловить на прерывании реальности.

-А Веер?

-С Веером чуточку сложнее… Нам нужно знать принцип «зацикливания».

Гипнос улыбнулся. Как можно вежливей, но чересчур натянуто.

-Прежде мне надо поговорить кое с кем.

Он ещё раз улыбнулся. Не им. Не для них. И не так, как для них. Улыбки бывают разными.

ТРЕТИЙ ДЕНЬ СУПЕРКОРА.

Месоамерика. VII век н.э. Июнь. 07.15 пополудни.

Кают-компания Капсулы Времени.

 

-Раз есть повод, должны быть и удила! Так закусим же! Ха!

-Смешной какой. Сковьзкий,- Кёко Игораси в очередной раз погладила Мяч Скорохода по матовому боку.- Интересно, как он работает?

-Древнейший символ стимуляции ускорения,- Фишер достал из саквояжа пачку фотографий.- У индейских гонцов при себе всегда был каучуковый мячик, который они подбрасывали ногами на бегу. Концентрация внимания достигала почти невозможного уровня: человек без остановки мог пробежать четыре марафонских дистанции.

Диего ехидно присвистнул, взглянув на Лю. Но тот лишь снисходительно пожал плечами.

-Как бы он ни рработал, ррекомендую воздерржаться от эксперриментов,- немедленно встрял Ганс Адамович.- Пусть наши эксперрты сами ррешают целесообрразность его использования. Кстати, Елисейший! Ррепортаж ррепортажем, но Суперркорр прродолжается. У вас есть какие-либо подвижки с узелками от Его Глобально-Прреподобия?

Подвижек по поводу истинного завещания Атауальпы у меня не было, поэтому я покачал головой и положил себе ещё одну порцию лосося, хитро приготовленного с уймой специй и грудой овощей. Если синьор Парелли не врал, то «Salmon de Royal» был самым дорогим блюдом «начала первой половины конца двадцатого века». Никогда бы ни подумал, что банальный кусок не слишком дорогой рыбы со стильным гарниром может стоить столько же, сколько серебряный самородок того же веса.

Едва выбравшись из уже «недевственной (об этом чуть позже) пирамиды Плутона», Диего пообещал выложить на стол золотой шефский запас. И выложил в чистом виде.

В отличие от приснопамятного «ужина с препятствиями» вечер третьего дня Суперкора был перенасыщен трудоёмкими вкусностями не из московского «Эрмитажа». На столе красовались деликатесы из ресторана отеля «Георг V» (где Диего ухитрился взять автограф у кого-то из «битлов» во время парижских гастролей 1965-го года) и меню голливудских «звёзд» времён «холодной войны».

-Мяч, как мяч,- скептически заметил Андрей, отрезая здоровенный шмат от торта «Б-52».- Вопрос в том: кидать его или катать?

-Кидать,- подала голос Арколола. (для неё Младший приготовил артишоки по рецепту самой Лайзы Минелли)

 

Впечатлённый воистину неженской силой, проявленной при спуске, а при подъёме и того более, Стажёр многозначительно пропустил Аркололу перед входом в Капсулу Времени и с прищуром оглядел её атлетическую талию.

-Диета и, ещё раз, диета,- пробормотал он, с шутливой горечью похлопав себя по поджарому торсу.- Клянусь моим первым омлетом, Синьор, ни одна красота в мире не стоит самоистязания по методу Тантала. Ума ни приложу, как она поддерживает мышечную массу! Но… Уж не знаю, за что на меня взъелась мисс Хотеп, но ЕСТЬ она с сегодняшнего дня будет не постный порридж с сельдереем, а ореховые крокеты, как минимум. Я научу нашу лебедь чёрную правильному питанию,- зловещим шёпотом произнёс Стажёр, потирая «корявки».- И пусть потом не говорят, что Диего Шон Сванте Парелли заморил голодом лучшего Таймопера Восточного Полушария на миллиардном проекте!

 

-Вы, как всегда, проницательны, возвышенная коллега Ар.

