Трезвение и благорассмотрение

327. Именно два бдительных страха должен иметь воин Христов: трезвение и благорассмотрение. Первый обращен внутрь, а последний во вне; тот наблюдает за движениями, выходящими из самого сердца, а сей предугадывает движения, имеющие возникнуть в нем по внешнему влиянию; закон для первого: после того, как памятью о Божием присутствии изгнано из души всякое помышление, стань у дверей сердца и тщательно блюди за всем, входящим в него и выходящим из него, особенно же не давай предубеждать действий чувству и желанию, ибо отсюда все зло...

328. Внимание к себе в сердце с молитвою к Господу расстраивает все вражеские козни. Читайте у Исихия и учитесь, как тут действовать.

329. Тут у врага свои приемы. Укажу главнейшие. Когда кто, умудрясь, не дает хода помыслам и позывам на добро, кажущимся добрыми, а тотчас, или по собственному рассуждению, или по указанию опытнейших, отсекает их, как бы они ни казались красными, и действует в сем роде с такою решительностью, что не предвидится возможности уловить его сим приемом, - тогда враг бросает эту уловку и начинает действовать со вне, - чрез людей, ему подручных. Тут пойдут льстивые похвалы, клеветы, осуждения, притеснения и всякого рода неприятности. Вот это и вам надо знать и ждать, и смотреть в оба. Отвратить это не в нашей власти, но в нашей власти перехитрить врага. Главное - переносить все, не нарушая любви и мира. Помощник - Господь. Его надо молить умиротворять наше сердце и, если благоволит, улаживать все и вне. С своей стороны нам надо не выпускать из вида, откуда и кем воздвигается буря, - и неприязнь вместо людей направлять на того, кто, стоя позади, поджигает их и заправляет всем ходом.

330. При чтении главную цель жизни надо иметь в уме, и все к ней подбирать. Составится нечто целое, связное, потому крепкое. Крепость ведения и убеждения передадут крепость и нраву.

331. Ока своего умного не сводите с сердца, и все, исходящее оттуда, тотчас схватывайте и разбирайте: хорошо, пусть живет; не хорошо - тотчас убить его надо. Из сего учитесь узнавать себя. Какой помысл почаще выходит, значит та страсть посильнее; против той и действовать посильнее начинайте. Но все на себя нисколько не полагайтесь и не надейтесь сделать что своими трудами. Целительные врачества и средства посылает Господь. Ему себя и предавайте, - и это на всякий час. Трудитесь - трудитесь; но всего доброго ожидайте от единого Господа.

332. Большая нам беда от чувства праведности. Зарубите себе на памяти, что коль скоро придет сие чувство, хоть в слабой мере, значит дело ваше пошло криво. Чем грешнейшею себя чувствовать будете, тем путь ваш правее. Но надо добиваться, чтоб чувство своей грешности как бы натурально исходило из глубины души, а не было навеваемо совне своим размышлением, или сторонним словом.

Много есть добрых чувств, но чувство негожества есть основное; так что, коль скоро нет его, все не в прок. Заучите сие хорошенько.

333. Смотрите за собою, и больше с сердцем имейте дело. Для разобрания сердечных движений читайте с размышлением и к себе приложением Лествицу, Исаака Сирианина, Варсонофия и Иоанна, в Добротолюбии - Диадоха, Филофея, Исаию, Евагрия, Кассиана, Нила. Когда читаете, не оставляйте общим положением прочитанного, а всегда обращайте то себе в правило - частное, к вам приложимое, причем общее всегда терпит некоторые оттенки изменений.

334. Бегайте сытости, - такое состояние, в коем лукавое сердце говорит в себе: довольно, ничего больше не требую; потрудились, поустановились порядком, можно и льготу себе дать. Об Израиле говорится: уты, утолсте, расшире (Второз.32:15). На что больше довольства? - Но плод какой? И забы Бога. Это относилось к телесной сытости и к довольству своим внешним состоянием. Но вполне приложимо это и к сытости духовной и к довольству своим внутренним состоянием. И следствие тоже - богозабвение. Когда всего вдоволь, зачем и Богу молиться и думать о Нем? Хоть до этого и не вдруг доходят самодовольные, но в зародыше именно это у них есть. Непосредственное действие сытости есть ослабление внимания и допущение льгот. Кто это допустит, пойдет катиться вниз. как катятся по склону скользкой горы. Вот и беда. Бдите убо!

