Проблемы совершенствования института необходимой обороны в российском уголовном праве

оборона посягательство уголовный право

Проблемам совершенствования законодательной регламентации института необходимой обороны в теории уголовного права уделялось, как указывалось, значительное внимание. Однако и на сегодняшний день они не утратили своей актуальности. Известно, что первая законодательная попытка, направленная на улучшение ст. 13 УК РСФСР 1960 г., была предпринята Федеральным законом от 1 июня 1994 г., внесшим существенные изменения в институт необходимой обороны. Часть 2 ст. 13 УК РСФСР в редакции этого закона излагалась следующим образом: «Правомерной является защита личности, прав обороняющегося, другого лица, общества и государства путем причинения любого вреда посягающему, если нападение было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия».

Превышение же пределов необходимой обороны было связано лишь с защитой от нападения, не соединенного с насилием, опасным для жизни обороняющегося и другого лица. Эта формулировка ч. 2 ст. 13 УК РСФСР 1960 г. вызвала обоснованную критику со стороны широкой юридической общественности. Так, А.В. Наумов и С.И. Никулин указывали, что недостатком ст. 13 УК РСФСР в редакции Закона РФ от 1 июля 1994 г. является то, что она оставляла сомнения в правомерности лишения жизни посягающего при совершении им преступлений, не сопряженных непосредственно с угрозой для жизни потерпевшего (например, при изнасиловании, похищении человека, вымогательстве), и тем самым вместо расширения прав гражданина на необходимую оборону произошло как бы их ограничение. Исходя из новой редакции статьи, можно было также сделать вывод, что основанием необходимой обороны выступает не общественно опасное посягательство, как это ранее указывалось в ч. 1 ст. 13 УК РСФСР, а лишь нападение, сопряженное или не сопряженное с насилием, опасным для жизни обороняющегося и другого лица. О применении необходимой обороны в иных случаях, не связанных с нападением, закон умалчивал. В дальнейшем законодатель отказался от этой редакции статьи и в УК РФ 1996 г. она не получила своего закрепления. Принятый в 1996 г. новый УК РФ в ст. 37 вернулся к той формуле определения необходимой обороны и превышения ее пределов, которая была зафиксирована в 1958 г. в Основах законодательства Союза ССР и союзных республик. В результате этого законодательного решения все предшествующие предложения по совершенствованию института необходимой обороны остались не воспринятыми.

В редакции Закона РФ от 14 марта 2002 г. ст. 37 УК РФ подверглась очередной реконструкции, близкой по своему содержанию к ст. 13 УК РСФСР в редакции Закона от 1 июля 1994 г. Однако мы должны констатировать, что и эта редакция ст. 37 УК РФ имеет свои недостатки. В частности, И. Звечаровский и Ю. Чайка правильно в свое время обратили внимание на то, что законодатель новой редакции статьи поставил потенциального субъекта необходимой обороны в ситуацию, при которой он должен не только дожидаться посягательства, но также определить его направленность (на жизнь или другие блага) и выяснить характер применяемого или угрожаемого насилия, т. е. решить те вопросы, которые вызывают трудности даже у специалистов и которые без разъяснения Пленума Верховного Суда РФ однозначно толковаться, а значит и применяться не будут. По-прежнему остались открытыми и сложными для практики вопросы о критериях отграничения правомерной необходимой обороны от превышения ее пределов, о применении гражданами при защите оружия, о конкуренции необходимой обороны с иными обстоятельствами, исключающими преступность деяния, об аналогии мнимой обороны с необходимой обороной. Все эти проблемы требуют дальнейшего исследования и обсуждения в целях выработки действенных рекомендаций по повышению роли института необходимой обороны в обеспечении безопасности граждан, их имущества и, в конечном счете, в укреплении правопорядка. Отечественные ученые неоднократно делали предложения, заслуживающие пристального внимания. Так, ряд авторов предлагали отказаться от института превышения пределов необходимой обороны и любой вред, причиненный посягающему в процессе защиты, признавать правомерным.

