Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Октября /12 ноября 1905. Воскресенье
Вчера за всенощной, сегодня за обедней было много военнопленных офицеров из разных мест. После обедни пили чай у меня, еле-еле кой- как поместившись в моей небольшой приемной. Смешанный разговор о разных случаях военной жизни и, особенно, пленения. Между офицерами был из Сидзуока штабс-капитан Иван Михайлович Шастин, с которым я посредством переписки успел подружиться, хотя на улице не узнал бы его. Отправились все в Уено осматривать музей, панораму Порт-Артура и Цусимского боя и прочее. Шастин тоже отправился, но чрез полчаса привезли его обратно раненого: упал с тележки и ушиб ногу и руку. Угостил я его скородельным завтраком и долго слушал его военные рассказы о наших военных злоключениях. Плохи были наши военачальники. Печально слушать все рассказы офицеров, лучше бы и не слушать, тоску наводят тяжелую. Скоро Шастин отправился обратно в Сидзуока, вместе с заехавшим за ним его приятелем. Имел разговор с иподиаконом М. Кавамура о крестиках, и, когда высказал, что невольно приходится подозревать его в соучастии с мастером в обмане, то он заплакал. На слезы, впрочем, он слаб, и я не сдался, а сильно потребовал, чтобы он уличил мастера в обмане, коли сам невинен, и принудил возвратить сумму, на которую обманул, иначе я судом потребую у него эту сумму. (В душе, однако, я очень сомневаюсь, чтобы можно было выиграть дело в суде: писанного контракта нет, а только словесный договор, и свидетелей, кроме Кавамура, нельзя поставить). Октября /13 ноября 1905. Понедельник Отправил иподиакона М. Кавамура и учителя Семинарии Петра Уция- ма, говорящего по-русски, в Йокохаму сдать фланелевые рубашки, исподники и шерстяные чулки садящимся сегодня на судно военнопленным, отправляемым во Владивосток. Потом занялся сведением счетов по приходо-расходу денег, присылавшихся из России мне на нужды военнопленных. В приходе было 96 тысяч с половиной, остается из них теперь не более двух тысяч, так что большие расходы уже нельзя делать. Ноября 1905. Вторник Кавамура и Уцияма поздно вечером вернулись из Йокохамы, исполнивши порученное им дело. Вчера и сегодня полковником Веселовским принято и посажено на пароход «Ярослав» 2100 пленных из Нарасино. Пароход стоял у самой пристани, здесь же заготовлены были теплые вещи, и каждому проходившему на пароход Кавамура или Уцияма давали по паре из фланели рубашки и исподник и по паре чулок. Даже офицеры взяли себе по паре всего, так хороши эти вещи. Солдаты были счастливы своему освобождению из плена и отправлению домой и зацеловали моих посланцев при прощанье, и наделили их иконами.
Ноября 1905. Среда Производил исследование о крестиках. И каким же дураком, кругом виноватым, сам я оказался! Одно извинение: за всем не усмотришь, будучи один-одинешенек на все дела.— Мастеру поставлено было в условие, чтобы он сделал, по составу серебра с лигатуры, точно такие крестики, какие доселе делал для Миссии уже много лет христианин Андрей Аменомия. Он отвечал, что сделает еще лучше, то есть положит больше серебра. Первоначальное условие с Андреем, много лет тому назад заключенное, было, чтобы серебра полагалось 70 частей (мне помнилось даже, что 80) и меди 30. И я был уверен, что доселе Андрей исполняет это условие. Но увы! По собственным словам Андрея, уже четыре года, как он отступил от него, стал класть меньше серебра, так что последние его крестики состоят из 5% [sic] серебра и 5% меди, по его словам. Совсем и не знал я того, что его крестики также, если потереть, тотчас являют красный цвет, и в изломе красны. Эти крестики его даны были в образец новому мастеру — язычнику (по невозможности Андрею в своей небольшой мастерской выполнить в короткое время большой заказ), и неудивительно, что он обещал сделать крестики лучше, чем у Андрея, то есть разумел он, вероятно, не такими красными, как у Андрея, хотя этого не исполнил. Спрашиваю сегодня у призванного Андрея: — Ты зачем же изменил условие? Ты должен был класть 80% серебра и 20% лигатуры. — 70% серебра,— поправил он меня. — Положим, что 70, быть может, я действительно забыл, условие заключалось много лет тому назад. Но почему же ты не клал 70%? — Серебро стало дорого, я сообразовался с ценою серебра и с тем, чтобы крестик был всегда не дороже 10 сен, как условлено было. — Но отчего же ты мне этого не сказал? Ведь я всегда принимал твой крестик за серебряный, так говорил об нем всегда христианам. А он уже давно перестал быть серебряным, и если верно, что ты клал в последнее время 5% серебра и 5% меди, то он полусеребряный, так следовало его и называть, а не серебряным, причем люди могут подумать, что мы их обманываем, продавая им крестики фальшивой поделки.