Что до Суфлёра, то журчащий тенор, которым он сегодня изволил разговаривать, вкупе с роскошным шёлковым халатом, вышитым фениксами, драконами и ещё вся мифология знает какими хунь-дунями, прекрасно (как сказал бы Диего) «рифмовался» с морскими грибами, водорослями и гадами, дополненными рассыпчатым длиннозёрным рисом в золотистом шафрановом соусе. И ещё, «в рифму» - что-то спиртное китайское. Кажется, ханшин.

Аристократический нос остался «не только весьма доволен» оказанным ему вниманием, но даже произнёс тост «за необычайно талантливого юношу» и выразил надежду, что «достопочтенный отец Фишер не будет против, если его одарённый племянник составит компанию одинокому динозавру, блеснув своими талантами ещё и на поприще бильярда».

-Кидать. Именно, кидать,- подчеркнул благосклонный тенор.- Не далее, чем два часа назад Его Глобально-Преподобие рассказал мне ещё одну фамильную легенду, и я склонен предполагать, что Мяч Скорохода следует непременно кидать, дабы его естественным ускорением под воздействием гравитации внести коррективы в различные поля планеты на определённом участке.

-Синьор. Вы не забыли про толстого барона?

 

Сам Диего, осунувшийся после двух суток бдения и приготовления банкета, коротал вечер «а-ля Шон Коннери» в роли легендарного суперагента: за бутылкой напитка «Дом Периньон» и тостами с каспийской белужьей икрой личного шеф-посола.

Стоит отметить: купаж напитка был знаменитого 1921-го года (вместо несуществующего 1957-го), и икра была с экологически чистой иранской границы от белуги-альбиноса.

В общем: если уж отмечать, то это должно стоитьJ

-Дай отдохнуть уважаемому Елисею! Загадка Атауальпы не из простых, а сеньор Векша пока не оправился от нашего скоростного подъёма.

 

Честно говоря, меня аж по ту пору била нервная дрожь. Как и предполагал Андрей, сразу после нахождения Мяча Скорохода (а он выплыл откуда-то сверху и плавно спланировал на импровизированный купол «алтаря», стоило мне нажать на двести восемьдесят девятого его собрата) пирамида вздрогнула, и ступень, на которой мы «спускались вверх», с шипением втянулась в стену. Раздался грохот далёкого опасного механизма, и пол поплыл у нас под ногами.

-Братья и сёстры мои в средствах массовой информации!!!- корпоративно взревел Лю.- Бутылка переворачивается!!!

Он схватил Мяч и быстро сунул его в рюкзак:

-Мисс Хотеп!!!

-Для вас – Арколола, коллега Кас!!!

Вокруг гремело так, что им приходилось орать.

-Антигравитаторы включаем на поверхности!!! Я не хочу устраивать слалом в незнакомых местах!!!

-Принято!!!

-Аварийный подъём на тросах, согласно инструкции!!! Это не «качели-карусели»: я могу взять троих!!!

-Отказано!!! Я беру коллегу Кора и… второго!!!

Арколола без видимых усилий подтянула меня за куртку и пристегнула спина к спине магнитным карабином. Вихрь, поднявшийся внутри «пирамиды», чуть не впечатывал Стажёра в стену из Мячей. Таймопер прицелилась и рывком взвалила синьора Парелли себе на плечо:

-Держитесь крепче!!! Я боюсь мертвецов!!!

Орала она скорее для проформы. Диего сразу же «петлёй» перехватил ногами страховочную половину троса и вцепился руками в скобы моего магнитного карабина.

-Спасибо, Синьора!!! С меня причитается!!!

Вместо ответа «синьора» закрепила Стажёра на плече двойной поясной лонжой и вопросительно взглянула на Каскадёра.

Тот одобрительно и неоднозначно потыкал большим пальцем вверх. Фишер и Ганс Адамович, пристёгнутые к Лю, как баллоны акваланга, машинально перекрестились.

Поднимались мы, конечно, не вручную. То есть: вручную, но не совсем.

