Расцвет русской публицистики в 16 в. Максим Грек и митрополит Даниил. 


Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Расцвет русской публицистики в 16 в. Максим Грек и митрополит Даниил.



Борьба иосифлян с заволжскими старцами в сфере церковно-общественной выразилась ещё в первые десятилетия XVI в. в дея­тельности таких лиц, как князь Вассиан Патрикеев и Максим Грек, с одной стороны, и митрополит Даниил — с другой.

Максим Грек. В 1518 г. на Русь с Афона приехал Максим Грек (в миру Ми­хаил Триволис) (1480—1556), до пострижения в монашество жив­ший долго в Италии, получивший очень большое богословское и филологическое образование, не воспринявший идей Ренессанса.

Он вызван был в Москву великим князем Василием Ивановичем для переводов и исправления книг его библиотеки. Выступал в ка­честве проповедника, публициста и обличителя разнообразных цер­ковных и общественных непорядков, какие он усматривал в окру­жающей его русской действительности. В своих взглядах на вещи и в своих суждениях он примыкал к заволжским старцам, в част­ности был в очень близких отношениях с Вассианом Патрикеевым.

Критическое отношение его к текстам исправлявшихся им книг, а также к таким сторонам русской церковной и общественно-политической жизни, которым покровительствовала иосифлянская партия и государственная власть, навлекло на него гонение: он трижды был осуждён и с 1525 по 1551 г. провёл в заточении, сначала в том же Волоколамском монастыре, а затем в тверском Отрочем монастыре. Умолял о разрешении вернуться на Афон. Вышел только за пять лет до смерти.

 

В своих произведениях - догматических, полемических, нравоучительных, публицистических и пр.- Максим Грек проявил себя как очень незаурядный писатель, страстно откликавшийся на всё то, что волновало его самого и его единомышленников. Обладая большим литературным талантом и будучи очень образованным человеком, он заметно поднял самую культуру письменного слова, использовав средства словесного мастерства.

Он даёт практические указания, как нужно писать и как отличить человека способного к писательской деятельности от неспособного к ней. Для испытания желающих посвятить себя переводам или исправлению книг он составил шестнадцать греческих стихов, написанных гекзаметром и пентаметром.

С большой похвалой и уважением Максим Грек отзывается о широком развитии в Париже философских и богословских наук, которыми могут заниматься бесплатно все желающие. Его восхищает то, что там преподаются науки, не только связанные с богословием, но и всякие "внешние", что со всех концов собираются туда для изучения словесных наук и "художеств" и дети простых людей и дети князей и царей, и все они, пройдя учение и возвратившись к себе на родину, становятся украшением своего отечества, а также советниками, опытными руководителями и помощниками во всём добром, в чём имеется потребность. Такими же, по мысли Максима Грека, должны быть для своего отечества и русские люди.

1. Наряду с традиционными поучительными и полемическими "словами" и посланиями Максим Грек пишет эмоционально насыщенные морально-философские сочинения в форме обращения к своей душе или беседы ума с душой, составленные, наподобие платоновских диалогов, в диалогической форме. Полемический философский трактат «Беседа ума с душой» посвящен защите нестяжательства. Максим Грек доказывает, что причина гибели души – стяжание. Он обличает роскошь и праздность жизни церковных иерархов.

Тут же в изложение вклинивается живая полемика против современных писателю общественных зол и предрассудков - лихоимства, влечению к астрологии и т. д. В форму диалога облечено прение об иноческой жизни между Филоктимоном (стяжателем) и Актимоном (нестяжателем). Максим Грек доказывает необходимость добровольного отказа монастырей от своих вотчинных прав.

2. Встречаются у Максима Грека и короткие похвальные слова, а также медитации, проникнутые обличительным пафосом, вроде слов о "ненасытном чреве" или о "прелести сонных мечтаний". Обличительное поучение произносится иногда у него не от своего лица, а от лица богородицы или от лица Амвона, на который восходят священники, чтобы читать проповеди.

3. Максим Грек касается и политических вопросов, обличая корыстных и неправедных правителей, притесняющих подвластных им, аллегорически изображает Русь в виде неутешно плачущей вдовы, сидящей при дороге и окружённой дикими зверями. Она жалуется на свою полную беззащитность, на отсутствие рачителей, которые пеклись бы о ней, на сребролюбцев и лихоимцев, в обладании которых она находится. (из «Слова, пространнее излагающее с жалостию, нестроения и безчиния царей и властей последнего жития», написано между 1534-1539гг.)

Показное благочестие, суеверие в различных слоях русского общества, неправосудие властей, испорченность духовенства, бедность и беззащитность простого люда - всё это нашло в лице Максима Грека сурового обличителя.

