В. Тематическая релевантность и понятие осведомленности; навязанная и внутренняя релевантности

Первая форма релевантности такова: с ее помощью предмет конституируется как проблематичный в пределах неструктури­рованного поля непроблематичного знакомства, и таким обра­зом поле структурируется на тему и горизонт. Такую форму релевантности мы будем называть тематической. Следует за­метить, что греческий корень слова «проблема» по значению эквивалентен латинскому корню слова «объект». Изначальное значение обоих слов можно объяснить с помощью такого вы­ражения: «то, что брошено предо мной». В современных язы­ках слово «проблема» претерпело существенное изменение

 

254

255

значения и, таким образом, утратило свои изначальные конно­тации: в нашей современной схеме выражения объекты, за исключением сомнительных и находящихся под вопросом, в общем, не являются проблематичными²⁸. Проблематизировать объект, сделать его темой нашего мышления – означает не что иное, как представить его двусмысленным и подлежащим воп-рошанию, отделить его от фундамента непроблематизируемого и хорошо знакомого – того, что само собой разумеется.

Термин «осведомленность» заслуживает некоторого ком-ментария²⁹. Он может быть интерпретирован объективистски, т.е. как нечто, присущее уже пережитому, – тому, о чем мы го­ворим как о знакомом. Действительно, некоторые психологи говорят о качестве осведомленности (Bekanntheitsqualitдten) предметов для воспринимающего субъекта как вид присваива­емого им «третичного качества». Конечно же, существуют сте­пени такой осведомленности: ранее воспринятые объекты, идентифицированные как те же самые, объекты, сходные или подобные тем, что идентифицированы или распознаны, объек­ты незнакомые, т.е. рассматриваемые в их уникальной инди­видуальности, но определяемые через их принадлежность к знакомым видам, объекты, известные лишь как принадлежащие к знакомому типу, объекты, принадлежащие к категории средств или инструментов, т.е. служащие типичными средствами для до­стижения типичных целей (в таком случае они подпадают лишь под тип отношения цель–средство) и т.д. Но знакомство имеет и свой субъективный смысл, который относится, с одной стороны, к привычкам узнающего, идентифицирующего и отбирающего типичные переживания из своего наличного запаса знания. Эти привычки, в свою очередь, не являются лишь результатом истории личности, осадком (sedimentation) которой они явля­ются, но также и функцией всех данных обстоятельств, ситу­ативного набора, в рамках которого они сформировались, – десяти троп Анесидема, классифицирующего обстоятельства. С другой стороны, субъективный смысл осведомленности отно­сится, так сказать, к разграничительной линии, проводимой субъектом между тем сектором мира, который нуждается и ко­торый не нуждается в дальнейшем исследовании.

Иными словами, субъективный смысл осведомленности яв­ляется производным от уровня исследования, определяемого насущными интересами субъекта в отношении того, сколь глу­бокого анализа требует наличная проблема – т.е. определени­ем условий, при которых задача перевода незнакомого в зна-

комое рассматривается как разрешимая. То, что только что названо «насущным интересом» субъекта, в свою очередь, оп­ределяется обстоятельствами и ситуацией, в рамках которых проблема возникла, а также системой проблем, к которой при­надлежит рассматриваемая. Но этот «насущный интерес» сам является формой релевантности, которую нельзя путать с рас­сматриваемой здесь тематической релевантностью; впослед­ствии ее необходимо рассмотреть отдельно³⁰. Конечно, между обеими формами релевантности существует тесная связь, но насущный интерес предполагает существование проблемы и, следовательно, основан на тематической релевантности, кон­ституирующей проблему как таковую.

Эти предварительные замечания не относятся к собственно анализу тематической релевантности. Пока что мы проанали­зировали один, хотя и очень важный, случай конституирования темы в недифференцированном поле. Это тот способ, кото­рым незнакомое переживание навязывается нам именно благодаря тому, что является незнакомым. Мы не делаем это пережива­ние тематическим сознательно, и поэтому мы называем этот вид релевантности навязанной релевантностью.

