Волросс. Винтерхолдское пограничье.

 

1.

Я

не верю в пророчества. Во-первых потому, что родился и вырос на западе, где люди отвыкли от чудес. Во-вторых, я тысячник лучшей наемной армии Илкаранской Империи. А подобный статус обязывает верить глазам, а не словам. Но сейчас этих пророчеств слишком много. Они не дают покоя даже нам, бывалым солдатам Сумеречного Легиона. Возможно, просто не выдерживают нервы. Мы воюем пять лет, сдерживая агрессию Лорда Делагарда и оберегая южные рубежи Империи. Иногда кажется, что кроме нас это некому делать. Прежний Император, Кальвис Вителиус Пятый умер, а его наследник слишком слаб. Многие решили использовать такую редкую возможность и присоединить к тому что имеют, еще что-либо, за счет Империи. У кого-то это удалось, у кого-то нет. Лорд Делагард относился к числу неудачников… до последнего времени. Теперь его войска теснят имперские легионы на востоке, а мы, занимая позиции южнее, рискуем быть отрезаны от мира на этом проклятом полуострове, под названием Джаал-Арман. Но ведь это пустяк. За свою тысячелетнюю историю Легион и не такое видывал. Выкрутимся. И, главное, не отступим. Таков принцип солдатского братства и закон верности нанимателю.

Я окинул взглядом растянувшуюся на добрую милю колонну пеших легионеров. Легкий ветерок развевал черные штандарты моей когорты. Выше всех реяло знамя Братства – белый череп в черном круге на сером фоне, с красной рунической вязью по краям стяга. Закрепленное на массивном древке длинной в три метра, оно яснее ясного давало понять, что марширующая армия имеет к Империи весьма косвенное отношение. Впрочем, не погрешу против истины, если скажу, что мы прочно влились в военную машину Илкарана и стали неотъемлемой частью всей доктрины местных стратегов. Сам Император трижды предлагал Легиону завязать с наемной службой и стать элитной армией Империи, но наш Капитан трижды ему отказывал. Я понимаю Капитана. Мы уже серьезно осели в Илкаране, но рано или поздно война закончиться и придется уходить. Уходить всегда тяжело, особенно из мест, где прожил несколько лет. У многих парней здесь семьи и они пожелают остаться. Не могу винить их, тем более, что и у меня в Винтерхолде осталась приятельница, которой я явно не безразличен. На фоне этого, предложение Императора может разрушить Легион. Мы существуем, пока существуют войны и не должны привязывать себя к тому или иному государству.

— Тревожные вести с побережья, Иохим. Третья дружина Делагарда пришла в движение. Они хотят ударить по главной крепости Джаал-Армана и сомневаюсь, что подготовка к наступлению будет отложена из-за холодов.

Иохим Кан, это я. Ну а говоривший солдат никто иной как Ганиэль Дуар, самый крутой мой сотник. Заведует у меня разведкой. Уж если он сказал, что дела плохи, то пора писать завещание. Как и многие из легионеров, Дуар попал к нам не случайно. В родных краях он разыскивался за несколько разбойных нападений. Легион был для него спасением от плахи. В худшем случае, предоставлялся шанс умереть с честью в первом же бою. Да… цинично… но именно за это мы и получаем свое жалование, надо сказать весьма неплохое.

— Я послал почтового голубя в Трайшерн, там стоит подразделение Гарсала, они успеют укрепиться и дождаться нас, – продолжил Дуар. – Я сообщил, что Лейтенант выделил для обороны Джаал-Армана всю твою тысячу и шесть сотен Клоссиуса.

— А ты сообщил им, что нам еще предстоит преодолевать болота и марш может затянуться? Местные говорят, что здесь замечательные топи. Увы, посетить их нам придется независимо от нашего желания.

— Да ну тебя, Иохим. Вечно ты тоску нагоняешь. С твоим дремучим пессимизмом даже в ящик сыграть не страшно. Только подыхать начнешь, как явишься ты и заявишь, что, мол, держись браток, дальше будет еще хуже.

Мрачная шутка. Но с долей истины. Я, по приказу нашего Лейтенанта возглавил экспедиционный корпус, единственной задачей которого было поддержать имперскую когорту занимавшую Трайшерн – центральный город провинции Джаал-Арман. Наклюнулась интересная работенка, ничего не скажешь… Вокруг болота, глухие леса, океан, горная гряда с востока и войско Делагарда, составляющее, если верить нашим осведомителям, шесть тысяч солдат. Скажу наверняка, это жалкие новобранцы, которым далеко не то что до профессиональных наемников, но даже до имперских воинов. Их просто согнали в кучу и гонят на нас с единственной целью – задавить противника числом. Если вражеские командиры будут достаточно упорны, не сомневаюсь, что у них все получиться. А так как прокормить армию в шесть тысяч весьма проблематично, то уверяю, они будут ОЧЕНЬ торопиться. Однако у нас множество козырей припрятано в рукавах и распихано по карманам.

