Блюсти невинность тела божества. Часть третья.

Едва этот звук вырвался наружу, Се Лянь быстро закрыл рот рукой.

Юный воин рывком развернулся:

— Ваше Высочество?..

Се Лянь одной рукой опирался о землю, другой крепко зажимал себе рот. Дыхание принца сбивалось, плечи подёргивались. Только слыша звуки и глядя на его фигуру со спины, можно было решить, что он плачет, глотая слёзы.

За всю жизнь Се Ляню, не важно — до вознесения или после, ещё никогда не приходилось переживать столь мучительные моменты. Даже мучительнее, чем самые суровые тренировки в монастыре Хуанцзи. Рука, на которой принц держался, обессилела, и он упал набок. Лёжа на земле, сквозь туманную дымку принц увидел, что юноша, кажется, собирается войти в пещеру, поэтому крикнул:

— Не подходи! Я же сказал, что бы ты ни услышал, не подходи!!!

Юноша застыл. Се Лянь с огромным трудом перевернулся лицом к сводам пещеры, насилу выровнял дыхание. Волны жара накатывали одна за другой, прокатываясь по всем конечностям и косточкам. Оборотни, слыша, как принц ворочается с боку на бок, как пылает в нём огонь, захлопали в ладоши и рассмеялись, перебивая друг друга:

— Милое наше Высочество, чего же ради, такие страдания? Сегодня ты, боясь потерять последователей, отказываешься от наслаждения; а завтра не осмелишься сделать ещё что-то, и снова из страха потерять последователей. Какой же из тебя небожитель? Разве ты таким образом не становишься преступником под пытками, что связан по рукам и ногам этими твоими последователями?! Таким божеством можно и не становиться. Как ни крути, всё растеряется в итоге. Почему бы не подумать о собственном удовольствии? Последователи приходят и уходят, к чему заботиться о них?!

На висках Се Ляня проявилось несколько бледно-голубых вен, он немного потерял контроль над эмоциями и гневно выкрикнул:

— Замолчите!!!

Оборотни, разумеется, не страшились принца в такой момент и вновь насмешливо обратились к юному воину:

— Диди, скажи, мы ведь всё верно говорим? Ха-ха-ха-ха…

— Хи-хи-хи… А каково тебе там стоять? Не тягостно ли?

Холодный пот уже катился с принца, намочив его целиком. Раздражение в душе Се Ляня достигло предела, он яростно разорвал одежду на своей груди, стремясь ощутить хоть лёгкое дуновение прохлады. Но лишь услышав звук рвущейся ткани, принц опомнился: откуда у него в руках вдруг взялись силы? Это мимолётное ощущение исчезло в мгновение ока, но стоило принцу внимательно оценить своё состояние, он обнаружил — всё верно, онемение прошло, силы постепенно возвращались, только сердце Се Ляня, напротив, тяжело осело.

Тех, кто оказался в плену Нежных объятий, вначале ожидало онемение и истома по всему телу, а после — раздражительность и вспыльчивость. Теперь онемение отступало, и очень скоро наступит приступ буйства. Конечно, принц намеренно установил на входе в пещеру два барьера, второй из которых предназначался как раз для того, чтобы задержать его самого, когда он потеряет разум и попытается вырваться наружу. Но если принц придёт в бешенство, неизвестно, сможет ли барьер его сдержать. В короткие секунды чистого сознания, путь к которым был нелёгок, не теряя времени, мысли Се Ляня закружились со скоростью молний, размышляя о способах противостояния чарам.

Внезапно он подумал вот о чём: действие Нежных объятий обычно протекает очень быстро. Можно сказать, стоит только крови ударить в голову, и жертва теряет над собой контроль. Почему же принц продержался так долго? Неужели, кроме того, что он обладал достаточной способностью преодолеть тревожащие мысли, не имелось каких-либо иных причин?

Подумав об этом, Се Лянь сделал глубокий вдох, чуть повернул голову и обратился к юноше, чья фигура виднелась у входа в пещеру, желая войти, но при этом не решаясь:

— Ты… входи.

Юный воин, услышав зов, кажется, в тот же миг захотел бежать к принцу со всех ног, но сделав пару шагов, будто вспомнил недавний гневный крик Се Ляня «Что бы ты ни услышал, не входи», и вновь засомневался, стоит ли ему идти туда. Се Лянь, столь скоро отказавшись от прежних слов, уже успел пожалеть о них и добавил:

— Входи, остальное пока не важно.

Юноша, отбросив сомнения, ворвался в пещеру.

Своды пещеры были узкими и длинными, внутри царило тепло и влажность, да ещё темнота — вытяни руку, и не увидишь пальцев. Только полагаясь на сбивчивое дыхание, которое Се Лянь усилием воли старался сделать как можно тише, юноша на ощупь добрался до него и остановился ровно перед принцем. Се Лянь повелел:

— Положи меч… на землю. Рядом со мной, недалеко.

