Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Александрийская истолковательная школа и ее значение для православной экзегетики. Принципы толкования Писания оригеном. Его влияние на последующий период. Достоинства и недостатки подхода оригена.
Александрийская община верующих христиан «довольно рано основала для обучения в вере обращаемых в христианство школу «катехуменов»[4] Христианское предание относит появление среди александрийских иудеев проповедников христианства ко второй половине первого века, что недалеко от истины. В Александрии проживала самая многочисленная диаспора евреев. В Александрии во втором веке до нашей эры проживал знаменитый раввин Аристобул, а затем не менее знаменит даже вне иудейской среды еврейский богослов и философ Филон (25 до н.э. – 50 н.э.), которые оба пытались совместить иудаизм с эллинской культурой и философией, для чего начали аллегорически истолковывать священное писание иудаизма – Танах, который в христианства стал называться Ветхим заветом. Филон считает, что Бог через Моисея в Библии сказал евреем то же, что грекам сказали философы. Для этого он учил, что в Библии наличествует содержание буквальное и содержание аллегорическое. С этой целью он при истолковании Танаха широко использует Каббалу и пишет, что в рассказах в Библии надо видеть не только Адама и Еву, других лиц и животных, а и то, что Адам – это разум, а Ева – жизнь; Каин – это тупость и корыстолюбие; змий – похотливость; тигр – страстность; верблюд, накопляющий в своем горбу воду, - память, и так далее. Философ и богослов библейское понятие о Боге пытается наполнить теми понятиями, которые выработали платоники и современные ему стоики. С этой целью он Библейские рассказы о Боге подстраивает под аналогичные философские понятия и абстракции Платона и современных ему стоиков. Отсюда он говорит, что Бог – Перводвигатель, Всемогущий, Высшее Благо, что Бог общается с миром не непосредственно, а через эманиируемый (истекаемый, рождаемый) Логос, который является «Ангелом, действующим от имени Бога», «Первоначалом мира», «Разумом Бога», «Первородным Сыном Бога», «Посредником», «Заступником и Ходатаем за людей перед Богом»… Вот в духе этого Филона катехумены, а потом учителя Александрийской богословской школы начали истолковывать своего спасителя – Иисуса Христа: «В начале был Логос (Слово), и Логос был у Бога, и Бог был Логосом. Той извечно был у Бога и ничего без него не стало существовать, что сейчас существует», - начал позднее свой рассказ о появлении на земле Христа автор Евангелия от Иоанна (См.: Глава 1, стихи 1 – 18).
Филон, исходя из Библейского текста и религиозного мировоззрения греков, говорил о существовании многих богов, верховными среди который является Бог Сущий (Яхве, Иегова), его Слово (Логос) и его Святой Дух (женского рода, Сила Божья). Столетием позже основатели Александрийской философской школы неоплатоников Аммоний Саккас (175-242) и, особенно, его местный ученик – Плотин (204-270) разработали учение о единой и нераздельной Троице, верховных мировых сил, божеств, что уже на протяжении 4-6 столетий почти в неизменном виде вошло в догматическое учение христианской церкви в канонизированном тексте Никео-Цареградского символа веры, а еще более великолепно – в так называемом символе веры Афанасия Александрийского (293–373). (Подробно, с оригинальными текстами, примечаниями и объяснениями можно прочитать в размещенной на нашем сайте статье «Святая Троица - продукт изнасилованной Библии и кастрированного неоплатонизма")
2.2. Возникновение и философские основы александрийской богословской школы. Александрийская богословская школы возникла в 180 году[5]. Основателем ее был катехет Пантен. Наиболее видные ее представители – это: приемник Пантена Тит Флавий Климент (Климент Александрийский, 150 – 215 г.г.), Ориген (185 – 253), Афанасий Великий (293 – 373) и Кирилл Иерусалимский (315 – 387). Еще от первых ее основателей александрийская богословская школа утвердилась в том философском богословском направлении, которое в церковном и научно-исследовательском мире получило единодушное название мистико-спекулятивного. Каждый видный представитель этой школы - в зависимости от личных вкусов и дарований, в зависимости от социально-исторических условий и потребностей времени - был неповторимой личностью, не повторял, а развивал своих предшественников. Но мистико-спекулятивных характер их философствования и богословствования оставался идентичным. Как было уже сказано, александрийская богословская школа признавала необходимость и пользу для христианского мировоззрения философии. Философия в деятельности всех представителей александрийской богословской школы занимала почетное и важное место, благодаря чему Александрийские христиане «еще с конца второго столетия (со времен Пантена – Е.Д.) в христианском мире приобрели славу – славу церкви философской, в которой никогда не ослабевали интересы к изучению высших вопросов веры и знаний»[6]. Отождествляя христианское богословие с философией, Климент Александрийский давал такое определение философии: «Истинная философия, - писал он, - есть знание как дел божественных, так и дел человеческих. Философия – это наука, которая формирует в нас понятия об отношении человека к Богу и к миру, указывая нам способы к постижению мудрости и благочестия» (Строматы, II:11).
