Понятие «слабой стороны» правоотношения. Особенности правовой защиты «слабой стороны».

 

Принцип защиты слабой стороны в правоотношении в гражданском праве и гражданском процессе (Вавилин Е.В., Волос А.А., Суровов С.Б.). Дата размещения статьи: 20.12.2017.

 

Одной из фундаментальных и наиболее острых задач современного российского права является установление справедливого баланса интересов субъектов общественного отношения. Данный принцип находит свое отражение в различных сферах правового регулирования: административном, антимонопольном, налоговом, семейном законодательстве. Так, по мнению Верховного Суда РФ, при разрешении дел, связанных с налоговыми правонарушениями, необходимо учитывать специфику соответствующих общественных отношений и недопустимость ухудшения положения налогоплательщика, являющегося подчиненной (слабой) стороной в публичных правоотношениях <1>.

Понимание актуальности защиты слабого субъекта возникло уже в глубокой древности. В частности, еще в римском праве действовало правило о возможности защиты должника, который при наличии определенных объективных обстоятельств полностью или частично оправдывался перед кредитором за неисполнение обязательства, хотя по общему правилу это было невозможно. Такие исключительные обстоятельства могли как предусматриваться в нормах материального права, так и устанавливаться в процессе судебного разбирательства <1>.

Непосредственно в России о защите слабой стороны писали еще ученые XIX в., которые заявляли о необходимости "усиленной защиты тех категорий лиц, которые не могут или могут лишь в недостаточной мере защитить себя сами" <1>. К ним относились нетрудоспособные, граждане, страдающие определенными болезнями, малолетние и др.

Тем самым можно утверждать, что как гражданское, так и гражданское процессуальное законодательство во все периоды своего развития предусматривало те или иные механизмы дополнительной защиты субъектов, которые не в полной мере могут защитить свои права в силу определенных объективных причин.

Проблема защиты слабой стороны не является новой и для современной юридической науки. Так, различными исследователями разрабатывается терминологическая, теоретическая база концепции слабой стороны в правоотношении, выявляются ее признаки, сущностные отличия от смежных явлений. Вместе с тем следует признать, что данные наработки в большей степени касаются материального права. Цивилистической наукой не в полной мере учитываются межотраслевые связи норм о защите слабой стороны, а также опыт смежных отраслевых юридических наук, в частности гражданского процессуального права.

Представляется, что междисциплинарные исследования по предложенному вопросу являются актуальными, так как позволяют системно и всесторонне посмотреть на проблему защиты слабой стороны в правоотношении, выявить недостатки правового регулирования соответствующих общественных отношений, предложить наиболее эффективные способы разрешения заявленных вопросов.

Правило защиты слабой стороны в правоотношении раскрывается в нормах гражданского и гражданского процессуального права, иных отраслей, применяется судами для разрешения конкретных дел. Более того, как справедливо отмечено М.Ю. Челышевым, в отдельных правовых сферах действует, по сути, общеправовое, межотраслевое правило о толковании правовых норм в пользу слабой стороны в правоотношении <1>. Сказанное доказывает существование не просто идеи необходимости защиты слабой стороны, а соответствующего межотраслевого принципа.

Прежде всего следует обратить внимание на аналогичные представления о заявленной проблеме в теории гражданского и гражданского процессуального права. Так, принцип защиты слабой стороны в гражданском правоотношении применяется в целях выравнивания субъектов гражданского оборота, достижения наиболее эффективной реализации принципа юридического равенства.

В теории гражданского процессуального права была высказана позиция, согласно которой "более активной ролью суда выравнивается положение сторон, создаются условия для равной состязательности сторон, обеспечивается защита более слабой стороны в процессе" <1>. Другой автор отмечает, что состязательная процедура гражданского процесса не только обеспечивает равенство сторон в судебном процессе, но и предоставляет большую защиту более слабой стороне <2>.