Андрей и Арколола присобачили к тросам автолебёдки и, вцепившись в рукоятки, как мотоциклисты, врубили сразу же третью скорость. Рук Аркололы я видеть не мог, но на крутом вираже увидел руки Андрея: его бицепсы были вздуты, как на финале по армрестлингу. Поэтому, вынырнув, наконец, на поверхность, я с интересом взглянул на мисс Хотеп.

Она отключила антигравитатор (необходимая в некоторых случаях вещь) только после свиста Лю, аккуратно приземлилась, отстегнула меня, сбросила с плеча Диего, флегматично промокнула лоб рукавом… И всё.

Стажёр, лицо которого напоминало свежий харчо, сделал несколько неуверенных шагов и рухнул на траву.

-Так и апоплексический удар получить недолго,- промямлил он, мотая растрёпанной шевелюрой и одновременно пытаясь привести в исходное положение сведённые к переносице глаза.- Надеюсь, ногами вверх – это не дурная примета… Ик…

 

А сейчас он угрюмо наблюдал за тем, как мисс Хотеп, демонстративно отодвинув от себя артишоки, приготовленные специально для неё, пила своего приготовления банановый коктейль с мюслями и хрустела горьким шоколадом.

-За тебя, идиот ты мой гениальный! Побольше тебе квадратов в твою невинно-замусоренную голову!- Андрей поднял бокал в мою сторону и лукаво подмигнул.- Хорошо хоть, кубы не попались. Заумножался бы. Ха!

-Всё оказавёсь так просто,- задумчиво пробормотала Игораси.- Но вы, всё-таки, выгвядите уставим, Евисей-сан. Очень уставим.

-Это была командная игра,- я попытался уйти от излишних комплиментов.- Случайное стечение разных знаний в замкнутом пространстве. Между прочим, «качели-карусели» показались мне самым сложным, если уж на то пошло.

Диего пошёл вокруг стола, собирая посуду. Возле Аркололы он задержался и буркнул:

-А я ведь так старался, мисс Хотеп…

-Вы – не мой Стажёр.- Скупо пожала плечами великая некрасотка.- Вкус у вас, может быть, и есть. Да, вот только, вы не в моём вкусе.

Расстроенный Парелли лязгнул крышкой супницы и вышел.

-Эй, Белкин! Не спать! У нас сегодня банкет или нет?

-А я бы рекомендовал дражайшему Таймкору несколько часов, если не отдыха, то хотя бы уединения. И, по возможности, беспокойного сна. В беспокойных снах, знаете ли, решаются самые интересные задачи.

-Надеюсь, хоть, десерт всем понравится,- Диего с наждачной вежливостью водрузил посреди стола нечто, состоящее из выдолбленных половинок дыни с начинкой, пахнущей лесом, морем и мороженым.

-Ну, что ж. Тогда на сонный ход!- Его Г.П. улыбнулся и протянул мне лист бумаги.- Копия перевода завещания. Русский вариант. Я предположил, что он будет вам наиболее удобен.

-Геррр Векша, я – не мастерр говоррить тосты!- прозвучал мастер говорить тосты.- Но я пррисоединяюсь к Андррею и желаю вам перрспективы, как на фрронте обязанностей, так и на фрронте прривязанностей.

-Чёрт побери! Как вкусно!- Кёко с удивлением смотрела на Стажёра.- Как это называется?

-Это придумали во Франции, мадам...- великосветски поклонился Диего.

Очень хотелось дослушать, но дверь Кают-компании за моей спиной уже затворилась, и я с удовольствием ощутил безумную усталость, не обременяющую меня обязанностями.

Однако стоило мне прилечь, как в дверь постучали, а не позвонили, и не спать в эту ночь мне пришлось по далеко идущей причине.

 

СОННОЕ ЦАРСТВО N3.

 

-Всё-таки решил научиться мерещиться?- «Страх Перед Неизбежным» только что замутил в умах сотни полусонных водителей знаки дорожного движения, нескольким тысячам потенциальных «лузеров» устроил бессонницу перед снова якобы увольнением и подкинул паре миллионов компьютерных «чайников» очередной как бы «вирус». Он любил боять. Но при этом не делал из себя страхоидола. Зачем?..

