Деление понятий. Классификация

 

Если определение задает содержание понятий, то деление раскрывает их объем. Чтобы получше представить себе, какую помощь может оказать деление в практической и научно-исследовательской деятельности, представим себе такую ситуацию. Работники уголовного розыска прибыли расследовать тяжелое преступление, совершенное в таком месте, где расположены молодежное общежитие, небольшое кафе и жилой дом. Руководитель следственной группы, распределяя между своими сотрудниками работу по поиску и опросу возможных свидетелей, подразделяет весь контингент людей, с которыми предстоит поговорить, на три категории: молодежь, работники кафе, жильцы дома. Спрашивается, может ли возникнуть путаница и дублирование в работе при таком подразделении всех возможных свидетелей? Совершенно очевидно, что без дополнительных уточнений отправившиеся выполнять поручение работники кого-то могут опросить два или три раза, а кого-то упустят. Следователь, направленный в молодежное общежитие, может узнать, что кто-то из его обитателей работает в кафе, и не станет его разыскивать, понадеявшись на своего коллегу, проводящего опрос там. А тот вполне может быть, не застав того же человека на своем рабочем месте, в свою очередь положится на того, кто обрабатывает общежитие. То же самое может случиться и среди жильцов дома и не только по таким причинам.

Подразделение объектов, ставших в силу тех или иных причин предметом внимания, приходится делать довольно часто. Готовит, скажем, правительство распоряжение о повышении налогов на какие-то товары, оно должно расписать их по статьям и рубрикам так, чтобы не попали лишние и при этом ни один из них не оказался упомянут дважды и трижды (а то получится, что разные инстанции будут каждая отдельно взимать один и тот же налог несколько раз). Или если дается предписание освободить какую-то группу молодых людей от призыва в армию, то надо обязательно четко и однозначно отделить их от остальных, дабы не получилось, что какие-то из них по одному распоряжению идут, а по другому не идут служить.

Для того чтобы, с одной стороны, не возникло упущений и в то же время, с другой стороны, обошлось без путаницы, надо разбивать весь массив обязательно на непересекающиеся и тем не менее в своей совокупности исчерпывающие множества. В рассмотренном нами примере с опросом свидетелей это могло бы выглядеть так: обитатели общежития, жильцы дома, все остальные. Если каждый из работников твердо знает, что выделенный участок относится только к нему и ни в каком пункте не перекрывается другими, то не будет пустопорожних повторений и при этом ничего не выпадет из внимания. При необходимости внутри каждой категории можно сделать дальнейшие подразделения.

Общие правила деления, пригодные и обязательные для любой отрасли знания, вырабатываются в логике. При делении вводятся три структурных элемента: 1) делимое понятие - то понятие, объем которого предстоит разбить, 2) члены деления - они получаются в результате разбиения, 3) основание деления - признак (их может быть несколько), по изменению которого формируются члены деления. Разбиение объема должно подчиняться ряду правил; без их соблюдения ошибки неизбежны.

1. Деление должно быть соразмерным. Объем делимого понятия должен быть в точности равен сумме объемов членов деления. Это означает, что после того, как объем разделен на части, не должно быть ни лишних, ни недостающих членов деления. Ошибка, вызванная нарушением этого правила, может возникать в силу слабого знания подразделяемого материала, когда остается неизвестным, является ли выполненная операция разбиения на разряды законченной или имеются еще какие-то невыявленные пока разновидности. Но нарушения могут возникать и из-за невнимательности. Например, когда членов деления очень много и их все перебрать невозможно, то надо, сделав перечисление видов, обязательно отметить, что есть и другие. Так, если сказать, что к лососевым относятся кета, горбуша, нерка, то этим можно ввести в заблуждение, поскольку остается неизвестным, исчерпывают ли перечисленные виды все семейство лососевых или нет. Между тем в действительности к нему относятся десятки видов рыб.