— Как поживают наши дебоширы? – как можно ласковее спросил я.

— Джаред и Марайн? Ха, дрыхнут после вчерашнего.

— Сколько раз я говорил, что нельзя допускать колдунов до выпивки и азартных игр?

— А мы и не допускали. Ты что, не знаешь Джареда? Он из грязи умудриться самогона нагнать.

— Пятьсот лет на свете живет, а ума не набрался. Марайн вроде бы поумнее был… до вчерашней ночи. Сколько они повозок спалили?

— Три. Хорошо еще никто не пострадал.

Вот он – главный козырь Легиона. Два «дипломированных» колдуна. Один – из Альдорила, древнего города чародеев. Настоящий боевой маг, способный и мечом помахать, и вражинам немало всякой огненно-громовой радости доставить. Второй – с далекого востока, спец по части иллюзий, защитных чар, призыва мелких стихийных духов и гений самогоноварения. Оба живут уже третью, а то и четвертую человеческую жизнь. Джаред воистину страшен ликом, ростом с колесо телеги, а по габаритам его проще перепрыгнуть нежели обойти. При этом, он горазд до пакостей и пьянок, в чем, несомненно, имеет немалый опыт. Марайн напротив, сохранил внешнюю молодость, чем постоянно донимает Джареда. Их терпят уже восемь поколений Старших Офицеров Легиона, но это терпение часто вознаграждается. Ибо давно известно, что атака даже небольшого воинского формирования, поддержанная комплексным применением боевой магии, обречена на удачу. Уж не знаю, какого мнения о наших магах имперцы, но у нас, наемников, вовсю работает принцип: “Для победы, все средства хороши”.

Мы с Ганиэлем прошлись вдоль колонны солдат к целому каравану разнообразных повозок, который еле поспевал за марширующей армией. Здесь обитали наши колдуны, вечно окруженные массой прихлебателей, следовавших за когортой по пятам. Эти прихлебатели порядком мне надоели. Они набрались из окрестных деревень – беглые преступники, бродяги, нищие. Когда когорта останавливалась и разбивала лагерь, эти голодранцы лезли помогать, зачастую только мешая и, что самое главное, действуя на нервы мне. Отвадить их было невозможно. Виной тому, был самогон Джареда, за которым они шли как крысы за звуком дудочки.

— А ну-ка, подъем! – рявкнул Ганиэль просунув голову в одну из повозок. - Его Высочество Иохим Кан говорить будет!

— Да не ори ты… - махнул рукой я. – Иди лучше поторопи авангард. Что-то они темп сбавили. Ставлю пинту пива на то, что эти олухи умудрились отыскать единственное болото на сто лиг вокруг, и залезть именно туда.

В это время, в ответ на вопли Дуара, внутри повозки что-то закопошилось, матерчатый полог отодвинулся, и на свет божий вылезла улыбающаяся физиономия Джареда. Поганца даже похмелье не мучило. Это обстоятельство меня раздражало. К тому же, он устроился в повозке, а мне приходилось все время идти рядом.

— А, Иохим, добрейшего тебе дня, – от зычного баса Джареда шарахнулись лошади тащившие соседнюю повозку. – Самогончика не желаешь?

— Еще одна такая выходка и я сделаю тебе клизму твоим пойлом. – рыкнул я – Нажрался вчера как свинья, спалил половину обоза, споил Марайна и завалился дрыхнуть как ни в чем не бывало. Кстати, судя по запашку, утреннюю норму ты уже потребил…

— Я еще клопов на поваров напустил, – Джаред захихикал.

— А вот это уже диверсия.

— Какая диверсия? Можешь сам обозы обыскать, ни одного клопа не найдешь.

— И обыщу. Только не ради тараканов и клопов, а ради твоего самогонного агрегата. Найду его, и утоплю в ближайшем болоте на твоих глазах.

— Изверг!

— Будь на моем месте Капитан, он тебе этот аппарат запихал бы кое-куда. А я все-таки забочусь о тебе. Кстати, а где Марайн?

— Там. – Джаред ткнул пальцем в глубину повозки. – Отдыхает.

— Ну и хорошо. Значит так, собирай свои шмотки и давай со мной в авангард. Мы подходим к болотам, а там, если верить местным, всякая дрянь водится. Будешь упырей своим икотным рыком и перегаром пугать. А если не подействует, то повторишь то, что делал этой ночью.

— Повозки что ли поджечь?

— Не прикидывайся идиотом, я прекрасно знаю твой истинный уровень интеллекта.

Кряхтя и ойкая Джаред вылез из повозки, еле выбравшись из груды тряпья. По дороге он громко сетовал на то, что ему, ветерану Легиона, не оказывают необходимой помощи и всячески утруждают бесполезной работой. Ныть Джаред умел так же хорошо, как и владеть самогонным аппаратом.

