Мотивационно-смысловая интенция личности

 

Рассмотрев основные подходы в изучении мотивации и ее структуру, разобравшись с особенностями смысловой сферы личности, мы стремимся к «смысловому описанию таких известных мотивов, как познавательный, мотивы достижения, аффилиации, доминирования [39], к своеобразному переводу их симптоматики на язык смыслов, на котором человеку даны не только его мотивы, но и определенной стороной - направленность в целом» [20].

Ю.М. Забродин, Б.А. Сосновский отмечают важный в этой связи вопрос о соотношении понятий «мотив» и «смысл», а точнее - вопрос о реальных связях тех психологических феноменов, которые данными терминами обозначаются [20].

В отечественной литературе есть на этот счет самые различные точки зрения: от полного разъединения до прямой синонимизации. Парадоксально то, что в большинстве случаев исследователи пытаются подтвердить свои взгляды соответствующими цитатами из работ А.Н. Леонтьева, который увидел в соотношении смысла и мотива важную психологическую проблему и предложил собственный вариант ее решения, не считая его, однако, окончательным [38], [39].

Как отмечает В.И. Ковалев: «Выделение смыслообразующей функции нам представляется нецелесообразным, малообоснованным, ибо «личностный смысл» относится к самой сущности мотива, а не к одной из его функций» [29].

Е.П. Ильин отмечает правомерность критики понятия «личностного смысла» (по А.Н. Леонтьеву), «заметим, что это не мешает приписывать мотиву смыслообразующую функцию, т. к. являясь основанием действия поступка, он должен давать ответ на вопрос «для чего?», «ради чего?», «какой смысл?»» [28, с. 124].

Рассмотрим, наконец, смыслообразующую функцию мотива, которая является, несомненно, решающей и введение которой в терминологический строй психологии (А.Н. Леонтьев) следует рассматривать как очень ценное теоретическое положение, касающееся не только проблем психологии мотивации.

Как говорилось ранее, психологическая сущность проблемы человеческой мотивации заключается не столько в том, что необходимо (потребно) субъекту, и не только в том, что и как делается для достижения первого, а в том именно, зачем необходимо человеку все ранее названное, во имя чего так или иначе срабатывают и побуждение, и направление деятельности, равно как и многие другие мотивационные явления, которые структурированы в целостной мотивационно-смысловой сфере направленности человека [20].

Ю.М. Забродин, Б.А. Сосновский отмечают, что в направленности личности существуют как устойчивые образования, так и жизненно необходимая вариативность.

Их реальное сочетание проявляется в мотивационно-смысловых феноменах направленности. Это представляется чрезвычайно важным: вне категории смысла невозможно психологическое изучение собственно человеческой мотивации, ее функций и всего многообразия проявлений. Ранее отмечалось, что ни побуждение, ни направление деятельности просто не срабатывают в человеке вне участия смысла. Который не только окрашивает мотивы, но и придает им необходимую для личности целостность, системность организации [20].

При этом не следует сужать понятие смысла в соответствии с широко известной формулой: «сознательный смысл выражает отношение мотива к цели» [38]. В работах А.Н. Леонтьева есть и более расширенное толкование этого термина [38], [39].

В работах его речь идет лишь о смысле одной из составляющих деятельности - смысле действия, причем не всякого, а только происходящего или планируемого. Смысл действия завершенного, например, неотделим от его результата - понятия, не идентичного цели. Но разве лишена смысла деятельность в целом, те же переживания человека?

Отраженный в сознании мир всегда субъективен, более или менее осмыслен и иным быть не может. Смысл по-своему проявляется не только в структуре сознания, но и в сфере эмоций, в направленности человека, во всем его психическом облике [20, с. 100 - 106].

Следует полагать, что функция смыслообразования отнюдь не является прерогативой мотива. Смыслообразование осуществляет личность посредством своих мотивов, а точнее - всей иерархизированной структуры направленности человека, которая по-своему соотносится как «внутри себя», так и с различными внешними явлениями, условиями и обстоятельствами жизни и деятельности человека [53].

Обращает внимание на связь мотива и смысла С.Л. Рубинштейн: «В процессе отражения явлений внешнего мира происходит и определение их значения для индивида и тем самым его отношения к ним. В силу этого предметы и явления внешнего мира выступают не только как объекты познания, но и как двигатели поведения, порождающие в человеке определенные побуждения к действию - мотивы» [50, с. 244].

