Одного дня в марте, 1926 года по единому календарю. Временная позиция имперской Армии на южном фронте, лисье логово.

Генерал имперской армии фон Ромель, наблюдавший в бинокль за ходом сражения, подавил недовольную гримасу и пожал плечами. Имперская армия имела приличное преимущество, но слишком походило на битву на истощение.

Если победа достанется ценой всей имеющейся огневой мощью, то следующего раза не будет. Ромелю пришлось довольствоваться тем, что он нанес удар, а не уничтожил врага.

— Мы не справимся? Тогда, наверное, у нас нет выбора. Отступаем.

Он находил это достойным сожаления, но пока его войска не могли прорваться, продолжение атаки в лоб было не более чем грязевой атакой.

— Вы уверены, генерал фон Ромель? Если мы будем продолжать в том же духе…

— У нас не хватает воды, и что еще важнее, наши потери постоянно растут.

Штабисты утверждали, что они могут победить, если будут продолжать наступление, но для Ромеля условия победы были другими. Ограничение истощения населения должно было быть приоритетным делом прежде всего на южном континенте.

Хуже всего было то, что они приближались к пределу своих запасов воды. Если мы немедленно отступим, то запасов хватит, чтобы добраться до тыл, но если бой затянется, они могут кончится, даже если мы отступим.

Знание того, когда нужно отступить, было очень важно в таком месте. Выделение ограниченных ресурсов может все изменить.

— А пока давайте назовем нанесенный нами удар достаточно хорошим. Начинайте уходить. Но я действительно хочу когда-нибудь лишить де Луго головы.

— Да, сэр.

Свободная республиканская армия упорно держалась. И не только это, но и личное мнение Ромеля заключалось в том, что их боевая мощь, казалось, росла с каждым днем. К сожалению, он также слышал, что усилия сопротивления антиимперской организации де Луго проявляются все чаще и чаще.

Родная страна начала искренне надеяться на ликвидацию де Луго в рамках оккупационной политики. Но их противник не был слабаком. Он пытался усугубить имперское истощение, избегая при этом решающей битвы.

Если Империя позволит этому продолжаться слишком долго, они рискуют потерять свой шанс сокрушить республиканского лидера. Впрочем, просочились ли намерения де Луго до самого конца — уже другой вопрос. Было неясно, в курсе ли колониальные подразделения сложившейся ситуации.

Мы могли бы попытаться что-то вытянуть — вот почему, прежде чем Ромель узнал об этом, у него появилась идея.

— М-м-м, потасовка вполне подойдет. Мы подготовим засаду, когда будем отходить. Если они укусят, мы окружим их и уничтожим. Иначе мы просто соберем свои вещи и уйдем.

— Серьезно? Ты хочешь устроить им ловушку?

Его сотрудники сомневались — но думать об отступлении раздражают меня. Если бы она была здесь, то поняла бы, признала и справилась бы с этим без лишних слов.

— Сделаем ставку. Пусть все выглядит так, будто мы бежим в панике.

Он не был уверен, каковы шансы на то, что они смогут привлечь врага, но попытаться стоило. Если хотя бы одна вражеская единица начнет высовывать голову, импульс пронесется вдоль остальных, и еще больше хлынет через брешь.

И наоборот, если республиканцы будут настороже, войска Ромеля смогут безопасно отступить. В принципе, не помешало бы попробовать эту операцию.

— Понятно.

На данный момент имперская армия начала отступать под пристальным взглядом Ромеля. Солдаты в хвостовой части делали вид, что в замешательстве вертятся на месте. Они намеренно не оставляли никаких ловушек для брошенных машин; их проинструктировали сделать вид, что им не хватает присутствия духа, чтобы установить мины-ловушки.

Это сделало бы врага менее осторожным в наступлении, а значит, все прошло бы более гладко.

— Ну ладно, и как все будет происходить? Проще простого, если они купятся. — Ромелю было интересно, что сделает их враг. В лучшем случае они, конечно, попадутся на удочку, подумал он, потягивая холодный кофе.

Все будет зависеть от того, что произойдет, но успешное отступление тоже не будет плохим вариантом.

Есть ли какие-то проблемы в моем плане? Я думаю, что делаю все возможное, но разве я что-то упустил? Он обдумал свои действия и на какое-то время остался доволен.

По крайней мере, он сделал все, что мог. Теперь он просто должен был ждать, чтобы увидеть результаты.

— У нас получилось! Генерал, они сразу же вышли!

— Ладно, давай немного подразним их. Магов пока не посылай. Намотайте их на катушку!

И результаты были хорошие.