— Нехороший ты все-таки человек, Иохим. Разбудил старика, нагрубил… А потом ведь помощи просить будешь.

— Буду… Ты топай, не останавливайся. Разомни косточки. А то слишком засиделся.

Местность вокруг марширующей когорты заметно менялась. Все чаще попадались кривые деревца, покрытые лишайником и мхом. В воздухе витал устойчивый запах тины и гнили. Хорошо хоть дорога никуда не исчезала, да небо было чистое, без единого облачка. Впрочем, это ненадолго. Впереди, там где начинались болота и леса, висела густая пелена тумана. Кое-где из волн белесой массы вздымались к небу странные гранитные монолиты.

— Если тебе интересно мое мнение, то я думаю, что нам не следует идти здесь. – в голосе Джареда уже отсутствовали шутливые нотки. – Видишь те каменные колонны? Плохие это места… гиблые. Магии я, правда, не ощущаю, но вот холодком могильным тянет.

— Быстро ты тему сменил, – мрачно усмехнулся я. – Неохота про самогон болтать?

— Вот ты, Иохим, опять глумишься. А у меня от этих болот и монолитов мурашки по коже.

На самом деле, если Джаред говорит, что можно обделаться от этого места, значит он как минимум прав. Враждебную магию он чует за версту. Впрочем, в данном случае я сильно сомневался, что какой-нибудь вампир позарится на полторы тысячи здоровенных мужиков с первоклассным оружием.

— Эй, командир, подвезти?

Рядом с нами остановилась повозка управляемая Джонсиусом Клоссиусом, офицером имперской армии, состоявшим на службе еще и в Легионе. Клоссиус голова светлая, вот только выучки иногда не хватает. А еще терпения.

— Ты в авангард?

— Да. Там, все-таки мои ребята.

— Не откажусь прокатиться. В конце концов я раза в два меньше нытья услышу.

— Это, я так понял, реплика в мой адрес? – недовольно встрял Джаред.

Вид у старика стал похуже чем минут двадцать назад. Действие утренней дозы заканчивалось и похмелье давало о себе знать. Да и монолитов колдун боялся больше чем меня, Лейтенанта, Капитана и всех офицеров Легиона вместе взятых.

— Ты залезай на телегу. Не тормози процесс.

Джаред вскарабкался на повозку и Клоссиус быстро довез нас до пункта назначения. То есть до авангарда. Там уже хозяйничал Дуар, Грубо хозяйничал, но эффективно. Солдаты на редкость бодро шагали по дороге и я мысленно возжелал оказаться в Трайшерне к началу ночи. Это было довольно реально сделать, двигайся мы без отдыха, но вот людям был нужен привал. Уже сейчас я знал, что пройдет еще часа два и когорте придется остановиться.

Мы по-прежнему ехали в повозке Клоссиуса, с той лишь разницей, что теперь туда забрался и Дуар. Уверен, что поглядывавшие на нас искоса солдаты, призывали на нашу голову все небесные кары разом и ругали последними словами. Что поделать… повозок на всех не хватит, хоть ты тресни. А с офицеров в боевой обстановке толка намного больше. По крайней мере с наших офицеров.

— Давай, раздавай картишки, – бросил Дуар в сторону Клоссиуса.

Тот молодец, про субординацию вспомнил, покосился на меня. Я кивнул:

— Раздавай. А то делать больше нечего. Джаред, ты как насчет бриска?

Колдун надулся и с видом оскорбленной невинности отсел от нас в противоположный конец повозки. Играть в карты он не умел. Когда играл – проигрывал, проигрывая – начинал мухлевать. Мухлеж моментально раскрывали все мало-мальски опытные игроки, Джареду доставалось по шапке, а от этого он злился и грозился отравить свой самогон.

Сыграв партий сорок, мы поняли, что карты не панацея от скуки.

Сыграв партий шестьдесят, мы в этом окончательно убедились.

Играли на интерес, а потому мои тридцать четыре победы не весили ровным счетом ни одного медяка. Обидно, знаете. Не будь солдатом, наверняка стал бы шулером.

— Так, ну его, этот поход, к черту, – я сбросил карты на стол. – Ганиэль, командуй привал.

— Легион, привал! – тут же заорал Ганиэль, привстав на повозке. – Сотники, передать по команде! Скажите всем, что бы по болоту и этому чертову лесу не разбредались. От медведей вашими зубочистками не отмашетесь.

