Закон установил опровергаемую презумпцию контроля.

В силу п. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника, если это лицо:

1) являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии;

2) имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться 50% и более голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника;

3) извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, которые в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочены выступать от его имени, включая членов коллегиальных органов юридического лица (наблюдательного или иного совета, правления).

 

Фактический контроль

 

Установление презумпции наличия контроля у лиц, которые извлекают выгоду из незаконного или недобросовестного поведения единоличного исполнительного органа и членов коллегиальных органов управления юридического лица, является новеллой российского законодательства.

Будучи законодательной новеллой, возможность привлечения фактически контролирующих должника лиц к имущественной ответственности тем не менее уже практиковалась российскими судами при применении ст. 10 Закона о банкротстве (до внесения изменений Законом N 266-ФЗ).

Так, в деле о привлечении солидарно контролирующих лиц HSBC Management (Guernsey) Limited, ООО "Эйч-эс-би-си Банк (РР)" к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "Дальняя степь" преюдициальным был признан приговор суда по уголовному делу. В качестве обстоятельств, достаточных для вывода о контроле должника со стороны ООО "Эйч-эс-би-си Банк (РР)", было принято во внимание создание ООО "Эйч-эс-би-си Банк (РР)" в России сразу же после учреждения фонда, размещение всех денежных средств должника в ООО "Эйч-эс-би-си Банк (РР)", что позволяло банку владеть ими, а значит, осуществлять прямой контроль, скрытый на первый взгляд ввиду отсутствия прямых корпоративных связей, а также направление деятельности банка преимущественно на оказание услуг компаниям, входившим в состав фонда, акционерами.

Судом были признаны "обоснованными доводы конкурсного управляющего о возможности возложения субсидиарной ответственности на лиц, которые не являются участниками (учредителями), членами органов управления обществом, однако осуществляли фактический неформальный контроль за деятельностью должника и управлением его активами (иные лица, иным образом определяли действия общества), что согласуется с содержанием ст. 10 Закона о банкротстве и ст. 56 ГК РФ, предусматривающим распространение ответственности указанных норм не только на лиц, имеющих право определять действия должника в силу наличия на то формальных оснований (единоличный исполнительный орган, члены коллегиального исполнительного органа, участник общества и др.), но и на лиц, осуществляющих фактический контроль за деятельностью должника" <1>.

--------------------------------

<1> Определение Арбитражного суда Республики Калмыкия от 4 августа 2017 г. N А22-941/2006. Поскольку практика применения положений гл. III.2 Закона о банкротстве об ответственности контролирующих лиц пока не сложилась, в этой главе мы приводим релевантную практику применения ст. 10 Закона о банкротстве в редакции до внесения изменений Законом N 266-ФЗ, которая может быть воспринята правоприменителем при рассмотрении исков о субсидиарной ответственности по новым правилам.

 

Стоит отметить, что именно с применением положений Закона о банкротстве об ответственности контролирующего должника лица связано введение в российскую судебную практику понятия "фактический контроль".

При наличии фактического контроля речь идет о так называемых бенефициарных владельцах (фактических получателях дохода, "конечных собственниках"). С учетом конкретных обстоятельств в каждом случае могут применяться различные критерии, свидетельствующие об осуществлении лицом фактического контроля. Например, фактический корпоративный контроль может осуществляться посредством создания сложной юридической структуры владения с косвенным участием, посредством использования схем с перекрестным владением акциями (долями), трастовых схем, схем с использованием опционов и др.

Примером сказанному может служить так называемое "дело Сенаторова". Суд, удовлетворяя исковые требования, мотивировал решение следующим образом: "Через все юридические лица, привлеченные к участию в деле в качестве ответчиков, Сенаторов осуществляет бенефициарное владение имуществом, т.е. является фактическим собственником имущества, на которое истец просил обратить взыскание" <1>.

--------------------------------

<1> Определение Московского городского суда от 2 августа 2012 г. по делу N 11-16173.