Может быть, их подстегивала военная романтика? Или они просто ничего не понимают? Как бы то ни было, бедные республиканские дураки небрежно покинули свои оборонительные позиции и выставили себя напоказ.

По крайней мере, казалось, что у них есть инерция. Вера в то, что они дали отпор имперской армии, укрепляла их боевой дух.

— Выиграй время центральным блоком, чтобы мы могли реорганизоваться.

Конечно, он не хотел сталкиваться лицом к лицу с врагом, который грыз удила. Он быстро обдумал свои варианты, прежде чем приказать сменить позицию. Они выиграют время для подразделений, которым удалось отступить, чтобы они могли реорганизовать цепочку командования.

— Притворись, что продолжаешь уходить. Пусть главные силы расположатся на некотором расстоянии от противника.

В любом случае, лучшей идеей было бы отвлечь энергию противника до тех пор, пока можно будет поддерживать затянувшееся сражение. В конце концов, они просто кипели.

На самом деле сталкиваться с ними было совершенно бессмысленно. И наоборот, если бы их моральный дух был сломлен, они были бы легкой добычей. В тот момент, когда они поняли, что их окружили, они стали теми, кто пытался прорваться к нему.

План состоял в том, чтобы ужесточить окружение сразу же, как только ситуация прояснится, заманив их в ловушку, как мышей.

— Чтобы они оказались в лучшем положении для нас?

— Именно. Мы сделаем вид, что отступаем, а потом окружим их.

Враг действовал с помощью туннельного зрения. Они, вероятно, решили бы, что любой отряд, которого они не видят, сбежал. И именно поэтому атака на их наивный фланг должна была сработать.

Похоже, республиканской армии не хватало еще таких командиров, как де Луго, имевший богатый опыт. Даже простая тактика могла привлечь силы, которые не подчинялись непосредственно ему.

Нацеленность на слабые места — суть ведения войну. Извините, но я буду делать именно это.

— Так как же должны двигаться маги?

— А, понятно. Маги обеспечат поддержку и последующий контроль, как только центральный блок начнет разрушаться.

Он понял, что еще не отдал никаких приказов магам, и быстро отдал их. Он думал, что был осторожен, но, по-видимому, был очень напряжен. В какой-то момент он начал предполагать, что маги будут двигаться без его слов.

— Понятно. Немедленно.

— Блин. Оглядываясь назад, можно сказать, что с майором фон Дегуршаф было легко работать.

Она была командиром, который мог понять его намерения и предпринять лучшие действия, не нуждаясь в подсказке. Как только вы привыкнете, не будет никакого офицера проще в использовании.

Наконец-то они стали синхронизироваться…

— Все было бы гораздо спокойнее, если бы я смог вернуть ее.

Он никогда не думал, что ее вызовет родная страна. Волчок всегда вмешивался в его дела рукой. Может быть, такова была судьба солдата, но все равно это было прискорбно.

Он особенно отчаянно нуждался в искусных магах.

— Ну, есть еще одна проблема с Федерацией. Все очень сложно.

И все же хорошие маги были востребованы повсюду. Должно быть, именно поэтому командование вывело свой батальон и разместило их дома. Учитывая ухудшающуюся ситуацию, он вынужден был согласиться, что это разумный курс действий.

В конце концов, 203-й воздушных магический батальон должен был вести партизанскую маневренную войну. Если бы Генеральный штаб предвидел, что война с Федерацией будет вестись на гораздо более широком фронте, чем тот, с которым они имели дело в борьбе против Республики, Они определенно захотели бы иметь мобильные подразделения.

Превосходная способность Таниного батальона действовать самостоятельно, которой Ромель не мог не восхищаться, идеально подходила для тушения пожаров. Кроме того, маги могли покрыть большую дистанцию с меньшим количеством людей, чем пехота. Он слышал, что Генеральный штаб беспокоится о материально-техническом обеспечении, так что они это оценят.

— Черт. Я думаю, мы должны выразить наши соболезнования Федерации.

— А?

— Даже я не хотел бы встретиться с этим батальоном лицом к лицу.

Думаю, все, что я могу сделать, это пожелать майору фон Дегуршаф удачи. Мое убеждение, что она не нуждается в моих добрых пожеланиях, должно означать, что я слишком доверяю ей. Что ж, прекрасно. Ромель допил кофе и переключил передачу.

Кофе в пустыне — это здорово. Он меняет ваше настроение, и даже лучше, вы можете пить его по привычке, не подвергаясь критике, в отличие от алкоголя. Не то чтобы с алкоголем было что-то не так.

В любом случае, пора приниматься за работу.

— А, понятно. Это уж точно.

— Ладно, я думаю самое время для приступить к делу.

Наша задача на данный момент — покончить с Республикой.