Место принуждения в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния

 

Глава 8 Уголовного кодекса России 1996г. “Обстоятельства, исключающие преступность деяния” включает статью 40, согласно которой, не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законам интересам в результате физического принуждения, если вследствие такого принуждения лицо не могло руководить своими действиями (бездействием).

Эта норма, как уже было сказано, является новой для действующего уголовного законодательства России. Ее введение обусловлено появлением неединичных случаев, когда под влиянием физического воздействия лицо совершает общественно опасные деяния, причиняя вред законным интересам граждан и организаций[13].

Принуждение было предметом изучения в дореволюционном уголовном праве, где мнения о самостоятельности данного института разделились: данную позицию отстаивали, в частности, А. Ф. Кистяковский и В. Д. Спасович. Промежуточную позицию занимал А. Ф. Кони. Категорически не согласен с этим был Н. С. Таганцев.

Очевидно, что лицо не может нести ответственность за свои деяния, если оно не могло надлежащим образом формировать собственные действия. Именно признание порока воли позволяет говорить о самостоятельном характере исследуемого обстоятельства. При этом российское уголовное законодательство, в отличие от большинства зарубежных аналогов, широко трактует принуждение, включая в него не только физическую, но и психическую составляющую. Однако особый статус психического принуждения, а равно преодолимого физического принуждения, по мысли законодателя, подчеркивается в УК РФ специальными правилами установления его наличия, сходными с правилами правомерности крайней необходимости. Это обусловило необходимость установления соотношения принуждения и крайней необходимости.

Большое значение для правильной квалификации имеет также установление соотношения двух видов принуждения — физического и психического. Данная проблема осложняется взаимопроникновением психического в физическое в человеке.

В системе обстоятельств, исключающих преступность деяния, физическое или психическое принуждение занимает особое, вполне самостоятельное место. Принуждение имеет глубокую философскую основу, будучи прямо связано с одним из “вечных” вопросов философии — проблемой свободы человеческой воли. В уголовном праве специфика принуждения обусловлена особенностями его источника, квалификации, отличным от иных обстоятельств содержанием. Сложные системные связи позволяют проследить соотношение принуждения с другими обстоятельствами, исключающими преступность деяния. Отдельные элементы принуждения, имеющиеся в ряде составов Особенной части, помогают составить лишь самое общее представление о том, что входит в содержание принуждения по ст. 40 УК, и требуют серьезного теоретического осмысления.

До принятия УК 1996 г. не было ни одного специального исследования принуждения не только в монографической литературе, но и в научной периодике, а теоретическое обоснование отдельные проблемы института принуждения получали либо в рамках крайней необходимости, либо в связи с рассмотрением конкретных вопросов Особенной части уголовного права, связанных с применением насилия или угрозой его применения. Сейчас ситуация стала изменяться в лучшую сторону, появились отдельные публикации, касающиеся частных аспектов квалификации принуждения, хотя при написании данной работы и присутствовали вышеуказанные трудности.

Большой вклад в разработку отдельных вопросов принуждения как элемента системы обстоятельств, исключающих преступность деяния, внесли Ю. В. Баулин, В. Н. Винокуров, Б. С. Волков, С. А. Домахин, С. Г. Келина, В. Н. Козак, Н. А. Овезов, Т. Ю. Орешкина, Н. Н. Паше-Озерский, А. А. Пионтковский, И. Н. Слуцкий, И. Г. Филановский, М. Д. Шаргородский и другие.

Квалификации физического и психического насилия были посвящены работы В. А. Владимирова, Л. Д. Гаухмана, Р. А. Левертовой, Ю. Ф. Лубшева, С. Х. Мазукова, В. П. Петрунева, Л. В. Сердюка, В. И. Симонова, Р. Д. Шарапова и других.

Вместе с тем труды указанных авторов, представляющие большую теоретическую и практическую ценность, не охватывают всего комплекса внутрисистемных связей физического и психического принуждения, не раскрывают многие аспекты соотношения принуждения и других обстоятельств, исключающих преступность деяния. Требуют анализа условия правомерности состояния принуждения, которым не уделялось должного внимания, соотношение физического и психического принуждения и другие проблемы, не говоря уже о том, что многие из поставленных вопросов появились только недавно, после вступления в силу УК 1996 г[14].

Наиболее близка к принуждению по правовой природе крайняя необходимость, однако различие этих институтов вытекает из несходства конститутивных признаков субъективной стороны, оснований возникновения; у них не совпадают частные условия правомерности, различается характер совершаемых действий.

