Глава 1. Дальняя разведывательная миссия

Начальные иллюстрации

Глава 1. Дальняя разведывательная миссия

Глава 2. Дружеский визит

15 МАРТА 1926 ГОДА ПО ЕДИНОМУ КАЛЕНДАРЮ. ШТАБ ИМПЕРСКОЙ АРМИИ, КОНФЕРЕНЦ-ЗАЛ № 1.

Конференц-зал № 1 в Главном штабе имперской армии был наполнен таким шумом и паническими криками офицеров, как будто это была палуба парусного корабля, только что пострадавшего от тайфуна.

Пришла плохая весть о полномасштабном военном конфликте с армией Федерации на востоке.

После зловещего первого доклада генеральный штаб приготовился, как матросы, почуявшие приближение грозного шторма; никаких приготовлений у них не было.

Они уже совершили огромную ошибку, позволив республиканской армии незаметно напасть на Рейнском фронте. Нельзя было терпеть, когда кто-то вертел большими пальцами до тех пор, пока не возникнет ситуация, и армия уже продемонстрировала этот факт, как внутренне, так и публично, очистив всех, кто участвовал в предыдущем разгроме.

Генеральный штаб не может допустить еще одной ошибки. Эти слова повторялись как фраза-пароль, давая наглядный отчет о решимости сотрудников, а также их явном непринятии ошибки своих предшественников.

И в самом деле, ни одна небрежность, связанная с хвастовством, не была очевидна в их решимости. Они объявили всеобщую мобилизацию, в которую были включены даже свободные от службы члены, и сделали все возможное, чтобы справиться с ситуацией.

Их усилия были вознаграждены хорошо дисциплинированным боем фронтовых войск в обороне Востока.

Тесное сотрудничество и координация между штабом Восточной группы армий и управлением Генерального штаба также дали прекрасные результаты.

Разворачивалось подвижное сражение, и офицеры корпуса обслуживания, начиная с заместителя директора фон Зеттюра и ниже, поддерживали линии снабжения. Когда дело дошло до поставок снарядов на фронт, стратегия внутренних линий работала в удивительной степени именно так, как и предполагалось; в целом они успешно реагировали на обстоятельства без промедления.

Несмотря на это…

Информация поступала в них затемненная туманом поля боя, и схватывание общей картины было огромной задачей для их смертных умов.

С каждой патрульной станции поступали экстренные вызовы, а также сообщения из региональных армий. В то же время со всех сторон поступали противоречивые запросы. Естественно, даже если они делали все, что было в их силах, возможности Генерального штаба по обработке информации все равно были ограничены. Даже если они затянут пояса так сильно, как только смогут, у них тоже есть свой предел.

Поток отчетов о состоянии дел легко разрушил их ожидания относительно проведения учений.

У них было в три раза больше аналитиков, которые, как они думали, им понадобятся в качестве запасных, но сейчас у них было намного больше работы, чем они ожидали, так что обработка достигла точки насыщения.

Но истинная сила высоко ценимых штабных офицеров Империи заключалась не в чем ином, как в их способности справляться с неожиданностями. Выставив на всеобщее обозрение специальные навыки, превозносимые как основа обучения персонала, они отбросили все тривиальные данные в тот момент, когда стало очевидно, что их способность к находить решения превосходить все данные.

С ужасающей ясностью основная фракция имперской армии заняла реалистическую позицию. Приоритет — это все.

Таким образом, менее важные отчеты и запросы были безжалостно отброшены в сторону, и весь персонал начал заниматься делами с самого высокого приоритета.

Они начали с того, что послали ожидавшую их большую армию на восток. Зная, что скорость может решить исход войны, они вложили все, что имели, в быстрое развертывание своих сил.

Обслуживающий корпус и железнодорожное управление работали без сна и отдыха, чтобы согласовать расписание, и они уже начали посылать готовые к отправке подразделения.

В то же время офицеры снабжения, отвечающие за поставки, проклинали небеса, когда на лету корректировали график отгрузки, что было немалым подвигом. В ответ на последний план операции члены железнодорожной команды практически все рухнули, но все же сумели выполнить поставленную задачу.

В армии всегда говорили, что сердцевина стратегии внутренних линий, то есть быстрое развертывание техники и войск, опирается на железнодорожное ведомство, и этот подвиг доказал это. Кроме того, в рамках обслуживания сети снабжения, возглавляемой корпусом обслуживания, было создано депо, и полеты, чтобы забрать сотрудников для подтверждения ситуации, были организованы в соответствии с планом.

