Основы художественного творчества в Египте

 

Основные каноны художественного творчества начали складываться уже в Древнем царстве. Искусство того периода называют "классическим": его отличает монументальность, спокойная торжественность и величавая простота (например, пирамида Хеопса и Великого Сфинкса). И вместе с тем в раннем египетском искусстве, пожалуй, присутствует больше дыхания вечной жизни, чем в искусстве последующих эпох. Это, по-видимому, находит свое объяснение в том, что каноны стояли в то время ближе всего к своим первоистокам, не являлись застывшими. Реализмом и безупречным мастерством исполнения отличается портретный деревянный рельеф зодчего Хесиры (нач. III тыс. до н. э), достойно представляющий искусство Древнего царства. Его изображение выполнено в строгом соответствии с каноном, однако стройное тело словно "живет" каждым своим мускулом. Устойчивыми сюжетными композициями в рельефах и фресках являются шествия и процессии, в которых фигуры движутся одна за другой через одинаковые интервалы, создавая определенный ритм. Классическим примером такой композиции служит рельеф из гробницы в Саккара. Движения слуг, изображенных на рельефе, естественны и непринужденны, что никогда не допускалось при изображении хозяев. Равномерная повторяемость в изображении фигур, движений, поз и жестов придает композиции не только своеобразную декоративность, но и ритуальную торжественность: вереницы быков, гусей, журавлей движутся за своим хозяином в вечность…

Особая художественная роль в египетских рельефах принадлежит иероглифам, которые заполняли пустоты между фигурами, создавая вместе с уменьшенными фигурками животных впечатление одухотворенного узора. Изображения и надписи в своем единстве способствовали созданию сакрального образа - их связь была не просто внешней, декоративной, а глубинной, мировоззренческой. Пиктография (т.е. картинное письмо) стояла у истоков письменности древних египтян. Изображение являлось не просто условным знаком, а священным образом-знаком, который стремился закрепить и увековечить жизненную силу предмета, чтобы сберечь его навеки.

Следует напомнить, что у египтян письмо являлось составной частью религии, уделом жрецов. Не случайно писцы считались служителями бога Тота и особо почитались у египтян. От пиктографии письменность эволюционировала к идеографии (в ней рисунок обозначал слово или понятие), а затем к слоговому и алфавитному письму. При этом изобразительное начало в знаках все более упрощалось и в конце концов потеряло связь с предметом, который оно когда-то отображало.

Существование знаков-образов подтверждает глубинное родство письменности с искусством, также имеющим образную природу. В вереницах сцен, опоясавших стены усыпальниц, можно встретить "опись" богатств и деяний фараонов и вельмож, а нередко и точные цифры голов скота и рабов, которыми они владели. Египтяне свято верили в безусловную реальность создаваемых искусством образов, благодаря которым мир удваивался и символизировался.

Расшифровать древние письмена удалось сравнительно недавно. Сохранившиеся рельефы из гробниц Хенену и Хени дают нам представление о памятниках Среднего царства.

На них иероглифы изысканно и разнообразно сочетаются с фигурами птиц, животных и многочисленных предметов. В нижнем левом углу горделиво восседают две фигуры - мужская и женская.

Плоскостное изображение оживает благодаря различного рода рельефной моделировке - от слегка выпуклой пот отношению к фону - до углубленной или находящейся с фоном на одном уровне. Сочетание разной рельефной проработки создает вибрацию поверхности: плоскость словно живет и дышит. Согласно канону, размер изображения зависел от значимости - чем значительнее предмет, тем он больше. Самым большим изображался фараон, поменьше - фигуры его родственников, а рабы и пленники - еще меньше. Представление о перспективе у египтян было также обусловлено каноном, поэтому размер имел строго определенный смысл, подчеркивая значимость и величие фигур на плоскости. При таком строго канонизированном подходе к изображению не требовалось никаких других атрибутов величия. Даже фигура самого фараона, почитаемого богом, была лишена дополнительной пышности: он изображался, как и его подданные, полуобнаженным в набедренной повязке, но в отличие от рабов, в головном уборе.