Получается, что так или иначе авторы, анализирующие принципы юридического равенства сторон в гражданском правоотношении и равенства сторон гражданского судопроизводства, вынуждены указывать на их ограниченность ввиду необходимости защиты слабого участника таких отношений.

С другой стороны, межотраслевые связи гражданского и гражданского процессуального права на уровне основополагающих отраслевых начал юридическим равенством не заканчиваются.

В частности, принцип добросовестного осуществления своих прав характерен и для гражданского права, и для гражданского процессуального. Согласно ст. 35 ГПК РФ лица, участвующие в деле, должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами. Между тем одним из важнейших положений, связанных с обязанностью действовать добросовестно, является такое осуществление своих прав, которое не ограничивало бы права слабой стороны. Подобное понимание добросовестности характерно и для российского права, и для многих современных государств <1>.

Межотраслевой характер принципа защиты слабой стороны в правоотношении выражается еще и в том, что он вытекает из конституционных основ российского законодательства. Говоря о гражданском процессе, речь идет о практической реализации концепции прав человека при осуществлении правосудия судами. Одним из важнейших препятствий ее реального действия в нашей стране, по мнению ряда авторов, является отсутствие эффективной системы защиты слабой стороны <1>.

 

Таким образом, цель защиты слабой стороны формируется на надотраслевом уровне, реализуется различными отраслями права, что однозначно подтверждается судебной практикой, в том числе вышестоящих судебных инстанций. Отсутствие межотраслевых исследований по данному вопросу создает препятствия к подробному изучению проблематики.

Согласно нашему представлению слабой стороной является субъект, который имеет меньше возможностей (ресурсного, экономического, организационного и иного характера) для реализации своего субъективного права, а также обладает меньшим набором ресурсов для осуществления и защиты своих субъективных прав по сравнению с контрагентом <1>. Предложенная дефиниция способна дать конкретное представление о сущности слабой стороны не только в гражданском, но и в иных правоотношениях, в частности гражданских процессуальных. Отличия будут вызваны лишь указанием на конкретное субъективное право (в последнем случае на гражданское процессуальное).

Следует выделить четыре позиции, с которых можно определить слабую сторону:

1) лексическая (номинативная): слабой стороной выступает должник в обязательстве, который несет бремя совершения тех или иных обозначенных действий в пользу другого лица;

2) формальная (нормативная): слабой стороной является кредитор в правоотношении, который наделяется соответствующими правомочиями по защите своих прав;

3) договорная: слабой стороной является участник, обладающий меньшей экономической базой, статусными возможностями по сравнению с контрагентом;

4) организационная: слабой стороной в обязательстве признается та, которая имеет субъективное право, однако формы и способы его реализации, а также предусмотренный нормативно-правовыми актами механизм осуществления этого права в конкретном правоотношении несовершенны <1>.

Каждая из вышеприведенных позиций актуальна не только для отрасли гражданского права, но и для гражданского процессуального права.

Следует сказать, что анализ норм гражданского процессуального законодательства дает однозначный положительный ответ на вопрос о защите слабой стороны в соответствующем правоотношении.

Так, особой охраной со стороны законодателя пользуются субъекты, которые по тем или иным объективным причинам не могут в полной мере осуществлять свои субъективные процессуальные права.

Традиционно в качестве примера слабой стороны приводится гражданин-потребитель, который в силу своего статуса рассматривается более слабой стороной в отношениях с субъектом, осуществляющим предпринимательскую деятельность. С точки зрения материального права дополнительные права и гарантии потребителя предусмотрены отдельными положениями ГК РФ, Закона РФ "О защите прав потребителей" <1>, других правовых актов.

Вместе с тем особые права предоставляются потребителю и по гражданскому процессуальному законодательству, что вполне обоснованно, ввиду того что данный субъект не является профессиональным участником гражданского оборота, заключает договор для удовлетворения своих бытовых, личных потребностей, в большинстве случаев не обладает и не должен обладать достаточными знаниями для эффективной защиты своих субъективных прав в суде. Справедливо утверждение М.Ю. Челышева и Д.Х. Валеева о том, что "механизм охраны прав потребителей носит комплексный, межотраслевой характер и включает в себя не только гражданско-правовые средства (хотя это основной элемент), но и публично-правовые инструменты, которые, однако, обеспечивают нужную степень эффективности реализации субъективных гражданских прав потребителей" <1>.