От настоящего «Страха» никто и никуда не денется: ни австралопитек, ни пилот НЛО.

Поэтому «Страх Перед Неизбежным», хоть и считался общепризнанным мастером во всех сновиденческих отношениях, сам себя признавал не более, чем ремесленником с очень большим и временами чересчур разнообразным опытом. Которому весьма далеко до совершенства.

Он принял Ухокрыла в рабочем порядке: без докладов и очередей (валом их вали, да, всё не по насущным делам) в своей любимой, посеревшей от десятков тысячелетий личине, создав для комфорта посреди запущенного Круга Ада оазис из пасмурно-чёрных изысканно-уродливых карельских берёз. С пеньками. (Издержки юности)

-Нет, Учитель. Я хочу вступить в игру, и, если надо, обессмертиться или перестать быть фантомом,- Двуклювый принял позицию «Величайшей Ненависти» и злобно харкнул в сторону «Страха».

Страх задумчиво потеребил себя за замшелую козлиную бороду. Из мириадов сновидений, обученных им, Ухокрыл входил чуть ли не в сотню самых талантливых. Терять перед грядущими событиями ученика-соратника подобного масштаба было бы не то, чтобы цинично, а попросту непрактично. Однако Папа Большого Окна знал, что Двуклювый упрямее даже своего косоглазого родителя, и потому не след давать ему бесконтрольно распускать копыта с ушами.

-Видишь ли, Ослина,- Учитель начал издалека.- Дело-то, в данном случае, не в том, чтобы проявить свою кошмарную или ужасную сущность. Тут голливудские приёмчики некстати и не ко времени. Предположим, мне, действительно, нужен тот гибрид, который сливает сверхсекретную информацию возможному Властителю. Но ответь мне на вопрос: нужен ли он мне? А если да, то зачем он мне нужен?

Подобные вопросы Страх начал задавать после того, как несколько сотен раз приснился одному Бодхидхарме. Имели место даже крамольные слухи, что в каком-то из углов его Круга Ада пылятся изрядно потрёпанные конспекты по дзэн-буддизму.

-Я полагаю, Учитель, что вам нужен не столько сам иуда, сколько канал контроля за возможным Властителем,- уклончиво заметил Ухокрыл.

Страх пожевал безгубым ртом, давая понять, что оценил шутку Ученика.

-Ты не ответил на вопрос, Ослина.

Вот теперь Двуклювый задумался по-настоящему. Папа Большого Окна редко подгонял загадку дважды. В этом убедилась не одна тысяча нерадивых сновидений, желавших галопом перемахнуть из случайных в хронические. Резоны Страха были понятны: Ухокрыл ушёл в «Кошмары» сразу после защиты практического диплома «О Снизме и его особенностях в условиях нерационально растущего людишкинского социума при постоянном количестве ихнего интеллекта в ихнем замкнутом пространстве, именуемом по-разному».

Учитель хотел убедиться, что хватка Ученика осталась той же, что и во времена первой древнеегипетской династии.

Страх, между тем, сменил личину, и теперь на Ухокрыла смотрело несколько пар гноящихся совиных глаз, разбросанных в случайном порядке по туше полуразложившегося осьминога.

-То, что среди них потомок Эдемиана – факт незначительный. Компасов среди людишек не пруд пруди, но вполне достаточно,- медленно, взвешивая каждое слово, начал Двуклювый.- А вот, единственный, кто мог заставить или соблазнить нашего специалиста сниться для слива Формул, – это потомок Гипноса. И данный курьёз куда более серьёзный. И вряд ли они случайно оказались в одной лодке. Не удивлюсь, если рядом окажется полная грядка наследников.

-Я тоже этого опасаюсь,- кивнул Страх, превращаясь в огромный череп с гламурно выбитыми зубами.- Надеюсь, что ты передумал, Ослина. Мне бы не хотелось терять такого кадровика, как ты.

