Тт. Рао, Данге, гошем и пуннайей

9 февраля 1951 года

Товарищ Сталин: Вопросы ваши получил. Отвечу на них, а потом выскажу некоторые свои соображения.

Возможно, вам покажется странным, что мы все по вечерам беседуем. Днём мы заняты. Работаем. Освобождаемся от работы в 6 часов вечера.

Возможно, вам покажется странным, что долго длится беседа, но, к сожалению, мы не могли иначе выполнить свою миссию. Наш ЦК поручил нам лично встретиться с вами для оказания помощи вашей партии советами. Мы мало знаем вашу партию и людей мало знаем. Мы на эту миссию смотрим очень серьёзно.

Коль скоро мы приняли на себя дать совет, то мы тем самым приняли на себя моральную ответственность за вашу партию и мы не можем дать легкомысленные советы. Мы хотели познакомиться с материалами, с вами, а потом дать советы.

Вам может показаться странным, что мы задали вам ряд вопросов и чуть ли не допрос учинили. Но наше положение такое, иначе мы не могли. Документы не дают полного представления, и поэтому мы прибегли к такому методу. Это очень неприятное дело, но ничего не поделаешь. Обстановка обязывает. Перейдём к существу дела.

Вы спрашиваете: как следует оценивать предстоящую в Индии революцию?

Мы, русские, смотрим на эту революцию как на аграрную по преимуществу. Это значит — ликвидация феодальной собственности и раздел земли между крестьянами в их личную собственность. Значит — ликвидация феодальной частной собственности во имя утверждения крестьянской частной собственности. Как видите, тут ничего нет социалистического. Мы не считаем, что Индия стоит перед социалистической революцией. Это и есть тот китайский путь, о котором везде говорят, т.е. революция аграрная, антифеодальная без какой-либо конфискации и национализации собственности национальной буржуазии. Это буржуазно-демократическая революция или первый этап народно-демократической революции. Народно-демократическая революция, которая началась до Китая, в восточных странах Европы, имеет два этапа. Первый этап — аграрная революция или аграрная реформа, как хотите. Этот этап прошли страны народной демократии в Европе в первый же год после войны. На этом первом этапе стоит сейчас Китай. К этому этапу приближается Индия. Второй этап народно-демократической революции, как он проявился в восточной Европе, состоит в том, что от аграрной революции перешли к экспроприации национальной буржуазии. Это уже начало социалистической революции. Во всех народно-демократических странах Европы заводы, фабрики, банки национализированы, переданы государству. От этого второго этапа Китаю ещё далеко. Этот этап тоже далёк от Индии, или Индия далека от этого этапа.

Тут говорили у вас о передовице газеты Коминформа насчёт китайского пути развития революции. Передовица эта была вызвана статьями и речами Ранадиве, который считал, что Индия стоит на пути к социалистической революции. Мы, русские коммунисты, считаем, что это очень опасный тезис, и решили выступить против, указав, что Индия проходила китайский путь, т.е. первый этап народно-демократической революции. Это значит, что вам придётся свой революционный фронт построить так: поднять всё крестьянство и кулаков против феодалов, поднять всё крестьянство, чтобы феодалы почувствовали себя изолированно. Надо поднять общественность, все прогрессивные слои национальной буржуазии против английского империализма, чтобы изолировать блок английских империалистов с национальной буржуазией. У вас принято говорить, что всех империалистов надо выгнать одним ударом, всех, и английских и американских. Так фронт строить нельзя. Остриё общенационального фронта надо направить против английского империализма. Пусть другие империалисты, в том числе и американские, думают, что вы их не касаетесь. Это нужно для того, чтобы своими действиями не объединить против себя всех империалистов; для того, чтобы посеять разногласия среди них. Ну, а если американские империалисты сами полезут в драку, тогда единый национальный фронт Индии надо повернуть и против них.

Гош: Мне неясно — почему только против британского империализма, в то время как во всём мире идёт борьба против американского империализма, который считается остриём антидемократического лагеря?