Молчит Андрей, но видно, что сознает себя виновным, так как говорит все время с дрожью и запинаясь. Не стал я объяснить ему, какая беда теперь вышла, что в Кумамото пленные бунтуют между прочим из-за крестика, говоря, что их обманули, обещали серебряный, а дали медный. А спросил только настоятельно: — Скажи точную истину; правда ли, что твои крестики полусеребряные? Не хуже ли? По красному цвету внутри их трудно поверить, что в них наполовину серебра. Но Андрей заклялся, что правда, никак не хотел отступиться от этого, с чем я его и отпустил. Послал я Кавамура к химику-лаборанту, чтобы разложил содержимое крестиков и в точности определил, сколько серебра и лигатуры как в крестике Андрея, так и нового мастера. Но намеченный нами лаборант закрыл свою лабораторию и не производит больше таких опытов, а посредством пробирного камня исследовал и сказал, что в крестике мастера-язычника не больше 3% серебра, в крестике Андрея побольше, но сколько именно, не взялся определить. Новый мастер заклялся, что он отнюдь не спускался ниже 3.8% и 3.6% серебра; по расчету цены разность между 3.6% и 5% серебра образцового крестика (то есть Андреева) выходил, что он лишнего получил от всего заказа (в 6600 ен) только 250 ен, каковые и возвращает Миссии. Я взял деньги и прекратил дело. Ноября 1905. Четверг Почти каждый день теперь посещают офицеры из разных мест. Отпускают их на 3-4 и даже больше дней, по истечении которых они непременно должны явиться в свое место, рискуя, в случае просрочки, подвергнуться выговору или лишению отпуска вперед. Все это так унизительно для наших бедных офицеров, начиная с младших до Генералов! Но терпеть должны, наподобие школьников, которых держат под строгой ферулой. Сегодня были из Нагоя четверо молодцеватых морских кондукторов. Хвалили Стесселя и Генерала Фока; от них первых слышу эту похвалу, все доселе находили разные причины порицать обоих этих Генералов. Ноября 1905. Пятница Встал с таким бодрым расположением работать целый день, то есть писать к военнопленным на их письма, которых каждый день приходит не меньше десятка, часть из них непременно с деньгами на Миссию и на разное. К несчастью, заглянул в «Japan Daily Mail» и совсем расстроился — в России везде бунты: во Владивостоке бунт, в Хаматера бунт, в Кумамото бунт. Ужас! Забунтовало и мое сердце, вялость к работе напала. И потащился весь день с мрачным колоритом. Как ни муштруй себя, а в машину не обратишь, жизнь кладет свой отпечаток на душу. Ноября 1905. Суббота Были из Сабае полковник Николай Николаевич Максимовский, заплакавший при входе, и другие офицеры. Речь и все манеры Максимовского являют в нем настоящего джентльмена. При них пришел по делам ко мне Mr. Andre, Максимовский заговорил с ним точно француз. Четыре офицера из Сабае пожертвовали в Миссию великолепный гармониум, который прежде выписали для себя из Токио. Вечером все сабаевские офицеры были в Соборе за всенощной. Во время проповеди, после всенощной, смотрю — все учащиеся стоят, тогда как здесь уже в обычай обратилось сидеть во время проповеди.