В частности, согласно правилам ч. 7 ст. 29 ГПК РФ установлена альтернативная подсудность по выбору истца (потребителя) по соответствующим исковым требованиям. Как отмечено Верховным Судом РФ, суды не вправе возвратить исковое заявление, так как выбор между несколькими судами, которым подсудно дело, принадлежит истцу <1>.

Более того, практикой выработаны и иные правила, по которым потребителям как более слабой стороне предоставляются дополнительные процессуальные права. В частности, при разрешении требований потребителей необходимо учитывать, что бремя доказывания обстоятельств, освобождающих от ответственности за неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательства, в том числе и за причинение вреда, лежит на продавце (изготовителе, исполнителе, уполномоченной организации или уполномоченном индивидуальном предпринимателе, импортере). Исключение составляют случаи продажи товара (выполнения работы, оказания услуги) ненадлежащего качества, когда распределение бремени доказывания зависит от того, был ли установлен на товар (работу, услугу) гарантийный срок, а также от времени обнаружения недостатков <1>.

На защиту публичных интересов и прав третьих лиц направлено положение п. 2 ст. 39 ГПК РФ, согласно которому суд не принимает отказ истца от иска, признание иска ответчиком и не утверждает мировое соглашение сторон, если это противоречит закону или нарушает права и законные интересы других лиц. Судебная практика на основании данной нормы выработала ряд подходов, связанных с защитой слабой стороны процессуальных отношений.

В частности, суд, утверждая мировое соглашение по спору, связанному с воспитанием детей, должен убедиться, что его условия не противоречат закону и не нарушают права ребенка. Вряд ли возможно однозначно и всесторонне решить вопрос о том, не нарушают ли права и законные интересы ребенка условия мирового соглашения, в отсутствие акта обследования органом опеки и попечительства условий жизни ребенка и лица (лиц), претендующего на его воспитание, а также без выяснения мнения самого ребенка, достигшего возраста 10 лет <1>.

Иными словами, можно сделать вывод, что если не выяснено мнение ребенка, не проведено обследование условий жизни ребенка и иных лиц, суд в целях защиты интересов слабой стороны откажет в утверждении мирового соглашения в рассматриваемом случае.

По отдельным делам закон требует присутствия в судебном разбирательстве лиц, специально уполномоченных проконтролировать соблюдение прав и свобод человека, прежде всего интересов слабой стороны.

Например, в отдельных ситуациях исковое заявление может быть подано прокурором, если истец не может сам обратиться в суд. К таким обстоятельствам относятся состояние здоровья гражданина, его возраст, недееспособность и другие уважительные причины. Кроме того, прокурор обращается в суд за защитой прав гражданина в тех сферах, где субъект наиболее уязвим, является слабой стороной по объективным причинам (трудовые отношения, обеспечение права на жилище в государственном и муниципальном жилищных фондах, отношения, связанные с реализацией права на охрану здоровья, и т.п.).

Слабой стороной в правоотношении может выступать не только гражданин - физическое лицо, но и субъект предпринимательской деятельности. Подобный вывод вытекает из смысла и гражданского, и гражданского процессуального права.

Так, в новой редакции ст. 428 ГК РФ определено, что правила о договоре присоединения подлежат применению, если одна из сторон соглашения в силу явного неравенства переговорных возможностей поставлена в положение, существенно затрудняющее согласование иного содержания отдельных условий договора.

Следует отметить, что важнейшую роль в выравнивании правового положения сторон в правоотношении выполняет сам суд. Если материальное право устанавливает допустимое соотношение и набор прав и обязанностей сторон, их взаимосвязь, то процессуальное право наделяет суд возможностью (правом и обязанностью) дать оценку как содержанию правоотношения, так и фактическому положению контрагентов и условий, в каких они находились при установлении правоотношения.

