Переживают еще одно удивительное событие

Мелоун сидел за боковым столиком в курительной комнате Литературногоклуба. Перед ним лежали записи Энид, сделанные ею после сеанса; в них быломного тонких наблюдений, и Мелоун занимался тем, что сводил их впечатлениявоедино. У камина несколько мужчин курили и болтали. Они нисколько немешали журналисту - у того, как у многих его коллег, работа особоспорилась на людях, в живой обстановке. Но тут кто-то, заметив егоприсутствие, перевел разговор на спиритизм, и тогда заинтересованныйМелоун, откинувшись в кресле, прислушался. Говорил известный романист Полтер. За этим неглупым человекомводилась одна странность: его абсолютно не волновало, на чьей сторонеистина, и он всегда был готов употребить всю мощь своего интеллекта, чтобыотстаивать, забавы ради, заведомо ложные взгляды. Сейчас онразглагольствовал пред благоговейно внимавшей ему, хотя и не во всем с нимсогласной, аудиторией. - Наука, - говорил он, - постепенно выметает из нашей жизни паутинузаблуждений и предрассудков. Мир похож на старый захламленный чердак,который наконец-то осветило солнце науки, и пыль послушно стала оседать напол. - Говоря о солнце науки, - задал кто-то коварный вопрос, - вы,наверное, подразумеваете ученых вроде сэра Вильяма Крукса, сэра ОливераЛоджа, сэра Вильяма Баррета, Ломброзо, Рише и тому подобных? Полтер не привык к такого рода выпадам и потому разозлился. - Вовсе нет, сэр, об этих субъектах я и не помышлял, - отрезал он. -Ни одного из них нельзя назвать настоящим ученым, потому что, несмотря навсю известность, у каждого очень мало последователей. - Они не ученые, а маньяки, - вставил свое слово художник Поллифакс,раболепно преданный Полтеру. Однако сбить с толку независимого журналиста Миллуорти - а именно онвступил в спор с писателем - было не так-то просто. - Галилей слыл безумцем в свое время, - возразил он. - А какиздевались над Гарвеем, впервые заговорившим о циркуляции крови! - Сейчас для нас важнее циркуляция Дейли газетт, - заметил острякМеррибл, - она явно под угрозой. Если в ней печатают такую ерунду, значит,издателям абсолютно наплевать, где правда, а где ложь. - Этими спиритуалистами должна заниматься только полиция, - сказалПолтер. - Зачем зря тратить силы и направлять человеческую мысль положному следу? Вокруг столько требующих скорейшего разрешения проблем.Надо заниматься делом, а не пустяками. Сидевший тут же и все это время молчавший Аткинсон вдруг заговорил: - А мне кажется, нашим ученым мужам следовало бы уделить большевнимания парапсихологии. - Напротив, гораздо меньше. - Меньше уж некуда. Они полностью игнорируют проблему. Не так давно янаблюдал несколько случаев телепатической связи, о чем собирался доложитьчленам Королевского научного общества. Мой коллега Вильсон, зоолог, тогдаже написал статью по своей теме. Обе работы были посланы одновременно; егодоклад утвердили, а мой нет. А знаете, как называлась его статья?Репродуктивная система навозного жука. Раздался дружный смех. - Правильный выбор, - сказал Полтер. - Существование навозного жука,по крайней мере, не вызывает сомнений. Чего нельзя сказать о всех этихдухах. - Думаю, вы основательно знакомы с предметом, раз ваши утверждениястоль категоричны, - озорно заметил Миллуорти, тихий молодой человек сприятными манерами. - А вот у меня все не хватает времени. Не скажете ли,какую из трех книг профессора Кроуфорда вы считаете самой удачной? - Никогда не слыхал о таком ученом. Миллуорти изобразил на своем лице сильнейшее удивление. - Как же! Он признанный авторитет в этой области. Его книги знакомятчитателя с данными лабораторных исследований. Не знать его работы иобсуждать спиритизм - все равно, что беседовать о зоологии, не читаяДарвина. - Нельзя сравнивать науку и шарлатанство. - Судить о вещах, которые специально не изучал, - какая уж тут наука?