335. Сдается мне, что у вас поминутно происходят в душе суд и решение над другими. Присмотритесь хорошенько. Если это и не поминутно, а изредка, то и отсюда не малая беда. Из самомнения выходят две вещи: трубление пред собою и осуждение других. Вот злая тройка, которая мчит в пагубу. Надо распречь и сбыть этих ярых коней. Тогда выйдет: тише едешь, дальше будешь. Смотрите, пожалуйста, получше за собою.

Труд телесный - хорошее дело; труд же сей по послушанию - святое дело. Память Божия да не отходит от сердца вашего. Как свет видится, так надо видеть Господа пред собою и в сердце падать пред Ним в чувствах смирения и сокрушения. Страх придет отрезвляющий.

Хорошо было бы, если б кто-нибудь бранил вас там. Радуйтесь, когда сие будет. Дурно, когда все кругом похваливают, а правды никто не скажет. Долго ли запутаться? По неволе станешь считать себя святым, и начнешь читать наставления всем.

Господь да укрепит вас во благо! Поопаситесь; не сбиться бы на путь хладно ходящих в исправном внешнем поведении, без внутренних чувств, освящающих человека, и благодать Божию привлекающих. А это будет тотчас, как только вдадитесь в самомнение и самодовольство, коих вывеска - тщеславие.

336. Мужайтесь! Когда ослабляется теплота духа, надо всяко хлопотать о восстановлении ее, со страхом и трепетом припадая к Богу. Все от Него. Уныние, скука, тягота духа и тела придут иногда, может быть, надолго. Не робеть надо, и твердо стоять на своем, усердно исполняя принятые правила, и не ожидайте, чтоб на душе не было уже никакого вкуса. Вы и не ожидайте, чтоб на душе было всегда одинаково тепло и сладко. Так не бывает. Напротив, постоянно ждите нечаянных изменений. Когда придет вялость и отяжеление, думайте, что это вы - настоящая, - как есть; сладость же духовную принимайте, как незаслуженную милость.

337. Вы на сестер так смотрите, что они будто ходят по горе или кровле, а вы внизу, - низко-низко. И если душа станет какую сестру видеть ниже себя, крепко тогда надо укорять себя и поспешить у Господа испросить прощения. Злей всех вещей - возношение, тщеславие, осуждение. Это адский дым и смрад! Приучайте себя всячески к тому, чтоб больше радоваться, когда с вами презрительно обходятся, укоряют, или даже обижают, нежели когда ласкают и приветствуют. В этом самый надежный путь к смирению.

338. Хранится ли прежнее ваше теплое состояние? Хранить надо. Ему основа - смирение. Как только умалится смирение, так и холодность пойдет. Ибо когда душа начинает считать себя чем-либо, тотчас Господь отступает, и она, оставшись одна - сама с собою, хладеет. Не языком говорить: я ничто, а в сердце чувствовать свое ничтожество надо. И тут всегда будет Господь, из ничего все сотворивший и творящий. Теплоту Господь подаст, но и самим надо труд приложить.

Труд сей есть, как сейчас сказано, смирение да внимание, и внутри сердца болезненное к Богу припадание, - неотступное, при всяком деле и слове, при движении и сидении, дома и в церкви. Да умудрит вас Господь! Читайте святые книги, и все полезное размышлением усвояя себе, прилагайте к своей жизни и к своей душе.

339. Надо каждый день вращать какую-либо мысль в голове - какая более займет и падет на сердце. Без упражнения мысли душа замрет.

340. Тщеславие, говорят, домашний вор, который в заговоре с ворами наружными. Он отворяет им окна и двери; те входят и совершают великое внутри опустошение. Кто знает? Может быть и то омрачение, что с вами было и прошло тотчас, как помолились, есть вражья хитрость, чтоб породить горделивые мысли: вот де молитвенница какая! Как помолились, все бесы разбежались. Припомните: если были после тщеславия помыслы, то знайте, что это враг хочет надмить вас.

341. Книжка есть? - Читайте, рассуждайте и к себе прилагайте. К себе прилагать есть цель и плод чтения. Если читать без сего приложения к себе, толку не будет, а еще зло. Только теории собираются в голове, и учат не себя направлять на добро, а других осуждать. Возымейте уши и послушайте сего. - Если есть уже у вас Добротолюбие - найдите и прочитайте Исихия о трезвении. Тут прописано самое руководство к управлению и устроению мыслей. Внимательнее прочитайте, посердечнее усвойте, и потом действуйте по тамошнему указанию.