Так, несправедливые договорные условия, с одной стороны, и фактическое "слабое" положение одного из контрагентов - с другой, позволяют суду при рассмотрении спора, применив п. 2 ст. 428 ГК РФ, изменить или расторгнуть договор, а при рассмотрении спора о взыскании убытков за ненадлежащее исполнение договора суд может не применить соответствующее условие соглашения сторон.

В частности, при рассмотрении спора о взыскании убытков, причиненных нарушением договора, суд может с учетом конкретных обстоятельств заключения договора и его условий не применить условие договора об ограничении ответственности должника-предпринимателя только случаями умышленного нарушения договора с его стороны или условие о том, что он не отвечает за неисполнение обязательства вследствие нарушений, допущенных его контрагентами по иным договорам. Также с учетом конкретных обстоятельств заключения договора и его условий в целом может быть признано несправедливым и не применено судом условие об обязанности слабой стороны договора, осуществляющей свое право на односторонний отказ от договора, уплатить за это денежную сумму, которая явно несоразмерна потерям другой стороны от досрочного прекращения договора <1>.

Еще одна категория правоотношений, в которых может присутствовать слабая сторона, - корпоративные. По справедливому замечанию многих авторов, например Е.А. Суханова, среди направлений развития корпоративного законодательства одной из первостепенных является "задача защиты интересов заведомо слабых участников корпораций (миноритариев)" <1>. Думается, что защита прав таких субъектов также должна осуществляться нормами различных отраслей права.

При рассмотрении проблемы защиты слабой стороны в межотраслевом аспекте интересно обращение и к зарубежному опыту, который также доказывает тезис о том, что ряд субъектов получает от законодателя особые привилегии, но только в том случае, если это необходимо по объективным причинам.

Например, правовые акты Европейского союза, регулирующие отношения по рассмотрению судами гражданских дел, содержат юрисдикционные основания для определенных категорий споров, вытекающих из отношений, в которых одна из сторон потребитель, нанятый работник, застрахованное лицо и т.д. Данные правила разработаны для защиты процедурного положения более слабой стороны. При этом уровень защиты различается в зависимости от того, к какой категории и к какой стране - участнице Европейского союза относится лицо <1>.

Анализ норм ГПК РФ позволяет сделать вывод о том, что в некоторых частных случаях в зависимости от категории спора, рассматриваемого в суде, в процессе присутствует слабая сторона, которой законодатель предоставляет больше прав, чем другой стороне. Сказанное относится, в частности, к делам, возникающим из публичных правоотношений. В указанном случае сделано существенное исключение из общего правила о порядке доказывания субъектами гражданского процесса своих требований и возражений. Обязанность по доказыванию законности правовых актов, оспариваемых решений, действий (бездействия) органов власти возлагается на соответствующий орган.

Проблемы, связанные с защитой нарушенных органами власти и должностными лицами прав физических и юридических лиц, довольно часто возникают на практике и нередко также носят комплексный, межотраслевой характер.

Например, ввиду сложности толкования норм ГК РФ, ГПК РФ, конституционного и административного законодательства не всегда можно однозначно ответить на вопрос, кто является ответчиком по спорам, связанным с возмещением вреда, причиненного публично-правовым образованием (само публичное образование в целом, финансовый орган, орган, непосредственно допустивший нарушение, и т.п.).

По смыслу концепции слабой стороны в правоотношении субъект, который обращается с требованием к суду о взыскании ущерба с публично-правового образования, обладает значительно меньшими организационными, информационными, профессиональными возможностями, не может и не должен знать о тонкостях юридического, процессуального, процедурного характера. Следовательно, вопрос определения конкретного субъекта в качестве ответчика должен быть самостоятельно разрешен публично-правовым образованием.

