Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Октября 1750 года. Лондон, ковент-гарден. Таверна холланда
– Глянь-ка, Фредди, – сказал Алан МакКей, сахарный магнат – Хрупкий эльф с троллем-страшилой на поводу. Фредерик Бертон, владелец пивоварен, удостоил вниманием пару, оставившую гремучую булыжную мостовую и входившую в ресторан. – Чтоб меня зажарили! Это же Гаррик, актер. А что за чучело вздумал он сюда приволочь? Горилла какая-то… Возглашая, с его точки зрения, очевидное, Бертон ожидал от присутствующих полного с ним согласия, но вместо одобрения получил от одного из друзей толчок тросточкой под ребра. – Осел ты, Бертон, – проворчал хозяин трости мистер Дэвид Кентербери, банкир. – Это же Джонсон. Лексикограф Джонсон. – О! – воскликнул Бертон, выхватывая из кармана очки, – О! – повторил он, насаживая очки на нос. – А! – И он схватил свою трость, чтобы присоединиться к приветственному грому тростей, стучавших в пол. Так гости мистера Холланда встречали отнюдь не всякого. Как и любая большая или таверна, заведение Холланда представляет собой клуб, с членством и правилами. Вытянутый в длину зал разделен на отсеки невысокими перегородками, которые позволяют сидящим в них – в каждом две скамьи и стол – как сохранять некоторую обособленность, так и быть в курсе, кто присутствует в зале и кого только что впустили в дверь. А впускали сюда не каждого. Разные люди предпочитали разные клубы. У Холланда можно было встретить господ коммерсантов, ученый народ, издателей, книготорговцев, художников – если, разумеется, эти последние признаны и в моде, И благородных кровей господа заглядывали к Холланду. Но если бы сунуться к Холланду вздумалось иностранцу, сектанту или же мелкому торговцу-разносчику, он непременно услышал бы: – Мест нет, сэр! Нет, миль пардон! Мест «не было», даже если в зале пустовала половина отсеков. Прочих же, как то: солдат, матросов, ирландцев и собак – отшивали руганью, презрительным взглядом, а то и пинком. Из шлюх Ковент-Гардена к Холланду допускались лишь наиболее почтенные и чистые. Двое новоприбывших, без сомнения, имели право доступа в этот парадиз. Их приветствовали все, кто здесь присутствовал. Вошедшие сильно отличались один от другого, и приветствия восприняли по-разному. Один из них, Самюэль Джонсон, грузный господин лет сорока с лишком, но выглядевший намного старше, на голове имел старомодный «физический» парик, на манер поверенного в делах. Передвигался он, отдуваясь и пыхтя, раскачиваясь из стороны в сторону, потрясая увесистым задом, необъятным брюхом и несколькими подбородками. Одеждой он похвастать не мог, зато всевозможнейшими дарованиями обладал столь же необъятными, сколь и брюхом. В заведение Холланда мистер Сэмюэль Джонсон ступил впервые.
Второй вошедший, Дэвид Гаррик, наимоднейший актер, молодой, мелкий, в сравнении с Джонсоном просто прыткий кроха; очень, опять же в отличие от Джонсона, аккуратный, одетый в жилет с золотой вышивкой, шелковый сюртук с кружевными манжетами и воротом, также отделанным кружевами. В общем, он был прямой противоположностью Джонсону, если судить по внешности. И парик на нем по моде – с буклями по бокам и косицею сзади, с лентой, завязанной кокетливым бантиком. Знаменитый актер имел весьма приличное состояние, его принимали с распростертыми объятиями везде, в том числе и здесь, в клубе-таверне Холланда, – но не из-за его богатства, а благодаря неоднократно выказанной им остроте ума и языка. – Гаррик, Гаррик! – гремело со всех сторон. – К нам! Сюда, сюда! Гаррик улыбался во все стороны, разводил руками и, наконец, все с той же улыбкой на сахарных устах, повернулся к Джонсону. Тот тоже попытался продавить улыбку сквозь жировые складки физиономии и наугад ткнул рукой в направлении МакКея и Бертона. – Джентльмены, – произнес Гаррик, усаживаясь. – С большим удовольствием пользуюсь случаем представить вам господина, который вскоре подарит миру несравненный словарь нашего возлюбленного языка. – О, сэр! – почтительно выдохнул Бертон, пожимая пртянутую ладонь с трудом втиснувшегося за стол ученого. Весь Лондон ожидал выхода в свет великого творения Джонсона, над которым он трудился один-одинешенек и который, как известно каждому честному британцу, оставит далеко позади знаменитый словарь французского языка, выпущенный после десятка лет хлопот бесчисленными Docteurs de l’Acаdemie Francaise[48] (много ли от них проку!). – Сэр… – прохрипел Джонсон, сминая пальцы бедного Бертона, как использованную салфетку.
