Июля / 8 августа 1899. Вторник 


Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Июля / 8 августа 1899. Вторник



Распоряжения по ремонту школьных зданий: в Семинарии начались работы по устройству водосточных кирпичных подземных канавок во­круг зданий и наружу, в Женской школе — оклейка заново всех комнат, остружка и покраска вновь занятых столов, ремонт ванной и столовой.

Июля / 9 августа 1899. Среда

Из Одавара сторонники о. Петра Кано длиннейшим посланием за подписью четверых жалуются на катихизатора Петра Кураока,— «он-де враг о. Петра и мутитель христиан, получает инструкции для сего, вероятно, от бывшего катихизатора Петра Исикава, что „он смущал о. Петра подать о переводе; вероятно-де, это заговор против о. Петра1'». А Петр Кураока пишет, что возмущение христиан дошло до крайних пределов: «Сорок восемь домов составляют прошение об удалении о. Петра из Одавара — будет больше ста сорока подписей»,— О. же Петр и его друзья, даже в том послании, уверяют, что все мирно; бывшие немирные ходят в Церковь, иные из них принимают от о. Петра святые таинства.

Июля/10августа 1899. Четверг

Хозяйственные хлопоты по ремонтам, по разборке икон, фотогра­фий, образков и прочего на третьем этаже и перенесению всего, что не принадлежит церковному снабжению, в библиотеку.

Июля /11 августа 1899. Пятница

Сильный ветер целый день; даже и разборкою нельзя было заняться, так как все надо очищать от многолетней пыли, а наружу нельзя вынести — рвет и мечет.

Читал найденное вчера при разборке сочинение «О православном белом и черном духовенстве», напечатанное в 1866 году в Лейпциге и тогда же высланное безымянным автором и мне, как одному из членов заграничного духовенства. Не помню, какое впечатление произвели на меня тогда эти увесистые два тома. Ныне впечатление жалкое. Какие бешеные ненавистники монашества тогда были! Все черное, злое, хотя, вероятно, и справедливое в единичных примерах, собрано в кучу точно навозную, и названо «черным духовенством»! Экая озлобленность! И это в то время своего рода моровое поветрие сколько вреда наделало! И сколько наглой лжи в утверждениях и обобщениях! По автору, в Ака­демии в монахи иначе не поступали, как завлекаемые начальством. Кто же меня завлекал? Да и слышно ли было в Академии что-либо подобное во всю мою бытность в Академии?!

Июля /12 августа 1899. Суббота

Катихизатор Яков Ивата прислал свой литературный труд: цифровой словарь священных слов и предметов; например, на цифру «один» — «один Бог» и указание на текст Священного писания, где можно видеть это; «одно лицо в Иисусе Христе» и сказано — смотри в «Осиено-кага- ми»; «одна Церковь» — там же; на цифру «два» — «два естества в Иисусе Христе» — «Осиено Кагами» («Православное исповедание» Святителя Димитрия Ростовского), «две воли» — там же; на цифру «три» — «три лица в Боге» — текст; на цифру «семь» — «семь таинств» — «Осиено кага- ми», «семь Вселенских соборов» — то же и так далее; увесистая тетрадь, для религиозно-нравственного научения малополезная, но в японском духе, которому нравится подобная игра в цифры, или что-либо подоб­ное, сухое и формальное. В напечатании на церковный счет отказано, и тетрадь препровождена обратно с похвалою трудолюбию и советом поискать издателя на стороне. Впрочем, издания от Церкви тетрадь не заслуживает и по своей нецерковности; разве основанием учения об «одном лице в Иисусе Христе», «двух естествах Его», «семи таинствах» и подобное служит «Осиено-Кагами»? И можно ли подряд по авторитет­ности ставить Священное Писание и Осиено Катами?.. Но если найдется охотник печатать, что ж, пусть печатает; все же несколько христиан­ских понятий перепадет на долю лиц, которым книжка попадет в руки.