- возмутился Аткинсон. - Именно такие пустые разговоры натолкнули меня намысль познакомиться со спиритизмом поближе: ведь известныеученые-спиритуалисты терпеливо и серьезно доискивались истины. Многимпотребовалось около двадцати лет, чтобы прийти к определенному выводу. - Чего стоят все их умозаключения, если сделанный вывод абсурден! - Каждый из них выдержал долгую внутреннюю борьбу, прежде чемуверовал в истинность спиритизма. Я знаю нескольких таких людей - у них заплечами долгий путь познания. Полтер всплеснул руками: - Если так им удобнее, пусть верят в своих привидений, но только непытаются сбить с толку меня - я хочу твердо стоять на земле. - Скорее увязать в грязи, - возразил Аткинсон. - Лучше увязать в грязи со здравомыслящими людьми, чем витать воблаках с психами, - сказал Полтер. - Я знаком с несколькимиспиритуалистами и убежден, что половина из них дураки, а другая - плуты. Сначала Мелоун прислушивался к разговору с интересом, но потом в немстало нарастать раздражение. И вдруг он взорвался. - Послушайте, Полтер, - сказал он, разворачивая стул в сторонуспорщиков. - Именно такие, как вы, тупицы и олухи, тормозят прогресс. Повашим собственным словам, вы ничего об этом не читали и, могу поклясться,ничего не видели. Тем не менее вы, пользуясь своим положением и именем,заслуженным на совсем другом поприще, изо всех сил стараетесьдискредитировать людей, которые серьезно и обстоятельно исследуют этупроблему. - Вот как? - ответствовал Полтер. - Не знал, что вы принимаете этотвздор так близко к сердцу. В своих статьях вы не осмеливаетесь этогопризнать. Значит, вы сами спиритуалист. Но это перечеркивает ценностьстатей. - Я не спиритуалист, но подхожу к проблеме непредвзято. Этим иотличается моя позиция от вашей. Вы называете этих людей обманщиками идураками, но я-то знаю, что среди них есть такие, которым вы и в подметкине годитесь. - Успокойтесь, Мелоун! - вмешалось сразу несколько человек, норазъяренный Полтер уже вскочил со стула. - Из-за таких, как вы, клуб скоро опустеет! - воскликнул он, выходяиз комнаты. - Во всяком случае, моей ноги здесь больше не будет. Зачем мневыслушивать оскорбления! - Что вы натворили, Мелоун! - Еле удержался, чтобы не вышвырнуть его за дверь. Таким, как он,плевать на человеческие чувства и убеждения. Этот преуспевающий выскочкадумает, что для нас его присутствие большая честь. - Узнаю ирландский темперамент! - сказал Аткинсон, похлопываяжурналиста по плечу. - Придите в себя, неугомонный дух, и успокойтесь!Кстати, я хотел поговорить с вами. Даже немного задержался, ожидая, когдавы покончите с делами. - Разве здесь можно работать? - кипятился Мелоун. - Особенно когдаэтот осел бубнит за спиной. - Я не задержу вас долго. Известный медиум Линден, тот, о котором явам уже говорил, проводит сегодня сеанс в Психотерапевтическом колледже. Уменя есть лишний билет, пойдете? - Еще бы! - Могу поделиться еще одним. Оставил его для Полтера, но он сегодняневыносим. Линден ничего не имеет против скептиков, но не терпитагрессивных людей. Кому бы отдать билет? - Мисс Челленджер пошла бы с удовольствием. Вы ее знаете, мы вместеработаем. - Прекрасно. Вы ей сообщите? - Конечно. - Сеанс начнется в семь часов. Психотерапевтический колледж, незабудьте. Тот, что находится в районе Голландского парка. - Я знаю, где это. Спасибо. Мисс Челленджер и я придем вовремя. Итак, наша парочка вновь отправилась на поиски новыхспиритуалистических приключений. Они подобрали на Уимпоул-стрит Аткинсонаи поехали дальше через шумный с оживленным автомобильным движениемцентральный район, вытянувшийся от Оксфорд-стрит и Бейсуотера доНоттинг-Хилла и величественных зданий Голландского парка. Таксиостановилось у одного из особняков - большого красивого дома, стоявшегонесколько в стороне от дороги. Им открыла дверь вышколенная горничная. Вхолле мягкий матовый свет падал на блестящую гладь линолеума, освещая вуглах статуи из белого мрамора и безукоризненно отполированные предметы издерева. Женское чутье подсказало Энид, что она оказалась в хорошооборудованном солидном учреждении с талантливым руководством. Это.