Но не все шло так, как ожидалось, как обычно на поле боя. Как ни досадно, судя по отчетам, все действительно выглядело хаотично.

Во всяком случае больше похоже на казино.

Приведут ли их действия к хорошим или плохим результатам? Это было почти то же самое, что заключать пари. Повсюду, куда ни глянь, суетились офицеры с налитыми кровью глазами.

А в центре этого водоворота находился Генеральный штаб…

— Давайте быстро проведем собрание. Итак, джентльмены, я хотел бы обсудить предложение командира 203-го воздушного магического батальона майора Тани фон Дегуршаф, присланное вами. — Генерал-лейтенант фон Зеттюр, который должен был быть занят больше всех, председательствовал на собрании. Они собрались, чтобы обсудить предложенный Таней план рейда на столицу Федерации.

Даже для подразделения, подчиняющегося непосредственно Генеральному штабу, было необычно, чтобы запрос от простого батальона требовал столь высокоприоритетных обсуждений.

— Полковник фон Лерген, мы вас слушаем.

Один батальон прошел над головами региональных армий, чтобы получить инструкции от Генерального штаба. Учитывая структуру армий как организаций, обычно это было крайне нежелательно.

Но мало того, что они прошли вне очереди, офицеры Генерального штаба, которые были так заняты, что каждая секунда была на счету, собрались вместе для серьезного обсуждения этой просьбы. Совсем неплохо, если бы они послали 203-й воздушный магический батальон атаковать столицу Федерации.

— Сэр, если есть хоть какой-то шанс на успех, я думаю, стоит позволить ей попробовать.

План прямого удара по столице.

Самое удивительное — образ мыслей майора фон Дегуршаф. Такова была честная оценка Лергена, когда ему сообщили о ее идее.

Когда ей приказали присоединиться к восточным линиям и вести затянувшееся сражение, она ответила, предложив им совершить набег на столицу и хорошенько ударить по вражескому тылу? Конечно, если бы они могли привлечь внимание Федерации за своими собственными линиями, это было бы очень эффективно с точки зрения стратегии, но обычному человеку немного трудно следить за ходом ее мыслей.

Нет, — поправился он, — я, должно быть, попал под ее влияние.

Если бы кто-то еще сказал, что они собираются взять один батальон и атаковать столицу Федерации, никто не счел бы нужным обсуждать это нелепое хвастовство.

— Если быть откровенным и на мгновение забыть о риске, то отдача будет огромной. И шансы на успех отнюдь не малы.

Но вместо того, чтобы сделать ей выговор за дерзость, Генеральный штаб быстро приступил к рассмотрению просьбы, то есть заставил измотанных специалистов всех ведомств из кожи вон лезть, чтобы потратить на нее время.

Лерген верил, что план может сработать, даже если никто другой этого не сделает.

— Прямое нападение на столицу. Как отвлекающий маневр. Прекрасно.

Главные линии заняты затяжным боем, и 203-й воздушный магический батальонмагов должен поддерживать их, но, по-видимому, его командир ведет дела в своей обычной манере, — Лерген ворчал про себя, но высказал свое мнение, что они должны позволить ей.

— В ее послании говорится, что она просит разрешения, учитывая политические факторы.

Никогда нельзя сказать, о чем она думает. В усталом сознании Лергена возник магический офицер. Не то чтобы всех офицеров-магов было так уж трудно понять.

Это, определенно, была идея фон Дегуршаф.

Тот самый майор. И конечно, это был не обычный случай, когда командир под давлением своих офицеров обращается окольным путем.

Вероятно, она спрашивала разрешения из уважения к своим невольным подчиненным. А возможно, и из-за политической ситуации. Она превосходно прикрыла все свои тылы.

Ее талант предотвращать политические распри до их начала был уже доказан во время инцидента с потоплением подводной лодки Содружества.

— Есть шанс, что план сработает. И он будет хорошим отвлекающим маневром, поэтому я говорю, что мы позволим ей сделать это.

Если бы не политические последствия, нападение на столицу было бы идеальным отвлекающим маневром. Что заставило бы Федерацию взять часть своих сил и защитить город. Возможно, они даже оттянут кого-то с линии фронта.

— Разве это не классический пример “легче сказать, чем сделать”? Полковник фон Лерген, нанесение прямого удара по столице будет нелегким делом. Как бы впечатляюще это ни звучало, на самом деле его выполнение наверняка повлечет за собой гору трудностей.

