Роль военных в путинском режиме

Милитократия - это власть военных. После победы в 2000 году на президентских выборах полковника госбезопасности Владимира Путина во властные структуры хлынул поток людей в погонах. На сегодняшний день в России каждый четвертый представитель элиты - военный. И их число продолжает возрастать. Почему это произошло и какие опасности таит в себе милитократия?

Хорошо известно, что Владимир Путин стал президентом благодаря тому, что стратегическая группа ельцинской элиты избрала его на роль "преемника". Общенародные выборы были уже делом техники. Принципиально вопрос был решен задолго до выборов. Поиски преемника начались уже в 1998 г., когда авторы идеи перехода власти к преемнику сформулировали основные параметры личности кандидата на пост президента: он должен был быть достаточно молодым военным с опытом политической деятельности, лояльным к действующей власти. Желательно - умным, прагматичным и гибким. Кастинг кандидатов на пост "преемника" начался с назначения Н.Бордюжи в 1998 секретарем Совета безопасности РФ. Просматривались и кандидатуры А.Лебедя, Е.Примакова, С.Степашина. Лучшим из возможных кандидатов был признан В.Путин. Почему же ельцинская элита так безоговорочно считала, что новым президентом должен быть человек в погонах?

В Советском Союзе военные ведомства были одним из столпов власти, ее опорой, но никогда не претендовали на прямое вмешательство в политику. Военных не принято было назначать на высокие гражданские посты, в то время как их ведомства нередко оказывались в подчинении гражданских лиц - партийных функционеров. Так, анализ назначений руководителей разных уровней КГБ СССР за период 1989-1991гг. свидетельствует о том, что каждый 10-й руководитель КГБ не был кадровым военным, а парашютировал на руководящий пост в КГБ с партийного или комсомольского поста. В то же время низшие этажи номенклатуры служили источником кадров для КГБ: так, 40% руководителей КГБ имели в прошлом опыт комсомольской или партийной работы.

В высших эшелонах власти военные составляли совсем небольшую группу: членами Политбюро ЦК КПСС традиционно были министры обороны, внутренних дел и глава комитета государственной безопасности СССР. В брежневском Политбюро образца 1981 г. военные были представлены лишь двумя министрами . Накануне перестройки эта группа составляла примерно 10% от численности ЦК КПСС, причем наибольшее представительство имел армейский генералитет (от 20 до 30 человек в разные периоды), в то время как руководители МВД и КГБ были представлены 1 - 3 чел.

При М.Горбачеве начался распад армии и КГБ, их репутация была подорвана, а общественное мнение резко негативно оценивало их деятельность. Этот процесс был усилен при Б. Н. Ельцине, когда число самостоятельных военных ведомств федерального уровня перевалило за двадцать, главным образом в результате расчленение КГБ СССР. На базе Комитета госбезопасности были образованы: Служба внешней разведки РФ (первое главного управление), Федеральная служба охраны (девятое управление), Федеральная пограничная служба (на базе погранвойск при КГБ), Федеральное агентство правительственной связи и информации (на базе управления правительственной связи КГБ), Главное управление специальных программ при Президенте РФ (на базе пятнадцатого управления КГБ) и др. Были созданы и совершенно новые структуры, при формировании которых использовались преимущественно офицерские кадры КГБ.

Увеличение числа военных ведомств соответствовало политическим настроениям в обществе, которое видело в военных (и особенно, в сотрудниках спецслужб) угрозу гражданским свободам и правам человека и требовало расформирования ведомств-монстров, сокращения военных расходов, прекращения преследования инакомыслия. В ходе реформ 1991-1995 гг. КГБ был расчленен и деморализован, а российская армия обнищала и находилась в упадке. Все эти изменения происходили на фоне общего ослабления государства. Репрессивный аппарат пришел в упадок, правоохранительные структуры были коррумпированы сверху донизу. В обществе царили хаос, беззаконие и произвол. Масштаб этих разрушительных процессов был настолько велик, что начал представлять опасность не только для общества, но и для самой элиты. В последние годы ельцинского правления стало ясно, что без укрепления государства элита может потерять свои позиции.