Это предложение не лишено своей рациональности. Именно посягающий должен нести риск возможного причинения ему любого вреда, а не защищающийся быть жертвой преступления и еще иметь реальную возможность стать самому преступником. Для обороняющегося общественно опасное посягательство почти всегда неожиданно и у него нет времени на размышления о том, какие действия следует избрать, чтобы не допустить явного несоответствия защиты характеру и опасности посягательства, тем более, что зачастую защищающийся находится в состоянии испуга, страха, сильной взволнованности.

Институт необходимой обороны может активно выполнять свое предназначение при отсутствии для человека, защищающего не только свои, но и чужие (других лиц, общества и государства) интересы, реальной опасности быть привлеченным к уголовной ответственности. Халиков К.А. главу 8 УК РФ («Обстоятельства, исключающие преступность деяния») предлагается переименовать и озаглавить так: «Общественно полезные деяния, обеспечивающие интересы личности, общества и государства». Такое переименование не только адекватно отразит действительное положение вещей, где сами по себе обстоятельства: необходимая оборона (ст. 37), крайняя необходимость (ст. 39), задержание лица, совершившего преступление (ст. 38), и обоснованный риск (ст. 41) - лишь условия для общественно полезной деятельности людей по сохранению социально значимых общественных отношений, выразит общественно полезное содержание этих деяний, устранив весьма обидную для мужественных, смелых, а иногда и героических поступков граждан их уголовно-правовую оценку как «исключающих преступность» (вроде бы не преступник, «не сидишь» - скажи и за это «спасибо» государству), но и резко повысит гуманистический потенциал соответствующих норм, сделает такое поведение для граждан более привлекательным, может быть, избавит их и от имеющих еще реальную основу опасений не стать за указанные деяния жертвой судебной ошибки.

Ведь, если большинство людей в критических ситуациях, предусмотренных ст. ст. 37, 38, 39, 41 УК РФ, встанут на защиту интересов личности, общества и государства, эффективность обеспечения этих интересов в уголовном праве повысится многократно. Однако для этого надо сделать так, чтобы граждане не боялись уголовного закона и суда больше, чем преступников и разного рода опасностей, чтобы они верили, что всегда «белое» будет названо «белым», а «черное» - «черным», что за их благородные деяния не будет черной неблагодарности от государства.

В связи с приведенными высказываниями надо подчеркнуть, что основным направлением совершенствования нормы о необходимой обороне должно стать, с одной стороны, четкое обозначение в уголовном законе общественной полезности такого деяния, как причинение вреда лицу, посягающему на интересы личности, общества и государства, а с другой стороны, исчерпывающе точное формулирование состава превышения пределов необходимой обороны. Тогда в отличие от нынешнего положения дел отпадет необходимость гражданам оправдывать правомерность своих общественно полезных деяний («на все случаи жизни»), следователь и обвинение будут в полном соответствии со ст. 49 Конституции России доказывать состав превышения необходимой обороны. Может быть, тогда и гражданам не будет «выгоднее воздержаться от реализации своего права», а в местах лишения свободы окажется гораздо меньше жертв судебных ошибок, нежели в настоящее время. Конечно, реализация этого предложения связана с решением многих других вопросов и, главным образом, с резким повышением общественного правосознания, профессионализма и активности работников оперативных, следственных, прокурорских и судебных органов по расследованию и рассмотрению дел этой категории.

При сохранении института превышения пределов необходимой обороны в действующем уголовном законодательстве И.Э. Звечаровский и С.В. Пархоменко предлагают одновременно идти по пути казуального определения действия необходимой обороны - с указанием типичных жизненных ситуаций: нападение (посягательство) с угрозой или причинением смерти, тяжкого вреда здоровью, сексуального посягательства, сопровождаемого насилием, разбойного нападения, грабежа, кражи в ночное время двумя и более лицами. Для обороны от таких посягательств правомерно использование силы с причинением любого вреда, включая причинение смерти посягающему.