 

В качестве примера фактического контроля также можно привести ставшее известным дело "Макси-Групп" против Максимова Н.В. <1>. Как установил суд, Максимов Н.В. был основным акционером общества "Макси-Групп" - основного общества - с количеством акций, обеспечивающим долю участия в уставном капитале в размере 99,99975%, а также президентом данного общества. При этом общество "Макси-Групп" имело право прямого либо опосредованного контроля за деятельностью каждой организации, входящей в структуру холдинга.

--------------------------------

<1> Постановление ФАС Уральского округа от 12 мая 2012 г. N Ф09-727/10 по делу N А60-1260/2009 (дело в порядке надзора не рассматривалось). См.: Определение ВАС от 29 апреля 2013 г. N ВАС-11134/12.

 

Суд установил контролирующее влияние Максимова Н.В. через лиц, которых в соответствии с российским законодательством формально нельзя признать аффилированными. Так, были установлены связи физических лиц с юридическими лицами - участниками холдинга, контролируемого Максимовым Н.В., среди которых - бывший участник общества, генеральный директор, начальник юридического отдела, член совета директоров. В судебном заседании было установлено, что общее собрание участников общества "УралСнабКомплект" (учреждено и контролировалось единственным акционером общества "Макси-Групп" - Максимовым Н.В.) функционировало на формальной основе, участники данного общества полномочия в своей воле и в своем интересе не осуществляли.

Заметим при этом, что основанием для привлечения к ответственности фактически контролирующего лица послужили не только фактические обстоятельства аффилированности, но и то, что сделки, совершенные должником, не имели для него экономического смысла и заключались в интересах исключительно Максимова Н.В. для получения им финансовой выгоды.

Еще одним известным делом о привлечении к ответственности за фактический контроль является так называемое "дело Пугачева".

В данном деле суд отметил: "Исходя из системы владения и управления Банком, связанной, во-первых, с правом контроля Пугачевым С.В. за принятием решений в Банке через многоуровневую структуру владения Банком с использованием офшорных компаний и, во-вторых, с фактической системой личного согласования с Пугачевым С.В. основных решений Банка со стороны руководителей и органов управления Банка, судами сделан вывод о том, что Пугачев С.В. являлся лицом, контролирующим Банк, и имел возможность давать обязательные для Банка указания и иным образом определять его действия" <1>.

--------------------------------

<1> Постановление Арбитражного суда Московского округа от 1 октября 2015 г. по делу N А40-119763/2010.

 

Таким образом, при привлечении к ответственности контролирующих лиц суды исходят из реальной оценки влияния таких лиц на формирование воли должника.

Примерами такого влияния могут быть фактические обстоятельства, например, участие контролирующего лица в цепочке сделок должника, отсутствие экономического смысла таких сделок для должника, фактическая роль контролирующего лица в текущей деятельности должника: заслушивание отчетов руководителей компании, согласование сделок, совершаемых компанией, дача указаний ее формальным руководителям, контроль финансовых операций, участие в подборе персонала и выборе контрагентов компании, ведение переговоров от имени компании с контрагентами, государственными органами, неформальное представительство от имени компании.

С нашей точки зрения, сущность фактического контроля заключается в наличии реальной власти (фактической, а не юридической) одного лица над другим лицом, в исключении или подавлении де-факто контролирующим лицом воли контролируемого лица, в способности контролирующего лица определять решения подконтрольного лица.

Ныне действующее законодательство устанавливает и презумпцию отсутствия контроля, которая содержится в п. 6 ст. 61.10 Закона о банкротстве: к контролирующим должника лицам не могут быть отнесены лица, если такое отнесение связано исключительно с прямым владением менее чем 10% уставного капитала юридического лица и получением обычного дохода, связанного с этим владением. Законодатель при этом не разъясняет, что считать обычным доходом. Можно предположить, что применительно к хозяйственным обществам речь идет о получении участниками дивидендов (распределении прибыли) пропорционально доле участия в уставном капитале.

