Практика. Волны мысли в океане сердца

Данная практика позволяет непосредственно познать недвойственную природу сердечного океана. Примите удобную позу, сидя на возвышении высотой 10–15 см. Сосредоточьтесь на ритме сердцебиения; пусть сердце покачивается, словно буек, на волнах дыхания. Почувствуйте свое сердце как бескрайнюю и бездонную сущность и позвольте любым мыслям о вчерашнем, сегодняшнем или завтрашнем дне появляться и проходить, подобно волнам на поверхности сердца-океана. Отметьте, что все ощущения, впечатления и мысли – всего лишь незначительные особенности этого безбрежного сердечного океана. Не заботьтесь ни о какой отдельно взятой волне – ощущении, впечатлении или мысли, – просто созерцайте их как легкие возмущения на поверхности великого океана. Понаблюдайте за тем, как любая мысль, приняв определенную форму, распадается, возвращаясь в бесформенный океан. Независимо от того, неподвижен или активен ваш ум, выработайте убеждение, что все его содержимое – это часть единого океана. Это дает возможность напрямую воспринимать недвойственную природу ума-сердца. Медитируйте в течение 15–30 минут, затем лягте и расслабьтесь.

Великий регулировщик

В Ригведе, древнейшем собрании текстов, повествующих об онтологическом первоисточнике всего сущего, сердце упоминается около сотни раз. В самых ранних санскритских текстах сердце именуется хрид или хридая, что может обозначать как собственно сердце, так и ум. Слово хридая указывает на центр, сущность, сердцевину какой-либо вещи.

Вполне вероятно, что от санскритского корня хрид происходит английское слово heart. Если проанализировать этимологию слово хридая, то обнаружатся интересные параллели между его частями и функциями сердца. Приставка хри имеет значение устранение, и можно считать, что поток крови, проистекающий из сердца, устраняется из тела, чтобы вернуться обратно. Слог да означает давать или преподносить – и действительно, сердце является органом, который «дает», «преподносит» кровь окружающему его организму. Наконец, последний слог я происходит от корня ям, обозначающего «регулирование». Здесь уместно вспомнить регулирующие части восьмичастного пути аштанга-йоги: яма призвана регулировать поведение по отношению к другим людям, нияма регулирует поведение по отношению к самому себе, а пранаяма регулирует дыхание.

Таким образом, сердце можно считать органом, который удаляет, наделяет и обладает великой способностью к регулированию. В теле оно играет роль великого регулировщика не только потому, что управляет собственной неврологической деятельностью, будучи оснащенным своего рода встроенным кардиостимулятором. Его сенсоры руководят пульсацией мельчайших капилляров в периферийных областях тела. Для обеспечения гомеостаза сердце непрерывно отслеживает и корректирует изменения в артериальном давлении по всему организму от темени до пят.

Функцию регулировщика сердце выполняет также и в иерархии чакр. Расположенное в середине классической схемы из семи чакр, оно играет роль посредника между тремя нижними чакрами (мулудахара, свадхиштхана и манипура) и тремя верхними (вишуддха, аджня и сахасрара). Таким образом, сердце объединяет все физиологические и мистические энергии, связанные с чакрами, и координирует их действия.

Разбитое сердце

Согласно классическим учениям йоги, сердце – то место в теле, где обитает дух. В «Бхагавадгите» Кришна неоднократно сообщает Арджуне о том, что он пребывает в сердце всех живых существ:

Я атма, Арджуна,

и обитаю в сердце всех существ;

я начало, середина, а также конец

всего сотворенного [8].

Речь здесь идет о том, что атмой, как и праной, пронизаны пространство и время, и, находясь повсюду, она имеет самую тесную связь с сердцем. Согласно учению бхакти-йоги – йогической дисциплины, вдохновленной «Гитой», – сердце является источником и эпицентром всех вещей, явленных и неявленных. Оно – духовная ось колеса дхармы (добродетели, божественной любви и веры). В «Бхагавадгите» Кришна стоит за спиной Арджуны на его боевой колеснице и выступает в качестве наставника, гуру, божественного повелителя и друга.

Сердце в йоге рассматривается как внутренний запас всех чувств и – говоря на языке бхакти-йоги – являет собой источник любящей доброты или сопереживающего сознания. Можно считать всю практику йоги как дорогу (если развивать образ колесницы), которая ведет к обретению всеобъемлющего сердца, способного принять в себя, как ни парадоксально, страдание и насилие. (Арджуна встал перед необходимостью вести войну против своих учителей, друзей и родственников – поистине войну против себя самого.) Несмотря на то что учением йоги предписывается ненасилие, человеческое сердце неизбежно оказывается полем битвы между благотворными и вредоносными силами. В «Бхагавадгите» этот орган показан как «поле дхармы» – область, где испытывается вера и верность долгу и постигаются карма и истина. Самая первая строка «Гиты» («На поле дхармы – поле Куру (название династии)») напоминает современное выражение «театр военных действий», которое обозначает местность, где разворачивается крупный конфликт. В «Гите» «военные действия» ведутся главным образом в сердце. Для Арджуны (и для каждого из нас) поле сердца является местом, где подвергаются испытанию родственные узы, идентичность и сама человеческая индивидуальность.