— Что за причина? — спрашиваю. — О. Феодор Мидзуно передал ваше приказание, чтобы стояли,— отвечают. Но я и не думал давать такого приказания; о. Феодор неправильно понял мое распоряжение ему: сходить в Женскую школу и сказать, чтобы маленькие девочки-певчие стояли благочинней в Церкви, не оборачивались и подобное. Потому я сказал, чтобы не меняли обычая сидеть во время проповеди. Ноября 1905. Воскресенье Много офицеров в Церкви и потом у меня. Из Сендая прибывший один наш полковник из сахалинских военнопленных рассказал, что в Сендае между пленными нижними чинами есть 60 поляков, не являющих себя русскими патриотами, потому между русскими и ими произошла драка, и 20 поляков избиты, а один из них уже помер от побоев. Еще говорил полковник, что у сендайских военнопленных нижних чинов хранилось 4 знамени, вынесенные из боя у Мукдена, японцы проведали об этом, должно быть, от поляков, и стараются отыскать их, но русские до сих пор хорошо прячут. Ноября 1905. Понедельник Был из Нагоя пленный Генерал наш, кавказец-магометанин, Самет- Бек Мехмандаров, со своим адъютантом поручиком Романом Ильичем Грибовским. Генерал поцеловал руку, здравствуясь и прощаясь, и весьма часто старался употреблять в разговоре «Ваше Преосвященство», не без труда выговаривая эту длинноту. Уже седой, в приемах очень спокойный. Ноября 1905. Вторник Ровно 25 лет, как я в последний раз приехал в Японию. Слава Богу, что следующее 25-летие придется встречать в могиле, в одиночестве, так как и черви перемрут. Был из Сендая военнопленный военный губернатор Сахалина генерал- лейтенант Михаил Николаевич Ляпунов с одним из своих адъютантов. Много грустного рассказал он про наше административное неустройство, как все его представления в Петербург оставались без всякого исполнения, как его оставили без войска —на всем Сахалине было только 15 тысяч, и прочее; в заключение чуть не заплакал, говоря: «И вот я взят в плен, арестант». А адъютант рассказал про чудовищную жестокость японцев: отряд в 130 человек русских отдался в плен им, и они, связавши всем руки, вывели их на поляну, вырыли могилу и всех до единого изрубили, двух офицеров даже с истязанием, и зарыли в землю. Один русский солдат, скрытно следуя за отрядом, все это видел и ныне, будучи в плену, рассказал Ляпунову, которым составлен протокол, имеющий быть обнародованным после плена.
Из России получено 386 застрахованных тючков с книгами и некоторые с бельем для военнопленных. Отправлены были, кажется, в июне, получены поздненько, впрочем, успели разослать все по назначению. Ноября 1905. Среда Целый день прошел в разборке пришедших вчера тюков с книгами. Посетившим меня офицерам предложил выбрать и взять себе книги, что они и сделали. А поручик Р. И. Грибовский, вновь сегодня посетивший меня, отобрал для всех пленных в Нагоя огромное количество книг. Была сегодня сестра милосердия, девица, госпожа Ширкова, разыскивающая своего брата, который был уполномоченным от Красного Креста, господина Ширкова, которого я прежде два раза разыскивал по письмам из России от его родителей и от нее. Думает она, не находится ли ее брат под другою фамилиею в числе военнопленных. Но, кажется, напрасны будут все ее поиски, из ее же рассказа очевидно, что брат ее погиб в Мукдене. Я предложил ей взять несколько книг из пришедших вчера, и она тоже воспользовалась. Ноября 1905. Четверг Упаковка книг, которых для Хаматера уложено 13 ящиков и 3 ящика туда же с бельем, для Нагоя — 5 ящиков. В Хаматера пойдет все на имя рядового Петра Каширина, в 4-м участке, где больше десяти тысяч военнопленных порт-артурцев. Каширин там церковным старостой, и какая светлая личность, несмотря на то, что простой солдат, довольно образованный, весьма благочестивый и очень разумный; с ним переписываться — истинное удовольствие, так задушевны и так серьезны его письма. Уже