Закон устанавливает период, в течение которого лицо может быть признано контролирующим. Контролирующим признается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий. При этом сокрытие должником, и (или) контролирующим должника лицом, и (или) иными заинтересованными по отношению к ним лицами признаков неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества не влияет на определение даты возникновения признаков банкротства для целей определения контролирующего лица.

 

Об ответственности государства как контролирующего лица

 

Интересным является вопрос о возможности привлечения к субсидиарной ответственности такого контролирующего акционера, как государство. Представляется, что государство наряду с иными прямо перечисленными в законе субъектами может быть признано контролирующим лицом и при наличии предусмотренных законом оснований привлечено к ответственности по обязательствам должника. Например, если государство имеет преобладающее участие в уставном капитале хозяйственного общества, определяет решения этого общества, скажем, дало ему обязательные указания, причинившие убытки, государство как контролирующее лицо может быть привлечено к имущественной ответственности при банкротстве подконтрольной ему организации.

Согласно п. 1 ст. 126 ГК РФ Российская Федерация, ее субъекты, муниципальные образования отвечают по своим обязательствам принадлежащим им на праве собственности имуществом. Как верно указали В.Г. Голубцов и М.Ю. Челышев, возможность привлечения указанных субъектов к ответственности необходимо рассматривать как правовую гарантию одного из базовых предписаний, определенных в п. 1 ст. 124 ГК РФ - правила об участии в гражданских отношениях публично-правовых образований наравне с иными участниками этих отношений - гражданами и юридическими лицами, из чего следует, что публично-правовая природа публично-правовых образований не должна нарушать принцип равенства, в частности, и в случае наступления гражданско-правовой ответственности <1>.

--------------------------------

<1> Гражданский кодекс Российской Федерации: Постатейный комментарий к главам 1 - 5 / Под ред. Л.В. Санниковой. М., 2015 (авторы главы - В.Г. Голубцов, М.Ю. Челышев). С. 643.

 

Особенности имущественной ответственности государства заключаются, в частности, в том, что при предъявлении гражданином или юридическим лицом требования о возмещении убытков ответчиком по такому требованию признаются соответственно Российская Федерация, ее субъект в лице соответствующего финансового либо иного уполномоченного органа, а убытки возмещаются за счет казны (ст. ст. 1069, 1071 ГК РФ) <1>.

--------------------------------

<1> Об особенностях привлечения к имущественной ответственности государства как контролирующего акционера см. подробно: Шиткина И.С. Имущественная ответственность государства в корпоративных правоотношениях // Закон. 2017. N 5.

 

Представляется, что юридических запретов на привлечение к имущественной ответственности государства как акционера (участника) не имеется. Однако при наличии юридических возможностей мы встречаемся с фактическими трудностями, обусловленными столкновением частного и публичного интересов при возложении имущественной ответственности на государство, поэтому в правоприменительной практике такие случаи встречаются крайне редко <1>.

--------------------------------

<1> См., напр.: Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 12 августа 2015 г. N 09АП-23055/2015АК по делу N А40-32716/10-101-135. Указанный судебный акт был отменен и направлен на новое рассмотрение Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 2 ноября 2015 г. по делу N А40-32716/10. См. также: Постановление Арбитражного суда Московского округа от 4 октября 2016 г. по делу N А40-32716/10.

 

Рассмотрим различные виды и особенности ответственности контролирующих должника лиц в соответствии с законодательством о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ.

 

3.3.1. Субсидиарная ответственность

контролирующих должника лиц за невозможность

полного погашения требований кредиторов

 

Характер ответственности контролирующих лиц за невозможность полного погашения требований кредиторов как субсидиарный определен в самом Законе о банкротстве, где установлено, что размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

Размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица подлежит соответствующему уменьшению, если им будет доказано, что размер вреда, причиненного имущественным правам кредиторов по вине этого лица, существенно меньше размера требований, подлежащих удовлетворению за счет этого контролирующего должника лица (п. 11 ст. 61.11 Закона о банкротстве). Субсидиарная ответственность нескольких контролирующих лиц применяется к ним солидарно (п. п. 8, 11 ст. 61.11 Закона о банкротстве).