При создании и дальнейшей реализации проекта "президент-военный" сыграл свою роль и миф об Ю.Андропове как правителе, который мог бы (но не успел) реформировать советскую систему, не подвергая ее сокрушительному слому. По плану стратегической элиты Владимир Путин должен стать "реализованным Андроповым". Этот план предполагал консолидацию общества, восстановление управляемости и усиления контрольных функций государства, восстановление ряда советских институтов власти. Как ожидалось, реализация плана должна удовлетворить требования как элиты, так и общества.

Так в недрах администрации президента вызрел план перехода власти от Ельцина к преемнику-военному, осуществление которого принципиально изменило профиль российской элиты.

Проект приведения президента-военного к власти подкреплялся общественным мнением, которое давно ждало наведения порядка и пресловутой "сильной руки". Репутация военных как честных, ответственных, политически не ангажированных, исполнительных профессионалов, действующих по принципу "сказали - сделал" выгодно отличало их от других элитных групп, имидж которых прочно связался с воровством, коррупцией, демагогией. Кроме того, в условиях общего распада государственных институтов, военные сохранили организацию, построенную на дисциплине и единоначалии, прямо связанную с федеральным центром. Они имели многочисленные региональные структуры, пронизывающие все общество, что позволяло использовать их как управленческую сеть. Они казались "силой порядка" российского общества.

По плану президент-военный должен был не только упорядочить работу государственных органов, но и усилить "человеческий фактор": повысить надежность и исполнительность каждого государственного служащего на всех этажах политической машины. Каким образом можно было решить эту задачу? Самым коротким путем для нового президента была бы мобилизация на государственную работу людей, привыкших к военной дисциплине. Механическая исполнительность солдата казалась быстрым и простым способом вернуть функциональную эффективность власти. Военная подготовка, подразумевающая слепое подчинение начальнику, привычка к коллективным действиям оказались в данной ситуации стратегически необходимыми качествами. Бюрократическая дисциплина начинает свое возрождение с "мобилизационной политики" - призыва людей в погонах на государственную службу.

Массовое привлечение военных на государственную службу было вызвано также отсутствием институционального кадрового резерва госслужащих. Советская номенклатура была сильна именно своей методичной работой с резервом, который формировался постоянно и для всех уровней власти. Перестройка разрушила этот институт, а последующие годы реформ завершили деструктивную работу в этом направлении. При Б. Н. Ельцине возникла разночинная по своему происхождению элита, рекрутированная из самых экзотических социальных групп и не имеющая серьезного управленческого опыта: там были доценты, спортсмены, священники, отставные унтер-офицеры, циркачи, экстрасенсы, врачи и проч. и проч. Хотя выходцы из старой номенклатуры по-прежнему составляли костяк элиты, претендовать на первые роли могли только на локальном уровне.

Для нового президента особенно важен был вопрос о формировании группы поддержки. Вполне логично, что первым призывом были затронуты те, кого Путин знал и кому он доверял - его сослуживцы и земляки. Социальной опорой президента сразу стал офицерский корпус, сотрудники всех типов силовых и правоохранительных структур, специалисты военно-промышленного комплекса. Постепенно вокруг Путина формируется коалиция сторонников, состоящая из его прежних сослуживцев и старых знакомцев, которые вслед за своим патроном совершают большой скачок.

Таблица 5 Изменение характеристик элиты в первые два года правления Б. Н. Ельцина и В. В. Путина

Характеристики элиты	Ельцинская элита 1993 года	Путинская элита 2002 года
Средний возраст (лет)	51,3	51,5
Доля женщин (%)	2,9	1,7
Доля выходцев из сельской местности (%)	23,1	31,0
Доля лиц с высшим образованием (%)	99,0	100
Доля лиц, имеющих ученую степень (%)	52,5	20,9
Доля получивших военное образование (%)	6,7	26,6
Доля получивших экономическое и юридическое образование (%)	24,5	25,7
Доля получивших образование в элитных вузах (%)^2	35,4	23,4
Доля земляков главы государства (%)	13,2	21,3
Доля ставленников бизнеса (%)	1,6	и,з
Доля военных (%)	11,2	25,1