Товарищ Сталин: Очень просто: единый национальный фронт против Англии, за национальную независимость от Англии, а не от Америки. Это ваша национальная специфика. Индия полуосвободилась от кого? От Англии, а не от Америки. Состоит Индия в содружестве наций не с Америкой, а с Англией. Военные и другие специалисты в вашей армии не американцы, а англичане. Это исторические факты, от них отвлекаться нельзя. Я хочу сказать, что партия не должна наваливать на себя все задачи, задачи борьбы с империализмом всего мира. Нужно поставить одну задачу — освободиться от английского империализма. Это национальная задача Индии. То же самое насчёт феодалов. Конечно, кулаки — враги. Но неразумно бороться и с кулаками, и с феодалами. Неразумно наваливать на себя две тяжести — борьбу с кулаками и борьбу с феодалами. Надо так построить фронт, чтобы не вы были изолированы, а враг. Это, так сказать, тактика, облегчающая борьбу компартии. Ни один человек не возьмётся, если он разумный, взваливать на себя две тяжести. Надо взять на себя одну задачу — ликвидировать феодализм, остатки владычества Англии. Изолировать феодалов, ликвидировать феодалов, сбить английский империализм, не задевая пока других империалистов. Если выйдет — это облегчит дело. Ну, а если сунутся американские империалисты, тогда и против них надо вести борьбу, но народ будет знать, что не вы, а они напали. Придёт, конечно, очередь и американцев, и кулаков. Но это потом, каждому своя очередь.

Гош: Мне теперь ясно.

Данге: Это ведь не будет мешать вести пропагандистскую и агитационную работу против американских империалистов и бороться с ними?

Товарищ Сталин: Конечно, нет. Они враги народа, и против них надо бороться.

Данге: Я задал этот вопрос для того, чтобы кто-нибудь не истолковывал бы оппортунистически задачу борьбы с американским империализмом.

Товарищ Сталин: Врага надо изолировать разумно. Вы поднимаете революцию не против американских, а против английских империалистов. Если сунутся американцы, тогда другое дело.

Рао: Среди кулаков есть небольшая часть, которая занимается феодальной эксплуатацией: сдаёт землю в аренду и является ростовщиком. Они обычно становятся на сторону лендлордов.

Товарищ Сталин: Это ничего не значит. По сравнению с общей большой задачей ликвидации феодалов, это частная задача. В своей пропаганде вам нужно выступать против феодалов, но не против зажиточных крестьян. А сами вы не должны толкать кулака на союз с феодалами. Не надо создавать союзников для феодалов. У кулака большое влияние в деревне, крестьяне считают, что кулак вышел в люди благодаря своим способностям и т.д., не надо давать кулаку возможности расколоть крестьян. Феодалы у вас дворяне?

Рао: Да.

Товарищ Сталин: Крестьяне не любят дворян. Вот за это и надо ухватиться, чтобы не дать феодалу возможности иметь союзников среди крестьян.

Пуннайя: У нас существует путаница по вопросу о национальной буржуазии. Что следует понимать под национальной буржуазией?

Товарищ Сталин: Империализм есть политика захвата чужих стран. Разве у вас национальная буржуазия думает захватить чужие страны? Пока что Индию захватывают британские империалисты. Национальная буржуазия — это буржуазия Индии — средняя, крупная, это свои национальные эксплуататоры. Надо сказать, что вы не против них идёте, а против внешнего врага, против английских империалистов. Среди национальной буржуазии найдётся много элементов, которые согласятся с вами. Верхушка национальной буржуазии — она уже в союзе с империалистами, но это только часть, и при том небольшая. Буржуазия в основном заинтересована поддержать вас в борьбе за полную независимость Индии. Она заинтересована и в том, чтобы феодализм был ликвидирован. Буржуазии нужен рынок, хороший рынок, будут люди, способные покупать. Всё это надо разъяснить в печати. Вам выгодно, чтобы национальная буржуазия не перекочёвывала на сторону англичан. Вам так надо строить дело, чтобы английские империалисты не получили бы новых союзников в Индии. В Китае никаких шагов не предпринимается, чтобы экспроприировать буржуазию. В Китае национализировано только японское имущество, даже американские предприятия не национализированы, они работают. Если тип революции у вас китайский, вы не должны предпринимать пока шагов, которые толкнули бы вашу буржуазию в сторону английских империалистов. Вот вам китайский путь. В Китае национальную буржуазию не трогают, и она выступает теперь против американских империалистов, помогает Китайскому народному правительству. Значит, можно считать, что американские империалисты внутри Китая изолированы. Что касается раздела Индии, то это жульническая штука, организованная англичанами. Если вы наметите программу действий, то вы должны в ней сказать, что вы требуете союза между Пакистаном, Индией и Цейлоном — военного, экономического. Эти три государства, искусственно отделённые друг от друга, сблизятся. Кончится тем, что эти государства объединятся. Эту идею сближения вы должны выдвинуть, и народ вас поддержит. Верхушка Пакистана и Цейлона будет против, но народ сомнёт их. До чего это искусственный раздел, видно хотя бы по Бенгалии. Бенгальские провинции отпадут от Пакистана в первую очередь.

