В прихожей возня, ворчание старухи.

Олег Богаев

 

С А Н С А Р А

 

К о м е д и я в о д н о м д е й с т в и и

 

 

Сансара (буддийская мифология). – «блуждание», «круговорот», переход из одного состояния существования в другое.

 

 

 

 

 

 

Действующие лица:

 

 

Женщина

Старуха

Спящий за шифоньером

 

Однокомнатная квартира.

Дверь в прихожую. Унылая вешалка. На стене зеркало, над зеркалом любовно развешаны стандартные таблички: «Не влезай! Убьёт!», «Опасно для жизни», «Внимание! Высокое напряжение!», «Стой! Идут работы!».

В комнате мебель: шифоньер, тумба, кровать, полудиван, три шатких стула, круглый стол и тяжелое, неуклюжее кресло.

На стене нехитрый ковер с изображением группы зайцев в роще у пня. На противоположной стене другой ковер, только этот больше и шире, – у лесного ручья рогатые всё те же зайцы и олени, вожак вытянул длинную шею и смотрит вдаль на пыльное солнце, поднимающееся из-за гор.

На полу раскиданы стеклянные груши - сгоревшие электролампы, на потолке – тень спящего.

Электрические розетки выпали из стены, неприлично выглядывают оголенные провода. Углы комнаты завалены разобранными на части бытовыми электроприборами. Чего только нет: раздетые утюги, гнутые паяльники, безносые чайники, кипятильники, обогревательные приборы, пылесосы, светильники, искалеченный телевизор с черными потрохами, катушки магнитные, клубки разноцветного провода, части, запчасти и еще многое другое, чему, не владея тайной электричества, найти определение невозможно.

То и дело в самых неожиданных местах попадаются подозрительные предохранители, пружинки, винтики, гайки, мелкие детали. Тут и там - в тарелке гречневой каши, в стакане с кипяченым молоком, в постели под подушкой, даже в волосах.

В кресле гора заросших пылью журналов – «Умелые руки» и «Юный техник». На столе капли застывшего припоя, раскрытые схемы магнитных цепей с жирными пометками карандашом, штангенциркуль, клещи, молоток. За всем смутно угадывается напряженная, порой мучительная работа электромонтера.

За шифоньером вторая кровать, здесь спит кто-то, из-под одеяла выглядывает лысая макушка, над кроватью табличк: «Тихо! Идёт электросон!»

 

Зимний вечер.

 

За шифоньером храп.

Посреди комнаты стоит серьезная старуха, кутается в пальто, греет нос в собачьем воротнике. Холодно. Где-то мяукает кошка. Под потолком потрескивает проводок, «шает» изолента, старуха смотрит на люстру. Лампочка то вспыхнет, то погаснет. Война с неисправным электричеством продолжается не первый день. Старуха ждет, переживает.

Лампочка снова загорается. Не успеет лицо старухи осветиться радостью, как снова комната погружается в темноту. Это повторяется назойливо, непрерывно. Старуха пытается привыкнуть к бесконечному мерцанию: берётся то вязать, то читать. Раздражается. Откладывает занятие. Снова дежурит под люстрой, недовольно смотрит вверх. Нервно дрожит свет. Старуха смиряется, накрывает голову кастрюлей. Настойчиво вяжет вслепую. Не получается. Люстра замыкает.

Старуха теряет терпение, снимает с головы кастрюлю, кидает в люстру. Звон бьющегося стекла. Темнота. Удары. Звон летящей кастрюли.

 

ТОРЖЕСТВУЮЩИЙ КРИК СТАРУХИ. Вот тебе!.. (Удары.) На-а!! (Удары, звон стекла.) Получай!.. (Удары, звон.) Получай!! (Удары, искры, темнота.) Ага... Не нравится??

Тишина.

Человек за шифоньером засмеялся во сне.

