Слепой учитель зрячего ученика

Неформальная рецензия на подлинный документ, написанная по просьбе Н.П.Кирпичникова, начальника Департамента науки, высоких технологий, образования и культуры аппарата Правительства РФ, весной 1997 года

 

Уважаемый Михаил Петрович!

Мне думается, что при рассмотрении присланного Вами документа центральным должен быть вопрос содержания образования.

По поводу содержания в документе обнаруживается не так-то много содержательных утверждений: «Содержание образования складывается из трех компонентов – федерального, регионального и избираемого образовательным учреждением» (стр. 10). «С учетом обязательности основного общего образования образовательные стандарты данного уровня должны гарантировать изучение школьниками обязательного минимума содержания образования, которое дает возможность продолжить образование на следующей ступени, при условии усвоения учащимися этого содержания. Требования к уровню подготовленности школьников должны определяться эмпирическим путем...» К сожалению, из документа не удается узнать больше ничего ни относительно «федерального компонента содержания образования», ни его «обязательного минимума». Точнее, в нем обнаруживаются две содержательно пустых, а в остальном абсолютно противоположных позиции на сей счет.

С одной стороны, постоянно говорится о «сопряженности образовательной реформы с общим ходом российских экономических и социальных реформ», о том, что «идеология этих реформ, и прежде всего – в социальной сфере, является основополагающей для реформирования системы образования». В числе «стратегических задач» под № 1 названа «ориентация системы образования на реализацию общенациональных интересов России». То есть молчаливо предполагается наличие где-то вовне системы образования готовой идеологии российских экономических и социальных реформ равно как и общенациональных интересов России, чье содержание общеизвестно. Хотелось бы (и судя по всему, не только мне) ознакомиться и с тем, и с другим. А то получается как в универсальной позднезастойной преамбуле: «Положения и выводы, содержащиеся в речах и выступлениях Генерального секретаря, будут положены в основу всей практической деятельности по...» Какие положения? Что за выводы?

С другой и противоположной стороны провозглашается, что «основное направление обновления содержания – переход к его многообразию». Последнее понимается тотально – как многообразие образовательных программ и типов педагогических учреждений, повышение уровня их автономности, развитие академических свобод педагогов, учащихся и студентов и т.п. С этим грешно спорить – кто ж против многообразия и свобод? Но соль в том, что авторы данной линии (партии? фракции?) обсуждаемого документа возводят педагогический плюрализм на пьедестал самодостаточного содержания, чуть ли не идеологии: «Многообразие должно выступать не только как перспективная тенденция, но как новое качество образования» (выделено не мной). На разные лады, кстати и некстати поминается рынок. Наконец, указанная партия торжественно провозглашает «включение главного ресурса развития образования – свободы». Мы-то по наивности полагали, что таковым ресурсом является культура.

Диво дивное: соавторы документа застряли в некой духовной резервации, где с опозданием в десятилетие отчаянно машут картонными мечами две псевдоидеологии начала «перестройки». С одной стороны провозглашается, что «задачи ясны, цели определены, будем перестраиваться». С другой – реанимируется подгорелый феникс наивно-либеральной идеи: порушим старый педагогический тоталитаризм, провозгласим плюрализм и поливариантность – и вырастет у нас большая-большая, качественно новая система образования. Тем, кто в других сферах жизни общества последовал этому совету, давно уже остается утешаться известной фразой: уж что выросло – то выросло...

Обе непримиримые партии совершенно сходятся в том, что не замечают либо не признают само существование проблемы содержания. Поэтому, провозглашают они хором, «кардинальная разгрузка содержания образования становится главным направлением реформирования содержания школьного образования в ближайшие годы». Нарочно не придумаешь.

* * *

Говоря о содержании образования, я имею в виду простую вещь. Новое поколение вступает в жизнь, и культура, к которой принадлежат его родители, учит их своему языку, а затем на этом языке – устами уполномоченных на то педагогов – сообщает им сумму своих сведений о мироустройстве, систему взглядов на то, что и почему в нем следовало бы изменить (или, напротив, сохранить и возродить) и некий набор форм деятельности и инструментов для подобных преобразований.

Как видно уже из этого, дело не только и не столько в том, что нынешним педагогам нечего сказать по существу ни одного из трех названных вопросов. И даже не в том, что они усиленно делают вид, будто не замечают сего пренеприятного обстоятельства (а иные и впрямь не замечают?). Проблема куда глубже и «гуманитарнее», чем ее рациональная поверхность.