Всяко страх Божий надо иметь. Он корень всякой науки и всякого доброго делания. Когда он властвует в душе, все тогда идет хорошо и внутри и вне. Его возгревать прежде всего старайтесь всякое утро. Потом он уже пойдет всем ворочать, как рычаг какой.

342. Надо однако ж различать осуждение от осуждения. Грех начинается, когда в сердце зарождается презорство к кому, ради какой-нибудь худобы. Осудить можно просто без всякого приговора судимому. Если же при этом в сердце сожаление будет о лице оплошавшем, желание ему исправления и молитва о том, то тут не будет греха осуждения, а совершится дело любви, возможное при такой встрече. Грех осуждения больше в сердце, чем на языке. Речь об одном и том же может быть и грехом и не грехом, судя по чувству, с коим произносится. Чувство дает и тон речи. Но лучше всячески воздерживаться и от суждений, чтоб не попасть в осуждение, то есть, не ходить около огня и сажи, чтоб не ожечься и не очерниться. Скорее переходить надо на осуждение и укорение себя.

343. Когда есть смущение на душе, чего бы оно ни касалось, не верьте душе в ту пору: все врет, что ни говорит. В ту пору ее надоумливает сатана и уж, конечно, не во спасение ей; а она-то бедная, из всех сил рвется.

Гнев мужа правды Божией не соделывает (Иак.1:20). Божие же все мирно, тихо, сладостно и в душе сию сладость оставляет, и вокруг разливает ее обильно, не смотря на то, что иногда и бранится будто.

344. Потрудитесь так устроиться, чтоб не охотно выходить к кому и не охотно видеть кого у себя. У старцев пишется: пока есть охота давать и брать, не жди покоя. Эта фраза: "давать и брать" обнимает все, всякого рода сношения с другими. Не вдруг-то можно достигнуть сего, но начало надо положить сейчас же. Сладость пребывания с Господом да дарствует вам Его благость!

345. Прямо судя, вещи на свете нет, за которую следовало бы сердиться. Что дороже души и покоя ее? А серчание отнимает сей покой. Тут себе наветником бывает человек. И сам еще раздувает, увеличивая в душе неправды другого. Все от того, что внимания нет к себе: вот и прорвется. В сердце глубоко лежит присвоение себе прав судить и наказывать за грехи, других вместо себя. Тут все... Когда бы себя грешником видел человек, с чувством всех последствий греха, не стал бы серчать.

346. Пишете, что иногда во время молитвы сами собою незнать откуда приходят решения занимающих душу вопросов жизни духовной. Се добре! Я кажется вам об этом уже писал. Это есть настоящее христианское научение истине Божией. Тут исполняется обетование: будут все научены Богом. Так это и бывает. Перстом Божиим пишутся истины в сердце, - и остаются уже неизгладимыми и никакому колебанию не подлежат. Не извольте оставлять без внимании таких начертаний истины Божией, а записывайте их.

347. Душа, не испытанная скорбями, никуда негожа.

348. Туда - в царствие Божие - дорога одна: крест, произвольный или непроизвольный.

349. Не думает ли ваша приятельница, что, отказавшись от шума мирского, она уже все сделала? Знает ли она, что есть мир в сердце, именно: жить независимо в собственное удовольствие? Избави ее Господи от такого настроения. А оно есть у иных, кои однако ж думают, что стоят на добром пути.

350. Досада и серчание, когда кто нарушит ваше уединение - никуда негоже... Это плод самомнения: не смей мешать мне. Тут и враг разживается около вас. Положите не поддаваться сему чувству. Неприязнь и серчание дозволительны только тогда, когда предметом их дурные помыслы и чувства.

351. Трезвиться - значит не прилагать сердца своего ни к чему, кроме Бога. Это прилепление делает душу пьяною, и она начинает делать, не знать что. Блюсти - значит строго смотреть, чтобы в сердце не показалось что-либо недоброе.

352. Есть один прием, которого если держаться со всем вниманием, то редко что страстное проскользнет незамеченным, именно: обсуждать свои мысли и чувства, к чему они клонят, - к угождению ли Богу, или к самоугодию. Это определить совсем не трудно. Только внимайте себе. Ведайте, что коль скоро вы делаете что наперекор самоугодию, то тут ошибки нет. Один старец говорил своему ученику: смотри не держи у себя изменника. Кто такой изменник? - спросил ученик. Самоугодие, отвечал старец. И точно. Оно всем бедам вина. Если разберете, то увидите, что все допущенное худое от него произошло.