Александрийцы с уважением относились к языческой философии, поскольку она, как доказывал Климент Александрийский «столь же воспитывала эллинов ко Христу, как и Танах евреев» (Фаррар. Жизнь и труды Отцов и Учителей церкви. Том 1. Петроград, 1915, стр.237). В александрийской богословской школе почитались не только античные философы прошлых времен, но и современные ей философы «языческой мудрости». В отличие от других, самозамкнутых христианских катехуменов и школ, александрийская приветствовала появление в ее стенах эллинских философов. А глава александрийской школы Иеракл, приемник самого Оригена, даже будучи пресвитером, читал лекции своим ученикам в «языческой» мантии философа[7] Александрийские христианские богословы в основу своих философских воззрений положили современную им эклектическую философию, то есть синтез всего достижения греческой и римской философии на основе Платоновской философии[8]. Климент Александрийский говорил: «Под философией я разумею философию не стоическую, не платоновскую, не эпикурейскую, не философию Аристотеля, но эклектическую, - а больше всего то наилучшее из всех учений, в котором излагается учение об истине, поведении и человеколюбии»[9]. Фактически, с точки зрения современности, александрийцы находились под влиянием философии Платона и были представителями чистейшего, платоновского, идеализма. В унисон с учением Платона об идеях они утверждали, что «в мире земном нет ничего ценного, ничего подлинно существующего, - все призрачно и условно» (Там же, стр. 241). В своих философских и богословских размышлениях александрийцы основное внимание обращали на интеллигибельные, превыспренные, потусторонние сферы бытия. Они предпочитали рассуждать не о реальных, земных вещах, а о предметах отвлеченных, абстрактных, сверхчувственных. В центре же их христианских размышлений стояли истины телеологического бытия, онтологии божества, уяснение себе и донесение до верующим высших религиозно-христианских истин.
2.3. Место веры и разума в познании. Естественно, что такой выбор предмета своих размышлений вел александрийских богословов к заключению, что эти истины невыразимы, имеют много таинственного, иррационального. Отсюда они делали вывод и о том, что истины вообще – это нечто непостижимое человеческим умом и невыразимое человеческим языком. Орудием познания этих истин может быть только вера. «Девизом александрийской школы, - пишет А. Соколов, - служили краткие, но выразительные слова апостола Павла: «верою разумеем» (Евреям, 2:3)» (Там же, стр. 242). Не лишнее будет для иллюстрации и подтверждения сказанного привести несколько типичных высказываний выходцев александрийской школы о значении веры в познании действительности (в гносеологии).