Все мы, от неувядающе-пустоцветных шестидесятников и до оборотистых комсомольских функционеров 80-х (типа Чубайса и автора этих строк) противостоим нынешним учащимся как единое поколение поражения. Мы с горем пополам доламываем конкретно-историческую форму существования русской культуры (а именно – советскую ее форму), не имея ни идей, ни душевных сил для какого-либо нового строительства. Нашим детям негде жить, а мы намереваемся их учить и поучать на обломках не нами построенного дома.

Понятно, что всякая культурная форма, дающая себя разломать, того заслуживает. Речь здесь не о ней, а о нас. Возможно, кто-то из нас очень старался, а кто-то – не очень. Одни ловили рыбку в мутной воде, другие ныряли в нее спасать колхозное добро. Но не вышло – у всех вместе. Наверное, с недоступной для простых смертных политической точки зрения существует различная мера ответственности за это поражение для «коммунистов» и «демократов», «власти» и «оппозиции» etc. Мне ближе народная мудрость: блохе – что кирпич, что двугривенный. Наверное, среди нас было немало умных, совестливых, ответственных людей – только вот судить об этом уже не нам. Рассудит время, то есть наши дети. А покуда мы оставляем их в положении подростка из последней части фильма «Андрей Рублев»: тятька, подлец, так и не передал секрет колокольной меди, унес в могилу... Мы-то вроде живы, да только наша медь оказалась корытной.

Так вот, подлинная проблема РФ-ских «образовательных реформ» – ежели кто-то и впрямь настроен до нее докопаться – лежит на поверхности. Мы лишены и морального права, и самой возможности стать посредниками между собственными детьми и собственной культурой, ибо растеряли ее содержание, необдуманно разломав единственно-доступную нам ее форму и не имея за душой никакой иной, помимо вымышленной «общечеловеческой». Это не ошибка, это – грех. Предстоит признать этот грех и сделать все от нас зависящее, чтобы следующие поколения смогли его искупить.

Даннную задачу можно и нужно спроецировать в том числе и на плоскость конкретных педагогических технологий. Чем и как слепой учитель может быть полезен для зрячего ученика? Ведь мы же не можем выслать всех студентов и школьников за границу собственной культуры. И никто не пошлет нам с небес, как в утопии Стругацких «Гадкие лебеди», касту педагогов-«мокрецов». А других преподавателей, как сказал бы Иосиф Виссарионович, у нас нэт. Значит, нужно помочь детям перебросить мостик к собственной культуре через наши головы, послужить для него опорными элементами.

* * *

Но решение подобных задач несовместимо с расположением духа, в коем пребывают составители документа. Формулируя свое видение задач реформирования школы, они с первой же страницы провозглашают: «Идеологический, философско-методологический этап в их решении уже пройден. Начинается новый этап – крупных социально-технологических, операциональных, инновационных решений»... «Эти задачи были решены в первую очередь усилиями «Учительской газеты» во главе с В.Ф.Матвеевым и Временного научно-исследовательского коллектива (ВНИКа) «Школа»».

Что ж, страна должна знать своих героев...

[1] Какой бы смысл ни придавался выражению “общечеловеческие ценности”, значимых социальных субъектов, строящих свою деятельность преимущественно на подобной основе, покуда не существует, и возможное их появление — дело отдаленного будущего.

[2] Сходные принципы в свое время были заложены в фундамент Московского физико-технического института (с поправкой на то, что речь шла не о гуманитарном образовании). Поэтому в качестве неформального образа-аналогии, понятного многим специалистам сферы высшего образования, я бы рискнул говорить о "гуманитарном физтехе".

[3] Независимая некоммерческая организация, учрежденная частными лицами

[4] Здесь этот важный предмет затрагивается лишь косвенно, в той мере, в какой это существенно для обсуждения начальных этапов становления Русского университета

[5] Параллельное формирование профессорских сайтов Русского института в большем объеме позволяет добиться там значительной избыточности относительно состава "персональных кафедр", соорганизуемых лабораторией

[6] В частности предполагается развертывания градоведческого лекционно-семинарского курса, который должен быть переориентирован с монологически-повествовательной модальности на включенно-познавательную и эвристическую (за счет "разыгрывания" наново муниципальных задач, в свое время решенных в конкретных историко-культурных обстоятельствах).

[7] Как пример можно назвать игру SIM CITY, впечатавшую в сознание миллионов людей по всему миру (включая муниципальных работников) глубоко ретроградные и механистические урбан-технологии в качестве "естественной нормы."