2. Деление по одному основанию не должно перемежаться с делением по другому основанию. Нарушение этого правила ведет к тому, что объемы членов деления перекрещиваются и одни и те же предметы оказываются одновременно в разных разрядах, то есть на самом деле не отделяются. Так, разделив дома на одноэтажные, кирпичные, панельные, деревянные, многоэтажные, мы получим классификацию, в которой, скажем, кирпичные дома окажутся и в первой, и в последней категории. То же самое с остальными видами. Произошло это потому, что для выделения одного вида берется в качестве признака этажность, а для другого - материал, из которого дом построен. Стало быть два видообразующих признака перемежаются, накладываются друг на друга. Иногда данное правило не совсем точно формулируют так: деление должно проводиться по одному основанию. В этой редакции оно верно лишь пока дело идет о выделении только одной ступени членения родового понятия. Когда же их несколько, то и оснований деления тоже бывает несколько. И для оперирования ими даже имеется специальное (следующее) правило.

3. Деление должно быть непрерывным. Согласно этому правилу сначала надо разделять родовое понятие на виды и только потом в каждом виде делать дальнейшие подразделения. Это означает: не делать скачков - приступать к дальнейшим более дробным членениям надо лишь после того, как исчерпывающим образом завершено деление предыдущего уровня. Нельзя, например, признать верным деление членов предложения на разновидности следующим образом: главные члены предложения, второстепенные члены предложения, подлежащие, сказуемые, определения, дополнения, именные сказуемые. Разветвление этих понятий на роды и виды правильно отобразит действительные отношения между этими понятиями, если представить деление членов предложения так: главные и второстепенные, в свою очередь главные подразделяются на подлежащие и сказуемые, среди которых имеются наряду с другими и именные сказуемые; второстепенные же члены предложения подразделяются на определения, дополнения и др. В таком виде максимально точно описываются взаимоотношения между членами деления.

4. Члены деления должны исключать друг друга. Назначение этого правила должно быть понятно из всего изложенного выше. Когда среди членов деления имеются пересекающиеся понятия, то, само собой разумеется, не избежать путаницы и необоснованных заключений. В принципе это правило действует автоматически, при надлежащем выполнении первых трех. То есть, когда деление соразмерно, непрерывно и в нем не смешиваются разные основания деления, то в итоге члены деления будут непересекающимися. И все-таки помнить это правило необходимо для контроля за проведением операции.

Существуют два способа производить разбивку объемов на различные разряды: по видоизменению признака и дихотомический. До сих пор речь шла о первом из них, при котором виды выделяются в соответствии с градациями в изменении признака: свет, например, в зависимости от длины волны подразделяется на ультрафиолетовый, обычный и инфракрасный. Что касается второго, то этот вид деления предполагает распадение общего объема только на две разновидности, причем члены деления находятся в отношении противоречия. Следовательно, в основу деления кладется наличие и отсутствие какого-либо признака у предметов, разбиваемых на классы, как это характерно именно для противоречащих понятий. А затем один из членов деления снова подвергается дихотомическому разбиению и т.д. Попробуем, например, произвести такую операцию с понятием "автомобильный транспорт". Он может быть разделен на пассажирский и непассажирский, затем в первом из них можно выделить автобусный и легковой, далее среди пассажирских автобусов имеются внутригородские и междугородные.

 

Рис. 3

 

Дихотомическое деление свободно от многих недостатков прежде всего благодаря своей простоте: родовидовые отношения предельно упрощаются, переходы между понятиями совершаются без затруднений. Но в большинстве случаев его трудно осуществить даже на две-три ступени. Легко, скажем, выделить среди деревьев две дихотомические разновидности: хвойные и лиственные. Однако дальнейшее подразделение хвойных деревьев, например на вечнозеленые и невечнозеленые, создаст пересекающиеся классы, так как вечнозеленые бывают и среди лиственных деревьев тоже. Еще одним недостатком дихотомии является то, что отрицательное задание противоречащего члена деления оставляет его неопределенным. В целом дихотомическое деление при всех его преимуществах имеет ограниченное значение.