Неожиданно под потолком зажглась спираль в разбитой лампочке. Старуха сидит, не моргает, в лице растерянность, затем удивление. Осторожно подходит, смотрит на чудо-лампочку без цоколя. Свет горит ярче и ярче. Резкий, ослепительный свет. Из комнаты убегают тени. Старуха запрокидывает голову, долго смотрит вверх, удивленно открыв рот.

Звонок в дверь.

Старуха не двигается с места, смотрит на потолок.

Звонок дребезжит, звенит беспрерывно, истерично.

Старуха опускает голову, трет затекшую шею, наконец выходит из оцепенения, слышит звонок, быстро ищет по карманам, достает ключ, бежит в прихожую.

Слышно, как поворачивается в скважине ключ, щелкает замок, скрипят дверные петли, слетает цепочка.

Внезапно звонок замолкает, наступает тишина.

На лестничной клетке что-то глухо падает, слышен звон рассыпавшейся мелочи.

КРИК СТАРУХИ. А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!

Молчание.

В прихожей возня, ворчание старухи.

За шифоньером смех.

Старуха втаскивает за ноги приличную женщину средних лет. Женщина закатила глаза, не двигается, не дышит.

СТАРУХА (перетаскивает женщину к окну). Убилась... Что ж такое... Ах ты, прости, Господи.. Как убилась... (Хлопает женщину по щекам, наклоняется, слушает дыхание, прикрывает ладонью рот, отходит в сторону, оглядывается в панике.)

За шифоньером храп.

СТАРУХА (с пящему). Эй! Ты! Гадина спящая!.. Спит-храпит!.. (Обращается к стенам.) Вот он – все поглядите!.. Заслуженный электрик!.. Все провода за сорок лет на улице перещупал, а... (Смотрит на неподвижно лежащую женщину.) А дома, дома кнопка народ убивает и убивает! (Стучит в стену.) Верка!.. Что Верка... Семьдесят лет корове, и всё нипочем – товарный поезд обгоняет!.. Несется!.. Пятьсот раз на дню звонит и звонит!.. По локоть в звонок залезет и даже не вздрогнет!.. А!.. Нечувствительная кобыла! Бык!..

Женщина лежит на полу, не дышит.

Старуха осторожно подходит, поправляет на женщине плащ.

Ты смотри... Долбануло шибко... Девка-то серьезная... Может, она пенсию принесла, а мы ее кнопкой... (Смотрит.) Похоже, что того... (Смотрит, спящему за шифоньером.) Ну, чего спишь, старый дурак?! Влипли! Ведь померла же... (Трясет спящего, дергает за руки)

Человек не просыпается, крепко спит.

СТАРУХА (смотрит на женщину, подходит, шевелит ногой ее женскую голову). Ой, Гооооосподи... (Прыскает в лицо женщины воду, оглядывается, находит аптечку, достает градусник, открывает рот женщины, вставляет в рот, напряженно смотрит. Снова быстро ищет что-то, суетится, находит маленькое зеркальце, протирает, прикладывает ко рту женщины, смотрит.) Каюк... Сердчишко не дышит...

Булькнула вода в батарее.

Под потолком мерцает искра высокого напряжения.

 

СТАРУХА (вынимает градусник, смотрит). Ноль... (Размышляет, смотрит на женщину; вдруг видит на ее ногах сапоги, восхищенно смотрит, аккуратно стягивает, примеривает, видит на платье брошь, отстегивает, замечает в руке дамскую сумочку, с трудом разжимает холодные пальцы, высвобождает ремешок, надевает себе на плечо).

Старуха ковыляет на высоких каблуках к зеркалу, смотрит на себя, любуется. Открывает сумочку, хочет посмотреть.

За шифоньером засмеялся во сне человек.

Старуха оглядываетсянулась, быстро закрывает сумочку, смотрит на женщину.

Задрожал свет в разбитой лампочке. Дрогнула нога женщины.