Но незнакомые переживания не являются единственными, которые навязываются нам как тематические. Существует мно­жество других видов навязанных тематических релевантностей. Например, переживание шока, который, как мы уже знаем, характерно для любого сдвига внимания и, следовательно, для скачка из одной области значений в другую, навязывает новую тематическую релевантность; и это также является неосознан­ным изменением уровня нашей персональной вовлеченности, особенно любое изменение относительной близости в относи­тельную анонимность. Более того, любое внезапное изменение измерений времени, в которых каждый из нас живет одновре­менно, навязывает другие тематические релевантности. В об­щем случае любой разрыв или модификация, с необходимос­тью приостанавливающие идеализации «и так далее», а также «снова и снова», укорененные во всем нашем опыте, приводят к образованию навязанных тематических релевантностей³¹. Наконец, как будет показано далее, тематические релевантно­сти навязываются посредством социального взаимодействия, обусловленного либо поступками наших партнеров, либо на­шими собственными, либо действиями социальных групп.

С другой стороны, существует класс тематических релевант-ностей, всецело отличных от тех, что до сих пор обсуждались

 

256

257

(т.е. навязанных). Мы можем сознательно структурировать поле в тематическое ядро и фон горизонта, и мы можем даже таким образом определить как само поле, так и его пределы. Психологи часто рассматривают этот вид тематизации под на­званием сознательного внимания. Этот класс имеет два под­класса: первый состоит в сознательной замене одной темы мышления другой постепенным навязыванием одной и вытес­нением другой, т.е. путем расширения и углубления господству­ющей темы. Второй относится к сознательному сдвигу внимания с одной темы на другую, когда между ними нет связи. В первом случае изначальная тема удерживается, и измененное темати­ческое ядро сохраняет отношение к тому, что было тематичес­ким до такого сдвига. Конечно, то, что было тематическим, стало горизонтным, но не в смысле новой темы. Оно сохраня­ет связь с предыдущей темой (которую я продолжаю удержи­вать), но развито таким образом, что элементы, ранее относя­щиеся к горизонту, теперь стали тематическими. Во втором случае, т.е. сдвиге к совершенно другой теме, от предыдущей темы отказываются. Я ее более не удерживаю. Она может быть вовсе исключена (например, если я закончил свою работу или если я совершенно забыл тему) или же я могу оставить ее лишь на время с намерением вернуться к ней после переры­ва и заняться ею в дальнейшем. Модификация такого рода относится к умышленной паузе нашей деятельности, к изме­нению времени работы и досуга – крайне важной проблеме для теории планирования и проектирования (как унификации наших интересов и деятельности), которую мы обсудим впос-ледствии³². Что же касается большинства случаев произвольно­го выбора различных тем, более внимательный анализ показы­вает, что скрытый мотив столь внезапного сдвига внимания состоит в скачке от одного измерения реальности к другому, или приведении в действие иных уровней личности, или измене­нии взаимосвязи измерений времени, в которых мы живем од­новременно. Структура потока сознания может изменять свой характер, поскольку другие напряжения в нем акцентируются благодаря такому сдвигу внимания, и таким образом обретают преимущество. Эти категории, однако, уже упоминались, ког­да речь шла о навязанных тематических релевантностях. Как видим, граница между этими двумя классами не является жесткой; различие между ними, как говорят социологи, но­сит идеально-типический характер, т.е. каждый их этих ти­пов редко встречается в чистом виде, тем не менее, изучение

каждого из них в отдельности имеет эвристическую цен-ность³³.

Мы, следовательно, ограничиваем наше рассмотрение нена-вязанных тематических релевантностей тем, что ранее назвали первым подвидом, а именно, сознательным приданием одной теме большей важности по сравнению с другой, продолжая в то же время удерживать первую. В результате подобной замены мы приводим в действие новые тематические релевантности. Новые данные из области горизонта, относящиеся к первой теме, попадают в тематическое ядро. Тема, конечно же, всегда находится в тематическом поле; каждой теме присущ свой осо­бый горизонт. Э. Гуссерль³⁴ указывал, что горизонт имеет двой­ное значение: внешний и внутренний горизонт. Понятие внешнего горизонта используется для обозначения всего того, что оказывается одновременно с темой в данном поле созна­ния. Но оно также используется для обозначения всего того, что с помощью ретенций и воспоминаний относится к генези­су данной темы в прошлом, а также с помощью протенций и предвосхищений – к будущим возможностям. Кроме того, по­нятие внешнего горизонта относится ко всему тому, что свя­зано с данным полем как результат пассивного синтеза, на­пример, сходство, подобие, различие и так далее – словом, все связи, которые в учебнике по общей психологии проходят под рубрикой ассоциации путем локальной или темпоральной смеж­ности или сходства. Хорошо известно, как Э. Гуссерль преодо­лел трудности застарелого понятия ассоциативности с помо­щью разработанной им теории темы и горизонта.