В философии пользуется известностью дихотомическое деление, называемое по имени его автора "древом Порфирия". Оно устанавливает родовидовые отношения между основными категориями бытия.

Порфирий (233-304) являлся последователем и комментатором Аристотеля и сам внес в свое время огромный вклад в логическую науку. Его труды служили одним из основных пособий по логике в течение всего средневековья. Произведенное Порфирием дихотомическое деление родов сущего воспроизводит соответствующие взгляды Аристотеля, который тоже полагал, что все организмы наделены душой, в том числе и растения, но только растительная душа не способна чувствовать; в этом она отличается от животной души.

Операция деления кладется в основу классификации. К ней приходится прибегать во всех областях научного знания и практической деятельности. Классификацией называют распределение предметов и явлений по категориям так, что между всеми разновидностями устанавливаются однозначные родовидовые отношения и переход от одной категории к другой совершается по определенным правилам. Весь систематизированный благодаря классификации материал делается легко обозримым, каким бы масштабным он ни был. Делая заключения о систематизированных явлениях, мы всегда точно знаем, к каким их разновидностям выводы относятся, а к каким нет. На классификацию распространяются все правила деления и она так же, как и деление, распадается на дихотомическую и по видоизменению признака.

Классификацию желательно проводить по существенным признакам. Когда это удается, ее называют естественной. Приносит пользу и классификация по несущественным признакам, называемая вспомогательной. Создание классификаций по наиболее типичным, необходимым, существенным признакам нередко составляет самостоятельную научную или производственно-практическую задачу, как, например, систематика животных и растений в биологии. Много труда потратили исследователи живой природы на то, чтобы уложить все необъятное многообразие животных и растительных видов в единую классификацию по родам, классам, семействам, видам. Широко известно также, какую роль сыграла Периодическая система элементов Д.И. Менделеева для развития химии. Она также опирается на знание существенных свойств химических элементов и представляет собой образец блестяще выполненной естественной классификации.

Исключительно важную практическую роль играет классификация в библиотечном деле. По сути дела, научно подготовленный библиотечный каталог предполагает систематизацию всех видов человеческой деятельности, поскольку книги пишутся абсолютно обо всем. Библиотечная систематика представляет собой большую, сложную и постоянно развивающуюся отрасль знания. Только благодаря ей в центральных книгохранилищах при необходимости отыскиваются все издания, когда бы они ни появились на свет.

Логика закладывает лишь самые общие основы классификации. Они дополняются, уточняются, конкретизируются в каждой, отдельно взятой науке.

 

 

Упражнения и задачи к главе "Понятие"

 

1. Попробуйте определить (хотя бы через описание) следующие понятия и назвать их содержание и объем:

1) Столица. 2) Река. 3) Знаменитый путешественник. 4) Космонавт.

5) Шапка-невидимка. 6) Корабль. 7) Четверг. 8) Пьеса Шекспира.

9) Сплав. 10) Президент страны. 11) Сражение. 12) Планета.

2. Выделите среди следующих понятий группы, образующие линии ограничения, и перепишите каждую группу в порядке уменьшения объема.

1) Школа. 2) Класс. 3) Учебное заведение. 4) Кабинет истории. 5) Карандаш.

6) Учебное помещение. 7) Письменная принадлежность. 8) Начальная школа.

9) Школьная мебель. 10) Парта в кабинете истории. 11) Цветной карандаш.

12) Министерство образования. 13) Парта. 14) Помещение в учебном заведении.

3. Изобразите кругами Эйлера соотношение следующих понятий. Учтите разницу между составными частями и разновидностями предметов, входящих в объем понятия.

А: 1) Книга, 2) абзац в книге, 3) учебник, 4) строка в книге, 5) задачник, 6) тираж книги.

Б: 1) Парусник, 2) мачта, 3) парус, 4) яхта, 5) корабль, 6) трехмачтовый парусник, 7) треугольный парус.

В: 1) Куранты, 2) будильник, 3) наручные часы, 4) часы с боем, 5) настольные часы, 6) секундомер, 7) часы.

