Решение суда о пожизненном заключении.

 

 

В тюрьме было более 250 заключенных женщин, от пятнадцатилетнего возраста вплоть до восьмидесятилетнего. Многие из них вот уже пять лет ждали завершения расследования. Большинство женщин не умело ни писать ни читать... Перед тюрьмой их избивали, пытали, писали за них признание в несовершенном преступлении, и женщины подписывали эти документы крестиком своей рукой...

 

Первые полгода я страшно страдала из- за этих юных девочек и престарелых бабушек, которые ни за что оказались в тюрьме, и многие сроком до пятнадцати лет...

 

Здесь меня также признали как Гуру Маа, и относились соответственно. Как тюремщики, так и заключенные.

 

Для женщин, которые сидели в тюрьме с грудными детьми, я была доброй волшебницей, потому что каждый раз, когда деток что-то беспокоило и они кричали ночами, я брала их под свою заботу и успокаивала.

 

Многих женщин тревожили кошмары, сглаз, порча, их душили во сне, происходили всякие странные магические явления. Здесь тоже всегда обращались ко мне, и это им помогало. И даже без просьбы, когда женщины уже спали, я часами сторожила их сон, отгоняя злых духов от них, и умиротворяя их сны.

 

Я ни говорила почти ни слова по непальски, и всего лишь человек пять немного понимали английский...

 

В тюрьме жили тысячи мышей и огромных крыс, которые ночами прыгали по телу, грызли одежду прямо на тебе, визжали, шныряли в поисках пищи, переворачивали все квехр дном.

 

Нашествия кусачих клопов, которых была просто тьма, не давали покоя ни днем ни ночью.

 

Женщины между собой общались громкими визгливыми голосами, криками, и все одновременно. Часто

 

скандалили, дрались. Это была постоянная звуковая атака, бомбардировка, которая не прекращалась годы.

 

Она затихала только в течение 3 часов глубокой ночью, когда все спали. А я в это время Дышала тишиной, чтобы не сойти с ума в этом дурдоме...

 

Каждый день я рыдала долгие-долгие часы. И вела дневник. Все время творила молитву и призывала

 

помощь и прояснение...

 

В первый же месяц в тюрьме я сказала женщинам, что раз я оказалась среди них, то я снизведу на них милосердие Божие и многие будут прощены и освобождены заранее.

 

Условие для принятия этой милости было одно: чтобы они вернулись к Богу Единому интимному, в сердцевине своей сути и обратились к нему своими чувствами, речами и делами.

 

Потому что при всем изобилии религиозных праздников и ритуалов, сотен богов и их назначения, эти

 

женщины жили без Бога в своем сердце. И оттого они были всю жизнь несчастны...

 

Через полтора года действительно это произошло в виде амнистии, благодаря чему многие были отпущены на свободу, или же их срок отбывания был урезан наполовину.

 

В общей сложности этот ад длился полтора года. Суд переносили восемь раз. Первый раз он был объявлен через полгода, как я была в тюрьме, и фактически он произошел лишь через год...

 

 

В тюрьму периодически приходил католический пастор, и я попросила у него Библию. Она спасала меня. Я упивалась чтением, молитвами, выделяла и выписывала каждую цитату, где Бог обещает помочь и спасти своей Милостью душу праведную и от полчища врагов.

 

Я вошла в состояние непрерывной молитвы, и ловила себя на том, что ночью, во сне продолжаю читать псалмы, и непрестанно моя душа молится пред Всевышним. Это окутывало меня в покрова

 

грации и благодати посреди ада, и сохраняло меня в живом непотухаемом пламени.

 

В тюрьме была борьба и драки каждый день из за воды, которой было мало, и каждое утро, а то и не каждое,давали воду в течение двух часов. Все женщины с ведрами, тазиками были уже там еще до

 

рассвета, и все время это сопровождалось криками и скандалами.

 

За все время мне не пришлось ни разу сталкиваться с этой проблемой. Женщины любезно установили между ними график, который сами же и соблюдали и все время приносили для меня воду, часто стирали мою одежду. Также их родственники передавали для меня фрукты, цветы и благовония. Это они выражали в качестве благодарности, как к Гуру, поскольку что-то изнутри их самих заставляло их относиться ко мне с трепетом с самого начала.

 

Мой режим питания был такой. Шесть – восемь недель я ничего не ела, и месяц – полтора символически питалась. Все равно не каждый день, и не так как все, но что-то ела. В таком ритме я жила все время эти два года.

 

Спала я по 2 – 3 раза в неделю. Такой режим сна у меня выработался еще двадцать лет назад. Очень

 

редко бывают короткие периоды, когда я сплю чаще, раз 5 – 6 в неделю, а в основном так и живу. Бывает обхожусь без сна по четверо суток, и тогда позволяю себе выспаться, сколько необходимо телу...

 

В тюрьме у меня было две пары льняных штанов, погрызанные крысами, две рубахи, кофта, шаль и сандалии. В этом я проходила почти все время.

 

Ко мне практически никто не приходил. Из посольства меня проведывали, говорили, что наблюдают за процессом расследования, что все должно быть в порядке, меня отпустят после суда, и они стараются ускорить процесс.

 

 

Через полтора года прошел-таки окончательный суд, на который меня даже не пригласили, а продержали под конвоем на улице перед залом суда. Когда он закончился – меня повезли обратно в тюрьму, ни слова мне ни сказав и не отвечая на мои вопросы о том, как завершилось дело.

 

На следующий день прислали бумажку с решением из суда, где было написано, что мне дали практически пожизненное заключение. 21 год тюрьмы.

 

Моих свидетелей за все это время так и не вызвали. Более ста подписей лам и монахов с письмом от главы монастыря, доказывающие, что все те дни я не выходила из монастыря, все время была в их окружении, при сотнях свидетелей – не было прикреплено к делу. Судья его просто проигнорировал.

 

Таким образом, весь процесс был фальсифицирован, подделан...

 

Через три дня после того, как я узнала о приговоре, я сплела веревку, нашла место, где могла бы повеситься, и решила уйти из жизни. Я не видела тот грех, за который могло бы последовать такое

 

страшное наказание. Моя душа была чиста пред Богом.

 

И раз Он не спас меня, и позволил моим врагам победить в этой схватке, значит, Он отвергает меня от Своего Сердца и недоволен мной. А это самый страшный грех для меня. Не могу жить, если чувствую, что чем-то огорчила Возлюбленного. Потому я решила уйти из жизни, чтобы предстать пред Царем моей души и испросить, в чем же моя вина, чтобы услышать от Него Самого и искупить ее.

 

Перед тем как это сделать я все же решила, что должна позвонить маме и попрощаться, поблагодарить

 

за жизнь и за счастье быть ее дочерью. И я позвонила ей. Это был конец 2007 года, 27 декабря...

 

ИСПЫТАНИЕ ВЕРЫ. http://www.eg.ru/daily/crime/10048/ http://www.kprf.org/showthread-t_1304-page_8.html