Русская народная сказка: «Сивко – бурко»

Жил-был старик; у него было три сына, третий-от Иван-дурак, ничего не делал, только на печи в углу сидел да сморкался. Отец стал умирать и говорит:

- Дети! Как я умру, вы каждый поочередно ходите на могилу ко мне спать по три ночи, - и умер.

Старика схоронили.

Приходит ночь; надо большому брату ночевать на могиле, а ему – кое лень, кое боится, он и говорит малому брату:

- Иван-дурак! Поди-ка к отцу на могилу, ночуй за меня. Ты ничего же не делаешь!

Иван-дурак собрался, пришел на могилу, лежит; в полночь вдруг могила расступилась, старик выходит и спрашивает:

- Кто тут? Ты, большой сын?

- Нет, батюшка! Я, Иван-дурак.

Старик узнал его и спрашивает:

- Что же больш-от сын не пришел?

- А он меня послал, батюшка!

- Ну, твое счастье!

Старик свистнул-гайкнул богатырским посвистом:

- Сивко-бурко, вещий воронко!

Сивко бежит, только земля дрожит, из очей искры сыплются, из ноздрей дым столбом.

- Вот тебе, сын мой, добрый конь; а ты, конь, служи ему, как мне служил.

Проговорил это старик, лег в могилу.

Иван-дурак погладил, поласкал сивка и отпустил, сам домой пошел.

Дома спрашивают братья:

- Что, Иван-дурак, ладно ли ночевал?

- Очень ладно, братья!

Другая ночь приходит. Середний брат тоже не идет ночевать на могилу и говорит:

- Иван-дурак! Поди на могилу-то к батюшке, ночуй и за меня.

Иван-дурак, не говоря ни слова, собрался и покатил, пришел на могилу, лег, дожидается полночи.

В полночь также могила раскрылась, отец вышел, спрашивает:

- Ты, середний сын?

- Нет, - говорит Иван-дурак, - я же опять, батюшка!

Старик гайкнул богатырским голосом, свистнул молодецким посвистом:

- Сивко-бурко, вещий воронко!

Бурко бежит, только земля дрожит, из очей пламя пышет, а из ноздрей дым столбом.

- Ну, бурко, как мне служил, так служи и сыну моему. Ступай теперь!

Бурко убежал; старик лег в могилу, а Иван-дурак пошел домой. Братья опять спрашивают:

- Каково, Иван-дурак, ночевал?

- Очень, братья, ладно!

На третью ночь Иванова очередь; он не дожидается наряду, собрался и пошел.

Лежит на могиле; в полночь опять старик вышел, уж знает, что тут Иван-дурак, гайкнул богатырским голосом, свистнул молодецким посвистом:

- Сивко-бурко, вещий воронко!

Воронко бежит, только земля дрожит, из очей пламя пышет, а из ноздрей дым столбом.

- Ну, воронко, как мне служил, так и сыну моему служи!

Сказал это старик, простился с Иваном-дураком, лег в могилу.

Иван-дурак погладил воронка, посмотрел и отпустил, сам пошел домой. Братья опять спрашивают:

- Каково, Иван-дурак, ночевал?

- Очень ладно, братья!

Живут; двое братовей робят, а Иван-дурак ничего. Вдруг от царя клич: ежели кто сорвет царевнин портрет с дому чрез сколько-то много бревен, за того ее взамуж отдаст.

Братья сбираются посмотреть, кто станет срывать портрет. Иван-дурак сидит на печи за трубой и бает:

- Братья! Дайте мне какую лошадь, я поеду посмотрю же.

- Э – взъелись братья на него. – Сиди, дурак, на печи; чего ты поедешь? Людей, что ли смешить!

Нет, от Ивана-дурака отступу нету! Братья не могли отбиться:

- Ну, ты возьми, дурак, вон трехногую кобыленку!

Сами уехали.Иван-дурак за ними же поехал в чисто поле, в широко раздолье; слез с кобыленки, взял ее зарезал, кожу снял, повесил на поскотину, а мясо бросил; сам свистнул молодецким посвистом, гайкнул богатырским голосом:

- Сивко-бурко, вещий воронко!