третий раз посылаю ему книги для распределения между разными участками, и так аккуратно и рассудительно он делает это! Жаль очень, что простудился и болеет в последнее время, послал ему теплое платье, но почему-то не дошло до него. Ноября 1905. Пятница Давно уже началось то, что утром встаю глухим на правое ухо, но мало-помалу глухота отходит, и ухо вступает в обычное отправление своей службы. Так было доселе, но сегодня совсем не то: глухота не проходила целый день, и это повергло меня в отчаяние, мрачное настроение целый день, работа из рук валится. Слух так еще нужен лет на пять! И ужели наполовину пропал? Какое страшное неудобство для службы! Ящики с книгами отправлены в Хаматера и Нагоя, а вновь наложены для Нарасино 6 ящиков и для Сендая 2 ящика. Ноября 1905. Суббота Та же глухота и то же мрачнейшее настроение духа. Как же я буду на Соборах? Как услышу все речи священников и катихизаторов? Беда! За два дня много писем от пленных накопилось, на которые надо отвечать, но решительно не могу принудить себя к умственной работе, до того гнетет уныние от глухоты. Ящики с книгами все разосланы. Ноября 1905. Воскресенье После богослужения всегда лучше, уныние проходит, бодрость приходит. Полуглухим — так полуглухим! И в этом виде еще можно работать, переводу богослужения это не помешает, а это и есть главное дело конца моей жизни. Богу не угодно освободить меня от неудобства глухоты — Его Святая Воля!
Ноября 1905. Понедельник С 3-х часов ночи встал, бодрый и готовый к работе, и много писем сегодня за день написал. Дождь льет целый день; несмотря на это, в Йокохаме идет посадка военнопленных на вновь прибывший пароход. Я отправил вчера туда о. А. Савабе с молебенной книжкой и облачением — если удобно, отслужить на судне напутственный молебен и передать мое благословление и благожелания. Ноября 1905. Вторник День бодро-рабочий, начиная с трех часов утра: письма к военнопленным в Америку и Пекин. Вечером был из Кумамото хорунжий Николай Михайлович Вейсберг. Генерал Данилов взял его к себе в качестве чиновника особых поручений, как знатока многих языков и офицера распорядительного; ныне он приехал от Генерала к французскому Министру для переговоров о чем-то. Рассказывал, что бунт между матросами и солдатами в Кумамото прекратился; он же и убедил их успокоиться и раскаяться, причем, когда говорил речь им, один бунтовщик занес на него руку. Это был самый главный заводчик беспорядка, его на другой день раскаявшиеся товарищи избили до полусмерти, хотели то же учинить и с другими 22 главными бунтовщиками, но эти успели убежать к японцам и теперь скрываются у них. Бунт был, по-видимому, на подкладке нигилизма; бунтовавшие порассекали и побросали крестики, полученные от Миссии. Но теперь, раскаявшись, сокрушаются об этом и чрез Н. М. Вейсберга просят меня простить их. Я сказал Н. Михайловичу, что с готовностью прощаю и желающим вновь получить крестики, если известят меня о числе их, пошлю, крестики еще имеются. Много интересного рассказал Вейсберг о том, как он на разведке взят был в плен, как его избили при этом ружейными прикладами, потом как судили его и хотели расстрелять; разобравши же дело, хотели наградить его за храбрость японскою медалью, от которой он отказался. Рассказал еще, как в Мацуяма отобрал от нижних чинов революционные листики, которыми японское начальство в изобилии снабжало их, и сжег их, за что также его чуть не засудили, и только французский консул, вызванный телеграммою, спас его от тюремного заключения на 5 лет, на которое хотели осудить его «за то-де, что сжег имущество, принадлежавшее Японскому Правительству». Надо полагать, что записки военнопленных, которые, без сомнения, во множестве появятся потом, будут весьма занимательны. Ноября 1905. Среда О. Алексей Савабе явился, чтобы рассказать, как он проводил садившихся