— Им удалось атаковать столицу Дакии, штаб республиканской армии на Рейнском фронте, а также штаб противника на южных рубежах. Учитывая, что это предложение исходит от специалиста, у которого нет недостатка в достижениях, не кажется ли вам, что есть хороший шанс, что они могут прорваться? — Дегуршаф и 203-й батальон имели блестящий послужной список по тактике обезглавливания. — И даже если удар не удастся, противнику все равно придется посылать подразделения, чтобы справиться с ними. В этом случае, если им удастся заманить туда часть вражеских сил, мы можем ожидать, что давление армии Федерации на главные линии на востоке несколько ослабнет.

Но в то же время в голове у него мелькнули стеклянные глаза Дегуршаф. Одного воспоминания об этом нечеловеческом взгляде, устремленном в пустоту, было достаточно, чтобы он понял, что обычные ожидания были слишком ограничительными.

Только по внешнему виду можно было подумать, что она очаровательная маленькая девочка. Но ее глаза произвели на Лергена впечатление менее человеческого и более похожего на куклу-убийцу.

—...Полковник, вы серьезно?

— Генерал фон Зеттюр, пожалуйста, подумайте. Мы говорим о Дегуршаф. — Он с вызовом ответил на подозрения Зеттюра. Обычно такое высказывание было невероятно грубым, но они говорили о Дегуршаф.

Предположительно, она смеялась и танцевала на Рейне. Она была сумасшедшим типом, который прорвался через противовоздушную оборону Республики и уничтожил штаб их армии.

Она не торопилась просить разрешения.

К тому времени это уже не было вопросом осуществимости; она просто проверяла, позволит ли политика или нет.

У него не было никаких сомнений, что она сможет это сделать.

— Но как же столица?

— Неужели мы просто будем держать ее на цепи? Не лучше ли будет позволить ей укусить кого-нибудь?

Успех был практически гарантирован. И даже если они потерпят неудачу, потребность этого бешеного пса пойти в атаку, несомненно, обеспечит достаточное отвлечение внимания, чтобы значительно увеличить их выигрыш. Лучше всего было позволить охотничьим собакам, даже чересчур жестоким, наброситься на свою добычу. Она уже доказала, что является командиром, который может уловить запах военных возможностей, когда ее выпускают на волю.

До тех пор, пока разрешение не вызовет серьезных политических проблем, они должны отпустить ее. Гораздо опаснее было удерживать ее без всякой причины. Позволить де Луго уйти теперь стоило им очень дорого. Учитывая это, возможно, довериться носу бешеного пса было оптимальным решением.

— Какое ужасное сравнение. Так нельзя говорить о боевом командире.

— Вы так говорите только потому, что не знаете ее, полковник.

Тот, кто убеждал его разумным мнением, был пожилой подполковник.

Я почти уверен, что он офицер связи в Восточной группе армий, — подумал Лерген и тут же усмехнулся этому аргументу.

Если бы он хоть раз, хотя бы один раз, соприкоснулся с истинной природой, аномалией по имени майор фон Дегуршаф, то сразу бы все понял. Она была бешеным боевым псом, который убьет магическим клинок офицера на тренировке, если он не будут приносить пользы. Если она поймет, что кто-то стоит у нее на пути, даже союзник, то наверняка разнесет его в пух и прах. Нередко неумелые командиры гибли в “несчастных случаях” на передовой.

Но она сделает все правильно, имея на то логические причины, размышлял он.

— Майор фон Дегуршаф — способный полевой офицер, но давайте посмотрим с другой стороны.

— А?

— Она слишком способная. Я предлагаю вам ознакомиться с отчетами о передвижных боях на южном континенте. Насколько мне известно, единицы имперских подразделений могли бы провести эти маневры в ходе учений. И разумеется, она единственная, кто смогла их воспроизвести в реальном бою.

В этом смысле Лерген считал дисциплину генерала фон Ромеля фантастической. Вместо того чтобы сокрушаться оо ее ничтожестве, он освободил ее, чтобы она показа все на что способна.

Без всяких ограничений она тоже могла хорошо работать.

Нет, я не должен недооценивать ее.

Видимо, она действительно много работает.

“Видимо”, потому что эффективность майора фон Дегуршаф уже превзошла все мыслимые масштабы.