А лес вокруг нас и впрямь был знатный. Вековые мохнатые ели громоздились чуть ли не друг на дружке. Нижние ветви их, поросшие мхом и густо облепленные паутиной, висели сплошной стеной. Пахло болотом, травой и прелыми листьями. Успокаивало лишь то, что дорогу, по которой двигалась когорта, кто-то все-таки прокладывал и, судя по ее ухоженному виду, пользовались ей нередко. Поодаль, сквозь стволы деревьев проглядывали две большие поляны, где и было решено разбить временный лагерь. Я посоветовал послать десяток человек прихлебателей проверить, не трясина ли это, но Джаред покрутил пальцем у виска и объявил, что болота там нет. Сам он явно намеревался побродить по лесу и набрать ингредиентов для нового пойла. Поганцу не мешали даже комары, которые, несмотря на прохладную погоду явно не побрезговали нашей когортой.

Пока мои молодчики располагались на отдых, я сверился с картой. Мы подходили к Трайшерну с северо-запада. Леса и болота тянулись с юга, от самого моря, до отрогов Винтерхолдского Всхолмья. К востоку от нас располагалось штук двадцать небольших деревень, но Лейтенант ясно распорядился, чтоб там духу нашего не было. Переброска свежей когорты под Трайшерн, знаете, предприятие секретное. А за Трайшерном тянулись поля, лесистые долины и граница с Делагардом. Вот ее-то нам как раз и не хватало. Кстати, если верить карте, три четверти пути пройдены, до города рукой подать. Пройти бы их спокойно…

— Эй Иохим, хочешь прогуляться по лесу? – около повозки словно из воздуха материализовался Ганиэль. – Там мои ребята такое нашли...

— Что еще требует моего деятельного участия?

— Тут, оказывается, не мы одни на привал останавливались. Только вот у наших предшественников судьба оказалась незавидной. Их, правда и было всего человек тридцать.

— Где они? – до меня начал доходить смысл слов Дуара.

— Там, за ельником, шагах в ста отсюда, неглубокий овраг. Кое-кто из моих молодцев решил там нужду справить. Они были сильно удивлены, увидев, что мест уже нет.

Здорово! Ехали бы себе дальше, так нет, взбрело в голову одному придурку привал скомандовать. Нельзя было подождать ну хоть часик? Теперь вот придется выяснять, что случилось. Повезет, если мертвецы не окажутся имперскими солдатами. В противном случае встанет вопрос, а что, собственно тут произошло? Шли по лесу три десятка имперских вояк… на этом, дорогой мой Иохим, мысль тормозится. Ну да, ни с того ни с сего набросились друг на друга, перебили, да в овражек уютненько так улеглись. Убедительно? А может мишки организованно напали? Кстати, а причем здесь имперцы – вопрос о причинах локального побоища все равно встанет…

— Кто еще там был? – спросил я у Дуара. – Надеюсь о находке не знает половина моей когорты. Лень потом от вопросов отмахиваться.

— Никого. Там были только четверо моих парней, да я сам. Ребята уже лет по восемь в строю, молчать будут как рыбы, положится на них можно.

— Положительный момент. Ну пошли, посмотрим на этих жмуриков.

Когда я увидел все своими глазами, то понял, что Дуар был неправ как минимум три раза. Во-первых, овраг на который он наткнулся, был совсем не маленький. Во-вторых, мертвецов, было куда больше чем три десятка, а в-третьих, наших солдат тоже было явно не четверо. Впрочем, теперь это не имело ни малейшего значения.

Я не могу сказать, что зрелище меня впечатлило – за двенадцать лет службы в Легионе я повидал многое, иной раз почище этого – но вот осадок неприятный остался. Что же получается? Полсотни человек, не далее чем вчера ночью, кромсали друг друга до тех пор, пока не погибли все. А последний выживший? Убил себя или все еще бродит в этих лесах? Чушь какая-то получается.

— Ганиэль, давай вниз спустимся. Посмотрим, что за люди такие были.

— Может не стоит, Иохим?

— Ну уж нет. Притащил меня сюда, теперь изволь выполнять желания старшего по званию.

Мы спустились в овраг, и там картина предстала перед нами во всей красе. Бесформенные груды тел громоздились повсюду, особенно много их было возле громадного, раскидистого дуба. Там же я нашел следы нескольких кострищ. На мертвецах была простая черная одежда без гербов или символов. Несколько человек, убитых, видимо, во сне, обладали весьма внушительными доспехами, не чета имперским кольчужным кирасам. Доспехи тоже были черные, без единого намека на знак различия или тавро кузнеца. Я мог поклясться, что подобные панцири и поножи не делали и лучшие кузни Волросса… да что там Волросса, даже Легион не мог похвастаться подобной роскошью. А ведь нас обслуживали кузнецы из самой имперской столицы. Аналогичная история вышла и с оружием. Каждый убитый владел потрясающим образчиком полуторного меча. Самым удивительным был металл этих клинков – он не сверкал на солнце и был немного прозрачен.

— Ну, твое мнение? – как-то тихо и подавленно спросил Дуар.