-Когда это я людишек боялся?- косые бельма налились свинцом.- Если уж кто и способен обмануть этот тандем, то лучше меня кандидатуру не сыскать.

-Не будь столь самоуверен,- череп укоризненно покачался из стороны в сторону.- Полный с Любовью были профессионалами со стажем на три порядка большим, чем у тебя. При рептилиях начинали.

-Но сгинули ведь,- не удержался от сарказма Ухокрыл.- Ибо выпирали во сне, аки прыщ. А я – ослина тупой, неприметный. Для спеца – так и вовсе воинствующий дилетант. Да и в хронических я не снюсь. Всё больше в случайных. Как-никак, аккордная ставка.

-Знаю, знаю,- проскрипел Страх, трансформируясь в ржавую окровавленную бензопилу.- Наводил о тебе справки. Последняя кома была превосходна. Идея повернуть тоннель от Рая к Вечному Чистилищу была твоей, надеюсь?

-Я не плагиатор, Учитель,- скромно потупил уши Двуклювый.- И я действительно хочу сунуть поганое рыло в «Право Ключей». Хотя бы для того, чтобы, обретя плоть, стать не марионеткой, а конфидентом.

-Похвальное стремление,- на пень карельской берёзы присел лощёный эсэсовец с безразличными кокаиновыми зрачками.- Что мне в тебе всегда импонировало, Ослина, так это прагматичный подход к вопросу. Хождение по головам – не самый приятный, но единственный способ сделать карьеру без особых усилий. А геморроем принципов ты не страдал и тогда, когда пытался подсидеть самого меня.

-То, что я тупой и неприметный, я узнал от вас, Учитель,- веско заметил Ухокрыл.

Эсэсовец протянул ему пакет лапши быстрого приготовления с маркировкой «Полный П».

-Это – последняя информация от Полного. Развесь на ушах, перевари, и сделай одолжение: явись на стажировку по трансформации без выхлопа. Огнеплюева тётка знатные зелья гонит, но не след злоупотреблять употреблятельством. Мне нужна команда злых, сытых и сильных профессионалов, а не банда фанатичных самоубийц,- заключённый «номер 23754» сгрёб с пола собственные мозги остатками черепной коробки и тяжело, без показухи, вздохнул.- Повторяюсь… Хотя, говорят: повторение – якобы, мать учения. Но потом никого не волнует, что драматических сюжетов всего тридцать шесть.

Ухокрыл понимающе покивал ушами.

-Береги себя, Ослина,- Страх почесал левый рог.- Мяч они всего за два дня вычислили. И Бумеранг у них на руках. Мне бы не хотелось терять такого кадровика, как ты.

После улёта Двуклювого он ещё раз пробил в памяти диалог и принял обличье Отставного Актёра.

-М-да-а-а…Повторяюсь…- прокряхтел Папа Большого Окна.- Но сюжетов всего… И правил детектива – всего… О, Гипнос, Гипнос! Дёрнул же я сам себя с тобой «баши» заключать…

 

***

 

ТРЕТИЙ ДЕНЬ СУПЕРКОРА.

Месоамерика. VII век н.э. Июнь. 08.58 пополудни.

 

-Итак, Ди. Жил-был толстый барон…

 

«-Что за чушь?! Это невозможно теоретически?!

-Очень даже возможно, сударь,- на постной физиономии проектировщика не дрогнул ни один мускул.- Обратите, наконец, внимание на пандусы. Они по кругу огибают замок по одному после каждой лестницы вниз.

-Можно подумать, есть лестницы, ведущие только в одну сторону…

Сомнения барона Карла Вильгельма К. лежали за гранью сомнений. Хотя и задача, которую он выставил на конкурс, была под силу только волшебнику или, как вариант, архитектору необычайного ранга.

Дело в том, что господин барон, вследствие своего чрезмерного аппетита, страдал ожирением не только тела, но и сердца. Поэтому гнетущее его вот уже который год желание - подняться на обзорную площадку старого донжона, чтобы с высот полюбоваться своими владениями,- было, увы, несбыточным. В своих снах он летал; перемахивал, как в юности, через три ступеньки; с лёгкостью взбегал по крутой винтовой лестнице, а наяву… Наяву не мог осилить даже полпролёта без яростной одышки, которая превращала его в груду иссиня-багрового киселя.