Г: 1) Преступник, 2) потерпевший, 3) преступление, 4) грабеж, 5) мать преступника, 6) родственник преступника.

Д: 1) Море, 2) залив, 3) океан, 4) пролив, 5) Гибралтар, 6) Мировой океан.

4. Следственная группа прибыла расследовать ужасное преступление. На место, где оно совершено, выходят окна высшего учебного заведения, спортивного комплекса и почты. Как вы думаете, рационально ли было бы распределить для проведения опроса возможных свидетелей работу следственной группы таким образом: один занимается преподавателями, другой берется за спортсменов, третьему достаются молодежь и студенты, четвертому поручаются почтовые служащие, пятому - местные жители? Могут ли возникнуть путаница и дублирование работы при таком распределении? Какую классификацию всего массива возможных свидетелей предложили бы вы сами?

5. Директор хозяйственного магазина попросил своих сотрудников проанализировать спрос на отдельные виды продаваемых в магазине товаров и поручил одному из них заниматься вазами, другому - декоративными изделиями, третьему - посудой для цветов. Как вы думаете, оптимальный ли это способ распределения работы? Не лучше ли было бы классифицировать товары по материалам, например: фарфор, стекло, хрусталь, фаянс и остальные?

 

Глава 2. Суждение

 

В предыдущей главе мы часто называли понятие формой мышления, и в дальнейшем нам придется называть таким же образом и суждение, и умозаключение. С представлением о форме мышления связан целый ряд сложных логико-философских проблем. Из всего сказанного ранее вытекает, что обозначение понятия как формы мышления прежде всего объясняется его предельной универсальностью в качестве логического инструмента. Какой бы материал мы ни осмысливали, к каким бы областям действительности ни обращались, подвергая ее рассмотрению, в любом случае мы должны представить мыслимое содержание в виде понятия. Оно в этом смысле не зависит от содержания; наоборот, понятие представляет собой некий выработанный практикой стандарт, шаблон, через который мыслимый материал оформляется, в нем выделяется набор универсальных характеристик: единичное или общее, отношения совместимости или несовместимости и пр. Не в том, конечно, дело, что понятие не имеет содержания, а в том, что это содержание всегда в нем логически оформлено, благодаря чему его можно подвергать логическим операциям, в частности, создавать с помощью понятий суждения - более сложную форму мышления.

 

 

Суждение и его типы

 

Если понятие является неким подобием слова естественного языка, то суждение можно сопоставить с предложением в обычной речи. Данная форма мышления представляет собой более высокую и более сложную ступень теоретического аппарата логики. Понятие, как мы помним, является отражением действительности. Но оно тем не менее не несет еще информации, потому что на стадии понятия логику не интересует вопрос о том, насколько отражение соответствует действительности и соответствует ли ей вообще. В этом смысле о самих вещах понятие еще ничего не говорит. Оно поэтому не может быть ни истинным, ни ложным, пока не войдет в состав суждения.

Суждение же делает какие-то утверждения о вещах, говорит о том, чем они являются или не являются: "Ель зеленая", "Некоторые рефлексы не являются условными", "Продукция сельского хозяйства, как правило, не является рентабельной", "Большинство граждан являются законопослушными", "Экспортные товары обычно высококачественны". Суждение не может не обладать свойством быть истинным или ложным и, кроме того, оно обязательно либо приписывает какое-нибудь свойство тому или иному явлению, либо отрицает таковое у него.

Суждение - это такая форма мышления, которую отличают два свойства: 1) что-либо утверждать или отрицать относительно всех или части предметов, свойств, явлений, процессов какого-либо рода; 2) выражать либо истину, либо ложь.