— Что они не имперцы, это факт. – ответил я, - Возможно они вообще не с нашего материка. Такой бледной кожи как у них, я не видел даже у варваров Льдистого Нагорья. Вопрос: что они делали на территории Империи, да еще в зоне боевых действий, и как они дошли до такого состояния. Кстати, обрати внимание на доспехи и оружие. За такие шмотки я, руку даю на отсечение, мог бы купить с потрохами весь Трайшерн. Жаль, что каноны Легиона запрещают мародерство.

— И что теперь делать?

— Зови сюда Марайна и Джареда. Будем выяснять причины случившегося. Да, и подготовь человек триста из прихлебателей, этих похороним.

В неписанных канонах Легиона говорится, что погибший солдат по возможности должен быть похоронен. И неважно, на какой стороне он дрался и против кого. В отличии от регулярных войск, у наемников сильна солдатская солидарность.

Пока Ганиэль отсутствовал, я еще раз обошел овраг. И чем больше я осматривал место ночного побоища, тем мрачнее становилось на душе. Все указывало на то, что эта резня – дело рук одного человека. Очевидно, что первыми погибли семь солдат в доспехах. Они так и остались сидеть возле дуба, прислонившись к громадному стволу. Затем, кто-то из стражей возле соседнего костра заметил убийцу… и что? Поднял тревогу? Если бы. Несчастного располосовали как барана еще до того как он успел открыть рот. Здорово! Для того, что бы преодолеть расстояние от дуба до второго кострища надо было совершить прыжок метров на десять. Через восьмерых спящих воинов. Кстати, а где же стражник возле первого костра? Ах, вот он… Висит на ветке дуба, почти на самом верху дерева. Ясно, значит убийца и атаковал оттуда. Хорошо, с этим разобрались… А вот дальше начинается самое интересное. Второй стражник, видимо, перед смертью орал как оглашенный, разбудив своими воплями всех сотоварищей. И тут следствие заходит в тупик. Большая часть погибших даже не успела обнажить оружие. Что же, они стояли и ждали пока их в прямом смысле разорвут на части? Да… кстати, не порубят, а именно разорвут… Характер ран не вызывал у меня, как у бывшего военного врача, никаких сомнений. О рубленых следах от меча или топора и речи не было. Страшные, рваные раны как… как от когтей…

Прекрасно Иохим, еще немного и ты будешь видеть за каждым деревом медведя-оборотня. Медведи, знаете, вряд ли прыгают на десять метров и лазают по деревьям подобно белкам. И ни у одного медведя нет такой силы и таких коготков, что бы разорвать кольчужный ворот, а затем горло жертвы до самого позвоночника. Я присел на корточки и приложил руку к ранам на теле одного из неизвестных воинов. Нет, лапа у этой твари явно не медвежья. Побольше моей, конечно, но ненамного. Да и удар поставлен… по-человечески, что ли.

— Ну ты еще целоваться к нему полезь! – гаркнул мне прямо в ухо мерзкий Джаред.

Оказывается этот коротышка уже минут пять смотрел за моими действиями из соседних кустов. Вылез он оттуда только сейчас, когда в овраг спустились Клоссиус, Дуар и Марайн.

Марайн - высокий, темноволосый, с опрятной бородкой и в неизменной серой робе, выглядел куда лучше Джареда. На вид ему можно было дать лет сорок, на деле же он разменял третью сотню. Следов вчерашнего похмелья не наблюдалось. Отоспался.

— Выяснил для себя что-нибудь новенькое? – поинтересовался Дуар.

— Ничего такого, что могло бы меня успокоить. Почти шесть десятков солдат, неизвестно откуда, были освежеваны этой ночью хрен знает кем. Вот и все.

— Ну а мы здесь при чем? – удивился Марайн.

Черт, удивительно правильный вопрос. А Легион-то тут каким боком?

— Честно говоря, не знаю. Интерес данное место представляет только для имперских властей. Если не принимать во внимание тот факт, что ночевать в лесу придется и нам.

— Вот, что мне в тебе нравится, Иохим, так это твой взгляд на вещи. Неужели ты думаешь, что какой-то оборотень, пусть и порядком спятивший, может забраться ночью в лагерь где расположились полторы тысячи человек? – ехидно заметил Дуар.

— Да, вот эти вот товарищи тоже так думали.

— Дай тебе волю, то ты напророчишь все, вплоть до падения кометы конкретно на нашу палатку.

— Судя по тому, что я вижу, сезон охоты на небольшие воинские формирования открыт. Нет, я не вижу угрозы для всей когорты, но я не хочу обнаружить следующим утром пару десятков своих парней, из которых сделали фарш.