Данные нашего исследования "Путинская элита" свидетельствуют о том, что в целом процесс подтягивания "своих людей" по большинству параметров мало отличался от предшествующих периодов смены власти: своих земляков приглашали на работу в центр и Брежнев, и Горбачев, и Ельцин. Данные, приведенные в таблице 5, показывают, что главными отличительными особенностями путинской элиты были снижение доли "интеллектуалов", имеющих ученую степень; уменьшение и без того крайне низкого представительства женщин в элите; "провинциализация" элиты и резкое увеличение числа военных ¹ во власти.

Увеличение представительства бизнеса во властных структурах следует отнести к процессам, связанным, в большей степени, с объективным изменением роли новой буржуазии в обществе, нежели с личными преференциями президента. Снижение же доли женщин, провинциализация и "деинтеллектуализация" элиты явились следствием более чем двукратного увеличения доли военных во всех элитных группах (см. таблицу 6).

Как видим, весь период демократизации в России сопровождался ростом присутствия военных во власти. С 1988 по 2002 гг. их доля возросла почти в 7 раз. Особенно сильно процесс милитаризации затронул высшее руководство страны (рост в 12 раз!). Беспрецедентное увеличение присутствия людей в погонах во всех структурах власти обеспечивалось как объективными факторами (такими, как увеличение числа военных ведомств), так и субъективными ("модой" на избрание военных в депутаты или губернаторы). После 2000 года переход военных в экономику и политику приобрел массовый характер.

Особенно заметен приход военных стал в регионах, где их представительство среди глав субъектов федерации увеличилось более чем в два раза по сравнению с 1999 годом. К середине 2002 г. среди 88 глав (без учета Чечни) 9 были военными. Еще несколько лет назад принадлежность к органам безопасности расценивалась избирателями как большой минус для кандидата. После 2000 г. настроения и электората, и региональной элиты меняются: именно военные (и в особенности сотрудники ФСБ) считаются наиболее предпочтительными фигурами. Общество воспринимает любого чекиста, претендующего на политическую позицию, как ставленника Кремля (хотя далеко не всегда это так). Избрание военных на губернаторские посты становится настоящей модой. Если до 2000 г. военные с большим трудом побеждают на губернаторских выборах (например, Лебедь А. в Красноярском крае или Семенов В. в Карачаево-Черкессии), то после прихода офицера госбезопасности В. В. Путина к власти победы кандидатов-военных следуют одна за другой: в ноябре 2000 г. в Калининградской области побеждает адмирал В. Егоров; в декабре 2000 г. в Воронежской области избирается начальник местного управления ФСБ В. Кулаков, в Ульяновской области - армейский генерал В.Шаманов. В мае 2002 г. губернаторами становятся сразу два генерала ФСБ - М.Зязиков в Ингушетии и В. Маслов в Смоленской области.

Таблица б Доля военных в элитных группах (%)

	Высшее руководство страны	Правительство	Региональная элита (главы субъектов федерации)	Парламент		В целом по когорте
				Верхняя палата	Нижняя палата
Горбачевская когорта 1988	4,8^2	5,4^3	0^4	4,7^5		3,7
Ельцинская когорта -1993	33,3^6	11,4^7	2,2^8	2,8^9	6,3^10	11,2

¹ Профиль, 27 ноября 2000 г. С. 8; Профиль, 15 января 2001 г. С. 9, 10; Профиль, 13 мая 2002 г. С. 7; Профиль, 27 мая 2002 г. С. 6.

² Состав Политбюро ЦК КПСС на 1988 г. - 21 человек (без учета генерального секретаря ЦК КПСС). Источник: Политбюро (Президиум ЦК партии в 1917 - 1989 гг.: персоналии. М.: ВКШ при ЦК ВЛКСМ, 1990. С. 14.

³ Состав Совмина СССР на конец 1989 г. - 74 человека. Источник: Совет Министров СССР. Справочник. М.: Внешторгиздат, 1990. С. 5 - 15.