С другой стороны, существует и внутренний горизонт. За­вершение процесса конституирования темы делает возможным все более и более глубокое (возможно, бесконечное) погруже­ние в ее структуру: во-первых, путем все более полного описа­ния ее особенностей и ее уникальности, во-вторых, посред­ством анализа ее элементов, взаимосвязей и функциональных структур, определяющих процесс ее «осаждения» (sedimenta­tion), наконец, в-третьих, путем установления и повторения политетических шагов, в процессе которых конституировалось ее значение, воспринимаемое сейчас единым взором³⁵. Тема (или, если хотите, проблема) является, следовательно, беско­нечным полем дальнейших тематизаций. Именно в этом смысл подобного сокращения, локуса практически бесконечного числа тематических релевантностей, которые могут быть развиты путем дальнейшей тематизации их внутреннего содержания. Но

 

258

259

эту дальнейшую тематизацию («подтематизацию»), осуществ­ляемую путем исследования внутреннего горизонта темы или актуализацией виртуальных тематических релевантностей, конституирующих ее значение, нельзя рассматривать как раз­биение целого на части. Тема и внутренние тематические ре­левантности являются не чем иным, как двумя именами одной и той же конфигурации. В процессе экспликации внутренне­го горизонта, приведения в действие скрытых потенциальных тематических релевантностей, – словом, в процессе дальней­шей тематизации она остается неизменной как определяющий фактор всей последующей тематизации. Именно в этом смыс­ле мы будем называть ее главенствующей темой (paramoumt theme) и оставляем ее в поле зрения как отправную точку или систему соотнесений всего содержания тематических релевант-ностей, которые являются тематическими именно потому, что внутренне присущи этой главенствующей теме.

Конечно, ранее мы описали лишь одно измерение прису­щего главенствующей теме внутреннего горизонта. Не менее важным является и другое измерение, хотя термин «внутрен­ний горизонт» кажется для него менее подходящим. Как толь­ко главенствующая тема установлена в качестве базисной, она сама становится системой внутренних тематических релеван-тностей, связанных с другими системами тематических реле-вантностей в тему более высокого порядка отношениями су­бординации или просто подтематизации. Но как таковая она в своих смысловых соотнесениях содержится в теме более вы­сокого порядка, и эти соотнесения можно прояснить, не поки­дая базиса главенствующей темы, и тема более высокого поряд­ка как таковая сама является лишь набором тематических релевантностей, подчиненных теме более высокого порядка, и так далее. (По-видимому, нет необходимости защищать эти утверждения против неправильного толкования, согласно ко­торому понятия «тема более высокого порядка» или «подчи­ненная тема» содержат какие-либо отсылки к ценностным суждениям. На самом деле рассмотрения требует отношение основания (Fundierung), т.е. отношение, посредством которо­го «тема более высокого порядка» основывается на одновре­менно воспринимаемых темах более «низкого».)

Так, внутренний горизонт темы можно изучать посредством добровольных актов, эксплицирующих, с одной стороны, ве­дущие к подтематизации тематические релевантности, с дру­гой – соотносящихся с темами более высокого порядка, не те-

ряя в каждом из этих случаев главенствующей темы, с которой, как с базиса, началось исследование всех этих тематических релевантностей. Это исследование внутренней структуры в каждом случае состоит в сдвиге материала горизонта в тематичес­кое ядро. Точно так же дело обстоит и в том случае, когда мы рас­сматриваем не внутренний, а внешний горизонт. В каждом из этих случаев главенствующая тема удерживается в качестве ба­зисной, и все структуры соотнесения тематических релевант-ностей обретают свои значения из внутреннего значения удер­живаемой главенствующей темы. Тем не менее, в любое время это навязывание тематических данных, это исследование но­вых тематических релевантностей существует благодаря добро­вольному сдвигу нашего внимания с тем, чтобы прояснить имплицитные тематические релевантности, являющиеся внут­ренними для главенствующей темы.