Любое предложение допустимо рассматривать как суждение, когда его можно оценить с точки зрения истинности. Таковыми не являются только побудительные и вопросительные предложения: "Что есть истина?"; "Вы должны уступать места пожилым и инвалидам"; "Встать, суд идет!"; "Шапки долой, коли я говорю". В них, как и у всякого рода призывов, команд, просьб, не сообщается ничего о внешней действительности, не делается сопоставления наших представлений о ней с ней самой, по этой причине они не содержат ни истины, ни заблуждения. Правда, некоторые из приведенных суждений можно было бы оценить как истинные или ложные в том смысле, что предписание уступать места или вставать при появлении в зале состава суда может признаваться (и тогда соответствующее высказывание истинно) и может не признаваться (и тогда высказывание ложно). Однако в этом случае суждения должны рассматриваться как модальные, о которых речь впереди.

Суждения воспроизводят отношения и связи между вещами, а также между вещами и свойствами, причем таковыми могут стать и предметы, и явления, и их различные особенности, и процессы, и даже абстрактные мысленные образования - все, что угодно. Отмеченные в суждении отношения могут на самом деле иметь место, но могут и отсутствовать в действительности, когда суждение ложно. Кроме того, такие отношения являются содержательными, а не формальными; они устанавливаются через наблюдение вещей или заимствуются из других наук. Наиболее распространенными и лучше всего изученными являются так называемые суждения свойств, или категорические. В них указывается принадлежность (или непринадлежность) предметам тех или иных свойств: "Металлы электропроводны", "Некоторые газеты не являются ежедневными", "Часть людей имеет меланхолический темперамент", "Таможни относятся к государственным учреждениям".

Наряду с ними имеются также суждения отношений, или релятивные: "Киев древнее Москвы", "Десять больше семи", "Каренин любит Анну". Их отличительная особенность состоит в том, что отмечаемое ими свойство нельзя отнести к одному объекту. Оно возникает из взаимодействия двух, а то и большего их числа, называемых релятами. Для записи таких суждений часто используется символическая форма: aRb, где a и b обозначают реляты - предметы, связанные отношением.

Суждения отношений делятся на транзитивные и нетранзитивные, симметричные и несимметричные, рефлексивные и нерефлексивные, а также некоторые другие. Транзитивными являются те, у которых отношения могут переноситься на другие пары. Так, если Киев древнее Москвы, а Москва древнее Костромы, то тогда правильно будет утверждать: Киев древнее Костромы. Можно это выразить и с помощью символов: если aRb и bRc, то тогда aRc. С отношением же "любить" такой перенос недопустим (если Каренин любит Анну, а Анна любит Вронского, то отсюда ни в коем случае не следует, будто Каренин любит Вронского). Следовательно, первое отношение транзитивно, второе нет. Симметричность выражается в возможности менять реляты местами: aRb = bRa. Если, скажем, треугольник A подобен треугольнику B, то тогда и треугольник B подобен треугольнику A. При несимметричных отношениях такая перестановка приведет к ошибкам, как это легко увидеть на примере суждения: "Потемкин - фаворит Екатерины II".

Рефлексивность имеет место тогда, когда сохраняет смысл запись aRa. Такие отношения, как можно догадаться из этой записи, могут быть приложимы и к самому себе тоже. Например, во многих случаях защищать кого-то означает одновременно защищать себя, а равенство одной величины другой означает и равенство самой себе. Отношения, соединяющие в себе транзитивность, симметричность и рефлексивность, называют отношениями типа равенства.

Формально релятивные суждения можно считать обычными категорическими суждениями, если рассматривать отношение как свойство одной из сторон.