Основной смысл конструкции субсидиарной ответственности заключается в том, что лицо, контролирующее должника, привлекается к имущественной ответственности в случае, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие его виновных действий и (или) бездействия.

Поскольку данное обязательство возникает, по сути, из деликта, в действиях контролирующих лиц для привлечения их к субсидиарной ответственности должен быть состав правонарушения, включая виновные действия (бездействие), причинно-следственную связь и причиненные этими действиями (бездействием) убытки.

Данная позиция нашла отражение и в судебной практике: "Субсидиарная ответственность установлена в качестве санкции за недобросовестные и неразумные действия контролирующего должника лица, следствием которых стало банкротство юридического лица, не позволившее ему удовлетворить требования кредиторов". Суд указал на возможность применения подходов, изложенных в Постановлении Пленума ВАС РФ от 30 июля 2013 г. N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица", поскольку по своей правовой природе отношения по привлечению к субсидиарной ответственности контролирующих лиц сходны с отношениями по возмещению вреда" <1>.

--------------------------------

<1> Определение Арбитражного суда Республики Калмыкия от 4 августа 2017 г. N А22-941/2006.

 

В законодательстве установлена презумпция вины контролирующих лиц: пока не доказано иное, предполагается, что должник не может погасить требования кредитов вследствие действий и (или) бездействия контролирующих лиц. Контролирующее лицо не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в невозможности полного погашения требований кредиторов отсутствует <1>.

--------------------------------

<1> Тенденция перехода от презумпции невиновности контролирующего лица к презумпции вины с его стороны стала предметом исследования в правовой литературе (см., напр.: Кузьмишин А. Ответственность за вред, причиненный компании контролирующим ее лицом: новые тенденции // Корпоративный юрист. 2009. N 10).

 

Контролирующее лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности, если оно действовало согласно обычным условиям гражданского оборота, добросовестно и разумно в интересах должника, его учредителей (участников), не нарушая при этом имущественные права кредиторов, и если докажет, что его действия совершены для предотвращения еще большего ущерба интересам кредиторов.

Заметим, что Закон о банкротстве достаточно широко трактует круг субъектов, в интересах которых контролирующее лицо должно действовать добросовестно и разумно. Если п. 3 ст. 53.1 ГК РФ определено, о том, что контролирующее лицо под риском привлечения к ответственности должно действовать добросовестно и разумно только в интересах юридического лица, то Закон о банкротстве, помимо должника, в качестве адресатов (выгодоприобретателей) добросовестного и разумного поведения контролирующего лица, называет его учредителей (участников), а также ставит условие: при этом не должны быть нарушены интересы кредиторов. Совершенно очевидно, что интересы названных лиц по факту вполне могут не совпадать.

Следует отметить, что законодательство о банкротстве не приводит критериев добросовестности и разумности действий контролирующих лиц. Для понимания категорий "добросовестность" и "разумность" следует обращаться к общим основам имущественной ответственности единоличного исполнительного органа, членов коллегиальных органов и лиц, фактически определяющих действия юридического лица. При этом ГК РФ (ст. 53) и другие законодательные акты устанавливают лишь общую обязанность лиц, которые уполномочены выступать от имени юридического лица, действовать в интересах этого юридического лица добросовестно и разумно, не перечисляя конкретные требования или запреты.

Разумность и добросовестность действий членов органов управления, а также лиц, фактически осуществляющих контроль над юридическим лицом, является оценочной категорией и устанавливается судом каждый раз при рассмотрении конкретного дела. Как было указано, ориентиром для судов является толкование понятий недобросовестности и неразумности, данное ВАС РФ в Постановлении Пленума от 30 июля 2013 г. N 62 <1>.

--------------------------------

<1> См. об этом подробнее в § 5 настоящей главы.