⁴ Первые секретари ЦК компартий союзных республик, крайкомов, обкомов, горкомов (Московского и Киевского) и окружкомов партии на сентябрь 1989 г. - 174 чел. Источник: Известия ЦК КПСС. 1989. N 9. С. 51 - 85.

⁵ Народные депутаты СССР созыва 1989 г. - 2245 чел. Источник: Народные депутаты СССР. Справочник. М.: Внешторгиздат, 1990.

⁶ Состав Совета безопасности РФ на 1993 г. - 15 чел. Источник: База данных сектора изучения элиты Института социологии РАН.

⁷ Состав правительства (кабинета министров) РФ на 1993 г. - 35 человек. Источник: Политическая Россия сегодня: исполнительная власть, конституционный суд, лидеры партий и движений. М.: Московский рабочий, 1993. С. 78 - 117.

⁸ Главы 89 субъектов Российской Федерации 1993 г. Источник: Политическая Россия сегодня: исполнительная власть, конституционный суд, лидеры партий и движений. М.: Московский рабочий, 1993. С. 117 - 266.

⁹ Состав депутатов Совета федерации 1993 г. - 175 чел. Источник: Федеральное собрание России: Совет федерации и Государственная дума. М.: Фонд Форос, 1995. С. 13 - 212.

¹⁰ Состав депутатов Госдумы 1993 г. - 445 чел. Источник: Федеральное собрание России: Совет федерации и Государственная дума. М.: Фонд Форос, 1995. С. 213 - 540, 582 - 583.

Ельцинская когорта -1999	46,4^1	22,0^2	4,5^3	7,3^4	6,8^5	17,4
Путинская когорта 2002	58,3^6	32,8^7	10,2^8	14,9^9	9,4^10	25,1

Роль военных в регионах заметно повышается и после того, как вновь созданные структуры президентских полпредов начинают координировать деятельность начальников региональных отделений ФСБ, МФБ и ФСНП и др., которая до этого находилась под юрисдикцией губернаторов, что лишило местную элиту серьезных рычагов власти. Кроме создания новых структур федеральной власти в регионах, путинская администрация начала и перевербовку старых федералов - руководителей территориальных управлений всех силовых и правоохранительных ведомств, которые за годы правления Ельцина все более удалялись от центральной власти, переходя в подчинение губернаторам. Особенно сильно в зависимость от местных чиновников попали структуры МВД, налоговые органы, суды и прокуратуры. Причина такой зависимости была проста - надбавки к зарплате, получение жилья, автотранспорта и прочие материальные блага выдавались представителям федеральных органов из рук регионального главы. Связи с центральным ведомством становились все более эфемерными: мизерные зарплаты нередко задерживались, а назначения и отставки сотрудников стали практически невозможными без согласования с регионом. Зависимость федералов от региональных властей стала настолько высокой, что губернаторы стали поговаривать о передаче вопросов назначения руководителей силовых и правоохранительных ведомств в их ведение. Если бы региональным администрациям удалось протолкнуть это, то последняя ниточка, связывающая федеральные структуры с центром, была бы оборвана.

Выстроив вертикаль "президент - полпреды - федеральные инспектора", Кремль приобрел разветвленную сеть опорных групп, имеющих представительство во всех без исключения регионах и состоящую в значительной степени из военных. Ни одна другая группа политической элиты не была столь "военизирована".

Если в советской системе правительство практически целиком находилось в подчинении председателя Совета Министров (исключение составляли лишь три министра - иностранных дел, обороны и КГБ, которые были членами Политбюро ЦК КПСС и негласно подчинялись прямо генеральному секретарю ЦК), то в новой России возникло, по сути дела, два правительства: "правительство премьер-министра" и "правительство президента". Это положение впервые было введено Б. Н. Ельциным, который своим указом 1991 г. подчинил себе КГБ, МВД и Минобороны ¹. Впоследствии это положение было закреплено в федеральном конституционном законе РФ от 17.12.1997 г. N 2-ФКЗ "О правительстве Российской Федерации", статья 32 которого гласила:

"Президент Российской Федерации как Верховный Главнокомандующий Вооруженными Силами Российской Федерации и Председатель Совета Безопасности Российской Федерации в соответствии с Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами, федеральными законами своими указами и распоряжениями направляет деятельность федеральных министерств и иных федеральных органов исполнительной власти, ведающих вопросами обороны, безопасности, внутренних дел, иностранных дел, предотвращения чрезвычайных ситуаций и ликвидации последствий стихийных бедствий. "

Таким образом, в отличие от советской регламентации, в постперестроечной России разделение правительства на две части было институционализировано. К маю 2000 г. из 58 федеральных органов исполнительной власти уже 16 ведомств находилось в прямом подчинении Президента РФ, что составляло 27,6 % от состава правительства (см. таблицу 7). Причем, "правительство премьер- министра", объединяющее 72,4% руководителей федеральных ведомств, контролировало главным образом "экономический блок", а основные силовые структуры, руководители которых составляли костяк Совета безопасности РФ, были подчинены президенту. Как видно из таблицы 7, члены Совета безопасности РФ, являющиеся одновременно членами правительства, относятся именно к той его части, которая курируется Президентом РФ: 8 из 9 министров-членов Совбеза являются членами "президентской команды".

Таблица 7 Структура Российского правительства

Правительственные структуры	Число	Из них:
		Находятся в подчинении премьер-министра РФ		Находятся в подчинении Президента РФ
		Число	Из них входят в состав Совбеза	Число	Из них входят в состав Совбеза
Министерства	24	20	1	4	4
Государственные комитеты	6	6	-	-	-
Федеральные комиссии	2	2	-	-	-
Федеральные службы	13	5	-	8	3
Российские агентства	8	7	-	1	1
Федеральные надзоры	2	2	-	-	-
Иные федеральные органы	3	-	-	3	-
ИТОГО	58	42	1	16	8

В "правительстве В. В. Путина" 2002 г. силовые структуры представлены не только традиционными министерствами обороны, внутренних дел и Федеральной службой безопасности, но и министерством по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий, государственной фельдъегерской службой, службой внешней разведки, федеральной службой железнодорожных войск, федеральными службами налоговой полиции, охраны, специального строительства, федеральной пограничной службой, федеральным агентством правительственной связи и информации, российскими агентствами по боеприпасам, обычным вооружениям, системам управления и проч. "Правительство президента", все более разрастаясь, к 2002 году объединило не только "военную" часть кабинета министров, но и Совет безопасности - коллективный орган, возглавляемый президентом.

Особенностью путинского времени стало стремительное увеличение численности военных в структурах власти, не связанных с обороной и безопасностью страны. Начиная с 2000 года люди в погонах приходят на вторые-третьи позиции должностной иерархии всех федеральных ведомств, составляя, пожалуй, самую заметную группу в кадровом резерве. Причем, если о назначении первых лиц много пишут средства массовой информации, то назначения военных на должности заместителей министров или начальников ключевых управлений "экономического блока" правительства проходят практически незамеченными. По данным нашего исследования "Путинская элита", среди всех заместителей министров, назначенных с 2000 по 2002 гг., военные составили 34,9 %, а доля военных, назначенных заместителями министров в экономических ведомствах, достигла 7,1 %. Причем, наиболее активно рекрутировались военные в министерства экономического развития (четыре замминистра-военных), промышленности (два) и связи (три), возглавляемые земляками В. Путина Г. Грефом, И. Клебановым и Л. Рейманом. Вторые лица в погонах присутствуют также в министерствах печати, иностранных дел, транспорта, имущественных отношений, юстиции, путей сообщения, по делам федерации, налогам и сборам и в других ведомствах. Наиболее массовый приток военных в экономические федеральные ведомства происходит из органов безопасности (ФСБ, СВР) - 45,2 % от числа всех военных, назначенных замминистрами в не военные ведомства; из армейских структур пришло 38,7 % новых замминистров; из МВД - 16,1 %.