Климент Александрийский в своем учении отводил вере первостепенное место. Вера, писал он, необходима не только для достижения высшего знания, гносиса (γνοσις, gnosis – ведение, совершенное познание[10]); лежит в основе всякого знания[11]. Он писал, что аксиомы в философии и математике разумом недоказуемы; их, аксиомы, возможно и следует воспринимать только верою для того чтобы потом понимать всю философию и всю математику. «Принявшему веру свойственно быть причастным к знанию так же, как имеющему руки – что-нибудь брать, а имеющему глаза – видеть»[12]. Ориген, исходя из того, что человек ограниченный по своей природе и имеет ограниченный разум, признает веру «необходимой основой знания»[13]. Он утверждал, что высшие истины нельзя одним разумом сделать доступными для человеческого понимания.[14] Афанасий Александрийский (Великий) пишет: «Что предано вере, то прилично постигать не человеческой мудростью, но слухом веры, ибо ни одно слово не может достойным образом объяснить то, что выше естества сотворенного»[15]. Кирилл Александрийский на 3-м Вселенском соборе в 431 году говорил, что тайна воплощения «не поддается разуму языческой мудрости и обыкновенному пониманию, что эта тайна чужда того и этого», а поэтому, надо научится не разумом, а верою проникать в догматическое учение»[16]. «Верь чуду и не испытывай умом свершившегося», - говорил сторонник александрийского богословия и Кирилла Иерусалимского Феодорит Анкирский[17]. Итак, из приведенных примеров видно, что для александрийских богословов вера, как «объединенный порыв всех духовных сил человека к пониманию и признанию недоступных нашему ведению истин» является главным средством познания[18]. Участие разума в деле познания ими, конечно, не отвергалось. Ведь не напрасно эта школа совершеннейшим учением считала то, которое устанавливало полную гармонию между знанием и верою, делало саму веру «верой познающей» (γνοστηκγ πιστις, gnostiki pistis)[19]. Все достойные похвали продукты человеческого разума – наука, философия, логика – тут благосклонно принимались. Достаточно напомнить, что Климент Александрийский называл греческих философов чуть ли не христианами до Христа[20]. Но все же в кардинальных вопросах, в вопросах высших истин, александрийцы отводили уму подчиненное вере место, только в меру того, в какую разум не противоречит вере, а подтверждает ее. Таким образом, не вера приближалась к разуму и согласовывалась с ним, а наоборот – разум приближался к вере и должен был только оправдывать ее.
2.4. Богословский дуализм александрийцев. Если с философской точки зрения оценивать воззрения александрийских богословов на всю действительность, то их следует назвать дуалистами, поскольку они видели в ней мир материальный и отдельный от него мир духовный. Причем духовным мир они понимали не в нашем сегодняшнем понимании, как мир, который создается сознанием человека. Для них духовный мир, это мир сверхъестественного, мир Бога и ангелов, которые единственный является миром истинного существования и истинного совершенства. Материя в их глазах представляет из себя полную противоположность духу, а отсюда и духовному миру. Она несовершенна и обладает только временным, постоянно разрушающимся бытием. В духовном же, сверхъестественном мире – все постоянно, совершенно и вечно. Как часто говорил Афанасий Александрийский (Великий) между материей и духом, Богом, нет ничего общего, а только – одни противоположности[21]. Исходя из неоплатонических концепций, александрийцы утверждали, что материя представляет из себя «несущее» (μη ον, mi-on), «мионическое» начало, не имеет самостоятельного значения, не имеет своей собственной субстанции…[22]
2.5. Антропологический дуализм александрийских богословов Дуализм в воззрении на мир переносится александрийскими богословами и в антропологию, в учение о человеке. На тело они смотрели, как на показатель и причину нашего несовершенства, как на что-то косное и даже нечистое. Климент Александрийский называет тело человека узами и темницею души. Он часто говорит, что «гностик должен презирать тело и отрешиться от него, в чем и обнаружит истинное богопочитание»[23]. А Ориген учил что, когда в Библии сказано, что после грехопадения Адама и Евы Бог одел первых людей в «одежды кожаные» (Бытие, 3:21), то это означает, что согрешившие люди ниспали в мир материальный и приобрели телесные формы. Отсюда он лично питал такое крайнее презрение ко всему плотскому, телесному и материальному, что, став христианином, сам оскопил себя. Такое отношение александрийских богословов к телу (плоти) человека объясняется, кроме всего прочего, учением Платона о ниспадении идей и душ в материальный мир, в котором они приобрели телеса и стали людьми или животными.[24] Ценность и достоинство человека, по мнению александрийских богословов, заключается в его душе, которая является образом и подобием Бога (Бытие, 1:26-27). Афанасий Александрийский говорил, что только в душе человека зерно и залог вечной блаженной жизни, что только душе принадлежит будущая жизнь. По его словам если тело вместе с душой и может попасть в рай, то в таком случае оно будет коренным образом преображено. Ориген, например, учил, что все святые в раю приобретут идеальную сферическую форму, что женщины и мужчины будут лишены своих половых признаков, чтобы не искушаться половой похотью. Душа же, мол, переходит в царство небесное без изменений. Однако, «всякая отдельная душа не сама по себе является полноценной, а в зависимости от того, насколько она служила отображением и воплощением в ней Бога»[25]