Конечно, в законе невозможно дать исчерпывающий перечень этих ситуаций, да это и не требуется. Речь идет о некоторых наиболее опасных типичных ситуациях, дающих гражданам возможность однозначно знать, когда и как они могут защищаться, не боясь быть привлеченными к уголовной ответственности за причинение тяжкого (любого) вреда посягающему. Это явилось бы действенным средством предупреждения общественно опасных посягательств. Никакого ограничения прав граждан на необходимую оборону в подобной ее регламентации не происходит, поскольку в законе сохраняется в иных случаях указание на само понятие необходимой обороны и на превышение ее пределов.

Сегодня в стране наблюдается резкое насыщение общества оружием как в сфере легального владения, так и в криминальном обороте. По данным следственного комитета МВД РФ только за 6 месяцев 2010 г. в стране зарегистрировано около 12 тыс. преступлений, совершенных с применением оружия, взрывных веществ и взрывных устройств. При этом в розыске продолжают числиться 27 тыс. единиц огнестрельного оружия, похищенного из войсковых частей Минобороны, и 7 тыс. «стволов», которые «утратило» МВД. Этого количества достаточно, чтобы вооружить несколько полноценных сухопутных дивизий.

Преступники достаточно легко могут приобрести на нелегальном рынке или похитить практически любое оружие и использовать его при совершении посягательств на личность и собственность граждан.

Данные ГИЦ МВД РФ за 2010 г. свидетельствуют, что при совершенствовании групповых преступлений доля использования оружия повысилась до 6,8%, при совершенствовании убийств - до 11,3%, разбоев - 9,1%. такие особо тяжкие преступления, как заказные убийства, терроризм, захват заложников, групповые нападения на квартиры с целью хищения, практически все совершаются с использованием оружия.

Наличие у преступников оружия, как отмечается в литературе, не только объективно облегчает подавление сопротивления потерпевших, но и позволяет преступникам действовать с большей дерзостью, быть уверенными в возможности избежать задержания при вмешательстве третьего лица, в том числе сотрудников милиции. Защищаясь от насильников и грабителей, от нападений на жилище, граждане ставят на окна решетки, меняют деревянные двери на железные, устанавливают дополнительные замки, приобретают и хранят на законных, а большей частью незаконных, основаниях огнестрельное и другие виды оружия.

Таким образом, с одной стороны, преступники имеют возможность вооружаться, расчет число вооруженных посягательств на личность и собственность граждан, а с другой стороны, законопослушные граждане в условиях, когда государство в лице правоохранительных органов не может надлежащим образом обеспечить их безопасность, не имеют достаточно действенных средств защиты. Поэтому они вынуждены прибегать к малоэффективным средствам обороны от вооруженных преступников либо приобретать или изготавливать огнестрельное и другое оружие защиты нелегальным путем, становясь по существу преступниками в силу ст. 222, 223 УК РФ 1996 г. В связи с этим возникает два вопроса, непосредственно касающихся необходимой обороны с применением оружия лицом, незаконно им владеющим:

) влияет ли это обстоятельство на решение вопроса о правомерности защитительных действий обороняющегося;

) следует ли привлекать обороняющегося к уголовной ответственности за незаконное приобретение, хранение, ношение или изготовление оружия.

Что касается первого вопроса, то теория и практика исходит из того, что правомерность обороны от общественно опасного посягательства не зависит от применения тех или иных средств защиты при соблюдении всех иных условий необходимой обороны.

В отношении второго вопроса высказываются разноречивые мнения. Так, в свое время В.А. Владимиров писал, что независимо от того, правомерно или же с превышением пределов необходимой обороны обороняющийся применил оружие, не имея право на его ношение, он совершает преступление и должен нести уголовную ответственность за незаконное владение оружием.

Иную позицию занимает И.С. Тишкевич. Он считает, что ответственность за незаконное изготовление, приобретение, хранение и ношение оружия лица, применившего это оружие при необходимой обороне, должна наступать только, если лицо превысило при этом пределы необходимой обороны, либо если лицо, применив оружие для правомерной обороны, не является с повинной и продолжает им незаконно владеть.