– Мистер Джонсон, – продолжал Гаррик, – позвольте представить вам мистера Бертона, знаменитого пивовара, и мистера. МакКея, плантации которого на Ямайке дают половину сахара, потребляемого в Лондоне. – Сэр! – МакКей улыбнулся в ответ на комплимент. – Плантатор, сэр? – Джонсон повернул в сторону МакКея глазные яблоки, не шевеля грузной головой. – Сахар – благороднейшая из травок. Изысканная сласть, извлеченная из простейшего растения. – Как продвигается ваш словарь, мистер Джонсон? – спросил Бертон. – Когда мы его, наконец, сможем взять в руки? – Он глянул на Гаррика. – Сей джентльмен постоянно его цитирует. Бездна остроумия, сэр, мы просто с ног валимся со смеху. – Остроумия? – Джонсон насупился. – Моя цель учить, а не развлекать. – Вы скромничаете, сэр, – возразил Бертон. – Скажем, определение дерева мне просто врезалось в память: «крупная трава, достигающая высоты непомерной, сделанная из древесины». Окружающие дружно захохотали. Снова грохнули в пол трости. – Хм… – издал какой-то неясный звук Джонсон, шевеля губами и пальцами, обуреваемый смешанными чувствами. Что ж, кому не приятно, когда его так приветствуют, хотя и не вполне заслуженно. – Нет-нет, сэр… Дэвид, это твои импровизации… Ты искажаешь мои простые, ясные строки, шалопай. Ищешь славы за мой счет… Светишь отраженным светом, как луна… А я борюсь, чтобы засиял свет солнечный… Гаррик рассмеялся. – Вы совершенно правы, сэр! Каюсь и не отпираюсь, приношу свои искренние извинения! – Как мистер Гаррик хорошо знает, – продолжил Джонсон, не сердясь, но и не желая оставлять недоразумение невыясненным, – в словаре определение приведено следующим образом: «крупное растение со стволом, из древесины состоящим, достигающее значительной высоты». – Верно, сэр, – согласился Гаррик. – Но ведь совершенно не смешно. Мальчиком Гаррик учился у Джонсона, и Джонсон на него никогда не сердился. Вот и сейчас он рассмеялся, и в течение получаса присутствующие у Холланда наслаждались обществом ученейшего мужа Англии. Но вскоре проявилась и другая сторона Джонсона, непримиримого спорщика, бойца, не привыкшего уступать противнику ни пяди земли, ни слова, ни понятия. – Как, сэр? Что вы имеете в виду? – возмутился Джонсон, когда разговор коснулся Вест-Индии и МакКей принялся клясть на чем свет стоит море и тех, кто им пользуется. – Я всего-навсего обругал всех моряков, а славный флот короля Георга – дважды, – охотно пояснил МакКей, вообразивший, что Джонсон по рассеянности не расслышал его слов. Джонсон побагровел. Патриот до мозга костей, он не желал, чтобы в его присутствии оскорбляли служивых Его Величества. – О-о-о, нет! – застонал Гаррик, приведший Джонсона, чтобы сделать его завсегдатаем клуба Холланда, а вовсе не для скандала. Буря! Сейчас грянет шторм! Гаррик замахал руками МакКею, но тот продолжал, как ни в чем не бывало: – Видите ли, сэр, все моряки делятся на мерзавцев, которые грабят, и трусов, позволяющих себя обокрасть. И все это – на глазах офицеров королевского флота, которым на происходящее просто наплевать. – МакКея можно было понять. Он переживал личную трагическую потерю. Потерю любимого груза, отобранного у него пиратами. Он раздраженно стукнул кулаком по столу. – Честного коммерсанта грабят как ни в чем ни бывало. Неудивительно, что ни один приличный человек не хочет идти в моряки!