— О, насчет этого... У восточных армий был вопрос... Может быть, в донесениях не хватает точности? Я не хочу сказать, что достижения блестящего полевого офицера могут быть недействительными, но я надеюсь, понимаете, что результаты, как правило, завышены…

— Прошу прощения... Что вы только что сказали?

— Некоторые члены Восточной группы армий задаются вопросом, правильно ли составляются отчеты о достижениях. Я понимаю, что внутренний фронт нуждается в герое, но разве отчеты не должны содержать цифры, которые немного более реалистичны?

На мгновение Лерген потерял дар речи. Ммм... Он посмотрел на Зеттюра, но на его лице застыло все то же озадаченное выражение.

Ну, я не могу его винить. Он поморщился, размышляя над замечанием офицера связи Восточной группы армий. В отчетах, Дегуршаф и остальная часть 203-го батальона вышли немного сенсационными. Он, вероятно, мог предположить, что проблема была связана с комментарием о том, что Дегуршаф сражался с силами колониальной обороны Республики и остатками их главной армии с яростью Льва.

— Если вы так скептически настроены, то почему бы вам не послать инспектора из Восточной группы армий в батальон Дегуршаф?

— Что, правда можно?

— Конечно. Но если вы простите мою дерзость, позвольте дать вам совет от чистого сердца. Я настоятельно рекомендую послать опытного офицера магии, который ранее служил в подразделении дальней разведки и имеет по меньшей мере недельный опыт выполнения миссий, проникающих вглубь вражеской территории.

Он сделал искреннее предупреждение.

С яростью Льва — вполне подходящая метафора. Ты хмуро смотришь на точность отчета, но ведь есть же эти необыкновенные записи о достижениях. Майор фон Дегуршаф и ее батальон всегда возвращаются с десятками очков, как будто они охотились на уток.

Он все еще помнил, инспектора, который сомневался в точности отчетов и решил сопровождать их, но бедный административный бюрократ не думал что все обернется настолько плохо. После недели дальней разведки и атак на вражеской территории они потащили его за собой в беспорядочную вылазку, и он потерял сознание, поэтому ее люди жаловались, что их результаты в перехвате боя не были должным образом распознаны. В конце концов инспектор бежал обратно на родину совершенно разбитым.

Это не было попыткой произвести впечатление, их достижения были реальными. И выступление следует считать героическим.

Но, может быть, лучше сделать шаг назад и подумать еще немного.

Любой, кто мог бы спокойно провести неделю проникающих рейдов, даже если одно неверное движение могло означать полное уничтожение, должен был быть немного сумасшедшим. Мало того, во время первого сражения со свободной республиканской армией (как они называли себя в начале войны на юге) произошел тот самый фронтальный прорыв и удар по штабу; время было настолько идеальным, что казалось невозможным для человека.

Отчет о сражении был парадом идеальных тактических маневров, которые даже теоретически едва ли возможно было сделать. Правильные маневры происходили в такое нужное время, что казалось, будто она каким-то образом наблюдает за всем происходящим с высоты.

— Эта особа по своему сумашедшая. Если вы хотя бы сами не пошлете инспектора с исключительными способностями, его могут расстрелять за замедление движения батальона. Сомневаюсь, что это тот результат, который вы ждете.

— Быть не может! Она получила Среброкрылого Штурмового Значка с Дубовыми листьями!

— И именно поэтому.

Ребенок ее возраста получил Среброкрылого Штурмового Значка с Дубовыми листьями и остался жив.

Обычно даже сама эта фраза была бы странной, можно даже сказать невозможной. Если бы я прочитал эту фразу еще до войны, я бы посмеялся над ней, как над ужасной выдумкой или шуткой, сделанной кем-то незнакомым с тем, как работает личный состав в армии.

Чем больше он думал об этом, тем более странным оно ему казалось. Майор Таня фон Дегуршаф была еще ребенком, и все же она была так ужасно совершенна как солдат.

Практически все, о чем он мог думать, было то, что внутри нее что-то сломалось.

Из всего, что произошло до сих пор, он понял, что она верна армии. Чего он не знал, так это того, на что именно была направлена ее преданность. Ужасающая.

— Давайте на этом и закончим. Часы тикают, даже когда мы спорим. Пока единственными возражениями являются эмоциональные аргументы, дальнейшее обсуждение — пустая трата времени.

Зеттюр прервал спор, и на его лице появилась кривая улыбка. Затем он бросил бомбу на сотрудников и их пустые взгляды.

— Я также считаю правильным дать ей разрешение.