Юный воин отозвался:

— Слушаюсь!

Затем добровольно выдал своё единственное оружие, которым мог защищаться, положив его так, чтобы Се Лянь мог дотянуться рукой. Принц продолжил:

— Прошу, помоги мне подняться.

Юноша припал на колени рядом с ним и протянул обе руки, чтобы поднять Се Ляня. К его неожиданности, стоило ему приступить, как кончики пальцев коснулись не ткани одежд, а разогретой кожи.

Юноша немедленно отдёрнул руки. Се Лянь же, которого внезапно обожгло горящими пальцами, тут же вспомнил, что в порыве смятения и мучения, пока барахтался на земле, он разорвал на себе верхнее одеяние. В обычной ситуации в том, чтобы мужчине обнажиться по пояс, не было ничего постыдного, однако в сложившихся обстоятельствах… это выглядело весьма неловко. Но заострять внимание на неловкости ситуации не стоило, а лучше делать то, что нужно сделать, и тогда неловкость пройдёт. Возможно, и юноша всё понимал, поэтому, не дожидаясь пока Се Лянь заговорит, снова протянул руки, быстро приподнял принца за обнажённые плечи, усадил и тут же отпустил. Се Лянь прислонился к стене пещеры, прижался к прохладному камню спиной, и ему немного полегчало. Ощутив, что юноша отступил на два шага, принц поспешно остановил:

— Подожди, не уходи!

Что бы принц ни приказал, юный воин исполнял неукоснительно — он тут же застыл на месте. Се Лянь произнёс:

— Срежь небольшую прядь моих волос. Мне нужно кое-что сделать.

Юноша утвердительно отозвался и протянул руку. Вот только во тьме трудно было что-то разглядеть, а длинные волосы Се Ляня сплошным водопадом спадали тому за спину, поэтому юному воину не удалось сразу на ощупь отыскать нужное. Вместо этого он неосторожно дотронулся до груди Се Ляня, мышцы которой были гладкими и упругими, а кожа покрылась тонкой испариной, поэтому скользила от прикосновения. Се Ляню и раньше с трудом удавалось сдерживать эмоции, а когда юноша прикоснулся к нему вот так, совсем не к месту, грудь мгновенно будто бы пронзило разрядом молнии, онемение вновь охватило всё тело, и принц издал тихий-тихий стон.

В то же мгновение двое в пещере буквально окаменели.

Тем временем цветочные оборотни снаружи навострили уши и подползли ближе, чтобы подслушивать, разве могло случившееся ускользнуть от их внимания? Послышалось хихиканье:

— Ого, что это там творится внутри?!

— Умираю со стыда!

— Не могу больше слушать!

Слушая, как они осмеивают потуги принца держать себя в руках, Се Лянь стиснул зубы и прошипел:

— Ах, вы!..

Услышав по голосу, что принц рассержен, юный воин второпях убрал руку и не осмелился протянуть снова. Се Лянь, конечно, скрипел зубами не из-за него. В глазах принца этот рядовой был всего лишь ребёнком. Подумав, что, наверное, обидел юношу, Се Лянь смягчился:

— Не пугайся, продолжай. Не обращай на них внимания.

Тот хрипло отозвался:

— Слушаюсь.

Но, кажется, душу его всё же охватило крайнее волнение, и юноша очень долго не мог дотронуться до нужного места. А тронув и обнаружив, что вновь ошибся, тут же отдёргивал руку. В конце концов пришлось ему в смятении проскользить руками по груди Се Ляня, от чего того охватила такая истома, что стало нестерпимо тяжело это выносить. Принц всей душой желал бы сейчас с силой удариться головой о стену позади, чтобы потерять сознание. Наконец юноша нащупал дрожащий кадык Се Ляня, потянулся дальше и поймал прядь волос. Он схватился за тоненькую прядку, крайне осторожно срезал её мечом и тут же рапортовал:

— Ваше Высочество, готово!

К тому моменту к Се Ляню снова вернулись силы, он даже смог поднять руку. Принц обратился к юноше:

— Дай мне руку.

Юноша протянул ладонь. Се Лянь забрал у него тонкую прядь и кое-как наспех завязал узелком на пальце юного воина. Тот некоторое время не мог пошевелиться, затем дрожащим голосом спросил:

— Ваше Высочество, это?..

Се Лянь со вздохом сказал:

— Скоро наступит вторая стадия действия благоухания цветочных оборотней. Я позаимствую твой меч, и если вдруг кто-то захочет тебя ранить, подними вот эту руку перед собой, так ты сможешь защититься. А теперь… скорее уходи.

Спустя долгое время юноша всё же покинул пещеру. Цветочные оборотни заголосили:

— Вышел?!

— Ну наконец-то!

— Оставил нас снаружи, а сам проник внутрь. Дружок, ты поступил совершенно бессовестно!