В.Г. Асеев также видит особую необходимость в выделении «смысловой, содержательной стороны мотивации как показателя адекватности отражения в побуждении объективной ситуации и общих особенностей жизнедеятельности» [2, с. 23].

А.А. Пископпель отмечает, что когда речь идет о смысле, то первое, на обращают здесь внимание говорящие и пишущие о нем, это его интенцио-нальность [10, с. 105].

Многими авторами отмечается, что мотивационно-смысловая реализация человека не ограничивается областью его актуальной активной деятельности, а выходит за ее пределы, охватывая сферу потенциального ее приложения. Одной из форм проявления потенциальнозначимого является мотивационно-смысловая интенция [52].

Сам термин «интенция» предполагает (стремление) направленность сознания, мышления на какой-либо предмет [49, с. 145]. Вообще - любое желание, план, цель, задача или убеждение, которые ориентируют на некоторую цель, некоторое конечное состояние [11, с. 320].

Для того, чтобы детальнее представить себе роль смысла в мире, рассмотрим подробнее процесс становления смысла, каким он видится Гуссерлем [16]. Смысл, по Гуссерлю, есть результат интенционального синтеза, а точнее, деятельности сознания.

Интенциональный синтез есть синтез предмета из его реальных и ирреальных компонентов. К реальным компонентам Гуссерль относит как предметные характеристики, так и реальные переживания, а к ирреальным компонентам принадлежат смыслопорождающие акты сознания [17, с. 23].

Гуссерль Э. Описывает интенциональный синтез: «Выбрав конкретное выражение «сознание чего-либо», в осознании происходит синтез тех интенциональных переживаний, из которых формируется воспринимаемый предмет (феномен)» [16].

Анализ процесса осознания показывает, что этот синтез имеет две стороны. Одна представляет собою реальный синтез интенциональных переживаний, другая - синтез ирреальных смысловых характеристик объекта, который сопровождает каждую фазу реального синтеза. При этом, объект остается тем же самым, хотя различные фазы переживаний могут не содержать в себе ничего реально идентичного. Это говорит о том, что интенциональный синтез имеет как бы два полюса, вокруг которых происходит синтезирование [17, с. 23].

Гуссерль выделяет «ноэма предмета», вокруг которой синтезируются предметные характеристики феномена. Она обеспечивает идентичность воспринимаемого предмета, выступает идеальным предметным полюсом во всех его многообразных восприятиях предмета. Участие интенциональной активности сознания в восприятии заключается в том, что воспринимаемый объект обретает свой бытийственный смысл только посредством синтеза интенциональных переживаний, который приводит к формированию ноэматического смысла. Вокруг которого синтезируются интенциональные переживания [16].

Вторым полюсом выступает сам акт осознания, который Гуссерль обозначает словом «ноэзис» и который представляет собою активность трансцендентального «Я» [16]. Трансцендентальное «Я» в качестве субъекта всех переживаний есть единый полюс всей интенциональной деятельности сознания. Полюс «Я» обеспечивает идентичность субъективности во всем многообразии интенциональных переживаний, а также определяет сам характер актов конструирования предметных смыслов [17, с. 24].

В. Франклом вводится понятие «cамотрансценденции», она выражает здесь интенциональность самого человеческого бытия, его направленность и ориентацию на что-то иное, не являющееся им самим. И диалектика этого понятия такова, что чем более человек интенционален, чем больше он погружен в это иное, «тем в большей степени он является человеком и тем в большей степени он становится самим собой. Таким образом, он, по сути, может реализовать себя лишь в той мере, в какой он забывает про себя, не обращает на себя внимания» [60, с. 29 - 30].

Поэтому быть человеком оказывается для него - находиться в отношении к чему-то и быть направленным на что-то, выходить за собственные пределы [48, с. 107]. Трансценденция и трансцендирование - базовые понятия философской антропологии и философии жизни. Зиммель Г. дает определение: «Трансцен-дирование - это определение жизни вообще. Замкнутость ее индивидуальной формы хотя и сохраняется, но лишь с тем, чтобы она всегда прорывалась непрерывным процессом. Сущность жизни обнаруживается в том, что она есть «более жизни» и «более-чем-жизнь», - положительная степень сразу оказывается и сравнительной» [22, с. 25].

