Применение мер пресечения судом в рсфср по упк рсфср 1923 года

 

Первыми кодифицированными актами советского уголовно-процессуального законодательства были Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1922г. и Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1923 года.

УПК РСФСР был принят 26 мая 1922, а вступил в действие с 1 июля 1922 года УПК РСФСР 1922 года, действовал менее одного года. Пятнадцатого февраля 1923года ВЦИК принял новый Уголовно-процессуальный кодекс, что стало следствием необходимости совершенствования судебной системы, проведённой в соответствии с Положением «О судоустройстве РСФСР» от 11 ноября 1922г, и устранением отдельных редакционных погрешностей.

В УПК РСФСР мерам пресечения была посвящена глава двенадцатая «Меры пресечения». В главе также упоминается и о такой мере процессуального принуждения (которая не является мерой пресечения), как подписка о явке к следствию и суду и обязательство сообщать о перемене своего места жительства. В ст. 143 кодекса предусматривалось, что «от каждого лица, привлеченного в качестве обвиняемого, следователь отбирает подписку о явке к следствию и суду и обязательство сообщать о перемене своего места жительства». Вместе с этой мерой процессуального принуждения следователь был также вправе избрать в отношении обвиняемого меры пресечения к уклонению от суда и следствия.

О принятии меры пресечения следователь составлял мотивированное постановление. В постановлении следователь указывал преступление, в котором обвинялся обвиняемый, и основания, по которым избирается данная мера пресечения. На практике НКЮ РСФСР в 1929 года установил порядок, согласно которому мотивированное постановление выносится следователем лишь при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. Однако учёные-процессуалисты резко осудили этот порядок, указали, что он «должен быть признан неприемлемым и недопустимым пережитком того процессуального упрощенчества, которое культивировалось одно время среди некоторых групп работников юстиции».

При решении вопросов о необходимости принять меру пресечения, а также об избрании той или иной меры, следователь принимал во внимание важность преступления, приписываемого обвиняемому, тяжесть имеющихся против него улик, вероятность возможного со стороны обвиняемого уклонения от следствия и суда или препятствования раскрытию истины, состояние здоровья обвиняемого, род занятий и другие обстоятельства.

Прокурор мог предложить следователю отменить меру пресечения или заменить ее или же избрать меру пресечения, если таковая не была избрана следователем. В случае несогласия следователя с предложением прокурора, вопрос разрешается судом, которому подсудно данное дело. Предложение прокурора об изменении меры пресечения на более легкую было обязательно для следователя, опротестовать он его мог, по выполнении, перед судом.

Меры пресечения по УПК РСФСР 1923 года применялись только к обвиняемым. Меры пресечения могли быть изменены или отменены после первого допроса обвиняемого. До предъявления обвинения мера пресечения могла быть применена лишь в исключительных случаях, на срок не более 14 суток. К исключительным случаям относились такие, когда следствием еще не собран материал, на основе которого можно было бы предъявить обвинение, но уже имеются данные, которые требуют обеспечения, в случае надобности, явки данного лица к следователю, либо же, когда имеется материал, указывающий на такую общественную опасность лица, что оставление его на свободе представляет серьезную угрозу для общественной безопасности.

Срок действия меры пресечения зависел от того, сохраняли ли на всем протяжении следствия свою силу те мотивы, которые обусловили ее избрание. Если по ходу следствия отпадала надобность в дальнейшем сохранении меры, следственный орган отменял ее своим постановлением. В зависимости от хода следствия следственный орган мог изменять меру пресечения.

Отмена или изменение меры пресечения, применённой следователем, производились мотивированным постановлением последнего. Мера пресечения, избранная по предложению прокурора, могла быть изменена следователем лишь с согласия прокурора. Если мера пресечения была назначена прокуратурой (ст. 148), то отмена или изменение этой меры могла последовать лишь по определению прокурора.

УПК 1923 года знал следующие меры пресечения:

) подписка о невыезде;

) поручительство личное и имущественное;

) залог;

) домашний арест;

) заключение под стражу.

) Ближайшее наблюдение за красноармейцами в военных частях.