в Йокохаме на пароход военнопленных: отслужил для них на судне напутственный молебен, передал им мой прощальный привет и благословение. Все необыкновенно счастливы своим отправлением. Отъезжают на этом пароходе «Воронеж» Генерал-лейтенант Ляпунов, военный Губернатор Сахалина, и другие офицеры, содержавшиеся в Сендае, офицеры и все нижние чины из Такасаки и прочие. В сегодняшних газетах объявлено, что по вчерашнее число выбывших из Японии военнопленных уже 16 527 человек. Так как всех русских военнопленных в Японии было 71 937, то, значит, остается еще в Японии 55 410 человек. Сегодня был у меня лейтенант Павел Покович- Шишко из Кёото, рассказывал, что слышал Генерала Данилова говорящим, что «к Новому году ни одного пленного не останется в Японии». Дай Бог! «Ворон ворону глаз не выклюнет». Captain Brinkley, почтенный издатель газеты «Japan Daily Mail», и William Awdry, достойный епископ Англиканской Церкви, должно быть, не знают этой русской пословицы и потому поступили вопреки сей аксиоме. Капитан Бринкли всегда, безысключительно, так превозносит японцев и так злословит русских, что первые у него все и во всем сущие ангелы, последние — настоящие дьяволы; коснись кто хоть мало японцев без похвал им, у Бринкли тотчас пена на губах и проклятие льется с пера оскорбителю японцев; а где о русских, там непременно в соседствие с сим словом — «дикость, зверство, варварство, скотство (brutality)» и подобные перлы адских украшений. Бишоп Одрей разродился статьей в лондонское «The Times», где тоже почти целостно райских обитателей видит в японцах, а русских не преминул украсить словом «savagery»; но так как и на солнце есть пятна, то мнящий себя беспристрастным епископ нашел нечто, несвойственное или крошечку не идущее к всесветным насельникам Царства Небесного. И как же это разобидело Бринкли! Сегодня привел в своей газете целиком письмо епископа и отсмолил передовицу, в которой отхлестал его, со слезами умиления к своему епископу, правда, но с пеною у рта за японцев, тем не менее... Картина! Ноября 1905. Четверг Был из Хиросаки военнопленный Хрисанф Платонович Бирич, ра- ботопромышленник на Сахалине, во время же войны начальник вольной дружины. Рассказывал про такие жестокости японцев, что в ужас приходишь. Не было тогда иностранных корреспондентов, не перед кем было роль гуманных разыгрывать, и потому показали себя в своем натуральном виде: массы мирных жителей избивали без всяких причин, женщин насиловали, других женщин и детей рубили и расстреливали так же, как мужчин; русских каторжников множество и массами расстреляли под предлогом, что «этот народ, мол, ни к чему не годный»; даже умалишенных больных повытаскивали из госпиталя и расстреляли; а другие массы каторжников, как скотов, перевезли в Де-кастри и бросили без пищи... Поверит ли Бринкли всему этому, если рассказать ему? Ни за что! Он, если бы и своими глазами увидел эти зверства японцев, то принял бы это за оптический обман и обернувшись тотчас бы завопил: «Русские варвары творят ужасные зверства, русские дикари свирепствуют и т. д.» Утром получил письмо из Йокохамы от господина Герасимова, «уполномоченного Особого комитета Е. И. В. [Ее Императорского Высочества] Великой Княгини Елисаветы Феодоровны», извещающее меня, что «в Йокохаме открывается небольшой госпиталь для русских военнопленных, и что в нем двое больных уже имеются». Просит книг для больных. Тотчас же я послал молитвенники с иконами, Евангелия и другие религиозные; обещал и светских, если понадобятся. Но просил его в свою очередь взять в госпиталь больных из Нарасино, где их положение ужасное, как говорил подполковник Гобято и как пишет фельдфебель Саранкин.
|
|||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2020-03-02; просмотров: 113; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 13.58.82.79 (0.025 с.) |