— Не распаляйся, Иохим. По-моему, дело обстоит немного не так, – Марайн, обозревавший поле брани, повернулся ко мне. - В нашем случае более логично будет предположить, что именно охотники и стали дичью. Любой оборотень, если уж разговор зашел о них, наполовину зверь, а дикий зверь никогда не нападет первый если это как-то угрожает его жизни. Например гепарды зачастую оставляют свою добычу падальщикам из-за опасения получить в схватке за нее даже легкую рану, которая скажется на их способности быстро бегать. Это не трусость, а условие выживания. Любой зверь страшен только тогда, когда ему уже некуда отступать. Он вынужден защищаться, и он делает это как умеет. Уж поверь мне, магу со стажем.

— Ага, так вся проблема в банде охотников за оборотнями, снаряженной лучше чем элитная гвардия Императора?

— Я не говорил, что это охотники за оборотнями. Впрочем, как не говорил и то, что убил их оборотень. Но что мы имеем? Следы когтей? Хорошо. Ты много знаешь людей со звериными лапами? Как маг, скажу тебе прямо: байки про человекоподобных оборотней популярны, но абсолютно лживы. Обращаясь, скажем, в волка, человек становится волком, обычным волком большого размера, а не человекообразным чудищем. Разницу улавливаешь?

— Так, куда ты клонишь я понял. А логика где?

— А логика, дорогой мой Иохим в том, что имперской науке пока неизвестны человекоподобные звери, за исключением обитающих в южных лесах мартышек. Ты в Джаал-Армане мартышек часто видел?

— Каждый день, – пробормотал я косясь на Джареда.

— Рискну предположить, что здесь имел место обряд вызова некоего стихийного духа, сильно разозлившегося на своих вызывателей. – продолжил Марайн, - Хотя не спорю, есть кое-какие факты оспаривающие эту теорию.

— Много ты понимаешь в вызове духов, – подал голос Джаред. – Элементаль не способен причинить вред вызвавшему его. Ведь большинство элементарных духов создаются воображением мага, и, как следствие, являются его творениями.

Маги впали в перебранку, пестревшую массой непонятных мне, простому смертному, терминов. Поэтому я отошел от них, перебравшись поближе к Дуару и Клоссиусу. Два моих офицера что-то неторопливо обсуждали, косясь на колдунов.

— Ганиэль, похоронная команда готова? – спросил я сходу.

— Да. Ждут моего распоряжения. Тебя еще интересует наше мнение?

— Ради разнообразия готов выслушать.

— Снимать надо лагерь и топать к опушке, – откашлявшись сказал Клоссиус. – Вернемся чуть назад, зато завтра этот лес за один день преодолеем. Нам, сам понимаешь, до причин этой резни дела нет, но вот ребят в лесу оставлять не хочется.

— И как ты объяснишь им причины столь безобидного маневра? Скажешь, что офицеры каждого сучка боятся? Я и сам против ночлега в лесу, но трепа потом будет выше крыши. Лично я мыслю так: Джареду паек его пойла на сегодня не давать, а отвести его и Марайна в отдельную палатку, и пускай спят до вечера. А ночью будут на правах часовых. Сам за ними послежу, а то снова нажрутся.

— Можно и так, - пожал плечами Клоссиус. – Раз уж ты, Иохим, этим двоим так доверяешь.

— Доверяю. Я с ними бок о бок воюю дольше чем ты в имперской армии служишь. Без обид, конечно, но это действительно так. Из таких передряг друг друга вытаскивали…

— А с этими что? – Клоссиус кивнул в сторону мертвецов.

— Закапывайте. – махнул рукой я.

 

2.

Ночь прошла на удивление спокойно. Джаред с Марайном травили байки и анекдоты, у меня настроение тоже было хорошим. В полночь, далеко на юге, над океаном, что-то громыхнуло, но нам повезло, гроза обошла нас стороной, накрыв Трайшерн и его пригороды. Я старался не обращать внимания на звуки ночного леса – уханье сов, странные всхлипы со стороны болота, отдаленный волчий вой и скрип раскачивающихся на ветру деревьев. Всего пару раз за ночь природа пощекотала нам нервы. Первый раз, когда недалеко от нас, в стороне злополучного оврага завыл какой-то зверь. Этот вой повторился несколько раз, и от него Марайн чуть карты не выронил. Для медведя, голос у неведомой тварюшки был слишком высок, а для волка слишком низок. А во второй раз, мне показалось, что на одно из деревьев, окружавших поляну, взобралось что-то черное, словно сама ночь. Вроде бы я даже видел блеснувшую в лунном свете шерсть громадного, ростом в холке даже выше Дуара, зверя. Но стоило отвлечься, и видение исчезло. А поутру, от ночных кошмаров не осталось и следа.

