Февраля /1 марта 1905. Среда

О. Симеону Мии написал, чтоб он никак не оставлял служение в Нагоя. Там самые главные из военнопленных, Порт-Артурские Генера­лы, и притом такие благочестивые, что сейчас же по прибытии захотят устроить Церковь с иконостасом; как же можно оставить их без русской службы! О. Петр Сибаяма всячески хочет отстранить о. Симеона, чтоб самому там важничать в обществе Генералов; это своего рода «первенство мо Диотреф[?]». Но нельзя же слушаться его. Пусть он служит по-японски, когда там нет о. Симеона; но о. Симеон должен, по крайней мере, два раза в месяц посещать Нагоя и совершать всенощную и Литургию по­русски. Вот теперь он должен отправиться туда, чтоб освятить, действи­ем водоосвящения, устроенную там временную Церковь с иконостасом, и т[ак] дал [ее].

О. Симеон Мии будет служить также у военнопленных в Тенгачая, где 6 тысяч поселено. Сегодня из Миссии отправлены туда 4 большие ящика, и в них для комнат 145 икон Спасителя, Богоматери, Евангелис­тов и Апостола Павла, ящик с Свящ. утварью, облачения, Богослужеб­ные книги и прочее, все, что затребовано о. Симеоном.

О. Димитрий Тресвятский пишет из Кобе, как Яп[онское] начальст­во потребовало, чтоб он отправился восвояси,— не позволяется-де ему служить у военнопленных; как он скорбит, что не дали ему послужить больным в Мацуяма, и прочее. Весьма жаль, что уезжает!

Февраля / 2 марта 1905. Четверг

От Адмиральши Чухниной, из Севастополя, еще получено 17 паке­тов книг для военнопленных, да вчера один от нее же. Если бы побольше было таких благотворительниц, участь военнопленных была бы сносна. Одна же она, сколько ни собирает и присылает книг, при нынешнем числе всех военнопленных здесь, это — капля в море.

О. Игнатий Мукояма прибыл, чтоб рассказать, как успешно у Павла Сато и Георгия Абе идет их совместное дело проповеди в Такаяма и Исохара. Действительно, это, кажется, единственное место, где живо идет проповедь, и это, положительно, единственные два катихизатора, не заснувшие в настоящее время. Впрочем это я знал из писем; и о. Игна­тию не следовало для сего приезжать в Токио. Приехал же он, под этим предлогом, к матери и детям. Господь с ним!

О. Симеон Мии пишет, что военнопленные в Тенгачая собрали меж­дусобою 250 рублей и хотят на них выписать из России икону Святителя Чудотворца Николая, чтобы пожертвовать, на память о них, в одну из ближайших японских Церквей. Какое трогательное усердие людей, са­мих в нужде! Еще пишет, что между пленными есть живописец, который желает написать икону в 2 аршина и также пожертвовать Японской Церкви на память.

Февраля / 3 марта 1905. Пятница

Офицер Николай Феликсович Рава из Сидзуока прислал мне, в ответ на посланный мною ему календарь сего года, 35 прекрасных фотографий своей работы; преинтересные виды и группы — целый альбом можно составить.

Из Каяма от катихизатора телеграмма, что там «разлад между нашими христианами и язычниками прекратился — мир восстановлен». Значит, отправление туда Петра Исикава принесло пользу. Слава Богу!

Японцы, визитирующие наших военнопленных, в видах утешения их, не раз просили у меня книг для подарка им; сегодня же один просит икон, чрез литографа Павла Окамура. Я ответил Окамура, что, пожалуй, дам нестолько икон, но явившийся с этим подарком к военнопленным должен будет сказать, что получил их от Епископа, чтоб сделать пода­рок; иначе, едва ли русские христиане с почтением примут икону из рук язычника.

Февраля / 4 марта 1905. Суббота

Унтер-офицер, по фамилии Деликатный, сидящий в тюрьме, в На­гоя, за неповиновение и грубость Японскому начальству, просит 30 ен на уплату по суду и на одежу —да какое бойкое письмо! Надо послать бедному.

Из Фукуцияма просят театральных книг — хотят для развлечения театр устроить. Быть может, найду что-нибудь послать.

Февраля / 5 марта 1905.

Воскресенье Мясопустное

До Литургии было крещение двоих, возрастного и младенца.

Петр Исикава вернулся из Каяма и рассказал, как местное начальство само устроило примирение язычников с христианами. Начальство язы­ческое, но умное и доброе, действовало не по сочувствию к христианст­ву, но чтобы соблюсти волю высшего начальства, которое не желает, чтоб христиане жаловались на притеснение. Так или иначе, но что дело уладилось, слава Богу. Христиане твердо соблюли веру и теперь рады, что трудность положения для них кончилась — земля у них не отнимает­ся, все остается на старом положении. Петру Исикава не пришлось и говорить с язычниками в Каяма, он только подействовал на начальство.