О большой советской энциклопедии

19 июля 1949 года

 

Товарищ Сталин принял меня 13 июня (ошибка, правильно 13 июля. — Ред.) в 10 часов вечера; во время беседы присутствовал тов. Маленков. Беседа продолжалась более полутора часов. Первая часть беседы состояла из моего доклада по делам Академии наук, обсуждения и рассмотрения различных дел Академии. К делам Большой Советской Энциклопедии я перешёл во второй части беседы. Первый вопрос, который я поставил перед товарищем Сталиным, заключался в просьбе моей от лица Главной редакции разрешить напечатать в седьмом томе Большой Советской Энциклопедии 2-го издания на слово «ВКП(б)» работу Иосифа Виссарионовича «Краткий курс истории ВКП(б)», одновременно я по этому вопросу передал письмо. Товарищ Сталин засмеялся и сказал: «Как же, целую книгу печатать? Да зачем, кому это нужно? А напечатать стоило бы не больше одной двадцатой части книги, остальное предназначено для партийных работников, имеет совершенно узкий интерес, да и устарело много, кроме того, не хватает последних десяти лет».

Я обратился с просьбой к товарищу Сталину в отношении последних десяти лет указать, кому можно было бы поручить написать, но товарищ Сталин сказал: «Вообще не стоит печатать, тем более, что Вам едва ли придётся печатать на слово “ВКП(б)”, так как я собираюсь на съезде внести предложение переименовать Всесоюзную коммунистическую партию в Коммунистическую советскую партию, придётся Вам печатать на букву “К”, время ещё есть, подумайте».

Очевидно, действительно состоится переименование партии и большую статью придётся подать под другим словом.

Второй вопрос, с которым я обратился к товарищу Сталину, был вопрос о макете. Должен заметить, что ещё до начала моей беседы с товарищем Сталиным я говорил с тов. Поскрёбышевым. У него был уже целый ворох макетов. Тов. Поскрёбышев сказал мне, что товарищ Сталин не согласится с Вашим форматом Энциклопедии, он не любит такие большие книги, а предпочитает маленькие. Я доложил товарищу Сталину. Он действительно сначала сказал: «Очень большой». Я ему тогда доложил, какие мотивы послужили нам при выборе: во-первых, получается полный разворот книги, она никогда не перелистывается обратно, страницы лежат свободно, плотно, во-вторых, каждая из двух набранных на странице колонок получается шире, что спокойнее, удобнее для глаза. Большие преимущества имеются и для иллюстраций, и красивее всё-таки. Товарищ Сталин с этим согласился. Он сказал также, что можно оставить синюю окраску. Я здесь, Анатолий Алексеевич (А. А. Зворыкин, тогдашний зам. главного редактора БСЭ. — Примечание С. Вавилова), на этом макете прямо написал, что макет одобрен лично товарищем Сталиным. Макет одобрил и товарищ Маленков.

Дальше я доложил товарищу Сталину о проекте постановления Совета Министров. Проект был прямо у меня под руками. Я читал, комментировал, мне задавали некоторые вопросы и товарищ Сталин, и товарищ Маленков. Проект вообще никаких возражений не встретил, так что я оставил этот проект постановления. Товарищ Сталин согласился со всем, вплоть до ВЧ и дополнительной вертушки. Вопросы решались коротко. О цене на книгу. Когда я назвал 50 рублей, товарищ Сталин сказал: «Не дёшево ли? Надо делать так, чтобы была и некоторая прибыль». Я сказал, что это учли. Товарищ Сталин говорит: «Пятьдесят рублей — это хорошо, но не надо ли больше?» Я сказал, что нет. Затем шёл пункт об отчислении КОГИЗу (объединение книжно-журнальных издательств. — Ред.). Я сказал, что КОГИЗ берёт за распространение книги 25 процентов, а мы просим установить отчисления 15 процентов. Товарищ Сталин по этому вопросу говорит: «Десять процентов надо дать, больше не надо». Доложил также я и о бумаге, сказал, что мы просим организовать выпуск специальных сортов бумаги и ледерина. Товарищ Сталин и товарищ Маленков это поддержали. Теперь пункт 5 постановления об изменении системы оплаты авторам. Тут я пояснил, что у нас утверждена система повышенной оплаты за небольшие статьи. За статьи меньше 20 тысяч знаков мы платим до 10 тысяч рублей за авторский лист. За статью более 20 тысяч знаков просим нам разрешить платить только по 5 тысяч рублей за авторский лист. Товарищ Сталин сказал: «Это правильно, что за большие статьи плата за авторский лист будет меньше». Относительно помещения. Товарищ Сталин спросил, как идут нам навстречу. Я сказал, что помещение получаем. В этом нам помог тов. Маленков. Тут выступил тов. Маленков, говоря, что с помещением были трудности, которые сейчас преодолены. То же самое и с полиграфической базой для издания Энциклопедии. Там был ещё вопрос относительно новых редакций. На создание этих редакций товарищ Сталин тоже дал согласие и на увеличение штатов согласился. Вообще со всеми пунктами постановления согласился.

Затем я перешёл к злополучному вопросу насчёт отрицательных личностей (как Троцкий и т. д.) — надо ли давать о наших врагах и противниках статьи. Товарищ Сталин сказал: «Я лично считаю, что нужно давать статьи об отрицательных личностях, что это за редакторы, которые возражают против этого?» Он сказал, что нужно всё включить, что это глупости. «Наполеон ведь у вас будет, а ведь он был большим мерзавцем». Так что вопрос об отрицательных личностях решён вполне положительно.

Теперь относительно авторов, работы которых подвергались резкой критике. Я сказал, что у нас есть такие авторы, очень компетентные, которых в последнее время поругивали, давать ли им писать статьи? «Ну, что же, конечно, давать, если напишут хорошие статьи», — сказал товарищ Сталин. Я тоже считаю, что нужно давать. Да вот, когда я говорил об отрицательных личностях, я упомянул об Алексинском. Товарищ Сталин сказал: «Конечно, нужно дать». Так что можете спокойно печатать.

Я спросил, целесообразно ли приглашать авторов-иностранцев из стран народной демократии. Товарищ Сталин сказал: «Конечно». Я сказал, может быть, будут препятствия. «Да нет, какие тут препятствия, — сказал товарищ Сталин, — вполне можно договориться».

Затем товарищ Сталин спросил — справимся ли мы с делом. Я говорю — надеюсь, справимся. Самые трудные для нас первые три тома. Их нужно дать в этом году, а мы находимся ещё в пусковом периоде. Иосиф Виссарионович засмеялся. «Сами захотели, — сказал он, — это инициатива Академии наук». Я не стал опровергать, но что инициатива принадлежит Академии наук, это, по-моему, не соответствует действительности. Ну, вот, собственно, и всё. Да-а. Отношение совершенно явно очень благосклонное. Во всём разговоре, во всех репликах, во всех замечаниях, так что ясно начинаем работать при большом покровительстве.

Да, ещё один момент о характере материалов. Единственное замечание товарища Сталина было: «Вы постарайтесь, чтобы давали современного в науке побольше». Это указание для нас очень важно. Надо, чтобы были новые оригинальные статьи, а не перепечатка. Все старые статьи надо модернизировать, ссылаясь на новую литературу.

Вот, собственно, и всё.

 

С. ВАВИЛОВ

19.7.49 г.

 

Большая цензура. Писатели и журналисты в Стране Советов. 1917–1956. С. 611–613.

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 717. Л. 111–114.

 

Примечание. Вавилов С.И. (1891-1951) – выдающийся советский физик, основатель научной школы физической оптики в СССР, президент Академии наук СССР (с 1945).