Еще одну группу образуют суждения существования, с помощью которых отмечается наличие (или отсутствие) в действительности тех или иных явлений: "Существуют различные философские школы", "Не существует 31 апреля". В разделе о законе исключенного третьего уже говорилось о том, что в математике иногда очень трудно решить вопрос об истинности таких суждений. Здесь можно добавить: философия тоже сталкивается с такими проблемами. Как, скажем, ответить на вопрос: кто изобрел колесо? Трудность не только в том, что у нас нет сведений о людях того времени. Сложность усугубляется главным образом тем, что такого изобретателя скорее всего не существовало, так как употребление колеса, надо полагать, входило в жизнь постепенно, может быть, на протяжении тысячелетий. Авторство одного человека здесь вряд ли возможно. Но ведь то же самое затруднение возникнет и при рассмотрении любого другого открытия. Оно всегда обусловлено предшествующим опытом и знаниями и в определенном смысле является результатом всего научно-технического прогресса в целом. Так ли уж безусловно можно считать Эйнштейна создателем теории относительности, а Ньютона - теории тяготения, если предположение о сокращении пространственно-временных интервалов высказано еще в 1887 году Фитцджеральдом и довольно оживленно обсуждалось среди физиков, а гипотезу о земном тяготении высказал сначала Ф. Бэкон и даже предложил несколько экспериментов для ее проверки? Учение об естественном отборе тоже вряд ли появилось бы на свет, не опирайся Дарвин на большой материл о развитии природы, накопленный биологией. Никто, конечно, не станет оспаривать заслуги или гениальность этих титанов науки. Речь идет о том, существует ли единственный автор у достижений, считающихся их творениями. Могли ли они к ним прийти самостоятельно, без вклада, сделанного другими.

У проблемы существования имеются и другие не менее сложные аспекты. В каком смысле существуют, скажем, идеи, понятия и многие другие продукты мысли? Считать их несуществующими явно несостоятельно, так как идеи способны менять мир, и порой их воздействие куда весомее, чем у материальных факторов. Но и признавать мысленные образования обычной реальностью тоже недопустимо уже хотя бы потому, что тогда надо будет признать существующими в обычном смысле и всякого рода химеры, фантомы, нелепости; трудно даже будет назвать что-либо несуществующим.

Выделение суждений существования в особую категорию оправдано наличием у них особой специфики. В математике их принято записывать с помощью символа, представляющего собой обращенную букву Е - $. Выражения вида $(x) читаются: существует x. А запись $(x)F(x) означает: существует x, обладающий свойством F.

Однако в рамках традиционной логики и с суждениями существования тоже можно обращаться как с обычными категорическими суждениями, рассматривая существование в качестве разновидности свойства, которое приписывается каким-то явлениям или отрицается у них. В дальнейшем мы будем говорить только о категорических суждениях, не подчеркивая этого специально.

 

 

Структура суждения

 

В содержании суждения прежде всего имеются два важнейших компонента - субъект и предикат. Субъект - это понятие, отображающее предмет, о котором идет речь. Его можно было бы также назвать логическим подлежащим, так как в функциях того и другого много сходного. Для обозначения субъекта используется латинская буква S. Предикат же можно уподобить логическому сказуемому, поскольку этот структурный элемент выражает свойства, приписываемые предметам из объема понятия-субъекта или отрицаемые у них. Обозначают предикат латинской P. А одним из вариантов сокращенной записи суждений с помощью символов является: S (не) есть P (или S - P). В суждениях "Роза красная", "Гитара семиструнная" субъектами являются "роза" и "гитара", а предикатами - "красная" (все то, что называется красным) и "семиструнная" (все то, что называется семиструнным). Само собой понятно, что и тот, и другой компонент могут задаваться многими словами. Например: "Небесные тела, движущиеся по гиперболическим орбитам, обладают энергией, достаточной, чтобы преодолеть тяготение Солнца и выйти за пределы Солнечной системы" - в этом суждении субъект записан словами: "Небесные тела, движущиеся по гиперболическим орбитам", в то время как предикатом является вся остальная часть всего утверждения.

В отличие от предложения все содержание суждения распределяется только между двумя составными частями - субъектом и предикатом. У предложения структурных элементов бывает больше. Теоретически это означает, что некоторые оттенки смысла, выражаемые словами в естественных языках, выпадают из рассмотрения, когда на предложение смотрят как на суждение. Оно в этом случае теряет какую-то часть окраски, хотя утрату чаще всего трудно заметить. Скажем, выражение вроде: "На нем лица нет" может иметь в виду в качестве предмета внимания и выражение лица, и растерявшегося человека (лицо только признак). Имея дело с такими выражениями, надо каждый раз оговаривать, что будет рассматриваться как субъект, а что как предикат. Еще лучше просто переформулировать предложение, чтобы отчетливее обозначить в нем структурные элементы суждения.