Проект, представленный скромным, но, по слухам, маститым специалистом в решении подобных вопросов, синьором Пьяццо, действительно решал задачу. Но как!!!

Из чертежа следовало, что господин барон будет спускаться по последовательной цепочке лестниц и пандусов, а в результате окажется на самом верху! Возникал вполне логичный вопрос: а как господин барон вернётся обратно? Ведь если система позволяет спускаться вверх, то вниз ему придётся подниматься…

-Если господину барону угодно, я могу сделать макет,- Пьяццо отставил в сторону допитый бокал и поднялся.- Но для этого мне понадобятся деньги и время.

-Сколько?

-Сколько времени или сколько денег?

-Время подождёт. Я жду дольше. Меня интересует сумма аванса.

-Треть.

-Целая треть?!

-Всего треть, господин барон. Всего. Проект по поднимающему спуску – сложный: он потребует капитальных вложений и с моей стороны. Хотя бы в материал макета. Так что, «подъёмные» не помешают,- улыбнулся Пьяццо собственному каламбуру.

Барон досадливо побарабанил толстыми пальцами по подлокотнику.

-Ну, почему все не могут работать без аванса? А если меня, вообще, не устроит конечный результат?

-Видите ли, сударь, есть одна забавная история. Заказали как-то некоему знаменитому художнику вывеску для дорогой купеческой фирмы. Там должны были быть все атрибуты, присущие солидному заведению: яркий помпезный герб, не менее яркий запоминающийся слоган. А слоган, к слову, был более чем ярким: «Товары, достойные короля!» Правда, фирма сделала заказ с одним условием – вывеска должна была провисеть над офисом месяц. И если за это время прибыли возрастут, то заказ будет немедленно оплачен. Знаете, что ответил художник?

Барон отрицательно помотал тройным подбородком.

-Художник ответил: «Дайте мне квадратный метр вашего самого дорогого штучного паркета. Я по нему похожу месяц и, если почувствую себя королём, то выполню заказ бесплатно»,- синьор Пьяццо хитро улыбнулся и подлил себе рислинга из баронских запасов.

-Я понимаю, что вы имеете в виду,- просипел, наконец, Карл Вильгельм.- Казначей выдаст вам требуемую сумму. Но выполнять макет вы будете здесь, в замке, и нигде более. Вы принимаете это условие?

-Как пожелает господин барон…»

-Продолжение можете не рассказывать,- хмыкнул Стажёр.- Через день, от силы, два «крупного специалиста» в замке не было, а строители сломали мозг, пытаясь создать макет поднимающего спуска. Так?

-Синьор Пьяццо твой родственник, или эта афера в чисто итальянском стиле?

-Бросьте, Синьор!- Диего откинулся на подушку и выразительно потёр слипающиеся глаза.- Не в Италии дело. Только лопух без стереометрии в голове мог купиться на подобный обман зрения. Ведь этот проект имеет право на жизнь только в одном единственном случае: если лестницы будут плоскими, а пандусы будут служить не для спуска, а для подъёма. Синьор Пьяццо не облегчил бы задачу бедного толстячка, а усложнил бы в разы. Единственное, чего я не понимаю: каким образом вы связали эту байку с «пирамидой Плутона»?

-У отца Мигеля было своеобразное чувство юмора. Возможно, он знал эту историю. Возможно, нет. Но другой подсказки про «качели-карусели в бутылке Клейна» ему просто не пришло в голову.

Я поднялся с койки, на которой рассказывал Стажёру «сказку на ночь» (в нашей команде у каждого было, что рассказать, а Диего впитывал в себя информацию с жадностью одинокого кактуса), пожелал добрых сновидений и вышел из каюты.

В кают-компании, абонировав обеденный стол, Дирижёр и Суфлёр резались в покер.

-А где остальные?