Лерген усмехнулся: Он такой же, как всегда.

— Генерал?! — При этом замечании несколько человек, наблюдавших за происходящим, в конце концов вынуждены были прерваться.

Забавная ситуация для Лергена, но, очевидно, они действительно волновались.

Разве шансы на успех не невероятно малы? — они задумались.

Разве все это не закончится тем, что мы убьем бесценное элитное подразделение?

А может быть, они опасались, что результаты негативно скажутся на боевом духе.

Все эти вопросы были скрыты в их призывах сдержать ее.

— Она не стала бы спрашивать, если бы не верила, что успех возможен. Я бы с удовольствием поставил на нее одну из моих любимых бутылок.

— Вы серьезно?!

Вот почему они были шокированы, когда он быстро отверг их страхи.

Члены Генерального штаба были блестящими людьми, способными мыслить только в рамках здравого смысла. Они не очень хорошо приспосабливались к новым идеям.

Ну, теперь я понимаю почему, — подумал Лерген, когда его осенило. — 203-й воздушный магический батальон — совсем другое дело.

Вовлечение в это дело, несомненно, дает толчок вашему здравому смыслу.

— Да, я серьезно. А теперь разрешите ей.

Нет никакого способа заставить их понять, — подумал Лерген, отдавая честь и уходя. Он направился в сигнальную комнату, чтобы послать телеграмму Тане, которая, как он знал, уже ждала его: “он уже здесь? Мы получили разрешение?”

Уходя, он думал: “надеюсь, Федерация сгниет”.

 

 

Глава 3. Блестящая победа

ТОТ ЖЕ ДЕНЬ. ТИГЕНХОФ.

— М-Майор!

Таню буквально разбудила лейтенант Серебрякова, которая остановилась в той же квартире, что и она, в Тигенхофе.

— Лейтенант Серебрякова? Что случилось?

— Наступление! Армия Федерации уже в движении!

Судя по тому, какая она бледная, очевидно, что это не маленький шаг.

Почувствовав кризис, Таня отбрасывает одеяло и вскакивает с кровати. К счастью, а может быть, и к несчастью, нигде не было видно детской пижамы, потому что она спит в своей униформе. Ее низкое кровяное давление после пробуждения раздражает, но сейчас у нее нет времени беспокоиться о таких вещах.

Проглотив остывший кофе, Таня задает несколько быстрых вопросов, чтобы получить представление об их ситуации.

— А сколько их было?..

— По данным воздушного флота, как минимум восемь дивизий.

— Что? Как минимум восемь?

Наступление, по самым оптимистичным оценкам, вчетверо превосходит их собственные две дивизии. Таня была уверена, что их наступление будет проведено с меньшей численностью, но даже она, как попугай, повторила число. — Их слишком много. — Она на мгновение сомневается в правдивости сообщения разведывательного самолета, но потом качает головой. — Нет.

— Крупное наступление? Если они пошлют такое количество войск в нашу сторону сейчас, они, конечно, смогут защитить свои фланги, но видели ли они наши планы маневра?

Если враг меняет свои движения, то для этого должна быть причина. Насколько Таня знает, жесткость коммунистической мысли и командной цепочки легендарна.

То, что они отказались от своего безрассудного прорыва на центральных линиях и предприняли крупное наступление на Тигенхоф, который находиться в стороне, совершенно неожиданно.

— Атака оставит их центральное наступление... Должны ли мы предположить, что раз они перебрасывают так много сил сюда, то произошла утечка разведданных? Да, но они идут так медленно. Должно быть, поняли, что мы делаем, и двигаются в ответ.

Любой может догадаться, что цель имперской армии окружить и уничтожить армию Федерации в маневренном сражение. Традиционно Генштаб можно считать верующим в Канны, то есть последователями двойного окружения. Поэтому вполне разумно, что армия Федерации стоит на страже против него.

Даже если и была утечка информации, предложение Тани сделать Тигенхоф базой было только что принято.

— Они, должно быть, почувствовали, что им грозит опасность быть окруженными.

Человек, недооценивающий армию Федерации как кучку бездельников, которые движутся в соответствии со своей негибкой командной структурой, как Красная армия, был полной ошибкой.

Если коммунисты могут реагировать на лету, война не будет такой простой.

— Н-да, некогда об этом думать. Как остальные войска видят положение противника?

— Штаб обеих дивизий пришел к выводу, что есть признаки крупного наступления. Капитан Вайс ждет снаружи…

— Как заботливо с его стороны.