Августа 1899. Воскресенье

После Обедни явились из Оота (в провинции Мито) двое христиан, Иоанн Кикуци и Петр-одноглазый, с прошением о выводе оттуда кати­хизатора Петра Мисима.

— Какие причины?

— Подозревается в нечистоте по седьмой заповеди. Конечно, мы доказательств не имеем, но и язычники говорят,— и так далее, пошли нести бессодержательную болтовню.

— Сами же говорите, что доказательств нет, а предмет слишком серьез­ный, будь он виновен в этом — катихизатором уж не может быть, как случилось доселе с немалым числом молодых катихизаторов. Но Мисима почти старик, да и жена есть, и по характеру не развратник. Не верю я этому. Два года назад на него наплели что-то подобное, но оказалось ложью, теперь, верно, то же. Чем еще не хорош он?

— Ленив по службе. В воскресенье не всегда отправляет общую мо­литву; к крещенью представляет совсем не знающих учения, которые, приняв крещение, не ходят потом в Церковь.

— А священник разве не испытывает представленных к крещению?

— О. Фаддей строго испытывал, о. Тит почти не делает этого.

— Это о. Титу будет поставлено на вид с наказом, чтобы вперед ис­полнял правило церковное. Ему же я отошлю и ваше прошение с пропи­санием, чтобы сделал выговор Петру Мисима за леность и присмотрел за его исправлением.

И так далее — длинный разговор был и убеждение; ушли с миром, а о. Титу будет написано.

Вечером, когда шел осматривать работы по ремонту, о. Павел в окно своего дома выглянул и заявил, что идет ко мне с гостем.

— Кто такой?

— Арай Цунено-син, только что вернувшийся из Америки.

Выглянул и Арай и вышел поздороваться. Где же узнать! В 1868 году виделся с ним, когда он в числе инсургентов в Инамото был в Хакодате; был он таким пылким юношей, готовым к христианскому научению. По моем отъезде тогда в Россию, в начале 1869 года, он уехал в Америку и вот тридцать лет прожил там. Попал он в научение какому-то мистику Гаррису, человеку доброму, сохранил сердце чистым и поведение доб­рым (хоть отплачивал за то Гаррису, как видно из рассказа, батрачной работой на его фермах); но учения Христа, которому усвояет божеское достоинство, однако не знает и знать не хочет:

«Какой прок, мол, в учении, было бы поведение!» Даже крещения не принял — «духовное-де достаточно». Учитель его, кроме Бога-Отца, ис­поведует еще Богоматерь (что-то совсем новое) и прочее — много гали­матьи рассказывал про своего учителя с видимым благоговением к нему. Я приглашал его просветить разум Божественным учением, которое три с половиною года преподавал Спаситель — стало быть, не немало­важно оно, как исповедует мистик, и так далее. Араю пятьдесят три года, он не безнадежен тем более что, кажется, не чужд и смирения, вопреки тому, что являл в своих письмах лет пятнадцать назад.— Я угостил его и о. Павла Сато японским ужином из кухмистерской.

Августа 1899. Понедельник

Некая госпожа Савельева, чрез протоиерея Василия Яковлевича Ми­хайловского и о. Феодора Быстрова, просится в Миссию; о. Феодор при­слал ее прошение, в котором она очень восхваляет свои педагогические таланты, которыми пользовалась Палестина и множество женских школ в России; ей тридцать семь лет.— Тотчас же по прочтении документов начертил телеграмму: «Petersburg Ingenernoi Zamok. Protojerei Bistroff: Savelieva ne nado». Завтра утром пошлю. Немножко жаль двадцати ен на нее, но о. Феодор пишет, что она просит ответить телеграммой, ибо во время каникул удобно подыскать другое место. Пусть ищет. Здесь же Женская школа ведется японками так хорошо, что лучшего и желать не нужно.