 

Особенно часто восстаёт он против утеснения сильными и богатыми слабых и угнетённых. В таких случаях речь его, подчас сухая и многослойная, становится захватывающей своей искренностью. Тут он поднимается до пафоса, и по адресу угнетателей у него вырываются негодующие угрозы и осуждения. "Страсти ради нищих и воздыхания убогих отмстити их возстану",- приводит он слова "священного писания".

Нравственные пороки духовенства, в том числе стяжательство, вызывали особое негодование Максима Грека. В "Стязании о известном иноческом жительстье" и в "Повести страшной и достопамятной о совершенном иноческом жительстве" мы находим наиболее суровые обличения современной Максиму Греку иноческой жизни. Страсть к стяжательству и обогащению имениями, которая до этого так осуждалась заволжскими старцами во главе с Нилом Сорским и Вассианом Патрикеевым, находит в Максиме Греке ещё более энергичного обличителя '. Сочинения Грека были написаны в строгом оответствии с правилами риторического и грамматического искусства. Четка последовательность, аргументировано каждое положение. Язык книжный.

 

Очень энергичным противником Вассиана Патрикеева и Максима Грека был Даниил, занимавший митрополичью кафедру с 1522 по 1539 г. Человек очень дипломатичный по натуре, внешне обходительный, он не пренебрегал ничем для достижения поставленной себе цели - сделать русскую церковь сугубо иосифлянской и, устраняя инакомыслящих, назначал на архиерейские кафедры и игуменские посты своих приверженцев и единомышленников. Он ученик Иосифа Волоцкого. Перед светской властью, в лице великого князя Василия III, он обнаружил крайнюю угодливость, доходившую до прямого нарушения церковных канонов.

От него дошло до нас шестнадцать "слов" и ряд объединённых им самим в отдельный сборник посланий. Те и другие посвящены вопросам догматическим и обрядовым, а также вопросам нравственно-бытовым. Как типичный иосифлянин, Даниил в своих сочинениях опирается на широкий круг "божественных", или "святых", писаний, включая в это понятие всю церковную письменность, не обнаруживая к ней никакого критического отношения, на одну доску ставя и каноническое "священное писание" и апокрифические и даже подложные книги, подчас расходившиеся с христианской догматикой. В отличие от того, что мы имеем в писательской традиции заволжских старцев, писания Даниила не отличались ни стройностью и логической последовательностью изложения, ни внутренним единством.

Свои слова он называл «наказаниями», подчеркивая их дидактическое значение. Он адресует их непосредственно обличаемым. Даниил строго обрушивается на всех, кто нарушает установленные нормы христианской морали, требуя неукоснительного их соблюдения. Его возмущает равнодушие к священному писанию и церковной службе, возникшее в обществе. Религиозная дидактика сочетается в словах Даниила с натуралистическим описание пороков, он пытается создать собирательный образ их носителей: пьяницы, развратника, обжоры, тунеядца, лживого пророка и «учителя» Характерно, что главным носителем пороков выступает знатная молодежь.

Для историка литературы особенный интерес представляют сочинения Даниила, написанные на темы нравственно-бытового характера. В отличие от сочинений догматическо-обрядовых, рассчитанных на искушённого в богословских тонкостях читателя, с их традиционно книжным стилем, произведения Даниила с бытовой тематикой, ориентировавшиеся на широкий круг слушателей и читателей, написаны живым, часто выразительным языком. Тут в суровых обличениях несимпатичного Даниилу быта сплошь и рядом выступают картины реальной жизни и достаточно яркие образы носителей тех пороков, которые особенно претили строгому церковнику, воспитанному на предписаниях консервативной, иногда чисто внешней аскетической морали.

 

У иосифлян отстствовала академическая словесно дисциплинированная культура, которпая была у заволжских старцев. И это имело положительную сторону: свобода и смелость в обращении с языком, нередко грубоватые с точки зрения книжных пуристов просторечные выражения, реалистические образы и детали быта. В литературный процесс проникали элементы натурализма.

Сочинения Даниила позже пользовались большим уважением в старообрядческой среде, и можно думать, что богатая элемента­ми просторечного разговорного языка речь вождя старообрядцев протопопа Аввакума сформировалась, между прочим, и под извест­ным воздействием стиля писаний Даниила.

Деятельностью митрополита Даниила позиции иосифлянской церкви были прочно закреплены, и эти позиции в очень большой мере определяли идейное направление русской литературы после­дующих годов.

 



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2016-06-23; просмотров: 457; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 44.222.169.53 (0.01 с.)