То, что у моих подчиненных, разжигателей войны^[22], есть деликатность, чтобы помнить о половых различиях, немного удивляет. Тем не менее, важно действовать, когда придет время.

— Извините, за опоздание!

Выскочив из своей комнаты и увидев Вайса полностью одетым, Таня осознает свою роль.

— Меня проинформировали о сложившейся ситуации. А пока я отправляюсь в объединенный штаб дивизии. В сложившихся обстоятельствах мне необходимо подтвердить, каковы планы командиров дивизий.

Таня и ее войска — только что прибывшее подкрепление. Первоначально батальон Тани планировал поддерживать только две дивизии в Тигенхофе, пока не появятся новые подкрепления.

Так что, если она не поймет, что движет всеми, войны не будет. Это раздражает, но Таня ошибалась, думая, что вражеская армия не будет действовать так быстро. Она может только скрежетать зубами от своей наивности, смеясь над склонностью коммунистов быть дураками.

— Капитан Вайс, пока я этим занимаюсь, оставляю подразделение на ваше усмотрение! Приготовьтесь к вылазке немедленно и будьте готовы к прыжку на вражеский авангард в небе!

— Да, мэм. Мы перейдем к подготовке в ускоренном темпе.

— Если чувствуете, что необходимо, вы можете атаковать, не дожидаясь моих указаний. Но имейте в виду оборону города, когда решаете, как далеко идти. Мы стремимся к господству в небе, но не делаем ничего, кроме перехвата. Я не хочу, чтобы батальон нес бессмысленные потери.

— Так точно, Майор!

Оставив его со словами “рассчитываю на вас”, Таня мчится в объединенный штаб третьей и тридцать второй дивизий и застывает в шоке снова, как только она прибывает.

Воздушная разведка показывает несколько вражеских подразделений, состоящих из пехотных дивизий на подходе. Удивительно, но Федерация даже не позаботилась о тяжелой технике и осмеливается совершать набеги на город с легкими подразделениями.

Однако серьезная проблема заключается в том, что обороняющаяся сторона имеет только две дивизии. То есть две недоукомплектованные дивизии в середине отступления. Учитывая, что они были практически отрезаны до прибытия 203-го воздушного магического батальона, обстоятельства ужасно тяжелые.

Во-первых, невозможно ожидать, что они будут иметь концентрацию сил для предотвращения подходов со всех направлений.

Такими темпами мы будем защищаться изнутри города. Большинство гражданских лиц эвакуировалось, но даже в таком случае, будет огромная проблема, чтобы выдержать волновые атаки армии Федерации, защищая остатки.

Кроме того, Федерация не подписала несколько международных договоров. Закон войны здесь не действует.

— Итак, наш батальон продвигается вперед для защиты города. Мы заманим врага и вступим в затяжной бой на окраине Тигенхофа.

Таким образом, вернувшись в свой батальон, хотя и расстроенная, Таня объясняет неизбежный план перехвата Вайсу, Серебряковой и Гранцу. Конечно, это не значит, что они достаточно хорошо понимают ситуацию своего врага, чтобы делать ужасно сложные маневры.

Они будут продвигаться вперед и выигрывать время, как только они разберутся со всем. Современный магический батальон берет на себя роль традиционной легкой кавалерии, вроде, все верно.

— А вы уверены? Генеральный штаб поручил нам быть авангардом в подвижном сражении. Если мы израсходуем всю нашу энергию на отсрочку боя здесь, первоначальный план рухнет.

— Мы говорим не просто о прорыве — вся передовая база на нашем фланге вот-вот будет поглощена. У нас нет другого выбора, кроме как перехватить их. Думаю, Генеральный штаб поймет. — Не говоря уже об этом. Таня вызывающе улыбается. — Мы также можем считать, что противник посылает сюда остальные свои резервы. Если мы пройдем через сражение, то все, что нам останется, — короткая работа с армией Федерации за вычетом их поддержки.

— У вас есть выдержка, но план кажется слишком напряженным.

— Воу, лейтенант Гранц. Разве ты забыл о Рейнском фронте? Если выступите против целого корпуса, забудьте о дивизиях! Это не так уж невозможно. Если собираетесь попытаться выйти из ситуации, сказав, что задание слишком трудное, я не возражаю против того, чтобы отправить вас против них самостоятельно — как насчет такого?