Еще одна ступень упрощения мысли в суждении состоит в том, что оно не передает так называемое логическое ударение. Так, в суждение "Фабрика поставляет новые игрушки" можно вложить до некоторой степени различный смысл, если интонационно выделить в нем разные слова:

" Фабрика поставляет новые игрушки",

"Фабрика поставляет новые игрушки",

"Фабрика поставляет новые игрушки",

"Фабрика поставляет новые игрушки ".

Правда, ради точности надо отметить, что такие тонкости могут не передаваться и при написании тоже, если не прибегать к подчеркиванию, следовательно, они могут исчезать уже при переходе слова из звучащего в написанное. Однако в художественных текстах хорошие мастера слова умеют выделить нужное звено фразы, используя различные стилистические приемы; в стихе с его ритмикой это достигается еще вернее. Но можно и наоборот, сознательно не делать стилистического выделения, сохраняя актуальными все возможные оттенки смысла, поскольку художественный образ тем совершеннее, чем он полнее. "Белеет парус одинокий в тумане моря голубом" - эти знаменитые лермонтовские строчки тоже представляют собой предложение и потому тоже могут быть превращены в суждение. Но однозначное разбиение его на субъект и предикат вряд ли выполнимо (если иметь в виду разбиение без утраты поэтических красок). Можно считать субъектом "белеющее", которое характеризуется как одинокий парус в голубом тумане. Но допустимо также предположить, что здесь речь идет о "белеющем парусе", одиноко маячащим в голубом однообразии. Нельзя отбрасывать в качестве субъекта и "одинокий парус", белеющий в морском мареве. На каком же из вариантов остановиться? Думается, неповторимое очарование этих строк создается как раз тем, что в них вложены все эти смыслы вместе. Картина является, таким образом, многомерной. Между тем если бы нам вздумалось рассуждать по поводу мыслей, высказанных в этих стихах, или если бы мы захотели проверить, не отступил ли поэт в последующих выражениях от того, что сказал сначала, то тогда нам пришлось бы оставить в рассмотрении только один какой-нибудь смысл; иначе рассуждение невозможно будет построить.

Художественное слово создает образы, а не понятия. В образах же передаются настроения и переживания - текучие, мимолетные. Логика полностью отвлекается от них.

Сказанное ни в коем случае не следует понимать как некую необязательность законов логики в определенных условиях. Логические законы универсальны и нарушать их нельзя. Поэту тоже непозволительно называть парус то белым, то голубым; и отыскание таких нарушений, когда они случаются, не вызовет затруднений. Но в действительной мысли могут соседствовать и объект внимания логики, и объект внимания художников слова. У каждого свои законы и они наслаиваются друг на друга. Предметом логики является только скелет мысли, ее устойчивый остов. Подобно тому, как архитектура требует соединять в одном сооружении и требования законов прочности, и требования законов красоты, иначе оно либо рассыпется, либо не станет шедевром, так и мастера слова должны неукоснительно соблюдать законы последовательности и определенности, если хотят, чтобы их понимали, но они не могут обходиться только ими, дабы изложение не стало сухим и однообразным, как протокольная запись. Им надо пользоваться еще и художественными приемами с их правилами и законами.

Помимо субъекта и предиката в составе суждения имеются еще два структурных элемента, которые, однако, задают логические свойства самих суждений как форм мышления, а не их содержание. Один из них - связка. Она обозначается словами "есть", "является", "представляет собой" и другими эквивалентными им выражениями. В предложениях русского языка этот элемент, как известно, может опускаться, например, в высказывании "Футбол есть спортивная игра" связка выражена явно, а в высказывании "Народ - творец истории" она подразумевается, хотя в явном виде ее нет. Без связки суждения не бывает, потому что без нее нельзя было бы задать отношение между предметом и его свойством - принадлежит оно предмету или не принадлежит. Совокупность особенностей суждения, выражаемых в нем этим его структурным элементом, называют качеством суждения: когда свойство, отмечаемое в предикате, приписывается субъекту, оно утвердительное, когда же отмечается его отсутствие, - отрицательное. "Некоторые пошлины взимаются с цены товара" - утвердительное суждение; оно приписывает части пошлин свойство быть взимаемыми с цены. "Прокурор не имеет права быть адвокатом" - отрицательное, отрицает у прокуроров свойство быть адвокатом.