Представляется, что привлекать к уголовной ответственности по ст. 222, 223 УК РФ лицо, действовавшее в состоянии необходимой обороны и даже превысившее ее пределы, только за то, что оно применило незаконно хранившееся у него оружие, недопустимо, поскольку оно изначально используется для общественно полезных целей. Кроме того, наличие оружия в этих условиях становится юридическим фактом лишь в силу обороны, являющейся волевым актом лица, осознающим, что тем самым оно добровольно делает известным органам власти то, что было от них скрыто. По завершении обороны лицо может либо добровольно сдать имеющееся у него оружие правоохранительным органам, либо избавиться от него иными способами. Судебная практика, признавая правомерность необходимой обороны, когда лицо использует для защиты незаконно приобретенное оружие, вместе с тем вопрос об уголовной ответственности за сам факт незаконного владения оружием по существу оставляет открытым. Так, по делу М., который применил для защиты от вымогателей незаконно приобретенный им пистолет, тяжело ранив одного из них, Верховный Суд РФ указал лишь, что М. действовал в создавшейся обстановке правомерно, в рамках необходимой обороны.

Следует отметить, что все сказанное относительно использования незаконно приобретенного оружия имеет прямое отношение и к институту причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление. Решение этой проблемы, по моему мнению, было бы целесообразно путем принятия законодателем дополнительного примечания к ст. 222, 223 УК РФ следующего содержания: «не подлежит уголовной ответственности по указанным статьям лицо, использующее любое имеющееся у него оружие для защиты от общественно опасного посягательства, либо для задержания лица, совершившего преступление».

С точки зрения общественной полезности государство всегда должно быть больше заинтересовано в том, чтобы лицо, осуществляющее защиту своих прав и свобод, других лиц, либо интересов общества и государства, а также задерживающее преступника, находилось в максимально благоприятных, выгодных условиях, по сравнению с преступником. Заслуживает внимания и проблема, поднятая в работах В.А. Блинникова, о конкуренции и перерастании одних обстоятельств, исключающих преступность деяния, в другие. Действительно, возможны ситуации, когда одновременно имеют место два и более обстоятельств, исключающих преступность деяния (например, задержание лица, совершившего преступление, и необходимая оборона; обоснованный риск и крайняя необходимость). В таких случаях вполне допустима конкуренция указанных обстоятельств. Представляется, что в подобных ситуациях должны применяться правила допустимости вреда, наиболее благоприятные для причинителя вреда. Когда же при конкуренции превышаются пределы допустимости только одного из обстоятельств, исключающих преступность деяния, лицо должно нести уголовную ответственность за причинение вреда при нарушении именно этого обстоятельства. При перерастании одного обстоятельства, исключающего преступность деяния, в другое, невозможно одновременное наличие двух и более обстоятельств: одно из них как бы сменяется вновь возникающим. Так, причинение вреда имуществу (автомобилю) при задержании лица, грубо нарушившему правила дорожного движения, может перерасти в необходимую оборону, если нарушитель оказывает вооруженное сопротивление задерживающим. В подобных случаях юридическая оценка причиненного вреда должна даваться по тем же правилам, что и при конкуренции обстоятельств, исключающих преступность деяния.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

На основании проведенного в рамках настоящей работы исследования можно сделать следующие выводы, что признание за личностью права обороны от грозящей опасности является одним из естественных прав человека неотъемлемым элементом правового регулирования любого цивилизованного государства.

В связи с этим несомненный интерес представляет вопрос условий правомерности его реализации и оценке следственными органами и судами, что в свою очередь непосредственно влияет не процесс становления и развития института необходимой обороны в действующем законодательстве и правоприменительной практике, полагаем, что новое постановление Пленума Верховного Суда РФ станет важной вехой в формировании нового подхода к оцениванию и квалификации действий совершаемых лицами в состоянии необходимой обороны. В заключение на основе проведенных обобщений необходимо сформулировать рекомендации, которые могут способствовать более правильному расследованию и рассмотрению дел данной категории в рамках действующего законодательного определения необходимой обороны и превышения ее пределов:

. При наличии объективных признаков ситуации «нападение - оборона» необходимо установить причину возникновения события, его инициатора, наличие вреда здоровью у участников инцидента и другие обстоятельства, существенно влияющие на оценку происходящего.