 

Ответственность контролирующих лиц должна находиться в причинно-следственной связи с действиями (бездействием) контролирующих лиц, т.е. должна быть детерминирована поведением этих лиц. Как указал Верховный Суд РФ, необходимым условием возложения субсидиарной ответственности на участника является наличие причинно-следственной связи между использованием им своих прав и (или) возможностей в отношении контролируемого хозяйствующего субъекта и совокупностью юридически значимых действий, совершенных подконтрольной организацией, результатом которых стала ее несостоятельность (банкротство).

Субсидиарная ответственность участника наступает тогда, когда в результате его поведения должнику не просто причинен имущественный вред, а он стал банкротом, т.е. лицом, которое не может удовлетворить требования кредиторов и исполнить публичные обязанности вследствие значительного уменьшения объема своих активов под влиянием контролирующего лица <1>.

--------------------------------

<1> Определение Верховного Суда РФ от 21 апреля 2016 г. по делу N 302-ЭС14-1472, А33-1677/13. Об отказе привлечения к ответственности контролирующих лиц по причине невозможности установить причинно-следственную связь между виновными действиями контролирующего лица и наступлением банкротства см. также: Определение Верховного Суда РФ от 12 февраля 2015 г. N 306-ЭС14-8131; Постановления ФАС Дальневосточного округа от 27 августа 2012 г. N Ф03-3657/2012; ФАС Волго-Вятского округа от 17 декабря 2013 г. по делу N А17-9072/2011; ФАС Поволжского округа от 27 марта 2013 г. по делу N А55-4429/2011; ФАС Волго-Вятского округа от 9 декабря 2014 г. по делу N А31-2315/2012.

 

Действительно, несостоятельность (банкротство), за исключением умышленных действий, как правило, является следствием целого комплекса обстоятельств - снижения рыночной конъюнктуры, падения спроса, изменений в макроэкономических условиях и не следует обусловливать банкротство должника только действиями контролирующих лиц.

Закон о банкротстве с учетом изменений, внесенных Законом N 266-ФЗ, устанавливает презумпцию причинно-следственной связи между действиями контролирующего лица и невозможностью полного погашения требований кредиторов. Пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств:

1) причинен существенный вред <1> имущественным правам кредиторов в результате совершения контролирующим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая подозрительные сделки (ст. 61.2 Закона о банкротстве) и сделки, влекущие за собой оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами (ст. 61.3 Закона о банкротстве) <2>;

--------------------------------

<1> Существенность причиненного вреда, очевидно, должна быть предметом судебного усмотрения.

<2> Положения подп. 1 п. 2 ст. 61.11 применяются независимо от того, были ли указанные сделки признаны судом недействительными (для случаев, указанных в п. 3 ст. 61.11 Закона о банкротстве).

 

2) документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации <1>, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют, не содержат информацию, обязательную в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо содержат искаженную информацию, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы;

--------------------------------

<1> Положения подп. 2 п. 2 ст. 61.11 применяются в отношении лиц, на которых возложены обязанности организации ведения бухгалтерского учета и хранения или ведения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника.

 

3) требования кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, возникшие вследствие правонарушения, за совершение которого вынесено и вступило в силу решение о привлечении должника или его должностных лиц, являющихся либо являвшихся его единоличными исполнительными органами <1>, к уголовной, административной ответственности или ответственности за налоговые правонарушения, в том числе требования об уплате задолженности, выявленной в результате производства по делам о таких правонарушениях, превышают 50% общего размера требований кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, включенных в реестр требований кредиторов;

--------------------------------

<1> Положения подп. 3 п. 2 ст. 61.11 применяются в отношении лица, являвшегося единоличным исполнительным органом должника в период совершения должником или его единоличным исполнительным органом соответствующего правонарушения, а также контролирующего должника лица.

 

4) документы, хранение которых являлось обязательным <1> в соответствии с законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами, к моменту вынесения определения о введении наблюдения или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены;

--------------------------------

<1> Положения подп. 4 п. 2 ст. 61.11 применяются в отношении единоличного исполнительного органа юридического лица, а также иных лиц, на которых возложены обязанности по составлению и хранению указанных документов.