Старуха подходит, склоняется над женщиной, глядит ей в лицо, ждёт. Губы женщины разжались, в горле зашипело, она широко открывает рот, пытаясь вдохнуть. Старуха быстро ищет что-то, перетряхивает коробки, роняет стул, находит книгу.

СТАРУХА (листает, спешит, читает). «Преждевременные роды....» (Листает, читает.) «Устройство башенного крана»... (Листает.) Ага !.. (Быстро читает.) «И кроме прочего, в полости рта может находиться инородное содержание: рвотные массы, соскользнувшие про-тезы, песок, ил, камень, трава...» (С клоняется над женщиной, заглядывает ей в рот, читает.) После просмотра оказывающий помощь располагается... (Смотрит в брошюру, неловко примеривается к женщине, ложится рядом, набирает полную грудь воздуха, изо всех сил вдыхает в рот женщины.)

Раздается хлопок.

За шифоньером храп.

Молчание.

ЖЕНЩИНА. Вспомнила! Вспомнила... Я лечу... и впереди свет яркий.. Вижу себя, я лежу на ступеньках... Вы открыли тяжелую дверь... Я лечу... Я лечу... Меня затягивает.... Это называется – к л и н и ч е с к а я смерть... Быть не может! Как рассказывают – точно так! Туннель. Лечу... И всё-всё... Вся жизнь перед глазами... Сад дом окно белые стены кукла третья парта у окна... Забыла... Забыла!.. (Закрывает глаза.) Мама дом заяц заводная кукла третья парта у окна... (Вспоминает, глаза закрыты, что-то видит.) Осень астры замерзшие лужи перемена мел диктант снег каток арахис белка переулок водосточная труба мальчик кепка папироса танцы мама темнота... (Открывает глаза.) Ёлка бант отец часы подарок лето песни выпускной... (Закрывает глаза.) Теплый дождь пиджак гитара на перроне поцелуй... (Вспоминает, открывает глаза). Институт объемы газа архитектор Цэденбал стройотряд картошка кульман симпатичный аспирант...

За шифоньером грозный храп.

Хохочет во сне старик.

СТАРУХА. Смешно?! (Вздыхает, обреченно смотрит на кучу неисправных приборов, на женщину, встает, ищет в кармане ключи, берёт шапку.) Пойду ловить милиционера...

Женщина открывает глаза, невероятным усилием разрывает веревки, освобождается, поднимается на ноги, удивленно озирается, кажется, видит всё в первый раз. Старуха не замечает, абсолютно поглощена неопознанным свечением.

ЖЕНЩИНА. Что такое? Где я?.. (Подходит к старухе, осторожно хлопает еепо плучу.)

Старуха оглядывается, замирает.

ЖЕНЩИНА. Вы кто?..

Старуха пятится назад.

ЖЕНЩИНА. Я вас знаю?..

СТАРУХА. Не знаю...

ЖЕНЩИНА. Ничему не удивляйтесь... Понимаете, у меня две клинические смерти за одни сутки. (Берёт старуху за руку.) Пойдемте.

СТАРУХА. Куда?..

ЖЕНЩИНА. В туннель.

Старуха вырывает руку, убегает в темную прихожую, открывает дверь, выбегает на лестничную клетку, звонит в двери соседей, стучит. Никто не открывает. Сбегает по лестнице, остановилась, вспоминает что-то, тихо возвращается к двери, бесшумно входит. Смотрит в щель.

СТАРУХА. Спит, старый дурак...

ЖЕНЩИНА (стоит возле шифоньера, прислушивается). Космический разум возвращает меня назад. Я буду жить на земле и выполнять свою миссию...

СТАРУХА. Бешеная!..

ЖЕНЩИНА (смотрит на спящего). Такое ощущение, словно меня пропустили сквозь игольное ушко...

Женщина тянется к спящему.

СТАРУХА. Эй! Эй!.. Эй!!! (Желая отвлечь женщину.) Вы случайно не родня Юрию Гагарину?.. Похожи как две капли воды!.. Честное слово!..

