Марта 1926 года по единому календарю. Управление Генерального штаба имперской Армии. 


Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Марта 1926 года по единому календарю. Управление Генерального штаба имперской Армии.



У мужчин были страдальческие лица.

Их сжатые кулаки и расстроенное выражение лица живо говорили о том, что внутри их терзают сильные тревоги. Всем было крайне трудно понять, как это могло произойти.

Сцена, которая вызвала в памяти скорбь патриотов о том, что их страна потерпела поражение. Это было похоже на почти мирный, далекий пафос солдат, чьи мечты были разбиты вдребезги. Так трогательно, что можно было чуть не плакать.

И…

Прямо рядом с мужчинами, погруженными в свои причитания, что резко контрастировало с их мрачным настроением, стояли люди, безумно ликующие.

Все они высоко ценили имперскую армию за этот великий исторический подвиг. Они выразили свою поддержку смелому акту захвата вражеской столицы в качестве возмездия за одностороннее объявление войны.

Те из крайних правых, кто обычно кричал о лайковых перчатках армии, превозносили их до небес. Между тем, на крайних левых, те, кто обычно критиковал военных, были лишены дара речи от могучего достижения.

— Имперский спецназ атаковал Москву.

Один этот отчет привел людей в неистовство. Нет, сам подвиг был опьяняющим.

Но поэтому — именно поэтому — Генеральный штаб был ошеломлен и встревожен.

— Просьба о разрешении атаковать из соображений политических факторов.

Между майором фон Дегуршаф и Генеральным штабом существовала решительная разница в понимании этих слов. Когда Генеральный штаб дал ей разрешение, самое большее, что они имели в виду — угроза.

В конце концов, это была столица страны. Как цель для отвлекающего рейда, он был более значим, чем большинство других. Так почему бы не сделать такой финт?

Не будет ли заблуждением сказать, что именно так легко они восприняли запрос? В любом случае, самое большее, что они себе представляли — демонстрация полета. Половина сотрудников сомневалась, что вообще можно будет вторгнуться в столицу.

Между тем действия майора фон Дегуршаф можно было назвать только губительными. Ее батальон вошел в воздушное пространство над столицей. Уже одно это дало бы Федерации значительные внутриполитические проблемы. Ну, если на этом все и закончилось, то это была бы хорошая пропаганда, и точка.

Да, если бы это было все.

Налет на столицу страны.

Политический центр, штаб тайной полиции, политический символ — все было раздавлено или каким-то иным образом повреждено; триумфальное развевание национального флага. И вдобавок ко всему они пели национальный гимн во вражеской столице, сопровождаемый тремя одобрительными возгласами, и даже сделали памятную фотографию с оборудованием, которое они где-то раздобыли.

Когда она сообщила, что они сожгли несколько красных флагов в погоне за приличными кадрами, они не поняли, что она имела в виду.

Но, судя по всему, майор фон Дегуршаф сама размахивала фотоаппаратом и снимала памятный фильм. Возможно, только с точки зрения внешнего вида маленькая девочка с фотоаппаратом — трогательное зрелище, но по причинам, которые само собой разумеется, ни один из офицеров Генерального штаба не нашел в своих сердцах даже немного тепла.

Скорее всего, они чувствовали что-то трудное для описания — как будто камера была вооружена.

— Я никогда не ожидал, что она зайдет так далеко. Или я бы сказал, что она вообще способна на такое…

Получив донесение, генерал-лейтенант фон Зеттюр выглядел нездоровым. Нет, пожалуй, правильнее было бы сказать, что он был смертельно бледен. Вспоминая об этом, он вспомнил, что она всегда была непоколебимо настроена против Федерации.

Когда дело дошло до тотальной войны, она утверждала более решительно, чем кто-либо другой, что Красные должны быть уничтожены, а их шпионаж зачищен.

Мало того, она была одной из тех, кто поднимает традиционную тревогу против войны на два фронта. Ее догма была ясна: если есть шанс раздавить одну сторону, то и другая сторона должна быть тщательно выбита. Стратегия внутренних линий и стратегия, которую майор фон Дегуршаф называла “привлечь и уничтожить”, были весьма эффективны против Республики.

Но именно поэтому... Имея стратегически свободную руку, что должна делать Империя? Если бы майору фон Дегуршаф поручили ответить на этот вопрос, то она, без сомнения, нанесла бы всеобъемлющий удар по Федерации. Но, надо сказать, она проверила и политические соображения.

Благодаря чему она осуществила необузданное разрушение, превратив гордость Федерации в месиво и похоронив ее.

Короче говоря, она перестаралась.

Без сомнения, это большой успех. Прямое нападение на вражескую столицу, вероятно, заслуживает первоклассного приказа Генерального штаба, но 203-й воздушный магический батальон явно переборщил. Они компетентны, но они также и неисправимые нарушители спокойствия.

