Структура правового отношения

Правовое отношение, рассмотренное как система, представляет собой сложное явление, состоящее из различных элементов и струк­турных связей между ними.

Следует иметь в виду, что в традиционной (советской и постсо­ветской) теории права в качестве элементов правоотношения обычно выделяют субъектов правоотношения, объект правоотношения и содержание правоотношения. Представляется, что структуру пра­вового отношения можно дополнить и таким элементом, как форма правового отношения, без определения которой, по нашему мнению, немыслимо само содержание правового отношения.

1. Субъекты правовых отношений. Понятие субъекта право­вого отношения (субъекта актуальной правовой коммуникации) тесно связано с понятием субъекта права. Как было отмечено выше, с по­зиций коммуникативного подхода невозможно быть субъектом права, не будучи субъектом правовых отношений, и наоборот. Субъектами правовых отношений являются лица, выступающие в качестве но­сителей предусмотренных правовой нормой субъективных прав и обязанностей и соотносящие с ними свое поведение. Поэтому лю­бой субъект осмысленных социальных взаимодействий (смысл ко­торых «проговаривается») имеет возможность стать и субъектом права. Не все из них в одинаковой степени получают государственное признание. Как отмечается в современной литературе, «правовая жизнь есть процесс взаимодействия множества видов и типов субъектов права. Причем не все из этих субъектов признаются в качестве таковых официально действующим в государстве правом».⁵

⁵ Малько А. В., Михайлов А. Е., Невважай И. Д. Правовая жизнь: философ­ские и общетеоретические проблемы // Новая правовая мысль. Научно-аналитиче­ский журнал.2002.№ 1. С.8.

ОБЩАЯ ТЕОРИЯ ПРАВА Учебник

Круг субъектов официальных (государственно защищенных) правовых отношений определяется и закрепляется государством. История права свидетельствует о постепенном расширении круга субъектов, которые могут вступать в официальные правовые отно­шения. Вехами на этом пути явились признание правоспособности отдельных физических лиц, затем — юридических лиц, уничтожение рабства, а впоследствии и феодальных привилегий, уравнивание в правах мужчин и женщин и др.

Поскольку правовая жизнь не ограничивается государственно-защищенными правовыми отношениями, реальный круг субъектов правоотношений гораздо шире. К тому же один и тот же субъект часто выступает и субъектом государственно-защищенных правовых отношений, и субъектом непосредственно социальных правовых отношений. Например, священнослужитель как человек и гражданин является субъектом конституционных, гражданско-правовых и иных защищенных государством правовых отношений, а как член право­славного прихода вступает во внутриприходские правовые отношения, не регулируемые нормами государственно-организованного права.

Быть субъектом права означает обладать правосубъектно-стью, или, что то же самое, обладать праводееспособностью. По­следняя означает единство правоспособности и дееспособности, что и имеет место у большинства субъектов, вступающих в правовые отношения, например у организаций или у взрослых лиц.

Правосубъектность есть способность субъекта выступать но­сителем субъективных прав и правовых обязанностей и способ­ность лично эти права и обязанности осуществлять (способность вступать в правовую коммуникацию). Следовательно, субъект не пассивный объект приложения чьих-то прав и обязанностей, а ак­тивный правовой деятель, легитимирующий в качестве общезна­чимых и общеобязательных правовые тексты и соотносящий свое поведение с принадлежащими ему правами и обязанностями. В эйде­тическом ракурсе только такое лицо и может быть субъектом права.⁶

⁶ Ср.: «...Субъектами правовой жизни могут выступать лишь такие челове­ческие существа, которые "правовменяемы", или, как отмечала X. Аренд... способ­ные различать правое и неправое даже в тех условиях, когда они могут руководство­ваться одним лишь собственным суждением. Именно такого типа субъекты способны выстраивать ряды правоотношений с другими людьми, способны существовать

Глава XV. Правовые отношения

Важнейшую роль в формировании правового субъекта играют не только его личные, волевые и интеллектуальные возможности, но и степень социализации такого лица, т. е. его включенности в правовую культуру общества, уровень его морально-нравственного и правового сознания. В современной России эффективность действия права за­висит не столько от принимаемых законов, сколько от качества глав­ного звена в механизме правового регулирования — самого субъекта права.

