За неявное воровство взыскивался, по закону XII таблиц, двойной штраф, который, равным образом, сохранен претором.

Наказание за кражу conceptum и oblatum, по закону XII таблиц - штраф в трое больше против цены вещи; этот штраф также одобряется претором.

За furtum prohibitum был введен эдиктом претора иск со штрафом quadrupli. Закон же (XII т.) на этот случай никакого наказания не постановил; он предписывает только чтобы делающий обыск (у подозреваемого) был наг, но опоясан холстяною прядью и имел в руках чашу. Если он что-либо найдет, то, по определению закона, воровство это будет явное.

Возник вопрос, что это холстяная прядь? Вероятнее всего это род сшитого пояса, прикрывавшего нижние части тела, почему весь закон оказывается смешным; кто препятствует одетому искать, тот вероятно хочет препятствовать и голому, тем более, что подвергается большему наказанию, если вещь, которую таким образом искали, будет найдена. Затем, если обыскивающий должен иметь чашу для того, чтобы, имея занятые руки, не был

в состоянии чего-либо подбросить при обыске, или для того, чтобы он положил на нее то, что найдет, то одно и другое будет бесполезно, если отыскиваемая вещь такой величины, или такого свойства, что ее нельзя подбросить, ни положить на чашу, а ведь не подлежит никакому сомнению, что требования закона удовлетворены, из какого бы материала ни была сделана чаша.

Но вследствие того, что закон, в этом случае, приказывает считать воровство явным, некоторые юристы утверждают, что кража бывает явною или по закону, или по существу поступка. По закону явная кража будет та, о которой мы теперь говорим; по существу та, о которой мы говорили выше. Но было бы справедливее принавать furtum manifestum только по существу, ибо закон не может сделать явным вором того, кто не таков, точно также как он вообще не может сделать вором того, кто не вор, прелюбодеем или убийцей того, кто не прелюбодей и не убийца. Но закон может постановить, что кто-либо наказывается как вор, прелюбодей или убийца, хотя бы и не был таковым на самом деле.

Воровство бывает не только тогда, когда кто-либо уносит чужую вещь, но вообще, когда кто присвоивает себе чужую вещь вопреки воле ее хозяина.

196 Таким образом, если кто пользуется вещью, отданною ему на хранение, то он совершает кражу. Если кто получит вещь для определенного пользования и обратит ее на другое употребление, то он отвечает как вор, если кто, например, пригласив гостей на ужин, получит для употребления серебро, и увезет его с собою в дорогу, или когда кто лошадь, ссуженную ему для езды, уведет куда-либо дальше, как древние юристы писали относительно того, кто угнал лошадь далее Ариции.

Впрочем те которые обращают данные в ссуду вещи не на то пользование, на которое они их получили, совершают вороство только тогда, когда они знают, что делают это вопреки воле собственника, который не позволил бы на это, если бы узнал; если же они уверены в позволении, то, по-видимому, нет преступления кражи; различение поистине весьма справедливое, потому что нет воровства, коль скоро нет умысла украсть.

Но даже если кто убежден, что он захватил вещь вопреки воле хозяина, но делает это в действительности по его желанию, то говорят, что нет воровства. Отсюда возник и решен был такой вопрос: так как Тиций подстрекал моего раба похитить у меня некоторые вещи и принести к нему, Тицию, то раб об этом донис мне. Между тем я, желая застигнуть Тиция на самом преступлении, позволил рабу отнести к нему некоторые вещи. Спрашивается, подлежит ли Тиций ответственности за воровство или развращение раба, или ни за то, ни за другое? Дан был ответ, что ни по одному, ни по другому Тиций не отвечает. По иску furti Тиций не отвечает, потому что присвоил себе вещь с моего согласия, по иску о развращении раба тоже нет, потому что раб не сделался хуже.

199 Иногда воровство совершается даже над свободными людьми, если например будет похищен кто-либо из наших детей, находящихся в нашей отцовской власти, или даже если похитят жену, которая находится в нашей супружеской власти, или присужденного, или того, кто нанялся ко мне в гладиаторы.

200 В известных случаях совершают даже кражу своей вещи, если например, должник похитит вещь, данную верителю в залог, или если я тайком отнимаю мою вещь от добросовестного ее владельца. Поэтому решено:

Тот, кто скрывает, что к нему возвратился раб, которым добросовестно владел другой, совершает кражу.

