Багреев алексей Александрович

(род. в 1979 г.)

 

***

Я был не первым,

В сплочённом встав строю.

Трещали нервы,

Терзая плоть мою.

 

Но радость боя

Убила страх пустой.

Передо мною

Чужой сомкнулся строй.

 

Я рвался в битву,

Я знал – я был готов.

Мой строй молитву

Шептал, не помня слов.

 

Сигнал к атаке.

И солнце на щитах.

Я жаждал драки,

Но всё пошло не так.

 

И в холод бросив,

В душе раздался крик,

Что в тех, напротив,

Я узнаю своих.

 

Заржали кони,

И захрипел металл.

А я вдруг понял –

Не в том строю я встал.

 

***

Не говорите мне, что поднялась с колен,

Воспрянула великая Россия.

Да, было всё: и боль, и мрак, и тлен,

И вороньё кружило в небе синем.

 

Да, было так: солдатским сапогом

Враги топтали русские просторы,

Но было так: ползком или бегом

Они, как крысы, прятались по норам.

И пусть кликуши, честь свою продав,

Смущают ложью смены поколений.

Пускай запомнят то, что никогда

Моя страна не становилась на колени.

 

 

ГОНЧАР АНАТОЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ

(род. в 1965 году)

С апреля 1983 г. по май 1985 г. Анатолий Михайлович проходил службу в Вооружённых Силах СССР на территории Республики Афганистан.

С декабря 1986 г. по май 1987 г. Анатолий Гончар – курсант Школы прапорщиков. С июля 1987 г. по февраль 1989 г. писатель проходил службу в 201-й мотострелковой дивизии на территории Республики Афганистан. После вывода войск из Афганистана продолжал службу.

Уволившись из Вооружённых сил, Анатолий Гончар работал фермером в Инжавинском районе Тамбовской области.

С ноября 2003 г. Анатолий Михайлович – военнослужащий. Принимал участие в контртеррористической операции на территории Чеченской республики в должности командира разведывательной группы специального назначения. В настоящее время он продолжает службу в Вооружённых силах РФ.

Анатолий Гончар награждён орденом Красной Звезды, медалью «За отвагу», медалью «За заслуги перед Отечеством» 2-й степени (с изображением мечей), медалью «За боевые заслуги», медалью «70 лет Вооруженных сил СССР», медалью «От благодарного афганского народа», высшей наградой ЦК ВЛКСМ знаком «Воинская доблесть», знаком «Воину-интернационалисту» и другими медалями.

Гул моторов, в синеве кресты,

С воем сыплются с неба бомбы,

То пикируют с высоты

Самолёты на наши кровли.

Чёрной гарью дохнул разрыв,

Полдеревни за миг не стало.

Мать, детишек собой накрыв,

Слёзы горькие утирала.

 

– Немцы! – поздно уже бежать.

– Немцы! – кровью кипят границы.

– Немцы! – плачет, стенает мать.

– Немцы! – крик по вселенной мчится.

 

И мальчишка, тринадцать лет,

В партизаны.

Пусть мать не плачет!

Когда чёрным подёрнут свет

Он не мог поступить иначе.

Братья, батя на фронт ушли,

Лишь малые остались в доме.

Горсть родной зачерпнул земли

И в платок завернул.

В урёме

Партизанский нашёл отряд

И упрямо сказал: – Я с вами.

Командир улыбнулся: – Рад.

Ну, не гнать же?! – развёл руками.

– Нужен нам позарез связной,

Смелый, быстрый,

и... осторожный.

– Я как раз, – говорит, такой.

И поправился: – Ну... возможно...

– Значит так: зачисляю в штат,

На довольствие ставлю тоже.

Руку подал: – Служи, солдат!

И добавил немного строже:

– За проступки спрошу с лихвой!

Возраст здесь – не мерило чести.

Что ж, посмотрим, ты, брат, какой...

Нам теперь до победы вместе...

 

Три дня шли к фронту.

Вечерело.

Дано на отдых полчаса.

Венера в небесах горела.

И каждый, веря в чудеса,

Молился Богу или маме.

Молился так, как только мог.

А на снегу, как на бумаге,

Чертил судьбу Кровавый Бог.

 

Земля истерзана. Траншеи

Меж клякс разрывных пролегли.

Бежит связной – ремень на шее,

Ствол карабина до земли...

Стучат сердца бегущих рядом.

(Снег белый глушит топот ног).

А за редеющим отрядом,

Идёт неспешно хмурый Бог.

 

11…

 

Его ждала Москва-столица,

Его ждала большая жизнь...

...он каждый день мне ночью снится

И всё твердит: – Держись, держись...

 

ЗНОБИЩЕВА МАРИЯ ИГОРЕВНА

(род. в 1987 году)

Кукушка

1.

Под горой

В зелёной роще

Белый камень.

Там кукует на суку

Птица-память.

По заре да по весне:

Коля! Паша! –

Выкликает имена

Павших.

 

И три тени там живут,

Три скиталицы,

И три женщины

Над камнем склоняются.

По весне да по заре –

Беспокойные –

Успокоившегося

Кличут воина.

 

 

3.

– Отзовись, мой недолюбленный!

Где ты?

Мой невстреченный,

Небывший,

Неспетый?

 

Дремлет дворик наш с тобой

Белой дрёмою,

А под окнами твоими

Черёмуха.

Сколько раз цветёт весна,

Мой хорошенький,

Столько жизней я одна –

Одинёшенька.

 

Всё сижу –

не отхожу

от ручья:

Всё мне чудится улыбка твоя.

И смеются, и лучатся

Очи синие!

