Августа /12 сентября 1889. Четверг

Со вчерашнего вечера почти вплоть до сегодняшнего утра продол­жался ураган. Не успели мы разобрать лесов на колокольне, уже начав разбирать; потому мало закрепленными некоторыми жердями, раскачи­ваемыми ураганом — едва щели в одном из шатров под крестом,— вогнута поверхность в дюйма три,— и испорчена медная крыша в двух местах. Слава Богу, однако, что беда этим ограничилась. Ураган был силы необычайной: все леса покривило, на куполе в шести местах листы приподняло (беда легкопоправимая), сломало в саду вишневое дерево и в редакции иву, повалило почти все заборы, где только было свободно ветру,— это в Миссии, а в городе, на окраинах, немало рухнувших до­мов,— в предместье же и гибель людей была под развалинами домов.

Недавно вернулся от аглицкого бишопа Bickersletl’a (это — фамилия- то,— если это не безобразие, то что же не прекрасно на земле?), куда зван был по случаю остановки у него аглицкого путешественника Reverend Londsdale. С сим я встретился в 1880 году в Киеве, куда он прибыл осмат­ривать все, и где в Лавре я не счел нужным воздержать чувство жалости к одной даме, какой-то случайной водительнице Лондсдале по Лавре. Пустив ее на волю с ее плохим французским языком, я с еще более плохим аглицким принял сего британца с каким-то юнцом при нем на свой чай,— и водил его на колокольню, в пещеры, всюду. Чувство благо­говения к святым киевским мощам, по-видимому, в нем не возбудил, как ни старался в том,— не видно сего ныне. А пришел он третьего дня сюда осматривать Миссию. Показал,— водил налеса, рассказал о Миссии, что он спрашивал, дал статистический лист и карту Церквей. Ныне вновь он требовал некоторых пояснений,— и я дал оные,— почему же и не дать? «Отчего Православная Миссия имеет такое очевидное превосходство в успехах перед другими? Два миссионера, мало средств и — семнадцать тысяч христиан!» Я прибавил еще невыгоды православия здесь,—оно из страны, не стоящей наверху цивилизации,— тогда, как католичество и протестантство из самых образованных стран и прочее.— «Так чем же объяснить?» — Да чем же другим, как, не тем, что православное учение стоит тверже, чем католичество и протестантство? — Впрочем, как пе­чально, что мы не одними усты проповедуем здесь Христа... И рассказал пример Reverend Jefferis’a в Маебаси, как я не мог позволить ему гово­рить проповеди в нашей Церкви. Наш священник, например, о двух источниках вероучения,— он об одном, наш — о семи таинствах, он о двух,— слушатели, какое же впечатление вынесут! Лондсталь не мог не согласиться.

Сентября 1889. Воскресенье

Завтра начнутся послеканикулярные классные занятия, а сегодня вечером во всех школах были дружеские собрания (симбокквай). Снача­ла семинаристы принесли билет,— прогонял несколько раз: «Не все, мол, собрались,— после сделаете собрание»; уперлись: «Все уже сговори­лись, и хотели непременно сегодня»; нечего делать — дал 2 ены, извест­но уж,— у ребят что загорится, от того их трудно удержать. Да и зачем удерживать, если что хорошее. А «симбокквай», в самом деле, какая прекрасная у них выдумка! Наговорятся добрых речей всласть (худых они и сами между собою не позволят), нагрызутся в то же время орехов и дешевых пряников и надуются кипятку, что тоже невредно, а заснут потом как!

Услышав, что семинаристы делают дружеское собрание, Катехиза­торская и Причетническая школы пришли и для себя брать разрешение сделать тоже; но в то время у меня сидели начальницы Женской школы с рассуждением о распределении классов; чем же девочки-то виноваты, что у них не может быть «симбокквай»? Дано и им две ены — купить орехов и пряников и учинить собрание. Чрез полчаса уже слышалось из Женской школы стройное пение: «Царю Небесный», которым открыва­лось собрание; после того также стройно пропет был национальный гимн и, вероятно, началось лущение орехов. Еще чрез полчаса пришли звать на собрание в Катехизаторскую и Причетническую школу.

Отличное угощение — из бисквитов, груш, чая и суси; красноречи­вые речи почти всех, участвовавших в собрании, кроме юных учеников Причетнической школы,— стройное пение церковных песен между ре­чами, с аккомпанементом фисгармонии,— все это так мило, хорошо! Пусть себе и вперед будет так.

Ураган и дожди в нынешнем году причинили особенно много бедствий: рис вздорожал, что для Миссии, при ограниченности средств, очень печально. Дороги до того испортились, что многие еще не явились в школы по сей причине.— Разрушено много домов; например, в Карасуя- ма дом учеников Матфея и Гавриила Тода [?] ухнул от порыва урагана в двенадцать часов ночи и накрыл четырнадцать человек — и истинно чудо милости Божией — ни один человек не был ранен даже! Не спали в доме в то время только потому, что готовили детей в дорогу сюда; истинно Ангел Божий сохранил!

Декабря 1889 года. Суббота

В первый раз открылся фасад Собора: разобрали леса с лицевой стороны. Но со всех других сторон еще — леса, ибо не готовы водосточ­ные трубы; леса также облегают купол, где еще поделки по крыше. Но с фасада Собор очень красив. Белый цвет идет; он знаменует безукориз­ненность православия пред лицом темного католичества и пестрого протестантства.

Декабря старого стиля 1889

Ничем особенно добрым, равно как и ничем особенно дурным, сей год не отличился. Пусть же течет с миром в вечность и не глаголет дурное о Японской Церкви, ибо, хотя и много сего было у предстояте­лей ее, Господь Своею Благостию покроет все! Аминь!

Сендайская церковь

Церковь в Мориока (с октября 1889)

Церковь в Исиномаки 14 мая 1889 г.

Сендай

Мая нового стиля 1889

Сендайская церковь