Аналогичное мнение было высказано Верховным Судом РФ, согласно которому предъявление гражданином или юридическим лицом иска непосредственно к государственному органу или к органу местного самоуправления, допустившему нарушение, или только к финансовому органу само по себе не может служить основанием к отказу в удовлетворении такого иска. В этом случае суд привлекает в качестве ответчика по делу соответствующее публично-правовое образование и одновременно определяет, какие органы будут представлять его интересы в процессе <1>.

Тем самым слабая сторона не будет принимать участие в разрешении вопроса, который вполне справедливо не должен к ней относиться: какой орган власти непосредственно будет осуществлять возмещение причиненного вреда.

В зарубежной правовой доктрине вопрос защиты слабой стороны также поднимался в самых разных исследованиях. Обычно он рассматривался с позиции необходимости предоставления слабому субъекту, участвующему в судебном разбирательстве, дополнительных прав, связанных с его вступлением в процесс и привлечением представителя (адвоката).

Например, итальянская система правосудия базируется на принципе равенства сторон судебного процесса, т.е. субъектам гарантируются равные права и обязанности. Если одной стороне предоставляется установленное время для прохождения процессуальных этапов, то для другой стороны эти сроки аналогичны. Вместе с тем возможны ситуации неравенства финансовых ресурсов, имеют место случаи, когда судебные издержки значительно ниже, чем иные услуги (к примеру, представительства). В качестве примера приводятся трудовые споры. В этой ситуации определенная защита должна быть предоставлена экономически слабой стороне, поскольку цены на представительство необоснованно высоки и, как правило, невозместимы <1>.

Гражданский процессуальный кодекс Франции возлагает на суд обязанность по защите слабой стороны, лишенной помощи адвоката. Подобное правило, по мнению французских авторов, исключает возможность установления необоснованно высоких привилегий более сильной стороне, когда слабая сторона не располагает сведениями об особенностях осуществления гражданской процедуры <1>.

Как видим, задача защиты слабой стороны в гражданском и гражданском процессуальном праве характерна не только для отечественного права, но и для законодательства иностранных государств.

На проблему защиты слабой стороны в правоотношении можно посмотреть и с другой стороны - с позиции стадийности механизма осуществления субъективных прав и исполнения обязанностей. Так, специфический порядок организации осуществления прав и исполнения обязанностей на отдельном этапе реализации права предопределяет набор прав, которые необходимо предоставить субъекту, находящемуся в положении более слабого <1>.

Существуют следующие стадии действия механизма осуществления гражданских прав и исполнения обязанностей <1>:

1) подготовительный этап;

2) формирование субъективного права;

3) этап установления субъективного права и обязанности;

4) этап процедурной реализации данного права;

5) стадия защиты нарушенного права (факультативная);

6) стадия фактического (получение искомого блага) и юридического осуществления права и исполнения обязанности.

Для наиболее полной реализации субъективного права с точки зрения буквы и смысла закона должно быть не только формальное осуществление права, но и фактическое получение блага. В ряде случаев ввиду недостаточной защиты прав и интересов слабой стороны в правоотношении такой эффект не достигается. В этом случае следует признать, что на одной или нескольких вышеперечисленных стадиях действия механизма осуществления прав и исполнения обязанностей имеет место соответствующий правовой дефект, который требует устранения.

Раскроем данное утверждение на примере и покажем, какое в подобной ситуации значение будут иметь межотраслевые связи гражданского и гражданского процессуального права.

Так, на первом, подготовительном или предреализационном, этапе фактически происходит формирование норм права. В данном случае законодатель должен предусмотреть непосредственно в законе и иных актах конкретные механизмы защиты прав слабой стороны. В частности, по мнению М.И. Брагинского, "задача гражданского права состоит в "выравнивании" участников имущественного оборота путем установления для слабой стороны обязательства особых условий участия в договорных отношениях" <1>. Подобное "выравнивание" происходит в двух формах:

1) признания за слабой стороной дополнительных прав (а равно уменьшения ее ответственности);

2) установления для сильной стороны дополнительных обязанностей либо усиления ее ответственности <2>.