Такое воззрение на человека и его природу, естественно, влияло и на учение александрийских богословов о практическом воплощении в жизни человека идеалов христианства, то есть на их нравственное учение и поучения. Александрийцы более ценным в человеке считали духовную деятельность, нежели телесную, которая была погружена в земной мир. Вся жизнедеятельность человека, по их учению, должна быть направлена на освобождение и спасение души и плоти. В практической жизни человека должно сколь возможно больше проявляться божественного нежели человеческого, духовного нежели материального, идейного нежели плотского. Подавление собственных волений, презрение к своим же телесам и искание мистического единения с божеством – вот проповедуемые александрийской школой идеалы христианской жизни. Это учение и поучения находили восторженный отклик в среде людей «не от мира сего» (Иоанна, 15:19), то есть у монахов и отшельников. Вот почему мы видим, что монашество, особенно скитское, являлось самым ревностным оберегателем нравственного учения александрийцев. А отсюда и все учение александрийской богословской школы находило себе прочную опору среди тогдашнего монашества. История снабдила нас множеством примеров того, как ревностно и самоотверженно монашество 3-8 веков поддерживало александрийцев в их состязаниях со своими оппонентами. Так, во время первого Вселенского собора христианские отшельники и затворники оставили свои пустыни и пустоши, чтобы лично появится пред глаза соборных отцов с требованием принять те догматические рекомендации, которые предлагались александрийскими богословами. Даже сирийского монашество во взаимной борьбе антиохийской и александрийской школ неизменно поддерживало александрийцев, не смотря на то, что само это монашество находилось в каноническом подчинении антиохийского патриархата.
2.6. Методология богословских исследований александрийцев В методологии исследования элементов христианских верований адександрийцы придерживались синтетического метода, то есть метода изучения предмета в его целостности, в единстве и взаимосвязи его частей. Климент Александрийский сам о себе говорил, что «диалектическое движение его мировоззрения идет не от частного к общему и не от чувственного к сверхчувственному, но совершенно наоборот: от простого и родового к детальному и видовому (частному) и что он подражает в этом случае Платону»[26]. Александрийцы во в чем искали единство, все возводили к единому. Так, «в учении о мире, о человеке и т.д. они сосредотачивали внимание на обнаружении того, что соединяет, связывает вещи или существа одной идеей, одним принципом»[27]. В изложения своих христологических взглядов они предпочитали говорить о единой природе Христа (о монофизитстве), о единой воле у Христа (о монофелитстве), и упорно противились принятию догмата о двойственной природе Христа и о его двух – человеческой и божественной – волях.
2.7. Толкование священного писания в Александрийской школе. Видное, а с определенных точек зрения – доминирующее, место в Александрийской школе занимало аллегорическое толкование священного писания, текста Библии. Такой подход к слову божьему был обусловлен, кроме всего прочего, и тем, что александрийцы во что бы то ни стало пытались согласовать несогласуемое: античную философию с библейским учением. Так, еще Климент Александрийский полагал, что священное писание Ветхого и Нового заветов содержит в себе все то, чему учит греческая философия, «нужно только уметь раскрыть смысл священного писания»[28]. А достичь такого было никак невозможно, если принимать текст Библии буквально. Для Оригена, по словам профессора Сагарды, «аллегорическое толкование священного писания было началом и концом его богословствования»[29]. Александрийцы, встречая в Библии описание обыденных сторон человеческой жизни, считали эти места не достойными того, чтобы занимать место в слове божьем. Отсюда они думали, что под буквой Библии здесь скрывается другой, более глубокий смысл и старались добраться до этого смысла при помощи аллегории, иносказания, символики и т.п. Но это никак не спасало александрийцев, поскольку из-за произвольного аллегоризма (а он, аллегоризм, никаким другим, кроме произвольного, быть не может!) «в результате получалось ряд фрагментарных объяснений, связать которые в единство их основной идеей было никак невозможно»[30]. Билет.
|
|||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-12-10; просмотров: 652; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.133.99.151 (0.028 с.) |