Прямое нападение на столицу вражеской страны. Хотя и временно, но поднятие имперского флага на территории Федерации — первоклассное военное достижение. Причем настолько основательное, что командир батальона даже взял в руки фотоаппарат, чтобы зафиксировать это.

По крайней мере, они определенно достигли своих первоначальных целей — поднятия боевого духа и отвлечения внимания.

— У нас есть план примирения?

— Ты считаешь, что при таких обстоятельствах можно нащупать хоть одну из них? Верховное командование ворчит, что Министерство иностранных дел даже не сможет встретиться с ними в нейтральной стране.

— Это точно.

Для Генерального штаба, который надеялся на скорый конец, это была самая плохая новость из всех возможных. И не только, но и всякая возможность вести переговоры о прекращении войны с армией Федерации, с которой у нее ранее были тесные отношения, была полностью уничтожена всего за несколько дней.

Они взяли противника, который превыше всего ценил честь и не только заставил их потерять лицо, но и растоптал их достоинство.

Подданные Империи разразились радостными возгласами, но даже от аплодисментов у Генерального штаба разболелась голова. Это было неподходящее настроение для разговоров о мире; некоторые голоса даже призывали их заставить Федерацию сдаться.

То, что и без того было бы трудными переговорами, теперь было практически невозможно осуществить. С точки зрения шахмат, это было все равно, что с самого начала поставить мат.

— Говоря от имени разведки, я пришел к выводу, что шансов на мир в обозримом будущем практически нет.

Он чувствовал себя немного запоздалым в обсуждении, но, судя по голосу, несколько смирившись, разведка завершила свой анализ ситуации. Таким образом, вся тяжелая работа дипломатов, которые советовали им сосредоточиться на удержании границы, пока они пытаются найти решение, была по существу бессмысленной, даже несмотря на то, что армия до недавнего времени повторяла, что будет защищать границы.

— После операции, я полагаю, ситуация на главных линиях несколько улучшится, но мы столкнемся с крайне ожесточенным сопротивлением, как только прорвемся.

— Служба безопасности вынуждена опасаться, что давление Федерации на нейтральные страны возрастет.

С чисто тактической точки зрения это был большой успех. Конечно, этого было более чем достаточно для отвлечения внимания, чтобы поддержать основные линии. Но со стратегической точки зрения Генеральный штаб имперской армии в конечном итоге корчился в агонии в результате рейда, который они сами санкционировали.

Армия Федерации подошла бы к этой войне так, как если бы от нее зависела ее честь. Нет, это сделает вся их нация. В некотором смысле, целый второй фронт открылся, когда Империя уже сражалась с остатками республиканцев и Содружеством.

— Разведка согласна. Кроме того, влияние дружественной Империи фракции резко снизилось, и это мешает нам собирать разведданные.

Дружественная Империи фракция, которая неуклонно росла, вероятно, будет полностью выкорчевана и уничтожена.

Надежды на дружбу с Федерацией больше не было.

— И что же мы будем делать? Я не могу себе представить, что есть план нападения на них.

Естественно, что решение будет заключаться в том, чтобы выбить Федерацию. Но как же они это сделают? Федерация была настолько обширна, что любой порядочный офицер был бы вынужден задуматься о логистике.

И это место кишело антиимперскими националистами. Имперская армия могла истечь кровью, просто пытаясь обеспечить себе снабжение.

— Совершенно исключено. Уже одно это привело бы к обрушению линий снабжения.

Замечание подытожило общее мнение всех присутствовавших сотрудников. Именно поэтому они с самого начала не хотели связываться с Федерацией. Они даже предупредили все региональные армии быть осторожными и не делать ничего, чтобы спровоцировать его.

— Но жребий брошен.

Да. Их загнали в такую стадию, откуда уже не было возврата. Империя наверняка заплатит огромную цену за эту крошечную победу.

— Я полагаю, что мы должны попытаться окружить и уничтожить их на Востоке тоже, обескровив их. А что еще мы можем сделать?

Когда Дегуршаф вернется, я задушу ее, — мысленно поклялся полковник фон Берген, глядя на генерала фон Зеттюра в ожидании решения.

В любом случае, у нас нет большого выбора.

Она действительно бешеная собака. Нет, скорее бешеный Лев.

С этими мыслями Лерген мрачно посмотрел на свое только что одобренное предложение.

Огромная война…

Война, которая будет становиться все больше и больше. Он содрогнулся при мысли, что они только что опрометью бросились во второй акт.

 

Глава 3. Блестящая победа



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2021-04-05; просмотров: 48; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 54.165.248.212 (0.414 с.)