— Командир, не могли бы вы прекратить издеваться надо мной…

— Да, Лейтенант Гранц. Будь занозой где-нибудь еще, а не на поле боя. Тебе нужно научиться кое-какой трудовой этике.

Она похлопывает удрученного Гранца по плечу. Благодаря ему, остальная часть подразделения посмеивается, несмотря на то, что они вот-вот столкнутся с подавляюще огромной армией Федерации. Хорошо, что у меня есть немного эмоционального пространства для маневра. Особенно для трудной работы лучше всего иметь надлежащую степень напряжения в паре с надлежащей степенью спокойствия.

Паника всегда приводит к ошибкам.

— Хорошо, батальон. Как обычно, мы собираемся встать на пути врага. Вы узнали в школе — часть о том, как агрессивно делать то, что ваш оппонент ненавидит. — В конце концов. Таня усмехается, прежде чем продолжить: — я хорошая девочка, вы же знаете. Естественно, я беру на себя инициативу делать то, что другие ненавидят.

— Ха-ха-ха. Вы попали в самую точку, мэм.

— Так ведь? Хорошо, Капитан Вайс. Операция уже началась. Наши противники в армии Федерации оказались более гибкими, чем мы думали. А теперь посмотрим, что они могут сделать.

Коммунисты — выдающиеся противники.

Так что никакой беспечности, никаких посторонних мыслей — мы должны убить их, чтобы больше никогда не беспокоить и благополучно дожить до завтрашнего утра.

Эти парни убивают за свою идеологию. Мы не можем проиграть идиотам, которые не знают принципа вреда.

С новым энтузиазмом 203-й воздушный магический батальон взлетает и продвигается навстречу приближающимся подразделениям Федерации. Вскоре в поле зрения появляется отряд, который кажется Авангардом, но Таня невероятно растеряна.

— Что за... Мы уже так близко, а они все еще не выслали свои отряды воздушных магов?

Ее ворчание подытоживает причину.

Когда она поворачивается к своему адъютанту Серебряковой, которая находится на вахте, то получает отрицательное покачивание головой в ответ.

— Лейтенант, мы же не пролетаем над Дакией!

— Я понимаю, что вы имеете в виду, но майор... Я ничего не обнаруживаю. Вы что-нибудь улавливаете?

— Нет — отвечает она, но так ошарашена, что слово теряет силу.

И все же Серебрякова, с таким же озадаченным выражением лица, должно быть, чувствовала то же самое. Независимо от того, как будет происходить сражение, если они вторгаются в тыл противника, то идут на них лоб в лоб с дополнительной целью разведки боем.

Разведка боем делать для того, чтобы увидеть, как враг справится с ними, они были готовы сражаться с воздушными магами Федерации, но это то, что они получают. Даже Таня не представляла, что их некому будет встретить.

— Мы все еще должны быть начеку, чтобы не попасть в засаду, но может они пытаются втянуть нас? Это же армия Федерации! Неужели они действительно собираются просто принимать анти-наземные атаки незащищенными, как Дакия с ее нехваткой воздушных или магических сил?

И именно они нападают. Таня прикинула, что, учитывая их скудную тяжелую артиллерию, они бросят туда все воздушные и магические силы, которые им придется наверстать. Вот как вы обычно справляетесь с ситуацией, и без контроля над небом эта битва будет односторонней резней.

Вся причина, по которой Таня решила вступить в бой и проверить их силу, заключалась в том, чтобы выяснить масштаб и решительность сил. Но это пустая трата времени. Даже если бы они попытались понять, как думает враг, или если бы Таня сделала свои собственные суждения, ни один контакт с вражескими магами не является потенциально фатальным для обеих целей.

Невозможно предсказать их тактику.

— Мы летим в открытую! Если нас не перехватят, тогда... Будьте начеку, готовьтесь к засадам и атакам с поверхности. Давайте исключим возможность появления каких-либо врагов, подстерегающих нас в засаде.

Все, что мы можем сделать, — нанести удар, осторожно, но без колебаний.

Таня обдумывает несколько способов борьбы с потенциальными врагами и готовится к ответу независимо от того, присутствуют они или нет.

— Фея 01 с уведомлением для батальона! Готовьте анти-поверхностные атаки! Не забывайте следить за своими флангами. Поддерживайте друг друга и внимательно следите за окружающим воздухом!

Это все равно, что играть двуручным молотом с одной рукой, связанной за спиной. — А вот и мы! —  Таня кричит и машет рукой с винтовкой, давая сигнал всем приготовиться к атаке.