С внешней стороны действия, совершаемые в состоянии принуждения, выражаются как в действии, так и в бездействии. Например, воры остановили автомобиль, вытащили из кабины водителя, избили его, а затем приказали перевезти похищенное имущество. Приведенное деяние не признается преступлением в силу того, что оно совершено в результате физического принуждения, лишающего лицо возможности руководить своими действиями. Принуждениемможно считать предъявление лицу требования, подкрепленного насилием или угрозой его применения, и деятельность по выполнению этого требования. Принуждение необходимо рассматривать в двух аспектах: как акт насилия и как состояние принужденности, в результате которого совершается общественно опасное деяние. При принуждении образуются своеобразные локальные властеотношения, когда принуждающее лицо получает возможность (в контексте ст. 40 УК — противоправную возможность) требовать от другого лица совершения определенных действий или воздержания от них. В связи с этим необходимо отметить соотношение принуждения и ряда смежных категорий — насилие, ответственность, понуждение. Насилие является способом принуждения. Насилие может быть направлено не только против личности принуждаемого лица, но и на другие внешние объекты. Понятие понуждения шире принуждения, включая существенно больше форм воздействия на лицо.

При принуждении выделялись два вида насилия: 1) безусловного физического насилия (vis absoluta); 2) условного физического насилия (vis compulsiva). Отражение данных воззрений можно найти в современном делении принуждения на физическое и психическое, преодолимое и непреодолимое. Оба эти вида принуждения влияли в первую очередь на определение вменяемости лица, и лишь, в конечном счете, на определение преступности деяния.

Наука уголовного права различает непреодолимое физическое принуждение и преодолимое. При непреодолимом физическом принуждении лицо полностью лишается возможности действовать по своему усмотрению, как, например, связанный или запертый в каморке охранник. При преодолимом физическом воздействии у лица сохраняется возможность выбора поведения. Часть 1 ст. 40 имеет в виду как раз непреодолимое физическое принуждение. Однако при анализе непреодолимого принуждения некоторые ученые критикуют общепринятое мнение об абсолютной невозможности принуждаемого лица руководить своими действиями даже при непреодолимом принуждении. Например, позиция Т. Ю. Орешкиной состоит в том, что непреодолимое физическое принуждение следует рассматривать в рамках непреодолимой силы вообще, в силу чего юридическая природа данного обстоятельства иная, чем у обстоятельств, исключающих преступность деяния[15].

Непреодолимость принуждения является оценочным понятием. Она выражается не в физиологической невозможности избежать совершения преступления, а в огромном, сверхнормальном несоответствии усилий, которые требуются, чтобы избежать совершения преступления, и его совершением. Таким образом, в этом случае можно говорить о своеобразном пограничном психическом состоянии, в патологической форме переходящем в абулию (паралич воли).

Часть 2 ст. 40 УК РФ предполагает два вида принуждения: физическое принуждение, вследствие которого лицо сохранило возможность руководить своими действиями и психическое принуждение. Оба эти вида принуждения принято считать преодолимыми, так как в этой ситуации у лица сохраняется возможность выбора поведения.

Можно выделить три группы причин, психологически влияющих на возникновение и эволюцию у лица психического состояния принужденности: 1) наличие у лица психического заболевания, не обусловливающего признания лица невменяемым, или наличие наследственной предрасположенности к такому заболеванию; 2) наличие у лица иного невиновного неустойчивого состояния психики (например, при несовершеннолетии, стрессовой жизненной ситуации); 3) причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью либо угроза непосредственных непредотвратимых тяжких последствий.

Во всех этих случаях при наличии объективных признаков принуждения необходимоставить вопрос о назначении судебно-психиатрической экспертизы для установления возможности лица руководить своими действиями. Поэтому границей принуждения можно назвать лишь рефлекторность действий лица.

Деяние при принуждении носит сложный характер. В целом принуждение всегда совершается в форме действия, однако сам принудительный акт может быть совершен в форме бездействия. При этом принудительный акт всегда является формально преступным.

Намерение совершить формально преступное деяние выражается исключительно в виде прямого умысла. Субъективная сторона принуждения в контексте ст. 40 УК РФ осложнена также единственностью юридически значимого мотива и множественностью юридически значимой цели. Единственность значимого мотиваопределяется тем, что совокупность побуждений лица, приведших его к совершению деяния, должна рассматриваться в контексте их социальной полезности или допустимости. Наличие преступной (корыстной, личной, иной) заинтересованности в совершении преступления, когда принуждение являлось лишь последним толчком, автоматически влечет невозможность применения положений ст. 40 УК. Множественность юридически значимых целейпредполагает, что, совершая формально преступное деяние в результате принуждения, лицо преследует две основные цели, которые учитываются при юридической оценке его деяния: 1) лицо желает избавиться от акта принуждения; 2) для этого лицо намерено совершить преступление. Если вторая цель является социально вредной, то первая, оказывается, по меньшей мере, социально допустимой.