Впрочем, о делах текущих мы поговорим позднее.

А пока расскажем о наших героях и наших традициях. Традициях борьбы с игом. Которым столько же лет, сколько самому игу.

И мы не скрываем, что делаем это, чтобы показать – мы не одиноки. Мы не одиноки сейчас и не одиноки в истории. Пожар борьбы никогда не угасал.

И первая же сильная буря взметет вал огня и понесет его на наследников Батыя и Неврюя.

Которые на этот раз  не спасутся.

За нашу и вашу свободу». От Болотникова до Алпатова, далее везде

В последние годы стало интеллектуальной модой превозносить российских царей, и открещиваться от народных вождей типа Разина или Пугачева.

Между тем, не столь уж давно, в первые десятилетия советской власти, именно этих деятелей считали носителями «народной традиции».

Подчеркнем, именно их, а отнюдь не православных царей и князей.

Запомним этот важный тезис.

Правда, потом власть поняла, что красная империя не совместима с народными вождями. Но, на первых порах, было невозможно отказаться от них совсем, как, впрочем, и от некоторых краеугольных камней социалистической теории.

Поэтому неовизантийская власть некоторое время пыталась примирить, условно говоря, Пугачева и Суворова. Разумеется, делала она это коряво, нарушая все законы логики и идя на подтасовку фактов, замалчивание, а в крайних случаях, и на откровенную ложь.

Потом это стало не актуально, накопилось много других задач для пропаганды и контрпропаганды. А потом вообще грянул отказ от революционного наследия и последующая капитализация.

Необходимость поддерживать революционные мифы отпала. Перекрасившаяся верхушка стала в одночасье традиционалистами, консерваторами, а то и монархистами, и, конечно же, православными.

Курьезно, но консерваторами и православными стали даже многие видные оппозиционеры, типа Зюганова. И это весьма органично сочеталось у этих «оппозиционерах» с отказом от революции. «Лимит на революции в России исчерпан», - заявил «православный коммунист» Зюганов.

Всего этого мы касались в первой части, в разделе «Одним миром мазаные».

Но все эти метаморфозы византийской публики (так и хочется сказать, сволочи, но воздержимся ради политкорректности) разного окраса мы сейчас напоминаем только с одной целью. Чтобы проследить судьбу тезиса о том, что типичными представителями российской истории были не цари, патриархи, князья и митрополиты, а народные вожди типа Разина или Пугачева.

Ибо этот тезис может показаться иному молодому читателю совершенно неправдоподобным. Однако он не так давно громогласно и повсеместно провозглашался. И при этом никто особо не сомневался, что так оно и есть.

Что говорит о том, что народная традиция, или хотя бы ее существенная часть почитает не хранителей режима православно-ордынско-византийского ига, но его разрушителей.

А в том, что Пугачев и Разин были именно разрушителями режима ига, и, косвенно, даже разрушителями российского государства в целом, никто сейчас не сомневается.

Именно поэтому так модно сейчас в среде лакействующих перед властями «патриотов» вспоминать слова Пушкина о «русском бунте, бессмысленном и беспощадном». И при этом кидать многозначительные взгляды в сторону оппозиции.

Впрочем, мы, являясь убежденными сторонниками радикальных методов борьбы, тем не менее, отчасти согласимся с Пушкиным. Но уточним, что говорил он о крестьянской войне под руководством Пугачева.

А это так важно? – спросит иной читатель.

Разумеется, - ответим мы. Ибо восстание Пугачева наименее удачное и перспективное из всех имевших место крупных восстаний против имперского рабства.

Напомним, что больших восстаний против византийского, рабовладельческого режима было четыре.