Смысл обладает довольно сложной структурой. И несомненная заслуга Гуссерля состоит в том, что он в результате скрупулезного анализа сумел вычленить особые слои смысла, представляемые ступенями его объективации (рецептивный опыт, познавательная спонтанность и понятийное мышление) [16]. Гуссерль показал, что ступени объективации смысла есть не что иное, как уровни смыслопорождающей активности сознания (рецептивная активность, предикативная и творческая спонтанности) [16]. Смысл, является сознание в виде феномена. Но в своей оформленности смысл выступает также синтетическим единством интенций.

Голенков С.И. критически рассматривает природу конституирующих смысл интенций и оказывается: «что они являются либо редуцированными психологическими феноменами на уровне рецептивного опыта (интенции ожидания, интенции актуальности), либо абстракциями тех же психологических феноменов на уровне предикации (интенции заинтересо-ванности, интенции устремления, интенции удовлетворения)» [17, с. 28].

В. Франкл дает различия между «причиной» и «основанием». Основание всегда имеет психологическую или ноологическую природу, а причина, напротив, - это всегда что-то биологическое или физиологическое [60, с. 58].

А.А. Пископпель выделяет, что «именно «основания» ассоциируются у В. Франкла с мотивами и смыслами и выражают интенциональность человеческой субъективности; в соответствии с ней полагается, что подлинно человеческим является поведение, которым движут именно «субъективные основания», и тем самым утверждается приоритет «конечных» причин над «действующими» [48, с. 112].

Одним из структурных компонентов мотивационно-смысловой сферы личности является мотивационно-смысловая интенция.

Мотивационно-смысловая интенция - это системное мотивационное образование, определяющее область «значимого» личности и задающее ориентиры, как ближайшего ее поведения и развития (на ближайшем интервале жизненного пути), так и дальнего будущего (на более отдаленных отрезках жизни). Актуальные мотивы реализуются в конкретных ситуациях настоящего личности, а мотивационно-смысловая интенция относится к целым классам ситуаций, которые могут наступить в будущем. Таким образом, происходит осознанное мотивационное предвосхищение будущих ситуаций и подготовка к ним [52, с. 9].

К существенным для мотивационно-смысловой интенции мы относим следующие ее аспекты:

). Она включена в мотивационно-смысловую сферу личности и обладает свойством побуждать и направлять активность личности на определенных интервалах жизненного пути;

). Имеет содержательную, эмоционально-отношенческую и действенную составляющие и контекст локуса контроля;

). Содержательная составляющая мотивационно-смысловой интенции личности характеризуется со стороны выделения значимых для нее сторон действительности (объектов интенции) - предметов, субъектов или явлений (экзистенций) внешнего или внутреннего мира;

). Эмоционально-отношенческая составляющая характеризуется осознан-ностью личностью характера отношения к значимому, оценкой личностного смысла жизненных ситуаций человека;

). Действенная составляющая характеризуется готовностью (намерением) к проявлению различного рода целенаправленной активности;

). Локус контроля характеризуется приписыванием субъектом ответствен-ности за результативность действий либо себе (интериального локуса контроля) либо усилиям других людей или стечению обстоятельств (экстериальный локус контроля) [52, с. 10].

В терминологии традиционно функционального дробления психики можно обозначить несколько этапов общего процесса смыслообразования личности. Это выражение психологических отношений между различными потребностями, потребностями и мотивами, между мотивом и целью, между мотивом и результатом [53]. Смысловая картина личности неописуемо богата. «Мотив и смысл существуют в единстве, но не в тождестве» [20, с. 107]. Забродин Ю.М. и Сосновский Б.А. отмечают также, что «мотивационная структура направленности более устойчива, чем рожденные в ней и других психологических взаимосвязях соответствующие смысловые конструкты. В этой связи встает практически не решенная психодиагностическая задача: выявление устойчивых, так и изменчивых характеристик личности, проблема исследования взаимовлияния профессионально-топологических и индивидуальных смысловых образований» [21].

Вывод: таким образом, мотивационно-смысловое описание направленности человека позволяет детальнее анализировать психологически богатые феномены мотивации, и появляются возможности изучения реальных движущих сил человеческого поведения, анализа истинной направленности человека во всех ее проявлениях, в том числе и недеятельностных, но психологически существенных.

Общей особенностью различных подходов и взглядов является утверждение в качестве активных агентов развития личности ее социальное и культурное окружение. В этой связи мотивационно-смысловую реализацию человека следует рассматривать как культурно и социально опосредованную форму организации человеческой жизнедеятельности (В.Г. Асеев, В.И. Ковалев, Б.Ф. Ломов, А.В. Петровский).