 

5) на дату возбуждения дела о банкротстве не внесены подлежащие обязательному внесению в соответствии с федеральным законом сведения либо внесены недостоверные сведения о юридическом лице в государственные информационные ресурсы (Единый государственный реестр юридических лиц и Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц) <1>.

--------------------------------

<1> Положения подп. 5 п. 2 ст. 61.11 применяются в отношении единоличного исполнительного органа юридического лица, а также иных лиц, на которых от имени юридического лица возложены обязанности по представлению документов для государственной регистрации в соответствующие государственные информационные ресурсы.

 

Закон о банкротстве предоставляет право контролирующим лицам доказать фактическое отсутствие контроля: согласно п. 9 ст. 61.11 указанного Закона арбитражный суд вправе уменьшить размер или полностью освободить от субсидиарной ответственности лицо, привлекаемое к субсидиарной ответственности, если это лицо докажет, что оно при исполнении функций органов управления или учредителя (участника) юридического лица фактически не оказывало определяющего влияния на деятельность юридического лица (осуществляло функции органа управления номинально). При этом Закон мотивирует номинальных руководителей к раскрытию информации о фактических бенефициарах. Так, лицо, привлекаемое к ответственности, может быть освобождено от нее, если благодаря предоставленным им сведениям будет установлено фактически контролировавшее должника лицо и (или) обнаружено скрывавшееся им имущество должника и (или) контролирующего должника лица. Подобная конструкция имеет сходство с деятельным раскаянием в уголовном праве.

Законодательное положение, содержащееся в п. 7 ст. 61.16 Закона о банкротстве, позволяет обеспечить возможность привлечения контролирующих лиц к ответственности при доказанности наличия оснований, но недоказанности на момент рассмотрения требований размера причиненного ущерба. Если на момент рассмотрения заявления о привлечении контролирующего лица невозможно определить размер субсидиарной ответственности, арбитражный суд после установления всех иных имеющих значение для привлечения к субсидиарной ответственности фактов выносит определение, содержащее в резолютивной части выводы о доказанности наличия оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности и о приостановлении рассмотрения этого заявления до окончания расчетов с кредиторами либо до окончания рассмотрения требований кредиторов, заявленных до окончания расчетов с кредиторами. После завершения расчетов с кредиторами арбитражный управляющий одновременно с отчетом о результатах проведения процедуры, примененной в деле о банкротстве, направляет в арбитражный суд ходатайство о возобновлении производства по рассмотрению заявления о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности (по ст. 61.11), указав размер требований каждого кредитора, которые остались непогашенными в связи с недостаточностью имущества должника, а также отчет о результатах выбора кредиторами способа распоряжения правом требования о привлечении к субсидиарной ответственности.

В случае если расчеты с кредиторами завершены (процессуальные действия по делу о банкротстве прекращены), а рассмотрение заявления о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности не приостанавливалось и не завершено, арбитражный суд по ходатайству лиц, участвующих в деле о банкротстве, приостанавливает производство по делу о банкротстве до вынесения определения по заявлениям о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности.

По результатам рассмотрения заявления о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности выносится определение о привлечении к субсидиарной ответственности с указанием суммы, подлежащей взысканию с лица (лиц), привлеченного к субсидиарной ответственности, с учетом выбранного кредиторами способа распоряжения полученным правом требования, предусмотренного ст. 61.17 Закона о банкротстве, либо об отказе в привлечении к субсидиарной ответственности.

 

3.3.2. Субсидиарная ответственность контролирующих лиц

за неисполнение обязанности по подаче заявления должника

в арбитражный суд

 

К неисполнению обязанности по подаче заявления должника в суд приравнивается неисполнение обязанности по созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения в случаях и в срок, которые установлены ст. 9 Закона о банкротстве.

Субъектами ответственности по ст. 61.12 Закона о банкротстве за неподачу (несвоевременную подачу) заявления должника являются руководитель должника, ликвидационная комиссия, а также лица, на которых Законом возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд. К таким лицам относятся:

- собственник имущества должника - унитарного предприятия;

- лица, имеющие право инициировать созыв внеочередного общего собрания акционеров (участников) должника либо иные контролирующие должника лица (п. 3.1 ст. 9 Закона о банкротстве).