Вышеизложенное позволяет понять, почему говорить о лицах, не обладающих указанными способностями, как о субъектах права можно только в условном смысле, сознательно допуская правовую фикцию. Так, законодатель может нормативно закрепить «права» за какими-либо животными, например, в виде «права» животного на какую-либо собственность (например, по завещанию) или «права» на достойное с ним обхождение. Следствием такого акта, однако, не будет возникновение нового субъекта права, поскольку животные не могут выступать правовыми деятелями, субъектами правовой коммуникации: они не обладают необходимым уровнем интеллекта для того, чтобы понять логический смысл нормы и «проговорить» его для Другого, не могут выступать субъектами ценностно-интел­лектуальных актов признания или непризнания текстов в качестве правовых, у них отсутствует правовая воля и, следовательно, они не могут соотносить свое поведение с требованиями и возможностями нормы права. В этом случае речь может идти лишь о новом правовом объекте (специальном), по поводу которого и реализуются права и обязанности других субъектов (возникает правовая коммуникация).

Если различные коллективные субъекты (государство, юриди­ческие лица, инициативные группы, трудовые коллективы и т. д.) при наличии единства их организации и волеизъявления могут высту­пать правовыми деятелями, то субъекты, не обладающие соответ­ствующей психосоциальной организацией, а тем более объекты мертвой природы, реально выступать субъектами права не в состоянии. Это не исключает того, что за ними могут признаваться определенные

в общественном пространстве ответственности, в котором находятся основания и оправдание взаимно соотносящихся поступков людей, то есть они способны жить правовой жизнью» (Малько А. В., Михайлов А. Е., Невкажай И. Д. Правовая жизнь:

философские и общетеоретические проблемы. С. 10).

ОБЩАЯ ТЕОРИЯ ПРАВА Учебник

права, в том числе и законодательно, но между законодательным виртуальным закреплением прав и возникновением реального (ак­туального) субъекта права— дистанция подчас очень значительная. Как отмечал в свое время Н. Н. Алексеев, «нигде условный характер юридического метода не проявляется так ярко, как в этой точке юри­дического исследования. На самом деле, можно ли посредством юридических установлений объявить "деятелями" камни, деревья, планеты и т. п.? Во всяком случае, это было бы установлением чистых фикций, возможных только потому, что за них, вместо них и их именем действовали бы настоящие живые "деятели" — люди. Юридическая норма не обладает способностью производить на свет живые суще­ства, но только при наличности такой способности она могла бы создавать подлинных "действующих" лиц в праве. Единственно, на что действительно способно юридическое установление — это на запрещение деятелям проявлять свою деятельность. От такого запреще­ния способность деятельности, конечно, не утрачивается, — недее­способный, раб, не теряет прирожденных свойств дееспособности, — однако все проявления его деятельности считаются юридически нич­тожными. С отменой данного установления прекращается эта нич­тожность; естественные свойства получают возможность своего ес­тественного проявления. В противоположность этому, с отменой постановления, объявившего недееспособными зародышей, лежачее наследство и т. п., эти последние, конечно, не приобретают свойств быть юридическими деятелями».⁷

Тем не менее в гражданском праве имеет место разделение единой правосубъектности (праводееспособности) на правоспособность и дееспособность. При этом исходят из предположения, что все субъек­тивные права можно подразделить на права, требующие личного участия при их осуществлении, и права, такого участия не требующие. Тем самым создается теоретическое оправдание практической воз­можности такого разделения, потому что в соответствии с законо­дательством можно быть правоспособным (например, являться носи­телем имущественного права), но в то же время не иметь способности самостоятельно это право реализовать (не иметь дееспособности). Так, малолетний может «иметь в собственности» недвижимость, но

⁷ Алексеев Н. Н. Основы философии права. СПб., 1998. С. 79.