. Необходимо дать нападению деянию полную уголовно-правовую квалификацию, которая должна являться основой оценки ответных действий обороняющегося.

. Необходимо учитывать, что необходимая оборона возможна только против посягательств, которые выражаются в действии, а случаи причинения вреда при бездействии нужно рассматривать по правилам по крайней необходимости. Законодатель должен добавить в число обстоятельств, исключающих преступность деяния новый институт: «Принуждение к действию для выполнения правовой обязанности».

. Неосторожные преступления, выражающиеся в активных действиях, также, как и умышленные преступления, служат основанием для возникновения права на необходимую оборону

.Так как необходимая оборона является общественно полезным обстоятельством поэтому причинение нападающему последствий необходимо рассматривать не как вред, а как вынужденный результат отражения его общественно опасного посягательства, поэтому нападавший не должен признаваться потерпевшим и всегда должен обсуждаться вопрос о возможности привлечения его к уголовной ответственности за совершенное преступление.

. При обсуждении вопроса о наличии или отсутствии превышения пределов необходимой обороны судебно-следственные органы должны оценивать все полученные обстоятельства дела в совокупности и исходить из того, что:

а) наступившее последствие обороны само по себе не может служить основанием признания превышения, оно должно оценивается в совокупности с имевшим место общественной опасным нападением;

б) причиненные обороной последствия не должны оцениваться по общей шкале ценностей, так как они причиняются нападавшему преступнику при совершении им общественно опасного посягательства;

в) при отражении одним человеком нападения группы преступников его действия, как правило, не должны признаваться превышением пределов необходимой обороны;

г) при наличии угрозы жизни, причинения вреда здоровью, а также при совершении нападения на помещение и транспортные средства, в которых находятся люди, возможно причинение нападающему любых последствий;

д) уголовно наказуемым должно признаваться лишь явное несоответствие защиты нападению, т.е. не всякое, а явное превышение обороны;

е) использование обороняющимся для защиты от нападения оружия, иных предметов даже против невооруженных преступников само по себе не должно рассматриваться как уголовно наказуемое превышение пределов обороны; последнее может иметь место лишь при наличии явного несоответствия обороны опасности посягательства.

. При оценке защиты от посягательства следует помнить, что нападающий, имеет значительные преимущества перед обороняющимся, которое выражается во внезапности нападения, в возможности заранее выбрать место, время, способ, орудия и жертву посягательства, поэтому обороняющийся вынужден прибегать к таким способам и средствам по отражению нападения, которые способны приуменьшить указанные преимущества нападения и обеспечить успех обороны.

. Так как причинение последствий по неосторожности не уголовно наказуемо, поэтому следует всегда выяснять субъективную сторону деяния оборонявшегося, помня, что ответственность по ст.ст. 108, 114 УК РФ наступает при наличии умысла на причинение тяжких последствий без всякой на то необходимости.

В соответствии со сказанным норма о необходимой обороне в новом уголовном законодательстве могла бы иметь следующий вид:

Часть первая. Каждый, кто готовится к совершению общественно опасного деяния или совершает его, может ожидать решительного сопротивления своему деянию с причинением любых последствий, наступление которых не исключает привлечения нападавшего к уголовной ответственности.

Часть вторая. Каждый гражданин вправе применить необходимую оборону для защиты от общественно опасного посягательства или от его реальной угрозы в отношении себя, других людей, а также объектов собственности. Защита может осуществляться путем причинения любого вреда личности посягающего, имуществу, которым осуществляется нападение, если при этом не превышены пределы обороны.

Часть третья. При превышении пределов обороняющийся должен отнести уголовную ответственность только за умышленное причинение вреда посягающему в тех случаях, когда будет беспрекословно установлено явное несоответствие защиты опасности посягательства. Состояние необходимой обороны возникает при совершении общественно опасных посягательств, кроме совершенных бездействием и незначительных умышленных или неосторожных деяний. С увеличением числа опасных преступлений возрастает и роль института необходимой обороны. Правильное применение соответствующего закона способно положительно повлиять на состояние дел в борьбе с преступностью и повысить авторитет государства в глазах граждан.