ЖЕНЩИНА. Нет... Нет. Знаете, один раз я видела в Большом театре Валентину Терешкову. Она похожа на моего Юру.

СТАРУХА. Вот! Видите! Чудо! Чудо чудное! У вас всё очень хорошо!.. Вам идёт черное платье, а нам нет... Честное слово!.. Вы согласна со мной?.. Согласна… Там… Это... Хоть чаю попейте на плите... Идите на кухню, идите... А деньги в шифоньере!.. Бери, бери!.. Всё бери!.. Ничего не жалко, если тебе нужней... Конь белый мраморный в кладовке... Бери... Слушай... Слушай!.. Только дедушку моего не уродуй!.. Он хороший!

Женщина закуривает. Молчит.

ЖЕНЩИНА. Мой Юра не любил рыбачить и не ел уху. Тогда я болела ангиной и последний день говорила с ним шепотом.

СТАРУХА. Дома твой Юра... Сидит-дожидается... Уходи ты с богом!

ЖЕНЩИНА. Мой сын снова родился. Это было шестого числа по лунному календарю здесь. (Пауза.) Я прихожу к вам за котиком с белым ушком... У Юры болело ушко.. А вы.. А вы... (З акрывает лицо руками.) Убили.

СТАРУХА. Убили? Мы? Кого?..

ЖЕНЩИНА. Вы убили моего сына. (Пауза)....Я иду забирать своего Юрочку... Да... Он был похож на котика... Глаза большие... Усики маленькие... Думаю, заберу его, принесу домой и скажу: «Вот, Юрочка, ты снова дома...» Напою его молоком... И спать уложу.

СТАРУХА. Ой, девка-а-а-а... Тебе срочно доктора надо, понимаешь?

Молчание.

Молчание.

ЖЕНЩИНА. В ту минуту я поверила бы во что угодно... Я стояла на троллейбусной остановке... Вечер... Снег... Тоска... И вдруг мне стало смешно... Так смешно, что люди вокруг разбежались... Я хохотала... Давно я так не смеялась... И правда, в один год потерять всех... Разве так бывает?.. Зимой - мать, весной - отца, летом - мужа, осенью – сына... Високосный год, чем не трагическая героиня семейного романа? Говорят – «тяжелое горе». Когда люди говорят эти два слова, они даже не понимают, что это. Горе даже не давит... оно висит над тобой... оно кругом... оно во всем... Это не объяснить. Как передать словами все это?.. Говорят - время лечит. Всё притирается, родные лица бледнеют, память теряет цвет, голоса, дом привыкает к пустоте, возвращаются старые привычки: телевизор, выкройки, свет, газ, утром на работу... Будни... Праздники... Сердце ноет, да привыкает, слава Богу, только... проклятые сны... Когда спишь и снова видишь прошлое – дом, тепло, блины, все здесь снова, рядом, как прежде, живые... И оказывается, ты тогда была счастлива, ты была невероятно счастлива с ними, родными... А проснешься... Проснёшься ночью... И... Идёшь на кухню и... И давишься холодными блинами. А утром снова солнце... Это солнце, которое дает надежду... и ничего, боль отходит. Иногда думаю, почему именно я, почему именно мне всё это? Живут же люди. Живы и счастливы и даже не знают об этом. Смерть только в кино и видят... Утром шесть остановок на работу, вечером – семь обратно... Иду пешком. Боюсь домой идти, а ноги несут. Подойду к дому... А вдруг свет горит? Вдруг и не было високосного года, все живы, сидят и ждут меня дома? (Пауза.) Навстречу мне по дороге шел мальчик с гитарой. Откуда?.. Вокруг ни души… Снег… Мороз… А он идёт, танцует от холода... Ветер в спину... Я ускоряю шаг… Мы поравнялись... Его нос побелел, обветрились губы, волосы покрылись инеем.. Чем не встреча с городским снежным ангелом?.. Только где нейлоновые крылья?..

«- Можно?

- Что?

- Сигарету?..

Он пустил облако теплого дыма, посмотрел на меня, и вдруг:

- Я всё знаю. Вы потеряли всех близких. Что делать, это кара за грехи вашей тридцать второй жизни... Не отчаивайтесь. Год пройдёт, и все воскреснут.

- Интересно, это как?..

- Всё просто. К примеру... Месяц назад вы потеряли сына. Но наша религия разрешит ваше тяжелое горе. Ваш сын не умер. Его душа после смерти вселилась в другое тело. Великое переселение душ. Сансара... Сансара..

- А что это значит?..

- А значит это то, что ваш сын стал живым котиком. Юра продолжает жить».

Телеграфный столб... Объявление.. Адрес... Второй этаж, шестая квартира. Котёнок с белым ушком… И смерти нет, а есть сознание Кришны. (Заблестели слезы. Достает из сумочки тонкую красочную брошюру, разглядывает цветные картинки.)

Храпит старик.

Заскрипела дверь шифоньера. Булькнула вода в батарее. Зашипел паяльник. На кухне хлопнула форточка, упала и покатилась молочная бутылка. На потолке зашевелилась тень спящего - повернулась на другой бок, поправила подушку и захрапела.

Старик засмеялся во сне.

Старик засмеялся во сне.

Пауза.

Засмеялся во сне старик.

Бормочет во сне старик.

СТАРУХА. Доеду я до последней остановки... Скажу спасибо. Водитель объявит: «Приехала ты, Клавдия Егоровна, на тот свет...» Я слезу. А куда дальше идти?

ЖЕНЩИНА. В туннель.

Хохочет во сне старик.

Молчание.

СТАРУХА. В туннель... (Зажигает свечку, подходит к ведру.) Прости ты меня, дуру старую... Утопила я твоих котят... Просто сил нет... Всех. Четверых. Сразу. (Смотрит в ведро.) Стой... Их же было пятеро... Точно! Пятеро! Кс... Кс... Соня! Отвечай, куда последнего спрятала?! (Ищет кошку.) Соня!.. (Заглядывает под кровать.)

ЖЕНЩИНА. Ю-ю-юрочка?! (Ищет). Юрочка...

Засмеялся во сне старик. Крепко чихнул. Повернулся на бок. Булькнула вода в батарее, воде ответил водопроводный кран низким, гортанным басом, застучал холодильник, упала крышка кастрюли, чайник кашлянул и выдохнул струйку пара.

СТАРУХА. Только это... Я попрошу там, в небесной конторе, чтобы это... Не бабой, а мужиком...

ЖЕНЩИНА (просовывает руку под комод). Юрочка... Где ты? Ну, иди же к мамочке...

Муха жужжит.

Все нервы вымотал!.. Что?! Что?! Говори по-человечьи! Я не понимаю!...

Песня всё тише и тише.

Занавес

 

Олег Богаев

 

С А Н С А Р А

 

К о м е д и я в о д н о м д е й с т в и и

 

 

Сансара (буддийская мифология). – «блуждание», «круговорот», переход из одного состояния существования в другое.

 

 

 

 

 

 

Действующие лица:

 

 

Женщина

Старуха

Спящий за шифоньером

 

Однокомнатная квартира.

Дверь в прихожую. Унылая вешалка. На стене зеркало, над зеркалом любовно развешаны стандартные таблички: «Не влезай! Убьёт!», «Опасно для жизни», «Внимание! Высокое напряжение!», «Стой! Идут работы!».

В комнате мебель: шифоньер, тумба, кровать, полудиван, три шатких стула, круглый стол и тяжелое, неуклюжее кресло.

На стене нехитрый ковер с изображением группы зайцев в роще у пня. На противоположной стене другой ковер, только этот больше и шире, – у лесного ручья рогатые всё те же зайцы и олени, вожак вытянул длинную шею и смотрит вдаль на пыльное солнце, поднимающееся из-за гор.