Тем не менее, мы сделали несколько неприятных открытий. После короткого визита к оврагу обнаружилось, что импровизированная братская могила разрыта и в груде мертвецов явно кто-то покопался. Пришлось снова собирать весь штат нашей прислуги и закапывать жмуриков заново. Тут выяснилось и еще одно обстоятельство: ночью исчез главный поставщик табака для Клоссиуса. По словам имперца, это был пожилой бродяга, сопровождавший наш обоз от самого Далран-Волросса, где расквартировался остальной Легион. В пьянках с Джаредом он замечен не был, а в свободное время собирал травы и готовил лекарственные отвары. Его потерю не заметил бы никто, кроме Клоссиуса, лишившегося бесплатного курева. Я, вспомнив ночного зверя, решил своих версий пока не выдвигать, хотя они у меня были. Насчет раскопанной могилы все было чуть сложнее, так как оружия и доспехов у мертвецов не взяли, да и местные хищники их не погрызли.

— Про эти дела, - сказал я Дуару, - хорошо бы в городе начальнику органов правопорядка рассказать.

— А может не стоит? Чего лишнюю головную боль человеку дарить?

— Может и не стоит. Только вот теперь караванам, что по этой дороге проходить будут, надо армию в охрану давать.

— Тебе, что, больше всех нужно, Иохим?

— Да нет… Ладно, командуй подъем. Сегодня будем в Трайшерне. Если повезет, переночуем в нормальной гостинице.

Спустя час, отдохнувшая когорта уже маршировала на юго-восток. К Трайшерну. Встречать свою судьбу. Все шло как обычно. Солдаты ругали офицеров, которые, по их мнению, все до единого вытесаны из цельного куска дерева, а офицеры, дабы не остаться в долгу, требовали ускорить шаг. О жутковатой находке в лесу никто и не вспоминал. Главная мысль сейчас была о том, что ждет нас в Трайшерне. Я ехал в авангарде вместе с Клоссиусом и, признаться, поглядывал на окружающие нас сосны и ели. Огромный зверь неизвестной породы не выходил у меня из головы. Пропажа старика – травника только усилила мои подозрения.

Лес окончился внезапно. Перед когортой лежал возделанный крестьянами луг, за которым поднимались каменные стены Трайшерна. Город мне, как боевому офицеру, понравился. С одной стороны он упирался в океан, с трех других его защищала трехъярусная стена из гранитных блоков и огромных кирпичей. Типичный имперский районный центр, построенный во времена расцвета нынешней династии Вителиусов. Возле стены громоздилась насыпь, а прямо перед ней широкий ров с океанской водой. Держать оборону в таком городе ой как можно. Но не обошлось без огрехов, например, двое ворот, с востока и с севера. Защищать их будет куда сложнее, если армиям Делагарда удастся засыпать ров. Ко всему прочему, большинство кварталов городской бедноты, располагавшихся к западу, были вовсе вынесены и за крепостную стену, и за ров. Их, видимо, изначально планировалось отдать в руки наступающего противника. Зато в центре города красовался еще один замок, родовое имение Джарвиса Вонтиуса – герцога Джаал-Армана. На пятнадцати башнях развевались многочисленные знамена, среди которых я разглядел и штандарт Легиона. Наши в городе. Наши есть везде.

Я распорядился развернуть над авангардом большое знамя моей тысячи, с изображением расправившего крылья черного орла. Градоправитель наверняка предупрежден, но все же не стоит рисковать. Знамя со стен заметили, ветер налетевший со стороны Серенского Океана донес до меня звуки труб.

— Ну вот и приехали. – довольно сказал я сам себе. – И почти без происшествий. Не к добру это.

Клоссиус, слышавший последнее замечание, только усмехнулся. Дремучим пессимизмом я уже никого кроме новобранцев не пугаю. Старею, знаете. Годы берут свое даже на этом поприще. Скоро, того гляди атрофируется за ненадобностью цинизм, а потом и сарказм – самое дорогое, что у меня есть.

Ворота Трайшерна распахнулись перед нами, и моему взору предстал совсем иной город. Единственная широкая улица шла вдоль крепостной стены, и вела к герцогской цитадели. На остальных улочках с трудом разъехались бы два всадника. Если возле ворот и герцогского замка за чистотой еще следили, то от южных рыбачьих кварталов отчетливо несло гнильцой. По темным, замусоренным переулкам Трайшерна могло бродить что угодно, от крыс-переростков, до каких-нибудь навозных демонов. Последние, здесь очень быстро стали бы частью пейзажа. Стоило ли говорить, что помои люди выливали прямо под окна, в глубокие сточные канавы. Если бродяге приспичит подохнуть где-то в этом хаосе кривоватых каменных хижин, то его труп может гнить прямо в узкой улочке, и никто его не уберет. Это я уже проходил. Такие города на моем веку уже встречались. Но кое-кто их еще не видел. Новобранцы Легиона перешептывались и косились на выглядывающие из подворотен пьяные хари местных мужиков. В этой обстановке, развернутое знамя моей когорты смотрелось предельно глупо.

Когорта прошла по главному тракту, от северных ворот к цитадели. Солдаты из подразделения Гарсала были расквартированы именно там. Нас, к счастью, ожидала та же участь.