Мы будем называть эту систему внутренними тематически­ми релевантностями, в противоположность ранее обсуждавшим­ся навязанным тематическим релевантностям. В то время как в этой последней способ взаимодействия темы и горизонта обусловлен появлением незнакомых переживаний, сдвигом области реальности с одной на другую и т.д., характерной чер­той системы внутренних релевантностей является то, что мы можем направлять, а можем и не направлять внимание на при­знаки главенствующей темы – признаки, проявляющиеся во внутреннем или внешнем структурировании горизонта или в форме тематических релевантностей, т.е. мы можем трансфор­мировать, а можем и не трансформировать содержание гори­зонта в характеристики темы. Это, возможно, один из элемен­тов техники, названной Карнеадом «обозрение» (periodeusis). Но прежде чем мы приступим к рассмотрению этого предмета, мы должны завершить наш анализ тематических релевантностей еще несколькими замечаниями во избежание возможного не­понимания.

Первое замечание состоит в том, что мы не намерены сводить обсуждаемое нами различие между навязанными и внутренними релевантностями лишь к системе тематических релевантностей. Далее мы изучим и другие типы релевантностей, и в каждом слу­чае мы должны исследовать, подпадает ли рассматриваемый тип под навязанные или внутренние релевантности.

Второе замечание касается понятия главенствующей темы как базисной. Мы отмечали, что внутренние тематические ре­левантности открыты дальнейшей тематизации добровольной

 

260

261

трансформацией содержания горизонта в тематический мате­риал. Так, система внутренних релевантностей предполагает, что некоторые тематические релевантности уже трансформи­рованы в основной предмет рассмотрения, при этом неважно, конституирована ли эта изначальная тема посредством навя­занных или внутренних релевантностей; иными словами, те-матизирована ли она избирательной деятельностью разума или воспринята пассивно, не имеет значения. Было бы бессмыс­ленным искать эту изначальную (хронологически первую) тему нашего мышления, поскольку ни одно сознание не может быть воспринято без структурирования на тему и горизонт. Следовательно, когда на предыдущих страницах мы говорили о «нераздельном» поле сознания, которое с помощью темати­ческих релевантностей может быть структурировано на тема­тическое ядро и материал горизонта, это был лишь педагоги­ческий прием, а не реальное допущение. Иными словами, тематическая структура существенна для сознания; т.е. в поле сознания всегда есть тема, и когда мы говорим о конституиро-вании тематического ядра с помощью навязанных тематичес­ких релевантностей, мы лишь имеем в виду, что такое событие мотивирует дробление того, что ранее тематизировано, для новой темы.

Третье замечание необходимо указывает на то, что установ­лением главенствующей темы как отправного пункта оба на­правления внутренних релевантностей, ведущих к горизонту, ог­раничению которого мы должны подчиниться, оказываются в известной степени пред-конституированными. Иными словами, для трансформации материала горизонта в тематический необ­ходимо добровольное действие, но его свобода ограничена. Что касается самого направления, следует сказать, что систе­ма внутренних релевантностей не является однородной. Ей присущ собственный профиль. Некоторые релевантности вы­даются вперед на фоне других. Это система изогипс, более сравнимая с воспроизведением горной цепи на рельефе, чем на обычной карте. Эту проблему мы рассмотрим позднее³⁶.

Что же касается внутренних релевантностей, то здесь мы сталкиваемся с ситуацией, сходной с субъективным смыслом знакомства. Именно набор «насущных интересов», зависящий от биографических и ситуационных обстоятельств индивида, огра­ничивает то, что обычно называют уровнем исследования (т.е. гра­ницу проблематизируемого сектора мира), в то время как все, находящееся за ее пределами, остается непроблематизирован-

ным (и до тех пор, пока оно остается таковым, просто прини­мается как неоспоримая данность). Эту проблему мы также рассмотрим позднее³⁷.

Четвертое замечание состоит в том, что целостное описание ситуации может породить ложное впечатление, что, за исклю­чением иерархической структуры под-тем, верховной темы, темы более высокого уровня, любая тема в каждый определен­ный момент времени существует в разуме изолированно и мо­жет быть схвачена как таковая. Но это вовсе не так. Тема всегда существует не только в пределах поля, но и связана с другими те­мами в систему. Не существует проблемы, изолированной от дру­гих проблем, скорее, налицо система взаимосвязанных друг с другом проблем, но чтобы изучить эту высокосложную ситуа­цию, мы должны провести основательный предварительный анализ. Мы, однако, продвинемся в одном направлении этой сложной проблемы, если продолжим рассматривать пример Карнеада: случай двух конкурирующих интерпретаций одной и той же темы.