Тем временем Се Лянь ощущал, как всё больше сил приливает в конечности. Он сделал глубокий вдох, правой рукой схватился за оставленный юношей плохонький меч, успокоим мысли и дух, поднял оружие и резанул себя по левому предплечью.

Тем самым он будто разрубил пелену тумана перед собой, чувства немного прояснились.

Всё именно так, как он предполагал!

Из раны на предплечье стремительно хлынула свежая кровь, а Се Лянь тем временем будто ухватился в душе за спасительную нить, когда казалось, что всё пропало.

Благоухание Нежных объятий делало человека беспокойным и вспыльчивым, пробуждало желания, крепко спящие в глубине души. И чем сильнее эти желания подавляются человеком, тем яростнее они вырвутся наружу, стоит ему вдохнуть аромат цветов. Ну а Се Лянь всегда подавлял внутри, помимо «чувственной жажды», ещё и «жажду убийства».

И его «жажду убийства» нельзя было утолить уничтожением нечисти. Поскольку различных тварей он и ранее умертвил немало, ни о каком подавлении желаний не может идти и речи. Объектом «убийства» непременно должен быть человек. Или же божество. Лишь таким образом появляется ощущение «нарушения запрета». Перед тем как войти в пещеру, Се Лянь для установления барьера порезал сам себя, и стоило ему увидеть кровь, это немного ослабило действие аромата Нежных объятий. Поскольку самоубийство — это тоже убийство, причинение вреда себе — это тоже проливание крови.

Говоря на чистоту, и «чувственная жажда», и «жажда убийства» — это всё проявления крайне агрессивной страсти, Се Ляню даже приходилось слышать от кого-то мнение, что изначально оба — суть одно. Таким образом, если взять данное утверждение за основу, можно найти способ замещения и тем самым пережить это тяжкое испытание.

Убедившись в своей правоте, Се Лянь без тени промедления снова резанул себя по предплечью. И каждый порез возвращал ему ещё немного ясности сознания. Вот только в момент, когда сердце принца охватила радость, неизвестно — были ли причиной тому чары Нежных объятий, во власти которых он всё ещё находился, но в ту секунду, когда его «жажда убийства» получила удовлетворение, из нутра Се Ляня внезапно хлынуло бушующее удовольствие.

Волна удовлетворения захлестнула истомой и дурманом каждый цунь, каждый уголок тела принца, от макушки до кончиков пальцев на ногах, с лёгкостью сметая на своём пути все барьеры, которые принц так долго и с таким трудом возводил. И когда Се Лянь наконец осознал это, тихий стон уже вырвался из его груди.

Если не знать наверняка, что в пещере он один, Се Лянь ни за что не осмелился бы поверить, что этот звук издал он сам. От испуга принц вздрогнул и широко распахнул глаза, подумав: «Но ведь способ явно действенный, как же так?»

Снова бросив взгляд на меч, он внезапно вспомнил, что юный воин этим самым оружием срезал стебли цветов и даже убивал уже принявших человеческую форму оборотней. И лезвие меча давно запачкалось соком Нежных объятий. Когда принц с его помощью поранил себя, ища избавления, в первый удар он вложил только пятую часть силы, но, чтобы достичь того же эффекта облегчения страданий во второй раз, пришлось ударить уже с третьей частью силы. Разве это не самое настоящее утоление жажды отравленным вином ¹?!

Всё-таки Се Лянь разгорячился до головокружения, иначе он давным-давно заметил бы эту деталь. Принц ругал сам себя в душе, но в сложившейся ситуации ему оставалось только оторвать левый рукав одеяния и с остервенением протереть меч, затем оторвать точно так же правый рукав и запихать себе в рот, крепко сжав в зубах, изо всех сил стараясь держать себя в руках.

За сжатыми губами и стиснутыми зубами стоны через силу сделались прерывистыми. Но только пещера сама по себе порождала эхо, и любые тихие звуки здесь многократно наслаивались друг на друга, усиливались и выносились наружу. К тому же, юный воин, послушав указания принца, завязал глаза и теперь полагался лишь на слух, который по той же причине стал намного чувствительнее. Как он мог не почувствовать сие странное явление? Не в силах сдержаться, он с дрожью в голосе позвал:

— Ваше Высочество?

Оказаться в подобном неловком положении поистине стало для принца позором всей жизни. Се Лянь даже представить не мог, что с ним будет, если кто-то увидит его таким. Даже несмотря на полнейшую темноту пещеры, всё равно вынести подобное невозможно. Принц закричал:

— Не входи!!!

Однако из-за того, что он всё ещё крепко сжимал во рту тряпицу, крик его превратился в невнятное мычание, которое вызывало крайнюю жалость. Юноша, услышав, заволновался ещё сильнее.

Примечания:

¹ Обр. в знач. — предпринимать временные меры, которые только усугубят ситуацию.

ГЛАВА 83