-Ушли спать. Меняю три и открываемся,- проворковало контральто.

-В девять вечера?!

-После ужина всех неожиданно потянуло в сон. Только мы с благородным де Сен-Пьером сыграли роскошную «пирамиду» в присутствии Стажёра. Но и он сказался усталым и пошёл искать вас. Он нашёл вас?- ухоженные ладони развернули новый карточный расклад и тут же вернули его в исходную позицию.

-Да. Я рассказывал ему про толстого барона на сон грядущий.

-Дьявольская выходка синьора Пьяццо довела бедного Карла Вильгельма до обширного инфаркта,- печально улыбнулся Суфлёр.- Надеюсь, вы не огорчили этой новостью нашего юного любителя жизни?

-Воздержался.

-Карре! На валетах!- объявил Дирижёр, довольно прилаживая спину на спинку кресла.

Суфлёр разочарованно пожал плечами.

-Флэш-рояль на бубнах с учётом джокера. В карты вам сегодня фатально не везёт, почтеннейший,- он лениво поднялся и подошёл к мини-бару.

Тут де Сен-Пьер необычайно широко зевнул и помотал головой.

-Удивительное ощущение, господа. Как будто я сегодня пил не мохито, а чистый ром. Вам не знакомо чувство «серебряного взгляда»?

Суфлёр резко обернулся. Его губы опять напомнили мне лезвия из перекалённой стали. Острый подбородок упёрся в грудь, а правая рука со щелчком выдернула пробку из початой бутылки токайского. Даже вуаль не мешала понять, что он исподлобья жёстко глядит на Дирижёра.

-У вас тоже обострённое восприятие мира?- интонация, с которой был задан этот невинный риторический вопрос, вызвала у меня зуд в позвоночнике.- То-то наша «пирамида» растянулась почти на час. И если бы не ваш поразительный абриколь…

Суфлёр запрокинул голову и буквально влил в себя содержимое почти полной бутылки.

-Для меня каждый шар был очевиден,- де Сен-Пьер зевнул ещё шире.- И это тем более странно, потому что последний раз я играл на бильярде лет восемь назад.

-Простите, что вмешиваюсь, но не могли бы вы объяснить, что такое «серебряный взгляд»?

Если честно: я лукавил. Каждый человек хоть раз в жизни испытывает подобное чувство.

Чувство «серебряного взгляда».

Это происходит в минуты пассивного отчаяния, когда организм на генетическом уровне борется с ощущением возможной опасности. В дремучем лесу, в новолуние, вы сможете яснее, чем днём, увидеть нужную тропинку. Летя на полной скорости по горному «серпантину», вы сможете увидеть ещё не выехавший из-за поворота встречный автомобиль. А на бильярде – все удары видны, словно сквозь шары пропустили тонкую серебряную паутину комбинаций. С углами, направлениями и силой удара.

Частенько этот эффект возникает под изрядным допингом. Но чтобы у двоих сразу?

-Дражайший Таймкор, вероятно, шутит,- Суфлёр пустил серию дымовых колец в потолок кают-компании.- «Серебряный взгляд» - это обострение защитных рефлексов в ситуациях, близких к критическим. По крайней мере, с точки зрения современной психиатрии. И если мне не изменяет интуиция, у вас должны быть те же ощущения, что и у нас.

-Должен вас огорчить, коллега, но я чувствую себя совершенно нормально.

Дирижёр, задумчиво смотревший до этого в пол, поднял на меня вещие глазницы.

-Скажите, Елисейший: вы ушли до или после того, как Стажёр подал маседуан из лесных ягод?

-Благородный де Сен-Пьер подумал о том же, о чём и я?- лезвия растянулись в стеклянный оскал.

-Да,- тяжело кивнул Ганс Адамович.- Но я не помню, кто его не пробовал. И главное: зачем это кому-то нужно?

 

ЦЕПЬ ДРУЖБЫ N1.

 

«Пусть сердце Твоё будет вечно преисполнено радости, а чресла – любвеобилия, как у нашего хвостатого Праотца.