руководство. в лице приятной дамы, по-видимому шотландки, встретило их вхолле. Дама приветствовала Аткинсона как старого друга, а тот представилее журналистам как миссис Огилви. Мелоун знал и раньше, что она вместе смужем создала это уникальное заведение, ставшее центром психическихисследований и весьма дорого им вставшее в плане не только материальных,но физических и душевных затрат. - Линден с женой уже пришли, ждут наверху, - сказала миссис Огилви. -По его словам, условия для сеанса подходящие. Остальные - в гостиной. Нехотите ли к ним присоединиться? На сеанс собралось довольно много народу, среди них были какизвестные специалисты в области парапсихологии, так и новички,заинтригованно глазевшие по сторонам. Стоявший у двери высокий мужчинаповернулся, и молодые люди увидели открытое рыжебородое лицо АлджернонаМейли. Они обменялись рукопожатиями. - Углубляете познания, мистер Мелоун? О предыдущем сеансе вы написаливесьма объективно. Хотя вы и неофит, но, попав в святилище, ведете себядостойно. Вы чем-то напуганы, мисс Челленджер? - Думаю, мне не о чем беспокоиться, если вы рядом, - ответиладевушка. Мейли засмеялся. - То, что вы увидите сейчас - материализация духа, - довольновпечатляющее зрелище. Для вас, Мелоун, оно будет весьма поучительным, таккак подкрепляется фотографиями и прочим. Кстати, закажите себе снимок.Знаменитый Хоуп работает наверху. - А вот фотографии я всегда считал фальшивками. - Напротив, здесь как раз трудно придраться - доказательство налицо.Я присутствовал при дюжине разбирательств, и каждый раз правда оказываласьна нашей стороне. Опасно другое - жаждущие сенсации пройдохи-журналисты,которые публикуют фотографии, сопровождая их безграмотными пояснениями. Выздесь кого-нибудь знаете? - Никого. - Высокая красивая дама - герцогиня Россландская. Вон те пожилыесупруги у камина - лорд и леди Монтнуар. Искренние, доброжелательные люди.Не многие аристократы позволяют себе так серьезно и непредвзято относитьсяк спиритизму. А вот эта разговорчивая женщина - мисс Бэдли, светская дама;она посещает все сеансы - типичная любительница острых ощущений. Всегдаярче всех, громче всех, но за этим - пустота. Тех двух мужчин не знаю.Кажется, научные сотрудники из университета. Тучный мужчина, что стоитрядом с дамой в черном, сэр Джеймс Смит; в последней войне они потерялидвух сыновей. А высокий, смуглый, загадочного вида человек - отшельникБарклей, он выходит из своей комнаты только для того, чтобы поучаствоватьв сеансах. - А мужчина в роговых очках? - Высокомерный осел по фамилии Уитерби, заблудившийся в темныхлабиринтах масонства и теософии. Один из тех, что разглагольствуют,благоговейно понизив голос, о неких тайнах, которые на самом деле таковымине являются. Такие, как он, считают спиритизм с его действительноглубокими и неразгаданными тайнами явлением вульгарным, ибо он приноситутешение простым людям. Любит читать книги, посвященные культу АфиныПаллады, древним и существующим поныне шотландским ритуальным обрядам ифигуркам Бафомета. Элифас Леви - его пророк. - Звучит весьма научно. - Полный бред. А, здравствуйте. Вот и наши общие друзья. Пришли Болсоуверы, оба разгоряченные, румяные и добродушные. Вспиритизме нет деления на классы, в нем уравнены все, и уборщица с дароммедиума почитаема больше миллионерши. Герцогиня как раз обратилась к ним спросьбой разрешить ей как-нибудь присутствовать у них на сеансе, когда вкомнату торопливо вошла миссис Огилви. - Кажется, теперь все в сборе, - сказала она. - Пора подниматьсянаверх. Медиум и его жена ожидали их на втором этаже, в просторной уютнойкомнате, с расставленными вкруговую стульями. Небольшой пятачок комнатыбыл обгорожен портьерами, образуя кабинку. Мистер Линден оказался весьмаучтивым, полноватым человеком с крупным, тщательно выбритым лицом. Его голубые глаза задумчиво взирали на мир, а светлая копна кудрявыхволос дыбом стояла на макушке. Медиум был человеком средних лет. Женавыглядела моложе, на ее лице застыло выражение недовольства, обычное дляизмученных бытом домашних хозяек, но взгляд проницательных глаз мгновеннотеплел и преображался, стоило ей только посмотреть на обожаемого супруга.Она должна была по ходу дела вносить нужные пояснения и следить засостоянием мужа, когда он впадал в транс. - Садитесь, пожалуйста, - пригласил медиум. - Хорошо, если мужчины иженщины будут сидеть вместе. Не кладите ногу на ногу, это мешаетциркуляции. Если материализация удастся, прошу не прикасаться к оболочке -вы можете навредить мне. Ищейки. из университета переглянулись. Их недоверчивые взгляды неускользнули от Мейли. - Такое бывает, - пояснил он. - Я сам присутствовал при двух случаяхсильных кровотечений у медиумов. - А что является причиной? - поинтересовался Мелоун. - При материализации используется эктоплазма медиума. Поэтомунеосторожное обращение бьет по нему. Если повреждается кожа, у медиумабудет синяк. Если слизистая - кровотечение. - А если ничего нет, то ничего и не будет, - сказал, усмехнувшись,университетский соглядатай. - Постараюсь вкратце объяснить вам, что здесь произойдет, - сказаламиссис Огилви, когда все расселись. - Мистер Линден не будет уединяться вкабинке, а останется снаружи, благо хорошо переносит красный свет, так чтовы сможете воочию удостовериться, что во время сеанса он не поднимется сосвоего стула. Миссис Линден, находясь по другую сторону кабинки, будетследить за течением событий. А теперь можете осмотреть кабинку. Крометого, попрошу кого-нибудь из присутствующих запереть дверь, а ключоставить у себя. Кабинка представляла из себя что-то вроде сооруженной из портьерпалатки; стояла она на плотном деревянном настиле. Университетскиесотрудники обшарили все вокруг, всюду совали свой нос и даже попрыгали надосках. Однако ничего подозрительного не обнаружили. - А зачем нужна кабинка? - шепотом спросил Мелоун у Мейли. - Служит резервуаром для эктоплазмы - испаряясь с тела медиума, онаконденсируется в ней. Иначе рассеялась бы по всей комнате. - А может, и не только для этого, - ехидно заметил один изуниверситетских, услышав их краем уха. - И такое мнение есть, - философски отозвался Мейли. - Поэтому явсегда одобряю проверки и наблюдения. Но сейчас, когда медиум находитсяснаружи, это обвинение бездоказательно. На том и сошлись. Медиум сидел по одну сторону палатки, его жена - по другую. Светвыключили, оставив только одну крошечную лампочку красного цвета,позволявшую различать лишь контуры предметов. По мере того как глазапривыкали к темноте, стали проступать и детали. - Вначале немного ясновидения, - объявила миссис Линден. Ее поза - руки на коленях и уверенная осанка посвященной - заставилиЭнид улыбнуться и вспомнить миссис Джарли с ее восковыми фигурками. Линден, пока еще не входя в транс, начал вещать. Получалось это унего не очень хорошо. Возможно, мешала разношерстность собрания - слишкоммного разнонаправленных волевых импульсов сконцентрировалось вотносительно небольшом пространстве. Именно так объяснил это сам Линден,давший несколько никем не узнанных портретов. Но Мелоуна больше шокировалодругое. Он видел, как активно подсказывали медиуму гости. Конечно, виныЛиндена здесь не было, но подсказки портили впечатление. - Вижу кареглазого молодого человека с длинными усами. - Это снова ты, дорогой? - вскричала мисс Бэдли. - Он хочетчто-нибудь передать? - Шлет вам привет и просит