То, что президент В. Путин - бывший сотрудник первого Главка КГБ СССР, накладывает свой отпечаток и на новые назначения в политических и собственно военных ведомствах: вслед за министерством обороны, главой которого становится "гражданский" генерал и бывший разведчик Сергей Иванов, а заместителем министра - генерал-лейтенант СВР М. Дмитриев ¹, вторым человеком в МИДе становится бывший директор СВР В. Трубников.

Но особое значение имеет то, как военные переходят на работу в экономические ведомства. По данным нашего исследования, в своем большинстве они "направляются" в министерство по рекомендации Кремля, а не по представлению соответствующего министра. При этом замминистры-военные остаются офицерами действующего резерва (ОДР). Этот статус появился еще в советские времена и официально сохраняется в нынешней системе органов безопасности. ОДР - это офицеры, которые, не прекращая своей службы в военном ведомстве, получая там зарплату и текущие задания, переходят на работу в другую организацию. Их отличия от прочих сотрудников новой службы заключаются в том, что они имеют дополнительные обязанности - составление ежемесячного отчета для "материнской структуры". При этом им сохраняются офицерские льготы (вторая зарплата, доплаты за звание и выслугу лет, удостоверение действующего офицера, являющееся не только пропуском, но и гарантом неприкосновенности). Получение статуса ОДР и раньше, и теперь считается чрезвычайно престижным. Лица в статусе ОДР, как правило, играют в новой организации роль "серого генерала", теряясь среди 10 - 15 заместителей руководителя организации. В советское время деятельность ОДР была полностью нелегальна, теперь же из их прошлого не делается тайны. Как сам президент страны ничуть не стесняется своего профессионального происхождения, так и прочие чиновники не считают нужным скрывать это. Более того, после укрепления Путина у власти чекистским прошлым стали гордиться.

Привлечение ОДР на работу в правительственные структуры свидетельствует о том, что президентская администрация активно создает новый кадровый резерв "комиссаров при командирах". Это доверенные лица президента, призванные стать "оком государевым" в экономике, что, в конечном счете, направлено на усиление контрольной функции Кремля. Вопрос только в том, займут ли эти "комиссары" через некоторое время ключевые посты в государстве, или их роль - оставаться в тени. Осуществление первого варианта будет свидетельствовать о дальнейшем укреплении милитократии в стране.

Реформирование военных ведомств в 1991 - 1995 гг. вызвало выброс в общество нескольких десятков тысяч старших офицеров и генералов, которые были уволены в запас, хотя и не достигли пенсионного возраста. В стране образовалась большая группа молодых отставников, которые должны были найти себе применение на гражданской службе. Этим воспользовались коммерческие структуры, ставшие основными потребителями услуг офицеров и генералов, которые занялись созданием служб безопасности, охраны, экономической разведки, информационно-аналитических управлений. Ценность этих кадров заключалась в том, что они были не просто профессионалами своего дела, но и являлись источниками связей в государственных структурах, правоохранительных ведомствах. Этих связей очень не хватало предпринимателям, успех бизнеса которых прямо зависел от государства. Особенным спросом на рынке труда пользовались выходцы из КГБ, так как их интеллектуальный и профессиональный потенциал считался выше, а "специальные навыки" были особенно ценны. В 90-х годах каждая уважающая себя частная компания имела в штате хотя бы одно подразделение, возглавляемое генералом КГБ. В крупнейших банках и нефтяных компаниях работали чекисты, ранее занимавшие самые высокие посты в КГБ СССР. Прослойка военных в бизнес-структурах год от года росла, так как уже попавшие в штат фирм офицеры нуждались в помощниках и использовали любую возможность, чтобы перетащить бывших сослуживцев на высокооплачиваемую работу.

Другая часть покинувших службу офицеров занялась созданием собственных компаний, как правило, частных охранных предприятий (ЧОПов), которые занимались не только вопросами безопасности, но и экономической разведкой, лоббированием, информационно-аналитической деятельностью. Еще одним типичным занятием отставников стала военная коммерция: они перешли на работу в многочисленные организации, торговавшие оружием и "сопутствующими товарами".