Ланге: В понимании национальной буржуазии нас постоянно воспитывали в том духе, что средняя буржуазия называется национальной буржуазией. В Индии крупная буржуазия перешла на сторону английских империалистов.

Товарищ Сталин: имеются ли в Индии чисто английские банки?

Данге: Да, в Индии есть английские банки, есть и совместные. В нашей программе есть требование национализации крупной буржуазии, это — бюрократический капитал.

Товарищ Сталин: Это — не бюрократический капитал, это промышленно-торговый капитал. Бюрократический капитал в Китае был нажит на государственных средствах. Это капитал, связанный с государством и очень мало связанный с промышленностью. За льготные договоры с американцами семьи Сунов и др. получали деньги. Что касается крупных промышленников и торговцев в Китае, — они остались в целости. Я бы не советовал вам экспроприировать крупный капитализм, если даже они состоят в союзе с американским и английским банковским капиталом. Лучше так глухо сказать, что те, кто открыто перейдут на сторону врагов, те потеряют свою собственность. Безусловно, если у вас революция разгорится, то часть таких крупных капиталистов удерёт. Тогда объявите их предателями и конфискуете их имущество, а экспроприировать крупную буржуазию за то, что она в союзе с английским капиталом, не советую. Действуйте так, как действуют в Китае. Если у вас в программе есть требования экспроприации крупной буржуазии, то это надо вычеркнуть. Надо составить новую программу или платформу действий. Вам очень выгодно нейтрализовать крупную буржуазию и оторвать от неё девять десятых всей национальной буржуазии. Новых врагов вам искусственно создавать для себя не надо. И так у вас их много. Очередь до ваших крупных капиталистов дойдёт, и их, конечно, придётся взять потом. Вопросы революции решаются этапами. Нельзя смешивать все этапы. Решать надо этапами, нужно бить врагов частями: сегодня одних, завтра — других, а когда окрепнете, можно будет бить всех, а пока вы ещё слабы. Ваши люди копируют нашу революцию. Но это разные этапы. Опыт других братских партий надо брать критически и этот опыт приспосабливать к специфическим условиям Индии.

Вас будут критиковать слева, — не бойтесь. Бухарин и Троцкий критиковали Ленина слева, но они оказались смешными. Ранадиве критиковал Мао Цзэдуна, а Мао Цзэдун прав — он действует в соответствии с условиями своей страны. Ведите свою линию и не обращайте внимания на левацкие выкрики.

Теперь о втором вопросе, о китайском пути.

О китайском пути в области политической и социальной я уже говорил, — это будет аграрная революция. Что касается вооружённой борьбы, то надо сказать, что китайцы не говорили о вооружённой борьбе, они говорили о вооружённой революции. Они считали, что это — партизанская война с освобождёнными районами и освободительной армией. Значит, надо говорить о вооружённой революции и партизанской войне, а не о вооружённой борьбе. Выражение «вооружённая борьба» пущено в ход газетой Коминформа. Вооружённая борьба означает больше, чем партизанская война, означает сочетание партизанской войны крестьян с общими забастовками и восстанием рабочих. По объёму партизанская война уже, чем вооружённая борьба. Как начали китайцы вооружённую революцию?