Сивко бежит, только земля дрожит, из очей пламя пышет, а из ноздрей дым столбом. Иван-дурак в одно ушко залез – напился, наелся, в друго вылез – оделся, молодец такой стал, что и братьям не узнать!

Сел на сивка и поехал срывать портрет. Народу было тут видимо-невидимо; завидели молодца, все начали смотреть.

Иван-дурак с размаху нагнал, конь его скочил, и портрет не достал только через три бревна. Видели, откуда приехал, а не видали, куда уехал!

Он коня отпустил, сам пришел домой, сел на печь. Вдруг братья приезжают и сказывают женам:

- Ну, жены, какой молодец приезжал, так мы такого сроду не видали! Портрет не достал только через три бревна. Видели, откуль приехал; не видали, куды уехал. Еще опять приедет…

Иван-дурак сидит на печи и говорит:

- Братья, не я ли тут был?

- Куда, к черту, тебе быть! Сиди, дурак, на печи, да протирай нос-от.

Время идет. От царя тот же клич. Братья опять стали собираться, а Иван-дурак и говорит:

- Братья! Дайте мне какую-нибудь лошадь.

Они отвечают:

- Сиди, дурак, дома! Другу лошадь ты станешь переводить!

Нет, отбиться не могли, велели опять взять хромую кобылешку. Иван-дурак и ту управил, заколол, кожу развесил на поскотине, а мясо бросил; сам свистнул молодецким посвистом, гайкнул богатырским голосом:

- Сивно-бурко, вещий воронко!

Бурко бежит, только земля дрожит, из очей пламя пышет, а из ноздрей дым столбом. Иван-дурак в право ухо залез – оделся, выскочил в лево – молодцом сделался, соскочил на коня, поехал; портрет не достал только за два бревна. Видели, откуда приехал, а не видели, куда уехал!

Бурка отпустил, а сам пошел домой, сел на печь, дожидается братовей. Братья приехали и сказывают:

- Бабы! Тот же молодец опять приезжал, да не достал портрет только за два бревна.

Иван-дурак и говорит им:

- Братья, не я ли тут был?

- Сиди, дурак! Где, у черта был!

Через немного времени от царя опять клич. Братья начали сбираться, а Иван-дурак и просит:

- Дайте, братья, какую-нибудь лошадь; я съезжу, посмотрю же.

- Сиди, дурак, дома! Докуда лошадей-то у нас станешь переводить?

Нет, отбиться не могли, бились, бились, велели взять худую кобылешку; сами уехали.

Иван-дурак и ту управил, зарезал, бросил; сам свистнул молодецким посвистом, гайкнул богатырским голосом:

- Сивко-бурко, вещий воронко!

Воронко бежит, только земля дрожит, из очей пламя пышет, а из ноздрей дым столбом. Иван-дурак в одно ушко залез – напился – наелся, в друго вылез – молодцом оделся, сел на коня и поехал.

Как только доехал до царских чертогов, портрет и ширинку так и сорвал. Видели, откуда приехал, а не видели, куда уехал!

Он также воронка отпустил, пошел домой, сел на печь, ждет братовей. Братья приехали, сказывают:

- Ну, хозяйки! Тот же молодец как нагнал сегодня, так портрет и сорвал.

Иван-дурак сидит за трубой и бает:

- Братья, не я ли тут был?

- Сиди, дурак! Где ты, у черта, был?

Чрез немного время царь сделал бал, созывает всех бояр, воевод, князей, думных, сенаторов, купцов, мещан и крестьян. И Ивановы братья поехали; Иван-дурак не отстал, сел где-то на печь за трубу, глядит, рот разинул.

Царевна потчует гостей, каждому подносит пива и смотрит, не утрется ли кто ширинкой? – тот ее и жених. Только никто не утерся; а Ивана-дурака не видала, обошла. Гости разошлись.

На другой день царь сделал другой бал; опять виноватого не нашли, кто сорвал ширинку.

На третий день царевна так же стала из своих рук подносить гостям пиво; всех обошла, никто не утерся ширинкой. «Что это, - думает она себе, - нет моего суженого!» Взглянула на трубу и увидела там Ивана-дурака; платьишко на нем худое, весь в саже, волосы дыбом. Она налила стакан пива, подносит ему, а братья глядят, да и думают: царевна-то и дураку-то подносит пиво!