сказать, что никогда не забудет. - Узнаю его. Он весь в этих словах! Моя первая любовь, - оповестилаона громким шепотом собравшихся. - Он приходит всегда, не пропуская ниодного сеанса. Мистер Линден каждый раз вызывает его из мрака. - Слева возник юноша в военной форме. Над его головой вижу символ,похожий на православный крест. - Джим! Это же Джим! - выкрикнула леди Смит. - Да. Он кивнул. - Это, наверное, пропеллер, а не крест. Он ведь служил вВоенно-воздушных силах, - сказал сэр Джеймс. Мелоун и Энид не могли скрыть своего разочарования. Мейли чувствовалсебя неловко. - Пока все идет неважно, - шепнул он Энид. - Но подождите немного.Увидите, дело поправится. Дальше, действительно, положение несколько выправилось, и в одном изописаний Мелоун почти узнал профессора Саммерли. Но мысль о том, чтоЛинден мог присутствовать на предыдущем сеансе, заставила журналистаотнестись к его словам скептически. Работа миссис Деббс казалась Мелоунуболее убедительной. - Подождите, - повторил Мейли. - Медиум переходит к материализации, - объявила миссис Линден. -Просьба при появлении фигур ни в коем случае не прикасался к ним руками.Только если разрешит Виктор - наставник медиума. Тем временем сам медиум, усевшись поглубже в кресло, глубоко задышал,выдыхая воздух через рот. Наконец он затих, челюсть отвисла - по-видимому,впал в бессознательное состояние. Вдруг он заговорил, но его голоспринадлежал теперь, казалось, человеку более утонченному и образованному. - Добрый вечер! - сказал он. По комнате прошелестело: - Добрый вечер, Виктор! - Сегодня не очень хорошая вибрация. Мешает некоторый скептическийнастрой, но он, к счастью, не доминирует, и потому постараемся добитьсярезультатов. Мартин Лайтфут делает все, что может. - Это его помощник, индеец. - Думаю, стоит завести граммофон, музыка всегда помогает. - Лучше всего духовный гимн, но можно и светскую музыку. Поставьтечто-нибудь на ваше усмотрение, миссис Огилви. Раздался скрежет - иголка не сразу встала на место. Но вот зазвучалгимн Веди нас, Чудный свет. Присутствующие стали тихо подпевать. Затеммиссис Огилви сменила пластинку, поставив Боже, мы находим поддержку впрошлых веках. - Они часто сами меняют пластинки, - сказала миссис Огилви, - носегодня слабая энергия. - Все в порядке, - произнес тот же голос. - Энергии хватило бы исегодня, миссис Огилви, но мы бережем ее для материализации. Мартинговорит, что все идет успешно. Портьера у входа в кабинет заколыхалась, раздуваясь, как от ветра. Идействительно, почти сразу же все присутствующие почувствовали его ледянойпорыв. - Как холодно, - прошептала Энид, дрожа всем телом. - На самом деле холодно - это не субъективная реакция, - пояснилМейли. - Что и доказал в свое время мистер Гарри Прайс, замеривтемпературу. То же проделал и профессор Кроуфорд. - Боже! - послышался сдавленный голос. Он принадлежал поклонникумасонства, любителю всего таинственного, который, наверное, впервыевстретился с подлинной тайной. Портьеры раздвинулись, и из кабинетабесшумно выскользнула человеческая фигурка в черном одеянии. Дрожа и какбы страшась происшедшей с ней метаморфозы, она замерла как раз междухорошо видным в кресле медиумом и вскочившей со своего места миссисЛинден. Последняя как могла старалась успокоить и ободрить видение. - Не волнуйтесь так, дорогая. Все в порядке. Вас никто не обидит. - Она из тех, кто здесь впервые, - объяснила миссис Линден гостям. -Многое пугает ее. И это естественно. Мы бы тоже испугались, перенесись мымгновенно в их мир. Все хорошо, дорогая. К вам постоянно прибывают силы.