Телеграмма народного комиссариата иностранных дел СССР

послу СССР в Великобритании *

80 ноября 1942 г.

Отвечая на Ваш запрос о Дарлане в связи с посланием Стали­на, сообщаю нашу точку зрения ⁴⁵. Мы считаем, что американцы поступили правильно, использовав Дарлана в военных целях. Если Дарлан будет вести вместе с нами войну против Гитлера, а он уже собирается вести ее, то это будет плюс для англо-советско-аме­риканской коалиции. Наше отношение к Дарлану и людям ему подобным будет определяться в зависимости от их отношения к итало-германской коалиции в этой войне.

Лечат, по арх.

68. Телеграмма посла СССР в Великобритании в Народный ко­ миссариат иностранных дел СССР

5 декабря 1942 г.

Встречался сегодня с де Голлем. Он начал с заявления о том, что в свое время изложил Богомолову ** свой взгляд на события в Северной Африке ^зэ. Сейчас он считает своим долгом сообщить Советскому правительству свою оценку положения, каким оно представляется в настоящий момент; поскольку Богомолова нет, он обращается ко мне. Суть точки зрения де Голля сводится к сле­дующему: хотя американцы (конкретно американский генконсул в Северной Африке Мэрфи) имели связь с Дарланом еще до вступ­ления союзных сил на территорию Алжира и Марокко, тем не ме­нее первоначально они делали ставку на Жиро, как на человека, который возглавит Северную Африку после перехода ее на сторону союзников. Несмотря на то что с политической точки зрения про­тив Жиро можно было бы возражать, де Голль считает, что с во­енной точки зрения Жиро был подходящей кандидатурой, и он, де Голль, готов был с ним сотрудничать. Однако Жиро, видимо, не сумел сразу создать себе положения в Северной Африке, и на сцене появился Дарлан ⁴⁰. С Дарланом никакого сотрудничества у де Голля не может быть. Ибо Дарлан в глазах Франции является символом капитуляции, сотрудничества с немцами и фашизации страны. Де Голль понимает, что в ходе битвы можно использовать кого угодно, хотя бы Дарлана, и он готов был мириться с положе­нием, когда американцы кокетничают с Дарланом, ввиду необхо­димости облегчить занятие Туниса и присоединение Западной Африки ⁴⁵.

* Телеграмма подписана И. В. Сталиным. ** См. док. № 62.

131

Однако все больше симптомов того, что Дарлан специально ока­пывается в своих новых позициях в расчете стать более или ме­нее постоянной властью в Северной Африке, а американцы это поощряют. Самым значительным с данной точки зрения является разговор, который недавно имели с Рузвельтом представители де Голля в США — Тиксье (постоянный) и Андре Филип (временно находящийся в Америке). В этом разговоре Рузвельт прямо ска­зал, что, занимая территории, прямо или косвенно контролируемые “осью”, американцы хотят возможно меньше трогать существую­щие там в настоящее время органы власти и возможно больше с ними сотрудничать, каковы бы они ни были. “Если в Северной Африке,— сказал Рузвельт,— мне нужно перейти через мост под руку с дьяволом, я это сделаю. И если для занятия Парижа мне понадобится пойти под руку с Лавалем, я это тоже сделаю”. Не удовлетворен де Голль и поведением британского правительства. Он имел за последние 3—4 недели несколько встреч с Черчиллем и Иденом. От встречи к встрече их оппозиция к Дарлану все боль­ше слабеет. Вообще на практике британское правительство делает для де Голля невозможным какое-либо открытое выявление своей позиции: ему не дают выступать по радио, посылать своих людей в Северную Африку и так далее. В результате создано положение, когда говорит и обращается к миру только Франция Дарлана, ис­тинная же, демократическая, патриотическая, просоюзническая Франция вынуждена молчать. Если так будет дальше продолжать­ся, то скоро наступит момент, когда Сражающейся Франции при­дется, подобно французскому флоту в Тулоне, покончить самоубий­ством. В этой крайности де Голль хотел бы знать, какова позиция Советского правительства? Может ли он рассчитывать на поддерж­ку СССР?

Ответил де Голлю, что прежде всего не следует терять голову и делать слишком поспешные выводы. Война и политика требуют выдержки и хладнокровия. Что касается Советского правительст­ва, то оно пока не высказало в каком-либо официальном выступле­нии, декларации и так далее, наподобие, скажем, недавнего заяв­ления Идена в парламенте, своего отношения к истории с Дарла-ном. Однако Советское правительство внимательно следит за развитием событий и считает себя заинтересованным во всем, что касается будущего Франции и Французского правительства⁴³. Оно также, следуя своему общему принципу, остается верным-взятым на себя обязательствам.

По вопросу о своей поездке в США де Голль рассказал такие подробности. Впервые разговор об этом зашел при вышеупомяну­той встрече Тиксье и Андре Филипа с Рузвельтом, причем прези­дент два раза во время беседы заявил, что он хотел бы повидаться с де Голлем. Когда Тиксье спросил Рузвельта о возможном сроке

132

свидания, президент ответил: либо до сессии конгресса (то есть в первой половине декабря), либо после сессии (то есть в январе). Де Голль решил встретиться до конгресса. Но когда все приготов­ления к поездке были уже закончены, из Вашингтона сообщили/ что президент предпочел бы отложить свидание с де Голлем до января. При этом дано было понять, что, собственно, никакого формального приглашения де Голлю не посылалось. Конечно, де Голлю вся эта история очень не нравится, и он усматривает здесь влияние тех реакционных кругов, которые все время под­держивали Петэна и которые находят своих выразителей в таких лицах, как адмирал Леги, полковник Донован, Буллит, Мэрфи и другие. Де Голль уверен, что если Дарлан выиграет свою игру, то следующим этапом американской политики будут Гранди и Ба-дольо, а отсюда нити потянутся к Шахту, Папену и, может быть, Герингу. Де Голль решил ехать в США в январе, если, конечно, до того времени не произойдет еще каких-либо изменений в аме­риканских настроениях.

Распрощавшись со мной, де Голль дошел почти до выхода, по­том вернулся и, многозначительно глядя мне в глаза, полушепотом сказал: “От всей души желаю, чтобы Вы пришли в Берлин раньше

американцев”.

И. Майский

Печат. по арх.