Показательно, что в гражданском процессуальном праве оба вышеуказанных способа "выравнивания" также применяются.

Например, некоторым категориям субъектов предоставляются льготы по оплате государственной пошлины. Анализ норм налогового законодательства позволяет сделать вывод о том, что среди них лица, которые не имеют возможности для наиболее полной реализации своих процессуальных прав по различным объективным причинам (являются малоимущими, обращаются в суд о взыскании заработной платы и иного денежного содержания и т.п.) <1>.

Можно привести пример и обратной ситуации - установления дополнительных обязанностей для сильной стороны. Сказанное касается провозглашения обязанности по доказыванию факта законности правового акта, возложенной на орган, его принявший.

Одним из следующих этапов механизма осуществления прав и исполнения обязанностей является процедурная реализация права, на котором субъект совершает значимые юридические действия, направленные на получение блага. Указанные процедуры часто прописаны в законе, иных актах.

Между тем нередки случаи, когда субъект, который в правоотношении является объективно более сильным, предлагает слабой стороне очень сложный порядок для реализации ее права.

Например, согласно п. 7 ч. 2 ст. 131 ГПК РФ в исковом заявлении должны быть указаны сведения о соблюдении досудебного порядка обращения к ответчику, если это установлено федеральным законом или предусмотрено договором. Следовательно, стороны в своем соглашении могут предусмотреть, что перед обращением в суд необходимо соблюсти определенный порядок разрешения возникшего спора.

Между тем по смыслу закона подобное условие договора возможно не во всех случаях. В частности, усложнение порядка реализации своего субъективного права недопустимо для граждан-потребителей, являющихся слабой стороной соответствующих гражданского и гражданского процессуального правоотношений.

Приведенный тезис подтверждается сложившейся судебной практикой.

Управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Тюменской области вынесло представление в адрес открытого акционерного общества об устранении нарушений действующего законодательства. Так, договором участия в долевом строительстве, заключаемым указанной организацией с гражданами, предусмотрен обязательный претензионный порядок урегулирования спора. По мнению общества, данное правило не противоречит закону, поскольку законодательством не предусмотрен запрет на включение в договор участия в долевом строительстве условий об обязательном соблюдении претензионного порядка до подачи искового заявления в суд.

Между тем суд указал, что включение данного условия в договор участия в долевом строительстве ущемляет право потребителя, поскольку законом не предусмотрена обязанность потребителя по соблюдению обязательного претензионного порядка до подачи искового заявления в суд. Таким образом, включив в договор вышеприведенное положение, застройщик тем самым лишает потребителя возможности подачи искового заявления в суд без досудебного урегулирования спора.

Ссылка хозяйственного общества на положения ГПК РФ судом во внимание не принята, поскольку из содержания положений данной нормы следует лишь то, что договором подобное условие может быть предусмотрено, однако не возлагает на другую сторону обязанность по его внесению <1>.

Важнейшей стадией действия механизма осуществления прав и исполнения обязанностей является фактическое и юридическое осуществление субъективного права. С точки зрения концепции гарантированного осуществления права это означает, что субъект должен реально, а не лишь формально получить благо или реализовать соответствующий законный интерес. Без этой стадии не имеет смысла функционирование всего механизма.

К сожалению, "сбои" механизма на этой стадии не редкость. На практике встречаются случаи, когда юридическая (формальная) реализация права не вела к фактическому его осуществлению. Это ведет к крайне негативным последствиям: росту правового нигилизма, неверия граждан в действие права, справедливый суд и т.п.

Так, гражданка А. обратилась в суд с требованием обязать компанию Н. вернуть ей 600 тыс. руб. Эти деньги она вложила в постройку дома, но компания обанкротилась, дом построен не был. А. выиграла дело. Это было в 2007 г., но деньги она до сих пор не получила, так как Н. имеет миллиардные долги перед многими кредиторами и погашать все не успевает. Согласно букве закона А. защитила свои права. Однако до фактической реализации права дело не дошло.