Все идет нормально. Видение приблизилось к людям. Все замерли, не сводя глаз с одинокойфигурки. Мисс Бэдли нервно захихикала. Охваченный ужасом Уитерби откинулсяназад и тяжело задышал. Мелоун и Энид не испытывали страха, а, напротив,сгорали от любопытства. С улицы доносился однообразный шум. Там шлаобычная жизнь, здесь же они находились с глазу на глаз с таинственнымпризраком. Поразительно! Видение медленно двигалось по кругу. Вот оно поравнялось с Энид,оказавшись как раз напротив источника света. Наклонившись вперед, девушкамогла отчетливо разглядеть женский силуэт. Это была пожилая женщина, чертыее лица становились видны все отчетливее. - Это Сьюзен! - воскликнула миссис Болсоувер. - О, Сьюзен, узнаешь литы меня? Фигурка повернулась к ней и утвердительно кивнула. - Конечно же, дорогая, это твоя сестра Сьюзен! - вскричал и ее муж. -Она всегда ходила в черном. Поговори с нами, Сьюзен! Видение покачало головой. - В первый раз они никогда не говорят, - объяснила миссис Линден. Ееспокойствие и деловитое отношение к происходящему контрастировало снервической реакцией остальных. - Боюсь, она долго не продержится. Вот... уже исчезла. Фигурка, сделав несколько неловких шагов в направлении кабинки, какбы провалилась под землю - во всяком случае, так показалось гостям. Большеони ее не видели. - Нужна музыка! - решила миссис Линден. Все облегченно вздохнули и зашевелились. Зазвучала приятная мелодия.Неожиданно портьеры вновь раздвинулись и показалось еще одно видение. Это была совсем юная девушка с длинными распущенными волосами. Онабыстро и решительно направилась в середину круга. Миссис Линден удовлетворенно засмеялась. - Вот теперь будет интереснее, - сказала она. - К нам пришла Люсиль. - Добрый вечер, Люсиль, - приветствовала девушку герцогиня. - Мывиделись месяц назад, когда медиум проводил сеанс на Малтреверс-Тауэр. - Конечно, я помню вас. К вам еще приходил маленький мальчик Томми.Нет, не называйте его мертвым. В нас больше жизни, чем в людях. Мы и живемвеселее, резвимся, шалим. - Люсиль говорила звонким голосом, ее английскийязык был безупречен. - Сейчас я вам покажу, что мы здесь можем делать, -сказала она и заскользила по полу в грациозном танце, весело насвистываямелодию. - Бедная Сьюзен еще не может так танцевать. У нее нет практики. АЛюсиль научилась владеть новым телом. - Ты помнишь меня, Люсиль? - спросил Мейли. - Конечно, мистер Мейли. Вас нельзя забыть: вы такой большой, да ещес рыжей бородой. Тут Энид второй раз в жизни пришлось ущипнуть себя, чтобы увериться,что она не спит. Откуда взялось это изящное созданье, усевшееся теперь настул в центре круга? Что это? Действительно ли материализованнаяэктоплазма, служащая временным пристанищем духа умерших людей? Обманчувств? Жульничество? Нужно было выбирать что-то одно из трех. Обманчувств отпадал сразу: не могло же всем померещиться одно и то же!Жульничество? Но видения разительно отличались друг от друга. Девушка былазначительно выше пожилой женщины и в отличие от той обладала белокурымиволосами. Кроме того, перед сеансом кабинку тщательно обследовали и тогдаже убедились, что ее устройство исключает возможность обмана. Оставалосьтолько признать, что все происходит на самом деле. А если так, какиеувлекательные перспективы сулит подобное открытие! Человечеству поистинеследовало бы бросить все и заняться этим феноменом. Между тем естественность Люсиль успокоила даже самых впечатлительныхи нервных людей, все постепенно освоились и почувствовали себя свободно.Девушка с готовностью отвечала на сыпавшиеся со всех сторон вопросы. - Где ты жила, Люсиль? - На этот вопрос лучше отвечу я, - вмешалась миссис Линден. - Нужноэкономить энергию. Люсиль жила в Америке, ее родной штат - Южная Дакота,она умерла в возрасте четырнадцати лет. Кое-что из приведенных ею данныхмы перепроверяли. - Ты рада, что умерла, Люсиль? - Мне здесь лучше. Но жаль мамочку. - Она ничего не знает о тебе? - От бедной мамочки меня отделяет стена из предрассудков. Мне труднопробиться к ней. - Ты счастлива? - Очень. - А это не грех, что ты приходишь к нам? - Раз