— Готовим атакующую формацию! Члены отряда, следуйте за мной!

Спокойно собранный отряд начинает крутое снижение по ее приказу. Готовясь к самой опасной части — отступлению после спуска, — Таня держит за спиной свой отряд, по сути, стену из мяса. — Быть командиром впереди, — здорово. — Таня смеется, когда ее высота резко падает, и когда достигает точки прямой видимости, где она может видеть глаза своих врагов — она использует шанс, которого так долго ждала.

Ответный огонь паникующей вражеской сухопутной армии ограничен, поэтому ей легко выбрать командира, наблюдая за растерянными солдатами.

Члены ее роты выстраивают свои сверкающие стволы, задаваясь вопросом, когда они смогут выстрелить своими формульными пулями — Сейчас? — Сейчас? — и голос Тани гремит так, словно она несет послание с небес. — Прямо сейчас! Проявить свои взрывные формулы! Анти-поверхностная атака, сейчас же!

Она вычисляет формулу с помощью своей модели 97 и проявляет ее в соответствующих координатах.

Выпущенная с идеальным временем, формула летит точно в середину вражеской пехоты, буквально взрывая область, которая только что едва поддерживала дисциплину.

Формула Тани вспыхивает и взрывается, а за ней следует цепочка взрывных формул, выпущенных ее отрядом, которые льются вниз с модельной, можно даже сказать, квинтэссенцией плотности. Учитывая вторичные взрывы и летящую шрапнель, ей не нужно спрашивать наблюдающих сопровождающих, чтобы узнать, что они получили результаты... Враги слишком легко сокрушаются.

Солдаты в панике разбегаются по земле, совсем как те дакийские солдаты, которые сломали строй и побежали. — Действительно вспоминаю ту одностороннюю игру в Дакии.

Но. Таня упражняется в самообладании и кричит по рации, что пора отходить.

— Отступайте! Уходим!

— 08 — 01. Их зенитный огонь ограничен! Прошу разрешения на повторный удар!

— Отказано, 08! Мы здесь не для того, чтобы увеличивать наши медали! Приготовьтесь к отступлению!

Предложение от ее подчиненного добиться большего приходит по радио.

Не так уж плохо купаться в радости надрать задницу коммунистам в бою, но поле боя не было создано для погони за индивидуальным счастьем.

— Майор?!

— Давай ударим по ним как можно сильнее! Мы должны атаковать снова!

Я понимаю, что они чувствуют, но мы не можем смешивать нашу цель и наш метод. У Тани есть все необходимое, чтобы криво усмехнуться.

По какой-то причине члены 203-го воздушного магического батальона действительно являются разжигателями войны. Как только они замечают врага, все, о чем они могут думать, — впиться в него зубами и не отпускать.

— Фея 01 — всем подразделениям! Приготовьтесь к отступлению! Мы отступаем! Уходите вместе со своими отрядами. Как только мы перегруппируемся, то проскочим мимо вражеских позиций. Сделайте поиск и уничтожение магических сил вашим главным приоритетом!

Она кричит, чтобы никто не оборачивался, высматривая преследователей, и когда они перегруппировываются в воздухе, она проверяет снаряжение каждого.

Хотя все быстро перегруппировались, Таня обнаружила, что Вайс сосредоточенно смотрит на землю. Он считает, что мы должны ударить по коммунистам и сейчас.

Не слишком ли он рвется в бой? Удивительно храбрый? Так или иначе, Вайс — разумный человек, которому трудно прямо возразить своему начальнику. Это один из тех случаев, когда босс должен вмешаться и быть внимательным. Хорошо. Таня пожимает плечами и осторожно подзывает его.

— Вице-командир, вы один из тех, кто считает, что мы должны снова открыть огонь?..

— Могу я сказать вам, что думаю, майор? Это, вероятно, будут единственные подразделения без воздушного прикрытия. Если мы не ударим по ним сейчас, наши войска пострадают позже.

Когда Таня прямо спрашивает Вайса, недоволен ли он своим уходом, он начинает спорить. И то, что он говорит, верно. Не то чтобы Таня не учла, что их соперник, возможно, потерял инициативу. И именно потому, что она следовала тому же ходу мыслей, батальон отступает.

— Это может быть ловушка. Мы же говорим о коммунистах. Мы не можем исключить возможность того, что, пока мы играем с дивизионом, ответственным за избиение, они посылают настоящих бойцов.