Другой пример. Прокурор обратился в суд в защиту неопределенного круга лиц о признании незаконным бездействия местной администрации, которая не принимает меры к ремонту детских садов (протекают крыши, сломаны унитазы, не хватает кроваток и т.д.). Кроме того, прокурор потребовал принять меры к введению в действие новых дошкольных учреждений, так как более 200 малышей уже несколько лет ждут своей очереди в садик. В течение нескольких лет решение суда, удовлетворившее иск в полном объеме, так и не было исполнено по причине отсутствия в бюджете муниципального образования денежных средств.

Как отмечено в литературе, судебный пристав-исполнитель должен принимать меры "по реальному (фактическому) исполнению судебных решений" <1>. В случаях уклонения от фактического исполнения решений судов органами государственной и муниципальной власти судебным приставам следует тщательнее проводить процессуальные проверки по факту обнаружения признаков состава преступления, предусмотренного ст. 315 УК РФ (неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта).

Представляется, что решение указанной проблемы возможно лишь межотраслевыми способами. Межотраслевой принцип защиты слабой стороны на стадии фактического осуществления права должен быть реализован в нормах гражданского, гражданского процессуального, исполнительного законодательства, а также иных отраслей.

Любой правовой принцип не только реализуется в нормах соответствующей отрасли права, но и выполняет другие функции. Сказанное относится и к принципу защиты слабой стороны в правоотношении.

Так, уже было сказано, что правило о защите слабого субъекта применяется судами для толкования норм законодательства. Помимо этого, в гражданском и гражданском процессуальном праве возможно применение аналогии права и аналогии закона.

Например, для регулирования отношений, возникающих в связи с заключением непоименованного договора, возможно применение по аналогии императивных норм об отдельных поименованных видах договоров, в том числе и в тех случаях, когда это необходимо для защиты охраняемых законом интересов слабой стороны договора <1>.

Представляется, что суды должны применять нормы о защите слабой стороны по аналогии закона и аналогии права при разрешении вопросов не только материального, но и процессуального права, что в полной мере соответствует смыслу гражданского процессуального законодательства.

В частности, учитывая необходимость достижения справедливого баланса интересов участников правоотношений и руководствуясь нормами об аналогии закона, судебная практика сделала правильный вывод о том, что по смыслу норм ГПК РФ для истца, обратившегося в суд без достаточных на то оснований, вследствие чего производство по делу прекращено, должны возникнуть неблагоприятные последствия, в частности возмещение ответчику понесенных судебных расходов <1>.

Иное правовое регулирование указанных отношений привело бы к ситуации, при которой ответчик попадал в положение слабого субъекта, не способного каким-либо образом возместить необоснованно понесенные расходы.

Принцип защиты слабой стороны выполняет и иную важную функцию - установление ориентиров как для правоприменителя, так и для законодателя. Важно, чтобы при решении вопросов о внесении изменений и дополнений в правовые акты права и интересы слабых участников правоотношений были в надлежащей мере защищены.

В качестве примера можно привести реформу законодательства о третейских судах, в рамках которой обсуждалась идея узаконить третейские оговорки в договорах присоединения для разрешения любых гражданско-правовых споров. Решение подобной проблемы рассматривалось различными учеными через призму проблемы защиты слабой стороны в правоотношении <1>. Причем в ситуации с договором присоединения и включения в него третейской оговорки ярко просматриваются межотраслевые связи гражданского и гражданского процессуального права, так как данная проблема касается одновременно двух отраслей.

На основании изложенного можно сделать вывод о том, что принцип защиты слабой стороны является межотраслевым принципом, который находит свое отражение как в нормах гражданского и гражданского процессуального права, так и в положениях иных отраслей. Системно и всесторонне посмотреть на проблему защиты слабой стороны можно лишь путем проведения междисциплинарных исследований по этому вопросу, так как они позволят выявить недостатки правового регулирования соответствующих общественных отношений и предложить наиболее эффективные способы разрешения данных вопросов.