До внесения изменений в Закон о банкротстве Законом N 266-ФЗ вопрос о том, распространяется ли ответственность за нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд на участников хозяйственных обществ законодательно не был решен. Теперь возможность привлечения к ответственности за нарушение обязанности по подаче заявления совершенно определенно распространена на участников, собственников имущества организации, а также на всех лиц, на которых Законом возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должником или подаче такого заявления.

При нарушении обязанности подачи заявления о банкротстве должника несколькими лицами эти лица отвечают солидарно. Размер ответственности равен размеру обязательств должника (в том числе по обязательным платежам), возникших после истечения срока, для подачи заявления и до возбуждения дела о банкротстве должника (возврата заявления уполномоченного органа о признании должника банкротом).

Сущность конструкции субсидиарной ответственности, предусмотренной в ст. 61.12 Закона о банкротстве, заключается в том, что лицо, на которое Законом о банкротстве возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, привлекается к исполнению обязательства перед кредитором, требования которого возникли после пропуска срока на подачу заявления о банкротстве в соответствии со ст. 9 Закона о банкротстве.

Условиями ответственности, предусмотренной в ст. 61.12 Закона о банкротстве, являются: 1) противоправное поведение лица, имеющего соответствующую обязанность, в форме неисполнения обязанности по подаче в суд заявления о банкротстве должника в течение месяца со дня возникновения одного из условий, предусмотренных п. 1 ст. 9 Закона о банкротстве; 2) наличие вреда, причиненного имущественным правам кредиторов по обязательствам, возникшим после истечения месячного срока, предусмотренного п. 2 ст. 9 Закона о банкротстве; 3) причинно-следственная связь между противоправным поведением в виде неисполнения обязанности по подаче заявления и вредом, который причинен имущественным правам "новых" кредиторов; 4) вина лица, не исполнившего обязанность по подаче заявления в арбитражный суд.

Субсидиарная ответственность обязанного лица за просрочку инициирования дела о банкротстве базируется на ключевом принципе гражданского права - принципе добросовестности участников гражданских правоотношений (ст. ст. 1, 10 ГК РФ). Руководитель хозяйственного общества обязан действовать добросовестно не только по отношению к возглавляемому им юридическому лицу, но и по отношению к его кредиторам. Руководитель должен учитывать их законные интересы, в том числе путем содействия в получении ими необходимой информации, в частности, в случае наличия у организации признаков неплатежеспособности.

Аргументация бездействия руководителя как основания для привлечения его к субсидиарной ответственности еще до внесения изменений в законодательство о банкротстве Законом N 266-ФЗ приводилась Верховным Судом РФ: "Бездействие руководителя, уклоняющегося от исполнения возложенной на него Законом о банкротстве обязанности по подаче заявления должника о собственном банкротстве (о переходе к осуществляемой под контролем суда ликвидационной процедуре), является противоправным, виновным, влечет за собой имущественные потери на стороне кредиторов и публично-правовых образований, нарушает как частные интересы субъектов гражданских правоотношений, так и публичные интересы государства" <1>.

--------------------------------

<1> Определение Верховного Суда РФ от 31 марта 2016 г. N 309-ЭС15-16713 по делу N А50-4524/2013.

 

Перечень оснований, при которых возникает обязанность уполномоченного лица подать заявление о банкротстве, установлен в п. 1 ст. 9 Закона о банкротстве.

Обязанность обратиться с заявлением должника в арбитражный суд возникает в случае, если:

- удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами;

- органом должника, уполномоченным в соответствии с его учредительными документами на принятие решения о ликвидации должника, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника;

- органом, уполномоченным собственником имущества должника - унитарного предприятия, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника;

- обращение взыскания на имущество должника существенно осложнит или сделает невозможной хозяйственную деятельность должника;

- должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества;