Звания маршала Советского Союза

3 ноября 1947 года

 

Членам Политбюро ЦК ВКП(б).

Предлагаю присвоить товарищу Булганину звание Маршала Советского Союза.

По-моему, соответствующий Указ Президиума нужно мотивировать выдающимися заслугами товарища Булганина перед вооруженными силами СССР во время Отечественной войны и послевоенный период. Указ надо опубликовать не позже 5 ноября сего года.

Я думаю, что мотивы моего предложения не нуждаются в комментариях, – они и так ясны.

 

И. СТАЛИН

Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет Министров СССР. 1945 – 1953. С. 248 – 249.

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1505. Л. 113.

Примечание. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 3 ноября «О присвоении генералу армии Булганину Н.А. воинского звания Маршала Советского Союза» был опубликован в газетах на следующий день.

ТЕЛЕГРАММА СТРОИТЕЛЯМ И МОНТАЖНИКАМ

ВОЕНМОРСТРОЯ № 10

И КОЛЛЕКТИВУ ЗАВОДА «РОСТСЕЛЬМАШ»

 

Ростов-Дон. Ростсельмаш

Товарищам Гренадеру, Саркисову, Козлову, Першину, Губанову,

Лаврентьеву, Бахметьеву, Черникову, Погосяну, Хлусову, Гуре

 

Поздравляю строителей, монтажников Военморстроя № 10 и коллектив завода «Ростсельмаш» с большой производственной победой – окончанием восстановления первой очереди разрушенного немецко-фашистскими захватчиками крупнейшего в стране завода сельскохозяйственного машиностроения «Ростсельмаша» и освоением производства нового типа комбайнов «Сталинец–6».

Выражаю уверенность, что строители и комбайностроители «Ростсельмаша», обогащенные большим опытом восстановительных работ, приложат все усилия к тому, чтобы в 1948 году завершить восстановление завода и освоить его мощность по производству комбайнов.

Желаю вам дальнейших успехов в вашей работе.

 

И. СТАЛИН

 

Правда. 1947. 4 ноября.

 

Примечание. Гренадер – начальник Военморстроя № 10 министерства строительства военных и военно-морских предприятий, Саркисов – директор завода «Ростсельмаш» имени И. В. Сталина, Козлов – секретарь Ростовского горкома ВКП(б), Першин – главный инженер Военморстроя № 10, Губанов – начальник строительства, Лаврентьев – главный инженер завода «Ростсельмаш», Бахметьев – главный инженер строительства, Черников – парторг ЦК ВКП(б) на заводе «Ростсельмаш», Погосян – секретарь партбюро строительства, Хлусов – председатель постройкома, Гура – председатель завкома завода «Ростсельмаш».

ТЕЛЕГРАММА СТРОИТЕЛЯМ ТРЕСТА

«ДНЕПРОПЕТРОВСКПРОМСТРОЙ», МОНТАЖНИКАМ

СПЕЦИАЛИЗИРОВАННЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ МИНИСТЕРСТВА

СТРОИТЕЛЬСТВА ПРЕДПРИЯТИЙ ТЯЖЕЛОЙ ИНДУСТРИИ

И МЕТАЛЛУРГАМ ДНЕПРОПЕТРОВСКОГО

ЗАВОДА ИМЕНИ К. ЛИБКНЕХТА

 

Днепропетровск. Завод имени К. Либкнехта

Товарищам Волынскому, Балакину, Найденову, Петруше, Щиголеву, Ступелю, Курыкину, Майко, Стеценко, Сокуренко

 

Поздравляю строителей треста «Днепропетровскпромстрой», монтажников специализированных организаций министерства строительства предприятий тяжелой индустрии, металлургов завода имени К. Либкнехта министерства черной металлургии с крупным производственным успехом – вводом в действие цеха по производству цельнокатанных колес для железнодорожного транспорта.

Желаю вам, товарищи, успехов в быстрейшем освоении мощности колесопрокатного цеха и в дальнейшей работе по окончанию восстановления завода имени К. Либкнехта.

 

И. СТАЛИН

 

Правда. 1947. 4 ноября.

 

Примечание. Волынский – управляющий трестом «Днепропетровскпромстрой», Балакин – директор завода имени К. Либкнехта, Найденов – секретарь Днепропетровского обкома КП(б)У, Петруша – секретарь Амур-Нижнеднепровского райкома КП(б)У, Щиголев – главный инженер треста «Днепропетровскпромстрой», Ступель – главный инженер завода имени К. Либкнехта, Курыкин – секретарь партийной организации треста «Днепропетровскпромстрой», Майко – председатель постройкома, Стеценко – секретарь партийной организации завода имени К. Либкнехта, Сокуренко – председатель завкома.

БЕСЕДА С П. СЕККИЕЙ

14 декабря 1947 года

 

23 час. 05 мин.

 

Присутствуют: тт. Жданов, Маленков.

Тов. Сталин говорит, что позицию Итальянской компартии и позицию т. Тольятти, о которой сообщил т. Секкия, мы, русские коммунисты, считаем правильной и соответствующей действительности. У нас по этому вопросу нет расхождений. Оценка ситуации и тактики, данная т. Тольятти, правильна. Мы считаем, что сейчас на восстание держать курс не следует, но надо быть готовыми к этому, если противник нападет. Хорошо было бы укрепить организации итальянских партизан, накопить оружия побольше.

Хорошо было бы иметь свою разведку, чтобы она могла добывать сведения о планах противника. Надо это сделать, чтобы враг врасплох не застал. Следует включить нескольких своих человек в штабы и руководящие органы противника. Если это трудно, то надо завести знакомства с такими людьми, которые имеют сведения о работе штабов и руководящих органов противника. Словом, не надо быть слепыми, а надо иметь глаза, иметь разведку.

Тов. Сталин говорит, что у противника есть свои шпионы в Коммунистической партии Италии. Какой бы хорошей ни была партия, в ней всегда находятся шпионы. В нашей, большевистской партии тоже были шпионы. Многих мы демаскировали, но тов. Сталин не думает, что мы всех их демаскировали.

Тов. Сталин говорит, что надо иметь также свою собственную охрану, маленькую гвардию из испытанных людей. Противник постарается убить лучших руководящих деятелей партии. Нужно, чтобы была охрана, которая сможет предотвратить это. Во Франции то и дело происходят взрывы бомб. Взорвались бомбы в доме Тореза и в помещении компартии в Лионе. Это не годится. Это значит, что нет надлежащей охраны.

Тов. Сталин повторяет, что, таким образом, во-первых, надо иметь разведку, готовить для нее кадры, а во-вторых, надо иметь охрану. Из охраны можно потом развить войско, если потребуется. Кроме того, надо иметь своих людей в правительственных войсках и полиции.

Теперь насчет денежной помощи. Итальянские коммунисты просят 600 000 долларов. Тов. Сталин говорит, что мы это можем дать, можем даже сейчас дать, пусть т. Секкия сам их и повезет.

Тов. Секкия благодарит, но говорит, что следует обсудить способ провоза или переотправки этих денег.

Тов. Сталин замечает, что речь идет о 2-х мешках, весом в 40–50 кг.

Тов. Секкия отвечает, что дело не столько в весе, сколько в том, что ему нельзя будет легально провезти эти деньги.

Тов. Сталин спрашивает, открыто ли т. Секкия выехал из Италии.

Тов. Секкия отвечает утвердительно.

Тов. Сталин спрашивает, что думает т. Секкия о способе доставки в Италию этих денег.

Тов. Секкия отвечает, что, по его мнению, есть 2 пути: 1. через советское посольство в Италии, 2. через какую-либо другую страну, например, Югославию. Тов. Секкия добавляет, что мнение т. Тольятти таково, что лучше было бы эти деньги направить дипломатической почтой в посольство СССР в Италии, откуда итальянские коммунисты смогли бы их получить.

Тов. Сталин говорит, что он опасается посылать деньги дипломатическим путем, так как кто-нибудь может проговориться, разболтать, об этом узнают и это будет плохо для самих итальянских коммунистов. Мы этого не боимся, нам на это начихать, но для Итальянской партии будет плохо. Будут говорить, что итальянские коммунисты получают деньги от советского посла. Это нецелесообразно. Кто-нибудь проболтается, проговорится, и это повредит итальянским коммунистам. Тов. Сталин говорит, что лучше нам деньги послать в Югославию, откуда итальянские коммунисты смогут их нелегально перевезти. Югославы границу откроют. Мы может послать деньги нашему послу в Югославии или любому лицу, которое укажут итальянские коммунисты. Тов. Сталин спрашивает, есть ли у Итальянской партии свой человек в Белграде, скажем, в редакции газеты Информбюро.

Тов. Секкия отвечает, что он не знает, уехал ли их представитель в эту редакцию.

Тов. Жданов замечает, что тов. Тольятти имеет хорошие связи с Карделем.

Тов. Сталин спрашивает, не может ли т. Секкия взять деньги с собой до Белграда, тем более что он полетит на советском самолете, и передать их Карделю для переотправки.

Тов. Секкия соглашается с этим вариантом.

Тов. Сталин спрашивает, какие купюры нужны итальянским товарищам, в 200 или в 25 долларов или еще какие-либо.

Тов. Секкия отвечает, что лучше получить купюры в 100 долларов.

Тов. Сталин говорит, что завтра, 15 декабря, т. Секкия сможет получить деньги.

Тов. Секкия выражает большую благодарность тов. Сталину от имени Итальянской компартии за эту денежную помощь и за весьма ценные советы.

Тов. Сталин отвечает: «Не стоит». Тов. Сталин говорит, что это русский рабочий класс помогает. Счастье, что рабочий класс у нас стоит у власти. Если бы итальянские коммунисты в своей стране были у власти, а русские коммунисты в России были бы в оппозиции и обратились бы к итальянским товарищам за помощью, то неужели бы Итальянская компартия им не помогла? Тов. Сталин замечает, что он не думает, чтобы т. Тольятти в таком случае отказал.

Тов. Секкия отвечает, что русский рабочий класс вот уже 30 лет стоит у власти и всем помогает.

Тов. Сталин говорит, что когда т. Тольятти уезжал в Италию, он, тов. Сталин, спрашивал у него, нужна ли помощь. Тов. Тольятти ответил: нет, помощь не нужна. Недавно приезжал Торез и имел с тов. Сталиным беседу. Он также отказался от помощи. Не захотела помощи и Ибаррури.

Тов. Секкия говорит, что т. Тольятти в то время отказался, но с тех пор обстановка в Италии изменилась и т. Тольятти, который не любит просить помощи, все же решил ее попросить, так как это диктуется интересами не только партии, но и всего итальянского народа.

Тов. Сталин замечает, что т. Тольятти очень скромный. Это не годится.

Тов. Секкия просит разрешить ему задать вопрос. Руководство Итальянской компартии хотело бы знать мнение тов. Сталина о том, следует ли ограничивать рост партии в количественном отношении (сейчас партия насчитывает 2 300 тыс. членов) и создавать кадровую партию или же надо ориентироваться на создание широкой массовой партии.

Тов. Сталин спрашивает, имеются ли в Итальянской партии кандидаты или прием в партию происходит непосредственно.

Тов. Секкия отвечает, что сейчас прием в партию происходит непосредственно. Раньше существовала система кандидатов, но на 5-м конгрессе партии в 1945 г. она была отменена.

Тов. Сталин говорит, что когда много членов принимают в партию, то надо очень хорошо поставить марксистскую просветительную работу, так как среди новых членов много сырых элементов. Кандидатский стаж тем и хорош, что дает возможность подготавливать кадры. Мы теперь задерживаем прием в нашу партию. Слишком много вошло в нее новых членов, и мы их не успеваем подготавливать. Но у нас одна партия. Других партий нет. Там же, где есть другие партии, коммунисты не могут задерживать приема в свою партию, так как люди пойдут в эти другие партии. Такое положение в Италии. Поэтому итальянские коммунисты не могут задерживать прием в свою партию, но должны усилить политическую работу среди членов партии.

Тов. Секкия целиком соглашается с тов. Сталиным.

Тов. Сталин говорит, что итальянский министр Сфорца дважды обращался к нам с просьбой начать торговые переговоры. Мы решили начать такие переговоры с Итальянским правительством. Оно попросит у нас, видимо, хлеба и еще что-нибудь из товаров, а мы будем ввозить оборудование из Италии. Тов. Сталин спрашивает мнение т. Секкии о том, стоит ли открывать торговые переговоры с Итальянским правительством и надо ли продавать ему хлеб. Выгодно ли это Итальянской компартии.

Тов. Секкия отвечает, что такие торговые переговоры в интересах Итальянской компартии и помогут ей в ее работе. Это положит конец всяким лживым утверждениям, имеющим хождение в некоторых слоях итальянского населения, о том, что Италия может получать помощь только от Америки и что СССР, даже если бы он и хотел помочь, не в состоянии оказать какую-либо помощь Италии ввиду нехватки у него у самого хлеба. Кроме того, эти переговоры разоблачат и Итальянское правительство, которое объясняет массам свою близость к Америке тем, что Италия зависит от США экономически и что поэтому у Итальянского правительства, мол, нет иного пути.

Тов. Сталин отвечает, что он тоже так думает и считает, что следует начать переговоры. Тов. Сталин спрашивает, есть ли в Италии безработица.

Тов. Секкия отвечает, что в Италии сейчас около 2 млн безработных.

Тов. Сталин говорит, что наши законы облегчат положение.

Тов. Секкия подтверждает это.

Тов. Сталин спрашивает, как здоровье т. Тольятти, достаточно ли он питается и много ли спит.

Тов. Секкия отвечает, что т. Тольятти чувствует себя хорошо, но что за ним надо все время следить. Если он остается без надзора, то мало ест, очень мало спит и слишком много работает.

Тов. Сталин говорит, что надо следить, чтобы т. Тольятти ел 3–4 раза в день и больше спал. ЦК Итальянской компартии должен вынести постановление, чтобы следить за здоровьем т. Тольятти. Тов. Сталин просит передать т. Тольятти его, тов. Сталина, просьбу следить за собой и не изматывать себя. Тов. Сталин повторяет, что этим должен заняться и ЦК Итальянской компартии, иначе т. Тольятти пропадет, а это никому не нужно. Нечего т. Тольятти изображать себя аскетом.

Тов. Секкия заверяет, что будет сделано все возможное для наблюдения за сохранением здоровья т. Тольятти. ЦК принимает также меры к обеспечению усиленной охраны т. Тольятти, но сам т. Тольятти часто удирает от своей охраны.

Тов. Сталин говорит, что мы получили жалобу из Италии от нашего посольства на то, что т. Тольятти не бережет себя. Это серьезное дело. Все ответственные работники во всех компартиях должны беречь себя, следить за собой и жить по-человечески. Ленин нас заставлял лучше питаться, больше отдыхать, уходить в отпуск. Ленин говорил, что для того, чтобы выработать хорошего ответственного работника, требуется 10–15 лет, а потерять его можно в один час. Разве так можно обращаться с человеческим капиталом. Ответственные работники – это самый большой капитал. Тов. Сталин спрашивает, как легкие у т. Тольятти, не болен ли т. Тольятти туберкулезом.

Тов. Секкия отвечает, что с легкими у т. Тольятти все в порядке, но у него что-то неважно с сердцем.

Тов. Сталин говорит, что это еще хуже. Сердце – это мотор. Его надо смазывать, о нем надо заботиться. Разве может самолет летать без мотора?

Тов. Жданов говорит, что т. Тольятти прислал сообщение, что между 4 и 10 января 1948 г. открывается в Италии конгресс партии и пригласил на этот конгресс представителей ВКП(б).

Тов. Сталин отвечает: «пошлем» – и спрашивает, будет ли это полезно с точки зрения интересов Итальянской компартии.

Тов. Секкия отвечает утвердительно.

Тов. Сталин спрашивает: «А не будут ли говорить, что русские приехали командовать?».

Тов. Секкия говорит, что такие разговоры их не пугают.

Тов. Сталин заявляет, что в таком случае своего представителя на конгресс пошлем.

 

Источник. 1993. №5–6. С.123-126.

 

Примечание. Секкия (Секкья) П. (1903–1973) – член Политбюро ЦК КП Италии, депутат Учредительного собрания (с 1946), сенатор (с 1948), заместитель генерального секретаря ИКП Пальмиро Тольятти (с 1948).

Сфорца К. (1872–1952) – председатель Консультативной ассамблеи Италии (1945–1946), министр иностранных дел (1947–1951).

Согласно записям в тетрадях посещений, Жданов, Маленков, Секкия и переводчик Ерофеев находились в сталинском кабинете с 23.05 до 00.15 (На приеме у Сталина. С. 495).

ТЕЛЕГРАММА МАО ЦЗЭДУНУ

16 декабря 1947 года

 

Теребину

В ответ на сообщение о приезде Мао Цзэдуна в Москву в 1948 году передайте Мао Цзэдуну, что:

«Советское правительство будет приветствовать приезд Мао Цзэдуна в СССР и, разумеется, обеспечит ему связь с Китаем и личную рацию».

Получение и реагирование Мао Цзэдуна на эту телеграмму молнируйте.

 

Кузнецов

 

16.ХII 1947 г.

Русско-китайские отношения в XX веке. Документы и материалы. Том V. Советско-китайские отношения 1946– февраль 1950. Книга 1: 1946 – 1948 гг. С. 378.

АП РФ. Ф. 39. Оп. 1. Д. 31. Л. 25.

 

Примечание. Теребин – А.Я. Орлов, генерал-майор медицинской службы, направлен в штаб-квартиру Политбюро ЦК КПК. В его задачу входило лечить Мао Цзэдуна и его семью и обеспечивать шифрсвязь между Мао и Сталиным через специально доставленную из Москвы радиостанцию.

Кузнецов Ф. – генерал-полковник ГРУ Генштаба МО СССР. Переписка между Сталиным и Мао Цзэдуном в 1947–1948 годах осуществлялась по линии ГРУ МО СССР.

ШИФРТЕЛЕГРАММА Г. ДИМИТРОВУ

24 января 1948 года

 

Иванову

Считаем своим долгом довести до Вашего сведения, что Ваши высказывания на пресс-конференции в Румынии (Софии) в части, касающейся федерации или конфедерации стран народной демократии, в том числе Греции, Польши, Чехословакии и т.д., оцениваются московскими друзьями как вредные, наносящие урон странам новой демократии, облегчающие борьбу англо-американцев против этих стран.

Столь же неосмотрительным и вредным считаем и Ваше заявление о таможенной унии между странами-союзниками, следовательно, между странами, подписавшими пакт о взаимопомощи, поскольку это может быть истолковано и так, что здесь подразумевается и Советский Союз, который подписал или в скором времени подпишет пакт о взаимопомощи с этими странами.

Трудно понять, что могло заставить Вас сделать на пресс-конференции столь поспешные и необдуманные заявления.

 

24 января 1948 г.

Дружков

 

Димитров Г. Дневник. Март 1933 – февруари 1949. Избрано. С. 358. Обратный перевод с болгарского.

 

Примечание. Дружков – псевдоним Сталина

В Москву был отправлен следующий ответ: «Дружкову. Подтверждаю получение Вашей телеграммы. С благодарностью принял Ваши замечания. Сделал соответствующие выводы. Иванов» (Там же).

Несколькими днями позже Димитров направил Сталину более подробную телеграмму:

«Очень срочно. Товарищу Дружкову.

Как только в эфире московского радио объявили о сообщении в «Правде», в Болгарии и за границей с необычайной скоростью стали распространяться вражеские слухи о якобы существующих разногласиях между Болгарским и Советским правительствами и о неодобрении со стороны Москвы политики нашей партии и правительства Отечественного Фронта. Чтобы опровергнуть эти крайне вредные слухи о нашей стране в настоящей момент, накануне конгресса Отечественного Фронта, мы поспешили опубликовать статью газеты «Правда»^[18] вместе с некоторыми комментариями, подчеркивая таким образом нашу солидарность с основной мыслью «Правды» по затронутому вопросу. Считаю излишним уверять Вас, что никто в нашей партии, и, разумеется, меньше всего лично я, мог бы сознательно пойти на какой-либо шаг во внутренней или внешней политике, который бы расходился с позицией ВКП(б) или же мог навредить нашему общему делу. Очень прошу учесть, что даже малейший намек на существование разногласий между нашей партией и ВКП(б), между Болгарским и Советским правительствами, поощряет наших злостных врагов внутри страны и за границей и может внести смуту и колебания в народные массы. Что касается некоторых моих неудачных заявлений, я уже получил хороший урок и сделал необходимые выводы из Ваших замечаний. Вы можете быть уверены, что подобная невнимательность и необдуманность с моей стороны больше не повторится. 30 января 1948 г. Иванов» (Там же. С.358–359).

ЧЕРНОВИК ОТВЕТОВ НА ВОПРОСЫ