Такова система мер пресечения, предусмотренная УПК РСФСР 1923 года. Следует отметить, что советское уголовно-процессуальное законодательство сделало шаг назад по сравнению с дореволюционным, не предусмотрев никаких особенностей применения мер пресечения к несовершеннолетним, в то время как Устав уголовного судопроизводства весьма детально регулировал этот вопрос. Но всё же главным недостатком норм УПК РСФСР 1923 года о мерах пресечения, на мой взгляд, являлось то, что в них не были обозначены цели применения мер пресечения. Поэтому правоприменительная практика и учебная литература рассматривали меры пресечения как одно из средств репрессивной политики, меры пресечения ставились на один уровень с наказанием.

Говоря о роли суда в применении мер пресечения, следует отметить, что в рассматриваемый период времени она была минимальная. Можно указать три формы участия суда в избрании мер пресечения:

. Применение мер пресечения на судебных стадиях производства по делу;

. Разрешение разногласий между следователем и прокурором по поводу избрания меры пресечения;

. Освобождение из-под стражи всех неправомерно лишённых свободы в случаях содержания кого-либо под стражей без законного постановления уполномоченных на то органов или свыше срока, установленного законом или приговором в соответствии со ст. 6 УПК 1923 года.

Формы участия суда в избрании мер пресечения на предварительном следствии нами уже были рассмотрены. Здесь следует отметить то обстоятельство, что высшая судебная инстанция страны (в Постановлении Пленума от 7 апреля 1924 года) установила особые правила изменения или отмены мер пресечения, применённых судом:

«1. Мера пресечения, принятая судом в отношении обвиняемого при направлении дела распорядительном заседании не может быть изменена ни следователем, ни прокурорским надзором без постановления суда.

. Равным образом не может быть изменена без постановления суда мера пресечения, принятая судом в порядке разрешения разногласия между следователем и прокурорским надзором.

. Мера пресечения, принятая судом при возбуждении уголовного дела или при направлении дела к доследованию, может быть изменена следователем или прокурорским надзором в случаях, если при производстве следственных действий следователь или прокурорский надзор установит необходимость изменения принятой судом меры пресечения». Прежде всего, суд решал вопрос об избрании меры пресечения на стадии предания обвиняемого суду. По тексту статьи 242 УПК 1923г., «при вынесении определения о предании суду, суд должен рассмотреть вопрос об отмене, изменении или назначении меры пресечения в отношении подсудимого».

На стадии, которая называлась «производство в народном суде» также решался вопрос о мере пресечения. В частности, в соответствии со ст.247 УПК, к единоличным действиям народного судьи было отнесено полномочие утверждения или изменения меры пресечения, принятой органами дознания.

Статья 263 УПК предусматривала право суда избрать подсудимому меру пресечения в виде заключения под стражу при открытии судебного заседания или в течение такового. Однако определение суда должно было быть мотивировано. На необходимость четкого мотивирования определения указывали и авторы комментария к УПК «...сама мотивировка суда должна точно указывать, какими обстоятельствами дела подтверждается необходимость заключения под стражу подсудимого. Между тем, практика губсудов в мотивировке определений о заключении под стражу совершенно не соблюдает этого. Мотивировкой таких определений служит простое указание на «опасение уклонения от суда» или «на то, что подсудимый, находясь на свободе, будет препятствовать раскрытию истины». Ясно, что такого рода мотивировка почти не отличается от отсутствия мотивировки. Впрочем, определения, в коих и такая мотивировка отсутствует, также нередки». Представляется, что такого рода критика актуальна и сегодня, когда суды не утруждают себя достаточным обоснованием выбора меры пресечения.

В рассматриваемый период существовала уголовно-процессуальная процедура «привлечения к суду новых лиц» (глава 23 УПК). В рамках этой процедуры тоже было возможно решение вопроса об избрании меры пресечения. Согласно ст. 314 УПК, «суд, усмотрев в показаниях кого-либо из допрошенных свидетелей наличность лжесвидетельства, заносит в протокол, по возможности, дословно показания этого свидетеля и, заслушав заключение прокурора, если он участвует в деле, выносит мотивированное определение о привлечении свидетеля к ответственности, о чём и объявляет свидетелю и направляет дело для расследования, предания суду и рассмотрения отдельно от данного дела в общем порядке. При этом суд вправе принять меры пресечения в отношении свидетеля, привлечённого к ответственности».