– Ерунда! – рявкнул Джонсон. – Совершенно напротив! Приключения! Романтика бескрайних океанских просторов! Китайские шелка, меха Америки! Нет, сэр, кто на море не бывал, мира не видал. – Да бросьте вы! Вы не знаете, о чем говорите. – Я знаю, что есть люди, которые много говорят, но боятся дел! – Дел?.. А что я могу сделать? – Сражаться, сэр! – Как? – Не мечом, так деньгами. Снарядите боевой корабль! – Да что вы! Знаете, во что это обойдется? Такой расход! Одних убытков сколько несем… – Тогда, сэр, черт бы драл вас, а не славных моряков короля Георга, вас – скрягу, шотландца, ирландца, испанца… Теперь побагровел мистер МакКей, а Гаррик быстро втиснулся между спорщиками и положил ладонь на обширное предплечье Джонсона. – Сэм, умоляю, ради бога. Мы среди друзей, не нужно шума. Джонсон обмяк и осел на скамейку, ворча что-то себе под нос. – Мистер МакКей, – продолжил миссию миротворца Гаррик. – Давайте все забудем. Сэм Джонсон – национальное достояние, не надо его обижать. Кроме того, он мастак палить из пистолетов, А не попадет пулей, так рукоятью сшибет. Но МакКея так просто не возьмешь. Он махнул рукой, подзывая подавальщика. – Принеси-ка мне мадридскую газету, милый. Клиентов Холланда баловали не только английской прессой, но и доставленной из главных европейских столиц. Конечно, пока они прибывали в Лондон, проходил не один день, а то и неделя, но что поделаешь, путь неблизкий. – Гляньте на это, сэр, – мирно предложил МакКей, разглаживая на столе весьма уже зачитанную, помятую газету. – На что, сэр? – проворчал Джонсон, все еще хмурясь. – Вот, здесь… – МакКей подсунул газету Джонсону, и тот поднес ее поближе к своим подслеповатым глазам. – Вот, вот… Перевести, сэр? – Нет, благодарю, сэр. – Джонсон не слишком разбирался в испанском, но латынь читал бегло, как и ряд других языков, поэтому без усилия понял, о чем сообщалось в заметке. – Что ж, похоже, пират-англичанин захватил испанское судно по названием «Донья Инес де Вильяфранка» и, удалив с него несколько тонн серебра, отпустил с миром – Вот-вот! – торжествующе закивал головою МакКей. – Гнусный разбойный акт! – Ничего подобного, сэр! – прогремел Джонсон. – Такого рода деяния возвеличивают Британию и заставляют дрожать наших врагов.
– Верно! – раздалось из соседних отсеков. С Испанией в описываемый момент Британия не воевала, но вскоре, так же точно, как лето следует за весной, вспыхнет новая война и с Испанией, и с Францией – тем более с Францией. Согласно естественному течению событий в мире. Как же без войны! – Да! – продолжал Джонсон, ободренный поддержкой. – Такие люди, как эти, – он хлопнул дланью по странице, – источник, из которого наша страна черпает силу. Силу, питающую нас морской торговлей и защищающую от вторжения на наш благословенный остров. Эй, малый! – заорал Джонсон подавальщику. – Вина! Мы выпьем во здравие этого славного корсара… как, бишь, его… где тут… а, вот! Флинт! Флинт его зовут! За успех Флинта и славу Англии, джентльмены!; – За успех Флинта и славу; Англии! – загремело со всех сторон. Честно говоря, Джонсон спорил не ради убеждения, а ради спора, он о Флинте к следующему утру и думать забыл. Однако присутствовавшие хорошо запомнили слова лондонской знаменитости. На следующий день в половине таверн Лондона, а немного позже и за его пределами пили за здоровье морского волка, героя Британии капитана Флинта, вчерашнего (то есть прошлогоднего) мятежника и преступника, бросившего юного Гастингса на произвол стихии. Много, много нашлось простаков на благословенном острове, не представлявших, насколько им повезло, что они не встретились с этим славным героем Британии.
Глава 18
|
||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-06-29; просмотров: 203; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.135.190.232 (0.021 с.) |