В буддийском учении есть понятие «все разумные существа», которое включает в себя всех созданий, наделенных способностью к пониманию и осознанию, а это свойство неминуемо влечет за собой страдание. Согласно «первому повороту колеса дхармы» (одному из циклов наставлений Будды Гаутамы), первая из Четырех Благородных Истин заключается в том, что жизнь неизбежно сопряжена со страданием. По этой причине путь бодхисаттвы состоит в заботе о разумных существах, которая выражается прежде всего в развитии сердечного сострадания по отношению к животным, людям, планете и всем, кто пребывает в заблуждении. Обет бодхисаттвы – обет сердца, и бодхисаттва, как внимательный садовник, всегда обращен к скорбям и мукам, терзающим человеческое сердце. Чтобы следовать этому обету, необходима стойкость и решительная готовность видеть и чувствовать боль. Как однажды сказал Трунгпа Ринпоче, основатель буддийской практики Шамбалы в США, «наше единственное оружие – доброта».

Подобное значение сердцу придается и в христианстве во время празднования Пасхи. Каждый год мы вместе с семьей совершаем поездку в монастырь Христа в пустыне – необыкновенно красивое место в долине реки Чама в двух часах езды к северу от Санта-Фе (Нью-Мексико) – на пасхальную мессу. Образ распятого Христа и «драгоценной крови», текущей из ран на его стопах, ладонях и в сердце, символизируют боль и страдания, которые являются неотъемлемой частью бытия всех существ. Разбитое сердце изображает муки, сопутствующие существованию в явленном мире. Но вместе с тем страдающее сердце – это сердце, способное в полной мере испытывать любовь и сострадание ко всему живому.

Всякое отречение от своего «я» во имя божественного единства требует решительного раскрытия сердца. Переживание утрат и страданий, лежащее в основе бытия всех разумных существ, есть своего рода врата, ведущие к слиянию с бесконечным. Говоря языком классической йоги, так происходит воссоединение между индивидуальным ограниченным «я» и безграничным «Я», и человек, испытывающий безусловную любовь, становится неотделим от того, кого он любит.

Лотосное сердце

Представление об истинном «Я», вечно пребывающем в сердце, нашло отражение в песнопении, обращенном к Шиве, созданном во времена Яджурведы. В его тексте речь идет о неразрывной взаимосвязи противоположных начал: мужского и женского, активного и пассивного, трансцендентного и обыденного, сиюминутного и вечного. В нем говорится о единстве противоположностей, и в первую очередь – о единстве Шивы и его супруги. Слияние внешне противостоящих друг другу сущностей, среди которых две стороны тела, правый солнечный канал (сурья-нади) и левый лунный канал (чандра-нади), восславляется как «вечное пребывание в лотосном сердце». Сердце, наполненное молитвенным чувством и ощущением глубокого единения, принимает форму лотоса. Результатом этого слияния, бракосочетания противоположностей, является пробуждение духа безусловного всеприятия. На многих буддийских и индуистских тантрических изображениях запечатлено слияние мужского и женского начала, так же и Шива и Шакти переплетаются друг с другом. Их соединение представляет собой некое бесконечное совокупление – не просто телесное сношение, но метафизический союз, йогу, сосредоточенную на сердце. Ибо именно сердце является местом обитания чувства глубокой близости и всеобщего поглощения.

Рисунок 6.9. Священная шестиконечная звезда, символ сердца

Союз противоположных энергий, пребывающих в сердце, символически изображается как пересечение двух равносторонних треугольников. Вид двух треугольников, переплетенных вокруг сердечного центра, имеет и изображение сердечной чакры (рис. 6.9). В главе 3 мы рассматривали воссоединяющую силу Шри Янтры, множество пересекающихся треугольников которой символизируют всю полноту творения (рис. 3.6). Уменьшенный вариант этой янтры отражает работу всех энергий, действующих в сердце. Эта шестиконечная звезда (шаткона), по сути, – та же «звезда (или щит) Давида», которая в наши дни воспринимается как знак иудейской идентичности. Лучи этой звезды расходятся во все стороны, что показывает всеохватность сердца (рис. 6.9). В изображении сердечной чакры треугольники начертаны внутри мандалы из двенадцати лепестков лотоса. Переплетение треугольников обозначает способность сердца объединять в себе все биоэнергетические потоки внутри организма.