Второе основание для избрания меры пресечения в отношении новых лиц, привлечённых к суду, было предусмотрено ст. 315 УПК: «суд, усмотрев во время судебного заседания наличность указаний на совершение преступления кем-либо из лиц, не привлечённых к делу в качестве подсудимых, заслушивает заключение прокурора, если таковой участвует в деле, и выносит мотивированное определение о привлечении данного лица к ответственности, после чего направляет дело для расследования, предания суду и рассмотрения отдельно от данного дела в общем порядке, о чём объявляет привлечённому к ответственности лицу. При этом суд вправе принять меры пресечения в отношении лица, привлечённого к ответственности».

Заметим, что в обоих случаях уголовно-процессуальный закон говорил не об обязанности, а о праве суда избрать меру пресечения. И хотя ст. 143 УПК указывала на право лишь следователя не применять меру пресечения, а отобрать подписку о явке к следствию и суду и обязательство сообщать о перемене места жительства, нам кажется, что суд также мог воспользоваться этим правом.

В последующем вопрос об избрании меры пресечения судом решался на стадии вынесения приговора. Статья 341 указывала, что при вынесении приговора, присуждающего подсудимого к наказанию, суд был обязан обсудить вопрос о мере пресечения, и был вправе на время до вступления приговора в законную силу изменить ранее принятую меру пресечения или назначить её, если ранее она не назначалась. При этом суд должен был соблюдать общие правила для избрания мер пресечения, предусмотренные ст.147, 158 и 161 УПК 1923 года.

Пятого июля 1940 года был издан приказ НКЮ РСФСР № 64, который гласил: «народным судьям при вынесении обвинительного приговора по делам о крупных хищениях социалистической собственности, растратах, спекуляции, убийстве, изнасиловании, умышленном нанесении тяжёлых телесных повреждениях злостном хулиганстве ставить, как правило, на обсуждение состава суда вопрос об избрании в порядке ст. 341 УПК меры пресечения в отношении осуждённых за совершение этих преступлений лиц в виде содержания под стражей до вступления приговора в законную силу». Из этого приказа явно усматривается присущая советскому уголовному законодательству тенденция уравнивания преступлений против государственной собственности и тяжких преступлений против личности.

УПК РСФСР 1923 года предусматривал такой особый судебный орган, как дежурную камеру народного суда. В дежурные камеры направлялись дела о задержанных обвиняемых, которые, по мнению органов, произведших задержание, не требовали особого расследования, или по которым обвиняемые признали себя виновными. Назначение защитника по делам, которые рас­сматривались в дежурных камерах, было необязательно (ст.361 УПК). Из текста данной статьи явно просматривается недемократичность данного процессуального института и возможность нарушения прав человека в его рамках. Тем не менее, он просуществовал вплоть до принятия УПК РСФСР 1960г. Однако суровость этого института несколько смягчалось правом суда признать немедленное рассмотрение дела в дежурной камере невозможным и направить дело для дополнительного расследования и для рассмотрения в общем порядке.

Из анализа соответствующих статей УПК мы видим, что на судебных стадиях уголовного процесса суд обладает достаточно широкими полномочиями по применению мер пресечения и эти полномочия были довольно подробно расписаны в УПК РСФСР 1923г. Однако роль суда в применении мер пресечения на предварительном следствии была минимальной, центр тяжести сместился на прокурора и следователя. Но ведь большинство мер пресечения избираются именно на предварительном следствии, а суд в последующем при решении вопроса о мере пресечения, как правило, соглашается с выводами органов предварительного расследования. Поэтому, признав в качестве достоинства УПК РСФСР 1923г. детальное регулирование применения мер пресечения судом на судебных стадиях рассмотрения дела, следует отметить в качестве основного недостатка этого кодекса практически полное неучастие суда в избрании мер пресечения на предварительном следствии.