Всё мне кажется,

Зовёшь меня по имени.

 

Солнце крутится кольцом

Обручальным.

Ты придёшь ли?

Поведёшь ли

На венчанье?

 

…Толи ветер меня обнял за плечи,

Толи ты позвал…далече…

далече…

 

4.

– Здравствуй, папа!

Я к тебе.

Только – где же ты?

Папа, помнишь ли меня,

Свою девочку?

Помнишь, рвали васильки –

Звёзды синие?

Помнишь, папа, на руках

Ты носил меня?

Быстро игры я забыла,

Быстро выросла,

На своих уже руках

Брата выносила.

Улыбался мне, крикун,

Ненасытным ртом…

Ты не знаешь: он родился потом…

Я в любви была горда –

Ты приказывал,

И про детство никогда

Не рассказывала.

Я друзей не предавала,

Птиц – не мучила.

Я во всём старалась быть

Самой лучшею!

Вот пришла к тебе,

Нашла…

Как устала я!

Ты под камнем – молодой,

А я – старая.

Внука именем твоим назвала…

Папа, я тебя всегда

Так ждала!

 

Солдату

Та же росная дрожь и синь,

Что была до войны, до боли…

Но сегодня ты брат и сын –

Завтра – дым над сгоревшим полем.

 

Там, где маки сердец цвели, –

Бытие или сразу небыль.

Только если не встать с земли,

Остаётся дорога – в небо.

 

Вон как смотрит оно: в тебя –

Огневое, в седых разрывах!

Раскололось, всю жизнь скорбя

О хороших и о красивых.

 

А над миром – жасминный май,

И не в пору дымят черешни!

– Горемычное, принимай –

И дет ангел двадцативешний!

 

…И когда, попрощавшись с ним,

В очи мира посмотришь прямо,

Разорвётся снаряд сплошным,

Раскалённым, исконным:

«Ма-ма-а-а!»

 

 

Танк «Тамбовский колхозник»

 

Зачем под гладью неба голубого,

Где тонко тают тучи в вышине,

Стоит на мирной улочке Тамбова

Огромный танк, как память о войне?

 

Навеки он застыл на пьедестале –

Суровый и холодный, но родной,

Как будто просит, чтоб не забывали,

Что сросся он с Тамбовскою землёй…

 

Шёл год сорок второй – жестокий, грозный.

Беду в ту пору каждый сознавал,

И всё, чем мог помочь стране колхозник,

Он без остатка фронту отдавал.

 

Измученный, но в Родину влюблённый,

Народ старался из последних сил

И танковую мощную колонну

В священный путь кровавый снарядил.

 

И – до непобедимости отважный,

В тылу ль, на фронте, в час свой роковой

С войной лицом к лицу столкнулся каждый –

Не каждый был помилован войной…

 

Почин тот первый славен был и честен,

Но не об этом думали тогда.

В огне былой войны стояли вместе

Деревни сёла, люди, города,

 

Колхозники, рабочие, солдаты,

И жёны и мужья, и стар и млад,

Чтоб слышать, как торжественно и свято

Колокола победы зазвонят.

 

Тамбовская безудержная сила

И воли несгибаемая власть,

Как маленькая капелька России,

В большом огне победы разлилась!

 

 

…Затем под гладью неба голубого,

В вечернем полумраке тишины

Стоит наш танк, что фронту дан Тамбовом,

Чтоб вечно помнить: мы сильней войны!

 

ЛУКАНКИНА ЕЛЕНА ЛЬВОВНА

(род. в 1981 году)

***

Я на землю ложусь – на отеческий щит,

и глаза закрываю и падаю…

Тёплый пар от дождя, холод каменных плит,

воздух пахнет бинтами и ватою.

Сколько в этой земле неотпетых лежит,

её тело навеки горбатое.

 

Громыхали бои, разрывался снаряд,

но глаза оставались озёрными…

В этой чёрной горсти – и костей и наград

вперемешку с корнями и зёрнами.

Здесь сражался и пал безымянный солдат,

его подвиг и кровь – чернозёмные...

Без названия

 

Река в берегах тесных плещется,

улыбки ей дарят прохожие,

и только печальная женщина

бредёт на других непохожая.

 

День майский, приветливый, солнечный,

с газонов цветы улыбаются,

и ей улыбнуться так хочется,

но только вот не получается –

 

уста не идут на предательство,

все мысли одним только заняты,

ведь сердце дало обязательство

любить. А сегодня – День Памяти,

 

и в скорби нет общего правила,

слеза – частый гость и непрошеный.

Война от семьи ей оставила,

лишь день, как страницу из прошлого.

 

МАЛИКОВА ТАТЬЯНА ОЛЕГОВНА

(род. в 1980 году)

Минута молчания

 

Дочерей рожать – матерей растить.

Сыновей рожать – на войну крестить.

 

Руки сеют смерть – губы дарят жизнь.

Дочерям – рожать. Сыновьям – служить.

 

Учим – не убей! Молим – за убийц!

Материнский крест – под иконой ниц!

Чтобы мой пришёл, чьи должны упасть?!

За солдатский долг – матерям приказ:

 

Сыновей рожать – на войну крестить,

Дочерей рожать – павших выносить.

 

Чьей вдове больней – где слышнее плач?!

Дочерям – реветь.

Матерям – неметь.

Сыновьям – вставать!

 

Знаменосец

 

Он упал, и сомкнулась трава –

будто не был.

Смелых глаз проросла синева –

ярче неба.

Только сердце не хочет молчать –

слышишь, бьётся.

И встаёт над землёю – как стяг –

сердце-солнце!