Социальный конфликт по Льюису Козеру

Льюис Козер (1913—2003) в своих работах «Функции социаль­ного конфликта» (1956), «Конфликт и консенсус» (1984), посвящен­ных исследованию феномена социального конфликта, акцентиро­вал внимание на изучении позитивных функций социального кон­фликта и условий, при которых они проявляются. Тем самым полагая, что его концепция социального конфликта дополнит консенсусный принцип структурного функционализма и станет прочной теоре­тической основой социологии.

Постоянным источником социальных конфликтов является неустранимый дефицит ресурсов, власти, ценностей, престижа, всег­да существующий в любом обществе. Поэтому, пока существует общество, будет существовать в нем и определенная напряжен­ность, время от времени перерастающая в конфликты. Особую роль в постоянной борьбе за эти дефицитные ресурсы имеет стрем­ление людей к власти и престижу. Таким образом, конфликт, по Л. Козеру, — это «борьба по поводу ценностей или притязаний на дефицитный статус, власть или ресурсы, в которых каждая из сто­рон стремится нейтрализовать, ущемить или подавить цели проти­востоящей стороны»[26].

Развивая идеи Г. Зиммеля, Л. Козер рассматривал конфликт как одну из естественных форм социального взаимодействия, как процесс, который при определенных условиях может иметь для «социального организма» или каких-либо жизненно важных его подсистем не только деструктивные, но и конструктивные (интегративные) последствия.

Конфликт внутри группы может способствовать ее сплочению или восстановлению единства в том случае, если последнему угро­жают вражда или антагонизм членов группы. Внутренние социаль­ные конфликты, затрагивающие только такие цели, ценности и ин­тересы, которые не противоречат принятым основам внутригрупповых отношений, как правило, носят функционально-позитивный характер. Такие конфликты содействуют изменению внутригрупповых норм и отношений в соответствии с насущными потребно­стями отдельных индивидов или подгрупп. Если же противобор­ствующие стороны не разделяют более тех ценностей, на которых базировалась законность данной системы, то внутренний кон­фликт несет в себе опасность распада социальной структуры.

В самой социальной структуре всегда имеется повод для появле­ния конфликтных ситуаций, поскольку время от времени в ней вспыхивает конкуренция отдельных индивидов или подгрупп по по­воду дефицитных ресурсов, позиций престижа или отношений власти. Вместе с тем социальные структуры отличаются друг от дру­га дозволенными способами выражения антагонистических притя­заний и уровнем терпимости в отношении конфликтных ситуаций.

В свободно структурированных группах и открытых обществах конфликт, который нацелен на снижение антагонистического на­пряжения, выполняет функции стабилизации и интеграции внутригрупповых отношений. С этой точки зрения социальный кон­фликт есть способ адекватного приспособления социальных норм к изменившимся обстоятельствам. Подобный корректирующий механизм вряд ли возможен в жестких системах: подавляя кон­фликт, они блокируют специфический предупредительный сигнал и тем самым усугубляют опасность социальной катастрофы.

«I. Чем острее конфликт, тем соответственно более четкие грани­цы имеет каждая конфликтная группа.

II. Чем острее конфликт, чем более дифференцировано разделе­ние труда в каждой конфликтной группе, тем вероятнее, что каждая из них будет иметь централизованную структуру принятия решений.

III. Чем острее конфликт, чем очевиднее, что он воздействует на все сегменты каждой группы, тем больше конфликт укрепляет струк­турную и идеологическую солидарность членов соответствующих конфликтных групп.

IV. Чем первичнее отношения, связывающие членов соответствующих конфликтных групп, чем острее конфликт, тем сильнее он подавляет разногласия и отклонения в каждой конфликтной группе и заставляет подчиняться нормам и ценностям.

V. Чем меньшей жесткостью обладает социальная структура там,

где происходит межгрупповой конфликт, чем чаще и мягче конфликт, тем вероятнее, что конфликт вызовет изменения системы, усилив ее адаптивность и интеграцию.