Бог позволяет, значит, не грех. А вот вам грешно сомневаться вНем. - Какую ты исповедовала религию? - Католичество. - Это правильная религия? - Все религии правильные, если помогают человеку стать лучше. - Значит, безразлично, к какой церкви принадлежать? - Важно, что люди делают, а не во что верят. - Расскажи еще что-нибудь, Люсиль. - У меня мало времени. К вам хотят прийти многие. Если я истрачу всюэнергию, не останется другим. Знайте только - Бог очень добр. Вы,несчастные люди, даже не представляете, как Он благостен и великодушен: увас на земле так сумрачно и неприветливо. Но это для вашей же пользы. Вамдается шанс заслужить небесное блаженство. А попав сюда, вы поймете, какОн велик и прекрасен. - Ты видела Его? - Что вы! Как можно видеть Бога? Он снаружи нас и внутри, Он всюду -Его невозможно лицезреть. Но я видела Христа. Он был в сиянии. А теперьпрощайте... - Девушка шагнула в сторону кабинки и растворилась в темноте. Мелоун не знал, какое потрясение приготовила ему судьба насегодняшний вечер. Из кабинки медленно вышла женщина. Невысокого роста,смуглая, довольно плотная. Миссис Линден сказала ей несколько ободряющихслов, а затем подошла к журналисту. - Она пришла к вам. Войдите в круг и приблизьтесь к ней. Мелоун сделал несколько шагов вперед, всматриваясь со страхом в лицопризрака. Расстояние между ними было не более фута. Что-то знакомоеугадывалось в очертаниях крупной головы, тяжелой, осанистой фигуры. Онприблизился почти вплотную к видению, напрягая зрение изо всех сил. Емупоказалось, что черты лица призрака постоянно изменяются, как будто кто-тоневидимый продолжает лепить его. - Мама! - крикнул он. - Мама! В ту же секунду женщина в радостном порыве простерла к нему руки.Движение было столь резким, что она потеряла равновесие и растаяла. - Она первый раз появилась перед людьми, поэтому и не могла говорить,- деловито пояснила миссис Линден. - Это была ваша мать. Мелоун вернулся на свое место совершенно ошеломленный. Всю силу такихявлений понимаешь, когда дело касается лично тебя. Его мать! Спустя десятьлет после смерти она снова стояла перед ним. Мог бы он поклясться, что этодействительно была его мать? Нет, не мог бы. Но сердце говорило: да, этоона. Мелоун был потрясен до глубины души. Но вскоре новые чудеса захватили его. Из кабинки быстрым шагом вышелмолодой человек и прямиком направился к Мейли. - Привет, Джок! Привет, старина! - радостно встретил его Мейли. - Мойплемянник, - представил он собравшимся юношу. - Всегда приходит, когдаЛинден проводит сеанс. - Энергия убывает, - прозвучал чистый юношеский голос. - Мне придетсяскоро уйти. Я так рад нашей встрече, дядя. Отлично вижу тебя при этомсвете, лучше, чем ты меня. - Знаю, Джок. Вы можете видеть и в полной темноте. Я беседовал ствоей матерью, говорил, что видел тебя. Она страшится таких встреч,твердит, что это большой грех. - Я так и предполагал. Она думает, что здесь не обошлось без дьявола.О, как жалки и убоги такие представления! В конце концов люди поймут... -юноша не выдержал и разрыдался. - Не осуждай свою мать, Джок, она ведь искренне верит в это. - Я и не осуждаю. Со временем она узнает правду. Близится день, когдаистина откроется всем, и тогда рухнут прогнившие церкви, никто не будетрабски исповедовать их жестокие учения, в которых Бог выглядит карикатуройна себя. - Джок, ты стал еретиком! - Любовь, дядя, любовь! Только она принимается в расчет. Верь во чтохочешь, но только будь добр и милосерден, как заповедал Христос. - Вы видели Христа? - спросил кто-то из присутствующих. - Еще нет. Но, надеюсь, такое время придет. - Он разве не на небе? - Небесных сфер много. Я поднялся невысоко. Но здесь все равночудесно. Во время этой беседы Энид подалась немного вперед. Глаза ее привыклик темноте, и теперь она видела гораздо лучше. Девушка могла поклясться,что стоящий в нескольких футах от нее мужчина не был человеком, но в чемзаключалась разница, ответить не смогла бы. Странным бледно-желтымоттенком лица он резко отличался от сидевших в комнате мужчин и женщин.Держался этот юноша тоже как-то неестественно, напоминая походкой движениябольных людей, затянутых в корсет. - А теперь, Джок, - попросил Мейли, - расскажи что-нибудь нам всем.Ну, хотя бы о своей жизни там. - Нет, дядя, не могу. - Ну, пожалуйста, Джок, нам так хочется послушать тебя. - Просвещайте людей. Говорите им, чем является смерть на самом деле,- заговорил призрак. - Бог хочет, чтобы люди узнали об этом. Потому Он ипосылает нас. Смерти нет. Вы как бы переходите в другую комнату. Трудноповерить, что ты умер. Я сам долго не верил, пока не увидел старого Сэма -уж в его-то смерти сомневаться не приходилось. И тогда я явился своейматери. Но она, - голос юноши дрогнул, - не признала меня. - Не расстраивайся так, дорогой Джок, - сказал Мейли. - Она ещепридет к высшей мудрости. - Просвещайте людей! Учите их! Это важнее всего на свете. Если быгазеты, оставив всего на неделю болтовню о футболе, уделили бы такое жевнимание спиритизму, люди узнали бы наконец истину. Всеобщее невежество... Что-то яркое метнулось в направлении кабинки, мгновенная вспышка - июноша исчез. - Энергия кончилась, - сказал Мейли. - Бедный мальчик держался доконца. Похоже на него. Он и умирал так же. Все молчали. Зазвучала музыка. Портьеры заколыхались - кто-то пыталсявыйти из кабинки, но миссис Линден, вскочив со стула, воспрепятствовалаэтому. Медиум впервые за весь сеанс зашевелился в кресле и застонал. - Что случилось, миссис Линден? - Неполная материализация - у этого призрака отсутствовала нижняячасть лица. Кто-нибудь мог испугаться. Думаю, на сегодня достаточно.Энергия почти на нуле. Сказано - сделано. Понемногу комната осветилась. Медиум лежал,откинувшись в кресле, лицо его было бледным, на лбу выступил пот. Женасуетилась вокруг него, расстегивая воротничок и смачивая водой лицо.Гости, разбившись на группы, обсуждали увиденное. - Потрясающе! - восклицала миссис Бэдли. - Неповторимое зрелище! Жальтолько, что мы не увидели частично материализованный дух. - Нет уж, спасибо, - сказал мистик, потерявший большую часть своеговысокомерия. - Для моих нервов это слишком. Аткинсон подошел к ученым. - Что вы об этом думаете? - спросил он. - В Масклин-Холле сеанс прошел удачнее, - ответил один. - Помилуй, Скотт! - оборвал его другой. - Это несправедливо. Ты сампризнал, что кабинка пуста. - То же самое можно сказать и о сцене Масклин-Холла. - Но у Линдена нет своей сцены. Он не может использовать театральнуюмашинерию. - Populus vult decipi1, - ответил первый, пожав плечами. - Остаюсьпри своем мнении. - И он направился к выходу с видом человека, которого нетак просто обмануть, а его менее скептический друг поспешил за ним,продолжая спорить. - Ну, что вы на это скажете? - сказал Аткинсон. - Есть такой типученых, которые невосприимчивы к новому знанию и закоснели впредрассудках. Они изо всех сил напрягают свои мозги, чтобы отыскатьбоковые пути, хотя перед ними - прямая дорога. Когда человечество вступитв царство разума, эти люди будут плестись в хвосте. - Нет, - проговорил Мелоун, смеясь. - Замыкать шествие будутепископы. Так и вижу, как они, сбившись в кучу, идут, путаясь в сутанах, ипоследними входят в царство истины. - Что-то уж больно сурово, - не одобрила Энид. - Среди них многохороших людей. - Конечно, много. Но здесь причины чисто психологического порядка.Все они пожилые люди, их мозг поражен склерозом и с трудом воспринимаетновое. В этом нет их вины, но факт остается фактом. Что вы замолчали,Мелоун? А тот вновь увидел пред собою маленькую приземистую фигурку,вспомнив, как радостно, заслышав его голос, простерла она к нему изтемноты руки.

Глава VI