В 1926–27 гг. китайские товарищи порвали с гоминьдановцами. Они выделились в отдельный лагерь, имея готовую армию в 40–50 тыс. человек против Гоминьдана. Эта армия явилась основой партизанской войны. Они стали скрываться в лесах и горах, вдали от городов и железных дорог. Конечно, там, где был ЦК Китайской компартии, вместе с ним находились и основные кадры. Китайская освободительная армия не могла обосноваться в городе, её легко было окружить, и, чтобы не быть окружёнными и разбитыми, они ушли подальше от городов и железных дорог, основали в ряде мест свободные партизанские районы. Их окружали, они выходили из окружения, бросали старые освобождённые районы, создавали новые и старались не принимать боя, и чем дальше это продолжалось, тем более китайские коммунисты отрывались от рабочих и городов. Мао Цзэдун не хотел, конечно, порывать связи с рабочими, но пути партизанской войны привели к тому, что он оторвался от городов. Это была печальная необходимость. Наконец, они обосновались в Яньани, где долго оборонялись. Они вызывали к себе крестьян, инструктировали их, как вести аграрную революцию, расширяли свою армию и превратились в серьёзную силу. Но всё же они не избежали тех минусов, которые характерны для партизанской войны.

Что такое освобождённый партизанский район? Это всё же остров в государстве, у него, этого района, нет тыла, его можно окружить, блокировать; нет тыла, на который можно было бы опереться. Так и случилось. Яньань был окружён, и китайцы ушли оттуда с большими потерями. И это продолжалось бы долго, если китайские коммунисты не решили бы перебраться в Маньчжурию. Перейдя в Маньчжурию, они сразу улучшили своё положение, обрели тыл в лице дружественного государства. Это был теперь уже не остров, а нечто вроде полуострова, который одним концом упирался в СССР. После этого Чан Кайши потерял возможность окружать китайских партизан. И только после того, как китайцы отдохнули, они получили возможность вести наступление с севера на юг. Такова история. Что вытекает из этого? Партизанская война крестьян — очень серьёзное дело и большое приобретение для революции. В этой области китайцы внесли новое в революционную практику, в особенности в отсталых странах. И конечно, каждый коммунист в стране, где крестьян 80–90 %, обязан этот метод внести в арсенал своей борьбы. Это бесспорно. Но вместе с тем из опыта китайских товарищей вытекает, что партизанская война с освобождёнными районами имеет свои большие минусы. Эти минусы заключаются в том, что партизанские районы представляют собой остров, который всегда можно блокировать. Из этого кольца есть только одна возможность выйти победителем — это создать прочный тыл, примкнуть, упереться в дружеское соседнее государство и превратить это государство в свой прочный тыл. Китайцы сделали разумный шаг, перебравшись в Маньчжурию. А если бы этого не было, — не знаю, чем кончилось бы дело. У партизанской войны нет собственных сил, чтобы добиться победы. Партизанская война обязательно приведёт к победе, если она упрётся в соседнее дружеское государство. Очень характерно, что до перехода в Маньчжурию китайские товарищи не хотели наступать, боялись окружения, и только после этого перехода они начали планомерно наступать и иметь успехи против войск Чан Кайши. Эти минусы партизанской войны нужно учитывать. У вас говорят, что партизанской войны вполне достаточно, чтобы добиться победы революции в Индии. Это неверно. В Китае была готова Народно-освободительная армия. У вас нет готовой армии. Китай не имеет такой густой железнодорожной сети, как Индия, и это большое удобство для партизан. Возможностей для успешной партизанской войны у вас меньше, чем в Китае. В промышленном отношении Индия более развита, чем Китай. Это хорошо с точки зрения прогресса, но плохо с точки зрения партизанской войны. Какие бы отряды и освобождённые районы вы ни создали бы, — это всё же будут островки. У вас нет такого соседнего государства, в которое вы могли бы опереться спиной, как это сделали китайские партизаны, имея за своей спиной СССР.

Афганистан, Иран, Тибет, куда пока китайские коммунисты не могут добраться… это не такой тыл, как СССР. Бирма? Пакистан? Вот все границы сухопутные, а остальные — морские. Поэтому надо искать выхода.

Нужна ли партизанская война? Безусловно, нужна.

Будут ли у вас освобождённые районы и Народно-освободительная армия?

Будут такие районы, и будет возможность иметь такую армию. Но этого недостаточно для победы. Надо соединить партизанскую войну с революционными выступлениями рабочих. Без этого одна партизанская война не может иметь успеха. Если бы индийские товарищи могли бы организовать серьёзную, всеобщую железнодорожную забастовку, то это парализовало бы жизнь страны и правительство и оказало бы огромную помощь партизанской войне. Возьмите крестьянина… Если ему сказать — вот тебе партизанская война, и ты с ней всё сделаешь, то крестьянин спросит — почему вы на меня одного налагаете тяжесть борьбы, что же будут делать рабочие? И брать на себя всю тяжесть революции он не согласится, он достаточно умён, он сознаёт, что всё зло идёт из города, — налоги и т.д. Он хотел бы иметь союзника в городах.

Если же ему сказать, что он будет вести борьбу вместе с рабочими, он поймёт и примет это. Так было у нас в России. Вам надо вести работу не только среди крестьян и не только создавать партизанские отряды, но и вести серьёзную интенсивную работу среди рабочего класса, добиваться его доверия, завоёвывать его большинство, вам нужно иметь вооружённые отряды и среди рабочих, готовить забастовки рабочих, железнодорожников, иметь отряды в городах из рабочих.

Когда эти два потока сольются, — победу можно считать обеспеченной. Вы знаете, что в 1905 году в России царь уступил народу, дал Думу и ряд других свобод. Царь был вынужден отступить.

Чем был вызван такой страх царя? Железнодорожной забастовкой! Столица была оторвана от страны, железнодорожные рабочие пропускали в Петербург только делегатов рабочих, не пропускали ни товаров, ничего другого.

 Значение железнодорожных забастовок очень велико в революции, и это помогло бы партизанским отрядам.

Затем — работа среди гарнизонов, среди солдат. В 1917 году мы до того распропагандировали солдат, что весь гарнизон стоял на нашей стороне.

Чем взяли солдат? Вопросом о земле.

Это такое оружие, против которого не устояли даже казаки, — эти преторианцы царя. Если вести правильную политику, можно посеять революционные настроения и вызвать разногласия в реакционных кругах.

Китайский путь был хорош для Китая.

Он недостаточен для Индии, где нужно сочетать пролетарскую борьбу в городах с борьбой крестьян. Некоторые думают, что китайские товарищи против такого сочетания. Это неверно. Разве Мао Цзэдун не был бы доволен, если бы рабочие Шанхая забастовали, когда его войска шли на Нанкин, или забастовали бы рабочие военных заводов? Конечно, нет. Но этого не было, так как у Мао Цзэдуна была потеряна связь с городами. Конечно, Мао Цзэдун был бы доволен, если бы забастовали железнодорожники и Чан Кайши лишён был бы возможности получать снаряды. Но отсутствие связи с рабочими, — это было печальной необходимостью, но не идеалом. Будет идеалом, если вы добьётесь того, чего не удалось добиться китайцам — соединить китайскую войну с борьбой рабочего класса.

Данге: Мы превратили почти в теорию партизанскую войну без участия рабочих.

Товарищ Сталин: Если бы Мао Цзэдун это знал, он проклял бы вас. (Смех). Перейдём к следующему вопросу. Можно ли считать правительство Неру марионеткой английского империализма так же, как гоминдановское пр[авительст]во Чан Кайши являлось марионеткой американского империализма и как нынешнее французское правительство Плевена является марионеткой тех же американских империалистов.

По-моему, Чан Кайши нельзя было считать марионеткой, когда у него была база в Китае. Он стал марионеткой, когда перебрался на Формозу. Правительство Неру я не могу считать марионеткой. У него есть все корни среди населения. Это не правительство Бао Дая… Бао Дай действительно марионетка. Отсюда вытекает и то, что партизанскую войну в Индии нельзя считать главной формой борьбы, может быть, надо сказать — высшая форма борьбы? Есть различные формы борьбы, ведущие к высшей форме. У крестьян: бойкот помещиков, забастовка сельскохозяйственных рабочих, отказ от работы у арендаторов, отдельные стычки с помещиками, захват помещичьих земель и затем партизанская война как высшая форма борьбы. Так же, как у рабочих: местная забастовка, отраслевая, политическая забастовка, как преддверье восстания, и затем вооружённое восстание, как высшая форма борьбы. Нельзя поэтому говорить, что партизанская война является главной формой борьбы в стране. Неверно также утверждать, что в стране сейчас гражданская война в разгаре. Это неверно, этого нет сейчас. В Теленгане захватили землю, но это ничего пока не говорит[11]. Это ещё начинающаяся открытая борьба, но не главная форма борьбы, до которой Индии ещё далеко. Крестьян надо учить борьбе на малых вопросах — уменьшение арендной платы, уменьшение доли урожая, которая выплачивается помещику, и т.д., надо на таких небольших вопросах воспитывать кадры, а не говорить сразу о вооружённой борьбе. Если бы началась широкая вооружённая борьба, то у вас возникли бы серьёзные трудности, так как партия у вас слаба.

Надо, чтобы партия была сильной и направляла борьбу в нужном направлении, иногда и сдерживала бы массы. Как мы начали в 1917 году?

У нас было много сочувствующих в армии, во флоте, мы имели московский и ленинградский Советы. Однако мы сдерживали повстанческое движение рабочих. Предъявлялись требования — разогнать Временное правительство, но это не входило тогда в наши планы, ибо ленинградский гарнизон не был в наших руках. В июле рабочие крупного Путиловского завода, где работали 40–50 тыс. человек, начали демонстрацию, за ними пошли матросы, солдаты. Они требовали свержения Временного правительства и пришли с этими требованиями к зданию ЦК. Мы удержали их, ибо не всё было готово, мы знали, что идём к серьёзному восстанию. Был объективный фактор восстания — когда масса рвётся вперёд, но не было субъективного фактора восстания — партия ещё не была готова.

Вопрос о восстании мы поставили за один месяц, в сентябре. Решили организовать восстание, но это было архисекретно. Мы ничего не печатали об этом. И когда Каменев и Зиновьев, члены Политбюро, выступили в печати против восстания, считая это авантюрой, Ленин объявил их изменниками и сказал, что они выдали наши планы врагам. Поэтому о восстании кричать нельзя, пропадёт элемент неожиданности восстания.

Вот тов. Рао говорит — давайте выступим перед народом и спросим его о вооружённом восстании… Этого нельзя делать, нельзя кричать о своих планах, вас всех арестуют. Допускаю, что, предположим, крестьяне скажут: да, надо восстать. Но это ещё не значит, что надо идти за народом, плестись в хвосте у народа. Руководить — значит вести за собой людей. Народ иногда говорит, что он готов к восстанию, исходя из фактов и событий своего района, а не с точки зрения всей страны в отношении целесообразности такого восстания. Этот вопрос должен решать ЦК. Если ясно, перейдём к следующему вопросу.

Индийские товарищи: Да, ясно.

Товарищ Сталин: Вы спрашиваете, может ли партийная организация выносить смертный приговор члену партии, в преданности которого возникли сомнения.

Не может. Ленин всегда учил, что высшая форма наказания, которую может вынести ЦК, — это исключение из партии, но когда партия приходит к власти и какой-либо член партии нарушает законы революции, тогда правительство привлекает его к ответственности. Из некоторых ваших документов видно, что товарищи часто склоняются в сторону индивидуального террора в отношении врагов. Если вы спрашиваете об этом нас, русских коммунистов, то мы должны сказать вам, что у нас партия всегда воспитывалась в духе отрицания индивидуального террора. Если сам народ борется против помещиков и в стычках с ними убивает помещика, то это мы не считаем индивидуальным террором, поскольку в этой стычке участвуют массы. Если же партия сама организует террористические отряды для того, чтобы убить помещика, и обходится без участия масс, то мы всегда выступали против этого, как против индивидуального террора. Такие активные действия отдельных террористов в условиях пассивности масс убивают дух самодеятельности масс, воспитывают в массах дух пассивности, причём народ рассуждает так — мы можем не действовать, есть герой, который за нас поработает. Таким образом, есть герой и, с другой стороны, есть толпа, не участвующая в борьбе. С точки зрения воспитания и организации активности масс, такие выступления очень опасны. В России такая партия — эсеры, которая имела специальные отряды, терроризировала главных министров. Мы всегда выступали против этой партии. Эта партия потеряла в массах всякий кредит. Мы против теории — герой и толпа.

Вы спрашиваете также, как следует сейчас ставить вопрос о национализации земли в Индии?

На данном этапе вам не надо выдвигать этого требования. Нельзя, с одной стороны, выдвигать требования раздела помещичьей земли и одновременно говорить о том, что земля должна быть передана государству. В странах народной демократии национализация земли нигде не провозглашена, а тем более в Китае. Как поступают в народно-демократических странах? Там запрещают куплю и продажу земли. Это подход к национализации. Землю может приобрести только государство. Накопление земель в руках отдельных лиц прекращается. Вам не выгодно сейчас выдвигать требование национализации. Некоторые товарищи считают у вас, что в Индии происходит гражданская война. Об этом ещё рано говорить. У вас вырастают условия для гражданской войны, но они ещё не выросли.

Как быть вам теперь?

Хорошо было бы вам иметь что-то вроде программы или, скажем, иметь платформу действий. Конечно, у вас будут разногласия. У нас тоже бывали разногласия, но мы решали вопрос так: что постановило большинство, то является законом. И даже те товарищи, кто не согласен с решением большинства, честно проводят это решение, так как у партии должна быть одна воля. Вы все хотите дискуссии. В мирное время это можно себе позволить, но у вас нарастает революционная ситуация, у вас нельзя допускать этой роскоши. У вас потому в партии так мало народу, что ваши бесконечные дискуссии дезориентировали массы. Русские большевики в период 1903–1912 гг. вели открытые дискуссии, насколько это было возможно в царских условиях, с тем, чтобы выгнать меньшевиков, тогда у нас была линия на раскол. Но у вас нет такого положения, чтобы партия состояла из врагов. После того, как мы вышибли меньшевиков в 1912 году и создали свою партию, свободную от меньшевиков, партия стала однородной. Были и разногласия — тогда собирались в узком кругу, обсуждали вопрос, и как решало большинство, все так и действовали. После прихода к власти большевиков Троцкий навязал партии дискуссию, которой мы не хотели, но на которую пошли, так как Троцкий провокационно утверждал, что партия не хочет дискуссии будто бы потому, что партия боится правды. Мы пошли на дискуссию, разбили Троцкого. Но это была дискуссия, против которой стояла вся партия. Если партия более или менее однородна и имеет идеологическое единство, то такая партия не нуждается в дискуссии. Дискуссию надо вести в узком кругу, не вынося её в печать. То, что решило большинство, это закон.

Гош: Товарищ Сталин прав. Открытая дискуссия больше не допустима у нас.

Товарищ Сталин спрашивает, есть ли в Индийской компартии институт сочувствующих.

Рао, Данге: Нет, у нас только члены партии.

Товарищ Сталин: В нашей партии 5 600 000 членов партии и 800 000 кандидатов. Каково значение кандидатского стажа? Раньше, чем принять в члены партии, мы проверяем желающих вступить в неё. Некоторых держим четыре года, пять лет, проверяем, обучаем. Многие желают вступить в партию, но они должны быть, во-первых, проверены и, во-вторых, надо их обучить. Необходимо элементарное социалистическое просвещение, и после этого принимать. В нашей практике этот институт кандидатов оправдал себя. Вокруг партии мы имеем большой слой сочувствующих. Но мы не должны переполнять партию новыми членами, мы не должны очень расширять партию. Во главу угла нужно поставить качество принимаемых людей, а не количество членов партии.

Вы меня спрашиваете также — при каких условиях можно начинать партизанскую войну. В передовых капиталистических странах партизанская война не может иметь большого значения, здесь партизан быстро переловят. Особенно большое значение партизанская война имеет в среднеразвитых и отсталых странах. Например, очень трудно начать партизанскую войну в Соединённых Штатах Америки или в Германии. Здесь существует много крупных городов, развита железнодорожная сеть, промышленные районы, и партизан в этих условиях переловят сразу. Надо, чтобы масса народа сама считала себя героем, а героев считала исполнителями своей воли, чтобы отдельные акты, направленные против врага, вели не к пассивности масс, а к активности. То, что происходит в Теленгане, надо, конечно, всячески поддерживать. Это — первые ростки гражданской войны. Но не надо надеяться только на партизанскую войну. Она оказывает, конечно, помощь, но и сама нуждается в помощи. Надо больше работать среди людей, среди рабочих, в армии, среди интеллигенции, крестьянства. Если бы существовали вооружённые отряды среди рабочих, они могли бы в случае суматохи захватить правительственные учреждения. У нас в Ленинграде была рабочая гвардия, обучали мы её, и рабочие оказали нам большую услугу во время восстания, захватили Зимний дворец. Наше крестьянство имело большую помощь со стороны рабочего класса. Вообще из всех классов общества крестьянство больше доверяет рабочему классу. Надо соединить эти две формы борьбы — борьбу рабочих и крестьян, крестьянские восстания и выступления рабочих.

Вы помните события в Индонезии. В Индонезии были хорошие руководители Компартии, но они дали себя спровоцировать и погибли. Вам хорошо было бы иметь платформу или программу действий. Положите во главу угла этой платформы или программы аграрную революцию.

Вы спрашиваете меня также о характере внешней политики Неру. Это — игра, манёвры, рассчитанные на то, чтобы показать, будто бы они против американской политики. На деле правительство Неру играет между Англией и Америкой.

Тт. Рао, Данге, Гош и Пуннайя благодарят товарища Сталина за беседу и заявляют, что на основе указаний товарища Сталина они пересмотрят всю свою деятельность и будут действовать в соответствии с этими указаниями.

Товарищ Сталин: Никаких указаний я вам не давал, это советы, для вас они не обязательны, вы можете их и не принять.

 

Беседа продолжалась более трёх часов.

Записал В. Григорьян. 10.ІІ.51 г. (подпись)

 

РГАСПИ Ф. 558. Оп. 11. Д. 310. Л. 71–86.

 

Примечание. Рао Ч. Р. (род. 1914) — секретарь комитета КПИ провинции Андхра (по 1950), член Политбюро ЦК (с 1950), генеральный секретарь ЦК КПИ (1950–1951).

Данге Ш. А. (1899–1991) — вице-председатель (по 1947) председатель (1947–49), генеральный секретарь Всеиндийского конгресса профсоюзов (с 1949), член ЦК — Политбюро ЦК КП Индии.

Гош (Гхош) А. К. (1909–1962) — член ЦК — Политбюро ЦК, генеральный секретарь ЦК КП Индии (с 1951).

Пуннайя Б. — член Политбюро КП Индии.

Бао Дай (1913–1997) — последний император Вьетнама (по 08.1945), глава марионеточного государства на территории Южного Вьетнама оккупированного французскими войсками.

Ранадиве Б. (1904–1990) — генеральный секретарь ЦК КПИ (1948–1950).

ТЕЛЕГРАММАМАО ЦЗЭДУНУ

 

Председателю Центрального Народного Правительства

Китайской Народной Республики

товарищу Мао Цзэдуну

Пекин

 

Прошу Вас, товарищ Председатель, принять мои сердечные поздравления по случаю первой годовщины подписания советско-китайского Договора о дружбе, союзе и взаимной помощи.

Не сомневаюсь, что наш Договор и впредь будет служить делу дружбы между Китайской Народной Республикой и Советским Союзом и укрепления мира во всём мире.

 

И. СТАЛИН

 

Правда. 1951. 14 февраля.