Августа 1899. Вторник

Был в Йокохаме, чтобы: 1) сдать в банк, с разменом, чек присланной одной суммы содержания Миссии. Hong Kong and Shanghai Bank на сей раз показал размен на 34 ены ниже настоящего. Хорошо, что я предва­рительно заехал в Chartered Bank of India etc и спросил — сюда и сдал чек, так как Миссия имеет дело с обоими банками; 2) взять чек на пять­сот рублей в Русско-китайском банке для отсылки о. Феодору Быстрову

на уплаты за ризы, книги и прочее; 3) засвидетельствовать в Консульст­ве мою доверенность о. Феодору на получение в Петербурге из Казна­чейства моей пенсии — двести рублей; консула не застал, оставил дове­ренность с запиской; ныне (десятый час вечера) засвидетельствованная доверенность с любезной запиской консула уже получена мною; 4) взять ящичек с бриллиантовым крестом на клобук. Сказали в Консульстве, что он завчера переправлен в Посольство, почему, возвращаясь из Йокоха­мы, я заехал в Посольство и получил футляр с алмазным крестом; всего одиннадцать алмазов в кресте; застрахован был ящичек в две тысячи рублей, как сказали в Посольстве. Спасибо Государю за такой щедрый дар! Но право же, совестно надевать! Все награждают только меня, а японцы, служащие со мной, остаются без всякого поощрения. Не знаю, что делать? Испросить о. Павлу Савабе и другим старшим священникам синодальные кресты? (Скуфья и камилавка здесь пока невозможны — просто неприличны). Но не будет ли это неудобным инцидентом? Где набрать крестов на дальнейшие награды? А дашь ныне, будут смотреть на руки и потом. Например, о. Павел Морита — и ревностен, и успешен; чрез три-четыре года будет заслуживать награды и он; но он молод; ходатайствуя о нем, как обойти оо. Бориса, Тита и прочих? Что же, это значит и всем, или почти всем кресты? То есть лет через десять отныне у нас почти все священники очутятся в крестах, но какая же это будет награда? И опять, где взять крестов? Не все же из Святейшего Синода — совестно будет все просить оттуда, довольно было и разрешения Свя­тейшего Синода дать крест. Или уж не начинать и обычая награждаться японцам из России? Кажется, это будет всего разумней; Миссия будет избавлена от многих неприятных компликаций. Притом же японцев до сих пор никак не разубедишь (язычников, конечно), что Царь не имеет никакого властного отношения к японским православным христианам. Миссия и Церковь будут избавлены от лишнего подозрения, не награж- даясь в японском составе от России.

Августа 1899. Среда

Целый день писал письма в Россию да ходил по ремонтным работам, идущим весьма вяло.

Августа 1899. Четверг

Из Одавара беспрерывные письма, что Церковь все больше и больше приходит в расстройство, но что о. Петра Кано никакими способами невозможно убедить подавать прошение о переводе оттуда; пишут, что противники его давно приготовили за подписью будто больше ста человек прошение о том, чтобы он убран был из Одавара. Я намекнул, наконец, Петру Исикава, чрез о. Павла Савабе, и катихизатору Петру Кураока, который сегодня явился с жалобой на окончательное расстройство Цер­кви, прямо, чтобы выслали заготовленное прошение к о. Павлу Савабе; я частно заимствую от него это прошение, телеграммой вызову о. Кано, покажу ему: «Видишь, что Церковь не в мире, как ты всем беспрестанно заявляешь; итак, ты не можешь управить Одаварскою Церковью, а пото­му подавай о переводе оттуда». Он, без сомнения, послушается; тогда я прошение христиан возвращу о. Павлу Савабе для возвращения от него им — «мол, и без вашего прошения о. Петр Кано будет переведен, он сам просит о том»; отправлюсь в Одавара, объявлю христианам, что «о. Петр просит о переводе, и потому будет переведен, вам же дается другой священник».

Из Хацивоодзи известие, что катихизатор Игнатий Мацумото заболел дизентерией, которая ныне свирепствует. Священник Алексей Савабе отправился туда.

Вечером почти в пустом Соборе была торжественная праздничная всенощная.

Августа 1899. Пятница.



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2020-03-02; просмотров: 127; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 44.223.31.148 (0.012 с.)