Последний структурный компонент суждения - квантор. Он выражается словами "все", "каждый", "всякий", "никакой", "некоторый", "большинство", "отчасти", "почти все" и пр. (в русском языке и квантор тоже может опускаться). Он служит для указания количественной характеристики суждения - общее оно или частное. Если понятие, стоящее на месте субъекта, берется во всем объеме, то суждение общее. "Все млекопитающие - позвоночные", "Оранжерея - помещение для выращивания растений" (подразумевается, как легко догадаться, всякая оранжерея) - примеры общих суждений. В том случае, когда говорится о части объема понятия-субъекта, тогда перед нами частное суждение. Примером таковых могут быть: "Некоторые товары ввозятся контрабандным путем", "Большинство психических актов протекает бессознательно".

Правда, по количеству можно выделить еще одну категорию - единичные суждения, у которых в качестве субъекта берется единичное понятие: "Данная заметка еще не опубликована", “Вершина горы Эверест покрыта снегом”, "Царь-колокол не функционирует". Единичные суждения, с одной стороны позволяют делать частные выводы; скажем, из того, что вершина горы Эверест заснежена можно заключить, что некоторые горные вершины заснежены (или что существуют заснеженные горные вершины). С другой стороны, по своим логическим свойствам единичные суждения относятся, однако, к суждениям общим, как ни покажется это парадоксальным. Хотя их содержанием действительно являются отдельные частные явления, события или лица, тем не менее для определения их количества решающее значение имеет то, что в суждении такого рода всегда охватывается весь объем понятия-субъекта. Частей у таких объемов просто не бывает. Высказывание о том же Царь-колоколе будет затрагивать всякий Царь-колокол, потому что он всего один, стало быть, частное суждение с таким субъектом не имело бы смысла.

Следует также различать два смысла слова "некоторые". Допустим, нам сказали: "Некоторые бегемоты водные животные". Дали ли нам тем самым правильную информацию об этой разновидности животных, можно ли, иными словами, считать данное высказывание истинным, если на самом деле все они водные? Ответить на этот вопрос можно по-разному в зависимости от того, что вложено в высказывание о бегемоте. Оно могло иметь в виду, что только некоторые из этих четвероногих обитателей Африки таковы, и тогда утверждение ошибочно. Но чаще подобными выражениями сообщают, что по крайней мере некоторые предметы обладают таким-то свойством, оставляя в неопределенности вопрос о том, обладают ли им все остальные. При такой интерпретации те же слова надо признать истинными: раз верно, что все бегемоты водные животные, то верно будет сказать то же самое и о любой их части. Точно так же высказывание “Некоторые студенты нашей группы не изучают древнепортугальский” окажется истинным применительно к любой группе студентов, если под “некоторым” иметь в виду “как минимум некоторых”.

Суждения, у которых квантор "некоторые" имеет смысл "по крайней мере некоторые, но, возможно, и все", называют неопределенно-частными, или невыделяющими. Те же, у которых "некоторые" означает "только некоторые", получили название определенно-частных, или выделяющих. Традиционная логика имеет дело прежде всего с неопределенно-частными суждениями как более распространенными. В дальнейшем мы будем говорить в основном о них; если же речь пойдет об определенно-частных суждениях, то это будет специально оговариваться. Следует помнить, что в языке не всегда явно выражается характер квантора "некоторые". Так, в суждениях "Некоторые кардиналы становятся римскими папами" и "Некоторые кардиналы знают латынь" в первом случае мы имеем дело с определенно-частным, а во втором - с неопределенно-частным суждениями.