Иван-дурак выпил, да утерся ширинкой. Царевна обрадовалась, берет его за руку, ведет к отцу и говорит:

- Батюшка! Вот мой суженый.

Братовей тут ровно ножом по сердцу-то резнуло, думают: «Чего это царевна! Не с ума ли сошла? Дурака ведет в сужены».

Разговоры тут коротки: веселым пирком да за свадебку. Наш Иван тут стал не Иван-дурак, а Иван – царский зять; оправился, очистился, молодец молодцом стал, не стали люди узнавать! Тогда-то братья узнали, что значило ходить спать на могилу к отцу…

Анализ сказки.

«Сивко – бурко» - традиционная волшебная русская народная сказка, построенная на троекратном повторении действия. Причем этот прием использован трижды. Первый раз, когда Иван-дурак приходит трижды на могилу отца. Во второй части троекратность действий прослеживается, когда Иван-дурак трижды пытается выполнить указание царя. И, наконец, третий раз - это эпизод, когда царевна ищет своего жениха на балу.

Иван-дурак - это традиционный сказочный образ. В этой сказке он выступает, напротив, как человек достаточно разумный, надежный, потому что именно он приходит на могилу своего отца. Иван-дурак добросовестно выполняет просьбу отца. Поведение Ивана-дурака не совсем нормально с точки зрения обыденного сознания. Человек практичный, живущий рациональными ценностями, понимает бессмысленность ночи на могиле умершего человека. Иван-дурак отправляется братьями потому, что он в силу своей непрактичности готов ночевать на могиле отца, как об этом просят его братья. За надежность, за преданность отцу он и награждается чудесным конем – сивкой – буркой.

Сивка – бурко в этой сказке традиционный помощник, существо, которое помогает главному герою в достижении его цели. Важно то, что Иван-дурак, в отличие от своих братьев, может с легкостью переступить через чувство страха. Здесь очевидно усматривается то, что есть такие люди, для которых слово, чувство ответственности являются гораздо большим, чем какие-то обычные для человека инстинкты, например инстинкт страха. За это он впоследствии также награждается другой более счастливой жизнью.

Иван-дурак раскрывается еще более ярко в ситуации с достижением поставленной цели. Но опять к женитьбе на царской дочери он подходит не с практичной стороны. Он ничего не планирует заранее, а просто испытывает свою судьбу, испытывает себя. Для него неудача первого и второго раза не является катастрофичной. Нет ни страданий, не переживаний. Он вновь и вновь возвращается к стоящей перед ним задаче, в очередной раз проходя испытания.

Не раскрывается Иван-дурак и перед своими братьями. Возможно - это проявление хитрости, но, скорее всего, - это следование традиции сказочного образа Ивана-дурака, когда обыденные действия нельзя объяснить обыденной жизненной логикой. Иван играет со своими братьями, противопоставляя им себя. Они на его фоне - обычные практичные люди, которые всю свою жизнь посвящают труду и каким то мелким жизненным ценностям. У него гораздо более широкие жизненные потребности. Он стремится к каким-то иным целям, возможно более высоким. В какой-то мере он менее, чем его братья, нацелен на реализацию своей мечты. Братья – люди приземленные, Иван – человек более широких представлений.

Иван - это человек, который ни в чем не стремится изменить свою судьбу. Он ничего не делает для того, чтобы улучшить свое положение. По-своему, Иван это философ, который принимает жизнь такой, какая она есть. Может быть, именно поэтому он в конце сказки награждается.

Трижды в соответствии со сказочной традицией Иван отправляется на бал вместе со своими братьями. Приземленность братьев подчеркивается и в этом моменте потому, что они ездят просто смотреть на состязание молодцев, как на развлечение. С точки зрения обыденного сознания, Иван ведет себя не логично, потому что уже во время первого бала, он вполне мог показать то, что является женихом царевны. Здесь можно отметить такие качества Ивана, как умение себя вести, его природную скромность и нежелание вмешиваться в течение своей жизни.

Во всех сказочных эпизодах Иван проявляет себя как человек, умеющий сдерживать свои эмоции. Нежелание изменять свою судьбу, активно вмешиваться в течение жизни подчеркивает эту мысль.