Гарсал – массивный южанин, с почти черной кожей, встретил нас у ворот герцогского замка. Я слез с повозки и мы обнялись, грохнув доспехами на весь Трайшерн. Гарсал был моим учителем. Он записал меня в Легион двенадцать лет назад, когда сам был уже видавшим виды ветераном. С того времени он получил разве что чин тысячника. Он мог подняться и до чина Старшего офицера, но имел крайне неуравновешенный характер. Полгода назад Гарсал серьезно поцапался с Капитаном и тот отправил его в Джаал-Арман.

— Иохим, дружище, сколько лет, сколько зим! – радостно воскликнул южанин. - Так вот кого Капитан прислал на помощь… Меня это и радует и печалит одновременно. Радует, потому что ты мой друг и грамотный офицер. А печалит, потому что этот город грамотная помойка. И герцог, сволочь порядочная.

— Ну хоть какое-то будет развлечение.

— В тот день, когда я не услышу от тебя сарказма, я уволюсь и уйду в монахи, – ответствовал Гарсал. – Кстати, вчера прибыл Лейтенант.

— Вот старый сыч! Надавал нам указаний, а сам сидит здесь и ждет мою когорту.

— Да, ладно. Он знает, что тут назревает серьезное дельце и хочет тряхнуть стариной. Поверь, хуже от этого не будет. По крайней мере нам.

— Что с Делагардом?

— Сюда прет родимый. Дней через пять - шесть будет. Армия у него неплохая, но это если числом брать. А так, необученная она. Так, давай, пошли к Лейтенанту и герцогу. Мои люди разместят твоих ребят в гостиницах и казармах. Условия жизни тут, надо сказать, неплохие. Если за ворота не выходить.

Убранство замка яснее ясного говорило о том, что герцог обдирает народ как липку. Обычная история. Дорогие ковры, коллекции древнего оружия на стенах, золоченые подсвечники и люстры стоят немало денег. И эти деньги могли бы пойти на благоустройство города и расширение крепостной стены. Кушает герцог, кстати, тоже не гнилые помидоры. Замок, вон, отгрохал себе неплохой. Гарсал привык к здешним коридорам, а я уже успел порядком запутаться в них. Масса толстых, дубовых дверей и везде снуют имперские гвардейцы. Только возле нескольких дверей стояли наши легионеры. Когда мы проходили мимо они вытянулись в струнку и как по команде обнажили мечи.

— А наши-то парни, кого охраняют? – спросил я Гарсала, - Наверняка самого герцога? Или женушку его? Или склад вооружения…

— Ага, если бы. Винный погреб и продуктовый склад. За них наш герцог более всего боится.

Вот оно как. Что ж и такое бывает. Герцог, видать, и впрямь редкая гнида.

— Нам сюда, – Гарсал указал на позолоченную дверь, возле которой стояло сразу шесть имперских гвардейцев. – Приготовься к встрече с герцогом. Прибереги свой сарказм, человек он нервный.

Гарсал толкнул дверь и мы вошли внутрь. А там за длинным столом из красного дерева сидел наш Лейтенант. И Лейтенант был мрачен как грозовая туча. А еще за столом сидел белобрысый толстый мужичок лет пятидесяти. Это был герцог. Герцог кушал. Когда мы с Гарсалом ввалились в комнату, герцог отвлекся от поедания цыплячьей ножки и поднял на нас свои заплывшие жирком глазки. Почему-то, он считал, что закрывать при этом рот совершенно необязательно.

— Лейтенант, разрешите… - с порога выпалил Гарсал

— Да заходите, – кивнул Лейтенант.

— И почему всякие солдафоны могут так бесцеремонно заходить в мои покои? – осведомился герцог Вонтиус.

— Уважаемый герцог, эти, как вы сказали «солдафоны», через несколько дней будут умирать за вас, – мрачно заметил Лейтенант. - Так что отнеситесь к ним с должным уважением. К тому же Гарсал и Иохим Кан элитные офицеры нашего Легиона. Ваше счастье, что они здесь.

Говоря это Лейтенант даже не попытался улыбнуться. Он был серьезен как никогда. На герцога это подействовало. Толстяк чуть цыплячью ножку не выронил.

— Я бы посоветовал вам сразу перейти к делу, - Лейтенант снова обращался к герцогу. – У моих офицеров времени не так уж и много. Сами расскажите им о вашей затее, а потом, когда вы закончите обед и покинете эти покои, я изложу им свои мысли по этому поводу.

Лейтенант молодец. Он – самый ярый сторонник древних традиций наемной армии и в обиду не даст даже простого солдата. Полный доспех из вороненой стали, меч на поясе, несколько глубоких шрамов на лице… Лейтенант явно надавил на герцога своей внешностью. На самом деле, человек он очень неплохой и даже пошутить любит.