201 С другой стороны иногда дозволяется завладеть чужими вещами и приобрести на них права собственности, а все-таки и не принимают в этом случае кражи, как, например это имеет место с наследственными вещами, в которых наследник еще не приобрел владения, если нет необходимого наследника. Когда является необходимый наследник, то не может быть речи о приобретении наследственных вещей посредством давности pro herede. Равным образом может должник, не совершая воровства, владеть и приобретать в собственность ту вещь, которую он дал в mancipium верителю фидуциарным образом, или уступил перед судящим магистратом, согласно сказанному в предшествующей книге.

202 Иногда подвергается ответственности за воровство тот, кто сам кражи не совершил как например тот, при помощи или по совету которого совершена кража. Сюда же относится тот, кто вытряхнул у тебя деньги, дабы их похитил другой, или стал тебе поперек дороги, чтобы другой их захватил, или разогнал твоих овец или быков, чтобы другой их перехватил; то же самое древние юристы писали и о том, кто обратил в бегство стадо быков красным платком. Но если одно из этих обстоятельств случится вследствие шалости, и не с целью совершения воровства, то посмотрим, должно ли дать аналогичный иск, так как по закону Аквилия о причинении убытков наказывается даже вина.

Иск о воровстве предоставляется тому, кто имеет интерес в том, чтобы вещь была цела, хотя бы он не был хозяином ее; следовательно, этот иск дается собственнику только в том случае, если для него важно, чтобы вещь не пропала.

Отсюда ясно, что веритель может прибегнуть к иску о воровстве в случае похищения заложенной вещи и хотя бы сам хозяин ее, т.е. должник похитил ту вещь, то верителю тем не менее предоставляется иск о краже.

Равным образом,' если сукновал примет платья для чищения или портной для починки за определенную плату, и потеряет их вследствие кражи, то иск о воровстве имеет он сам, а не собственник, ибо последнему нет интереса в том, чтобы вещь не погибла, потому что он может преследовать свою вещь от сукновала и портного посредством иска о найме, если они только в состоянии уплатить ее стоимость. Ибо, если они несостоя-

Тельны, то самому хозяину принадлежит иск о краже, так как он не может получить от них своего, и так как для него важно, чтобы вещь сохранилась.

Сказанное нами о сукновале и портном мы перенесем и на того, кому мы дали вещь в ссуду. Ибо подобно тому как те взятием платы берут на себя охранение вещи, так и принявший вещь в ссуду для пользования, тоже обязан беречь вещь.

Но тот, который принял вещь в поклажу, не отвечает за вред и убытки, а подлежит ответственности только за то, что он сделал злоумышленно. Поэтому, если вещь будет похищена у него, то он не может подвергаться иску о краже, так как он не ответствует по иску поклажи, по которой должно возвратить вещь и вследствие этого целость вещи для него не представляет интереса, то этот иск предоставляется собственнику.

Накониц, следует знать, что возник вопрос, совершает ли малолетний кражу, унося чужую вещь. Большинство решило, что так как кража образуется из желания украсть, то несовершеннолетний только тогда ответствует за это преступление, когда он в возрасте, близком к совершеннолетию и вследствие этого сознает свое преступление.

Тот, кто грабит чужие вещи, ответствует по иску о краже; в самом деле, кто более захватывает чужую вещь против воли собственника, если не тот, кто насильно отнимает ее? И поэтому правильно сказано, что такой человек - бесчестный вор. Но претор ввел особый иск на случай такого преступления, который называется иском имуществ, отнятых насилием, и влечет за собою в течение года четверной штраф, по прошествии года - простой. Этим иском можно пользоваться, хотя бы кто отнял одну вещь, даже самой незначительной ценности.

Иск вреда, назаконно причиненного, установлен Аквилиевым законом, в первой главе которого постановлено, если кто незаконно убьет чужого раба или чужое четвероногое домашнее животное, тот обязывается уплатить хозяину высшую рыночую стоимость убитого за этот год.

Незаконно убивающим считается тот, по умыслу или по вине которого совершено убийство, и нет никакого другого закона, по которому должно бы взыскать штраф за убыток, причиненный не противозаконным образом; вследствие этого не подвергается наказанию тот, кто причинил вред как-нибудь случайно, без всякой вины и умысла.

212 Дал притом не толькб тело убитого оценивается в иск этого закона, но если например кто убьет раба и собственник понисет убыток, превышающий стоимость самого раба, то и это берется во внимание, убили например моего раба, назначенного кем-либо наследником, прежде чем он по моему приказанию вступил торжественно во владение наследством. В этом случае берется во внимание не только стимость его самого, но и потерянного наследства. Равным образом, если будет убит один из пары лошаков, или из труппы актеров, или музыкантов, то делается оценка не только убитого, но принимается еще в расчет и то, что потеряли в цене и прочие, оставшие-