VI. Чем чаще происходят конфликты, тем.меньше вероятность того, что они отражают разногласия по поводу наиболее существен­ных ценностей, тем вероятнее, что их функции будут направлены на то, чтобы поддерживать равновесие.

VII. Чем чаще конфликты и чем они мягче, тем вероятнее, что они должны содействовать нормативному регулированию конфликта.

Чем менее жесткой является система, тем вероятнее, что именно конфликт может установить равновесие и иерархию власти в систе­ме. <...>

X. Чем менее жесткой является система, тем вероятнее, что конфликт вызовет образование ассоциативных коалиций, которые уве­личат сплочение и интеграцию системы»[27].

Л. Козер выделил два основных вида конфликта — реалисти­ческие и нереалистические. Конфликты, которые возникают из-за фрустрации специфических требований по обладанию объектом и являются средством достижения конкретного результата — цели, являются реалистическими конфликтами. Нереалистические кон­фликты, напротив, вызваны потребностью в снятии напряжения, (агрессивности) у одной или у обеих противоборствующих сторон, конфликтное взаимодействие определяется не достижением кон­кретного результата, а самоцелью. Реалистический конфликт будет прекращен, если участник найдет равно удовлетворяющие его аль­тернативные пути достижения своей цели. В таком конфликте существуют функциональные альтернативы как иные средства, они всегда потенциально доступны участникам. В нереалистическом конфликте, с другой стороны, существуют только функциональные альтернативы как иные объекты.

Различие этих особенностей является приоритетным в объяс­нении социального феномена конфликта. Каждая социальная си­стема содержит источники реалистического конфликта в той степе­ни, в которой выдвигаются конфликтующие требования по поводу дефицитных статусов, власти и ресурсов, придерживаясь конфлик­тующих ценностей. Распределение статусов, власти и ресурсов, ко­торое управляется нормами и системой распределения ролей, будет до некоторой степени являться объектом противостояния. Конфлик­тующие стороны будут сталкиваться в преследовании требований, основанных на фрустрации запросов и ожидаемых целей.

Нереалистические конфликты возникают она основе депривации и фрустрации, проистекающих из процесса социализации и из более поздних обязательств взрослых ролей, они становятся ре­зультатом трансформации изначально реалистического антагонизма, который не нашел выражения. Ослабить напряжение возмож­но только посредством агрессивного действия по отношению к ме­няющимся объектам.

Для завершения социального конфликта любого вида необхо­димым условием является процесс институализации и обоюдная активность участвующих сторон. Для того чтобы погасить кон­фликт, стороны должны заключить договор относительно норм и правил, которые позволят определить взаимное соотношение сил. Договоренности способствуют самоликвидации конфликта в той мере, в какой принятые правила соблюдаются, конфликт институализируется и приобретает черты состязательной борьбы. Если же достаточно трудно определить преимущества той или иной сторо­ны, большинство конфликтов оканчивается компромиссом.

Подводя итог, необходимо отметить, что Л. Козер при исследова­нии конфликтной ситуации отдавал предпочтение конфликтному взаимодействию, «социолог должен исследовать конфликтные отно­шения и взаимоисключающие ценности или дивергентные интересы, преследуемые противостоящими сторонами»[28]. Он одним из первых начал исследовать важнейшие проблемы, связанные с диагностикой социального конфликта, определением специфики феномена соци­ального конфликта, выявил детерминанты, стимулирующие переход конфликтной ситуации в конфликт, осуществил поиск параметров остроты, длительности, последствий конфликтного взаимодействия. Важным вкладом в развитие социологии конфликта стала типология конфликтов Л. Козера, конфликтующих сторон и социальных си­стем, в рамках которых разворачивается конфликтное взаимодей­ствие. Он актуализировал проблему институализации социального конфликта и привлек внимание исследователей к поиску альтерна­тивных методов регулирования конфликта и достижения компро­мисса.