Отставные офицеры, рассеянные по частным фирмам, не прекращали контактов друг с другом, а также с материнской организацией. Более того, их контакты развивались по мере того, как в ходе их новой деятельности вставали все новые и новые задачи. Если офицерам, находящимся на действительной службе, была присуща некоторая корпоративная замкнутость (чекисты общались с чекистами, милиционеры - с милиционерами, а армейские - с армейскими), то теперь "военное подразделение" внутри коммерческой структуры активно налаживало связи между бывшими и действующими военными всех сортов. Отставники, работающие в бизнесе, образовали своеобразное братство, объединенное взаимопониманием и взаимопомощью. Члены этого братства регулярно встречаются, имеют обширные связи во властных и правоохранительных структурах. Они создали целый ряд общественных ветеранских организаций, которые имеют опыт успешного проведения своих кандидатов в законодательные органы власти.

Массовый переход военных в бизнес не был плановой операцией государства. Было бы преувеличением считать, что власть сознательно внедряла офицеров в коммерческие структуры с целью дальнейшего использования в качестве агентов влияния (хотя и такие отдельные случаи имели место). Никто не просчитывал последствия такой "милитаризации бизнеса". Да и не все отставники, проработав не один год в частном секторе экономики, сохранили свою преданность материнским ведомствам. Многие ассимилировались, утратили связи с коллегами. Но наши многолетние исследования показывают, что большинство военных сохраняют свои корпоративные связи. Базой для формирования солидарности военных-бизнесменов является идеологическая общность.

Военная среда в советское время была одной из наиболее идеологизированных. Высшие учебные заведения, готовившие офицеров, много времени уделяли пропаганде советских ценностей, воспитанию патриотизма. Советские офицеры были группой общества, отличавшейся особой склонностью к коммунистической ортодоксии и великодержавности. Среди них почти невозможно было встретить критика советского режима, а тем более диссидента. Их массовый уход с военной службы в 90-е годы был болезненным: военные оказались в среде, которую они считали враждебной. Молодые пенсионеры с коммунистическими взглядами перешли на работу к нуворишам, которых изначально ненавидели. Однако материальные стимулы сыграли свою роль, и чем больше эти люди работали в бизнес-структурах, чем больше зависели от олигархов и новых русских, тем либеральнее становились их взгляды. Эта новая зависимость была сродни наркотической: привыкнув к высоким зарплатам, дорогим автомобилям и прочим благам, которые они получали из рук магнатов, они уже не могли легко расстаться с прелестями нового образа жизни. Их взгляды стали претерпевать метаморфозы: коммунистический пафос ослабевал, советская мифология теряла свою былую власть над их умами. Но полностью отказаться от своих убеждений эти люди тоже не могли. Они презирали "предателей-перевертышей", сменивших взгляды на прямо противоположные, и гордились тем, что по-прежнему голосуют за Компартию. Постепенно взгляды отставников-бизнесменов очищались от советской демагогии. Марксистско-ленинская фразеология сменялась патриотической и славянофильской, а их экономические взгляды становились все более рыночными. Они сохранили ностальгию по "великой державе", по тем временам, когда роль военных ведомств была совсем иной. Работая на нуворишей, они все же свято верили, что придет время, когда начнется настоящая борьба с коррупцией и казнокрадством. Бывшие офицеры продолжали считать себя коммунистами, став носителями ее современного суррогата - идеологии патриотизма и государственности.

Такой же путь идеологической трансформации проделал и сам В. В. Путин, перейдя с оперативной работы в КГБ на пост помощника одного из самых известных демократов России - А. Собчака. Воспитанный коммунистом, он оказался в чуждой среде демократов. Метаморфоза его воззрений была типична для всех бывших военных реформенных лет: амбивалентное сознание, принимающее как новый рынок, так и старые идеи великодержавности и социальной справедливости. Путин, как и многие, многие другие военные, стал одновременно и левым, и правым. Впитав с молоком матери идеологию социализма, он адаптировался к новым демократическим веяниям, научился говорить на языке западных ценностей. В нем (так же как и в его коллегах по службе) эклектично уживались фрагменты разных (и даже противоположных) идеологий. В мышлении нового президента, как в капле воды, отразились все противоречия эпохи, пытающейся провести Россию между Сциллой советского величия и Харибдой новых демократических перспектив.