На полу раскиданы стеклянные груши - сгоревшие электролампы, на потолке – тень спящего.

Электрические розетки выпали из стены, неприлично выглядывают оголенные провода. Углы комнаты завалены разобранными на части бытовыми электроприборами. Чего только нет: раздетые утюги, гнутые паяльники, безносые чайники, кипятильники, обогревательные приборы, пылесосы, светильники, искалеченный телевизор с черными потрохами, катушки магнитные, клубки разноцветного провода, части, запчасти и еще многое другое, чему, не владея тайной электричества, найти определение невозможно.

То и дело в самых неожиданных местах попадаются подозрительные предохранители, пружинки, винтики, гайки, мелкие детали. Тут и там - в тарелке гречневой каши, в стакане с кипяченым молоком, в постели под подушкой, даже в волосах.

В кресле гора заросших пылью журналов – «Умелые руки» и «Юный техник». На столе капли застывшего припоя, раскрытые схемы магнитных цепей с жирными пометками карандашом, штангенциркуль, клещи, молоток. За всем смутно угадывается напряженная, порой мучительная работа электромонтера.

За шифоньером вторая кровать, здесь спит кто-то, из-под одеяла выглядывает лысая макушка, над кроватью табличк: «Тихо! Идёт электросон!»

 

Зимний вечер.

 

За шифоньером храп.

Посреди комнаты стоит серьезная старуха, кутается в пальто, греет нос в собачьем воротнике. Холодно. Где-то мяукает кошка. Под потолком потрескивает проводок, «шает» изолента, старуха смотрит на люстру. Лампочка то вспыхнет, то погаснет. Война с неисправным электричеством продолжается не первый день. Старуха ждет, переживает.

Лампочка снова загорается. Не успеет лицо старухи осветиться радостью, как снова комната погружается в темноту. Это повторяется назойливо, непрерывно. Старуха пытается привыкнуть к бесконечному мерцанию: берётся то вязать, то читать. Раздражается. Откладывает занятие. Снова дежурит под люстрой, недовольно смотрит вверх. Нервно дрожит свет. Старуха смиряется, накрывает голову кастрюлей. Настойчиво вяжет вслепую. Не получается. Люстра замыкает.

Старуха теряет терпение, снимает с головы кастрюлю, кидает в люстру. Звон бьющегося стекла. Темнота. Удары. Звон летящей кастрюли.

 

ТОРЖЕСТВУЮЩИЙ КРИК СТАРУХИ. Вот тебе!.. (Удары.) На-а!! (Удары, звон стекла.) Получай!.. (Удары, звон.) Получай!! (Удары, искры, темнота.) Ага... Не нравится??

Тишина.

Человек за шифоньером засмеялся во сне.

Неожиданно под потолком зажглась спираль в разбитой лампочке. Старуха сидит, не моргает, в лице растерянность, затем удивление. Осторожно подходит, смотрит на чудо-лампочку без цоколя. Свет горит ярче и ярче. Резкий, ослепительный свет. Из комнаты убегают тени. Старуха запрокидывает голову, долго смотрит вверх, удивленно открыв рот.

Звонок в дверь.

Старуха не двигается с места, смотрит на потолок.

Звонок дребезжит, звенит беспрерывно, истерично.

Старуха опускает голову, трет затекшую шею, наконец выходит из оцепенения, слышит звонок, быстро ищет по карманам, достает ключ, бежит в прихожую.

Слышно, как поворачивается в скважине ключ, щелкает замок, скрипят дверные петли, слетает цепочка.

Внезапно звонок замолкает, наступает тишина.

На лестничной клетке что-то глухо падает, слышен звон рассыпавшейся мелочи.

КРИК СТАРУХИ. А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!

Молчание.

В прихожей возня, ворчание старухи.

За шифоньером смех.