Именно потому, что президент Путин прошел тот же путь, что и другие военные, он был так близок и понятен им. Военные-отставники, работающие в бизнесе, стали, пожалуй, самыми последовательными и верными сторонниками президента. Многие из них были бы не прочь вернуться на "государеву службу" в случае политической мобилизации (правда, если она была бы подкреплена материально). Но они готовятся для иной задачи - представлять интересы государства в бизнесе.

Сегодня вопрос о вершине власти и ее геометрии остается мало изученным. Механизм принятия решений скрыт от внешнего наблюдателя. Стратегическая группа элиты законспирирована. Модель путинской власти производит впечатление единоличного правления президента. Все же коллективные органы управления страной существуют как бы на втором этаже, принимая лишь локальные решения в пределах своей юрисдикции. На этом фоне обращает на себя внимание орган, который пока не играет особой стратегической роли и находится в тени политического процесса, объединяя, тем не менее, всех ключевых игроков. Это - Совет безопасности РФ, который и по численности, и по должностной структуре за годы правления Путина стал аналогом советского Политбюро. Совбез включает в себя руководителей всех коллективных органов власти второго уровня, а возглавляется (так же как и Политбюро в свое время) первым лицом государства.

Пик политического влияния Совбеза в последние годы был связан, главным образом, с двумя причинами: войной в Чечне и чередой техногенных катастроф, преследующих Россию. Чеченский конфликт стал камнем преткновения для политиков и поставил как никогда остро вопрос о дееспособности армии и спецслужб России. Другая причина - бесконечные катастрофы, связанные с изношенностью оборудования, инженерных сооружений и техники - привела к тому, что некогда незаметное ведомство, занимающееся вопросами гражданской обороны, превратилось в одно из самых влиятельных силовых министерств - МЧС. Эта военизированная структура стремительно развивала сеть своих подразделений по стране, что соответствовало реальным потребностям предотвращения чрезвычайных ситуаций, которые возникали повсеместно и со все возрастающей частотой. Ежедневные сообщения о пожарах, наводнениях, взрывах, падениях самолетов и проч. стали страшным, но привычным фоном нашей жизни. Глава МЧС молодой генерал С. Шойгу становился все более популярной фигурой. В 1999 г. он становится лидером создаваемого кремлевской администрацией блока "Единство", а впоследствии - одним из лидеров партии "Единая Россия", влияние которой на политическую жизнь ближайших лет трудно переоценить.

Совет безопасности, возглавляемый президентом, имеет своего внутреннего руководителя - секретаря СБ, который руководит аппаратом. В разные периоды роль секретаря Совбеза то поднималась до уровня важнейшего лица в государстве, то становилась почти незаметной, и даже технической (как это произошло с назначением секретарем СБ Владимира Рушайло).

Итак, цифры говорят о том, что удельный вес военных во властных структурах с приходом к власти В. Путина заметно возрос. Причины этого процесса кроются не только в том, что президентом РФ стал военный. Более того, сам приход офицера безопасности на высший государственный пост был обусловлен рядом объективных факторов, которые возникли задолго до Путина. Предпосылки повышения роли военных в обществе связаны с предыдущими годами революционных реформ, приведших страну к системному кризису. Крайнее ослабление государства, разрушение управленческих сетей, коррупция и беззаконие, воцарившиеся в России, привели к тому, что Кремль практически перестал контролировать ситуацию. Губернаторы превратились в удельных князей, олигархи мнили себя новыми правителями страны, медиа-магнаты шантажировали власть, депутаты держали президента на грани импичмента, чиновники получали взятки за исполнение своих прямых обязанностей. Всем им казалось, что теперь они правят страной, ставят условия и определяют правила игры. В этой ситуации появление проекта "президент-военный" было вполне логичным. Кто еще мог остановить неуправляемый процесс расползания "политического желе", в которое превратилась Россия? Кто еще мог предотвратить дальнейший распад государства, грозящий международной безопасности?