353. "Смирения и любви нет". Пока их не будет - и ничего духовного не будет. Духовное зарождается и растет вместе с их зарождением и возрастанием. Они тоже для души, что стеснение плоти для тела... Смирение приобретается делами смирения, любовь - делами любви.

354. Смотрите в оба сами. Вот мера: кто смирен, тот не может видеть, чтоб кто-либо относился к нему ниже его достоинства; ибо он так низким себя считает, что никто не может отнестись к нему ниже того, как бы ни ухитрялся. В сем премудрость.

355. Немощи нрава Господь иной раз оставляет за нами для смирения. Не будь их, мы тотчас занесемся выше облак и ставим там престол свой. А в этом пагуба.

356. Нечего вам повторять, что несокрушимое оружие против врагов есть смирение. Смирение трудно достается. Можно считать себя смиренным, не имея и тени смирения. Одним размышлением не усмиришь себя. Лучший, или единственный верный путь к смирению есть - послушание и отречение от своей воли. Без сего можно развить в себе сатанинскую гордыню, смиренничая в слове и положении тела. Остановитесь, пожалуйста, на этом пункте, и со всем страхом разберите порядки жизни вашей. Есть ли в ней послушание и отречение от своей воли? Из всего, что вы делаете, что делаете вы не по своей воле, не по своему разуму и смышлению? Делаете ли что-либо нехотя, потому только, что приказано, из одного послушания? Рассмотрите, пожалуйста, и скажите. Если ничего нет такого, то порядки жизни вашей не приведут вас к смирению. Как ни смиряйте себя в мыслях, без смирительных дел не придет смирение. И надобно подумать хорошенько, как это устроить.

357. Смирение себя еще не смирение, а желание и искание его. Помоги вам Господи достигнуть его. Есть дух прелести, который, не знает как обходить душу лукавством своим и запутывает ее помышления так, что она думает, будто смиренна, а внутри скрывает гордое самомнение. Вот и надобно пристально смотреть в сердце. Лучше всего пригожи тут смирительные внешние отношения.

Оплошали вы немного. Страх Божий отошел, а за ним отошло и внимание; и попались вы в осуждение. Правду вы говорите, что уж вы согрешили внутренно. Поскорее кайтесь, и вымолите себе прощение у Господа. Наказание бывает за это, и внутреннее же. Осуждение не словом только совершается, но и внутренним движением сердца. Оно уже есть, коль скоро неблаговолительно о ком помыслит душа.

358. Вы оскорбились. Оскорбиться каким-нибудь невниманием, значит считать себя стоящим внимания, и следовательно, ценить себя высоко в сердце, иначе, высокосердым быть. Хорошо ли это? Терпеть хоть бы то напраслину, есть ли долг наш? Конечно. Как же мы начнем его исполнять? Ведь, когда дана заповедь терпеть, то надо всякий случай неприятный перетерпевать, не пропуская, и перетерпевать с радостью, без нарушения мирных отношений... Господь сказал: когда ударят в ланиту, подставь другую; а тут муха пролетела, да крылом зацепила, и то мы на дыбы. Скажите, готовы ли вы исполнить эту заповедь Господа об ударении в ланиту? Верно скажете: готов. Но ведь случай, о котором писали представляет именно это. Ударение в ланиту не буквально только надо понимать. Под этим должно разуметь всякий вообще поступок ближнего, которым, как нам кажется, не отдано нам должного внимания и почета, которым чувствуем себя униженными, от которого страдает, как говорят, гонор наш. Всякий такой поступок, хоть он самый маленький, - взгляд, мина и прочее, - есть ударение в ланиту; и его не только надо перенесть, но быть готову еще на большее унижение, что и будет соответствовать подставлением другой ланиты. - Что у вас было, было бы похоже на ударение в ланиту, - легонькое. Вы же что? Подставили другую? Нет, не только не подставили, напротив сдачи - дали. Ведь уже дали сдачи, - ведь уж дали почувствовать, что имеете нечто. Стало быть, мы с вами: не тронь меня. И стало, куда же гожи? И как можем считаться учениками Христовыми, когда заповедей не исполняем? Вы бы рассудили только: да стоите ли вы какого внимания? Если б в сердце было это чувство недостоинства, никакой обиды не почувствовали бы вы.

359. Отчего мы осуждаем других? От того, что не стараемся познать себя. Кто занят познанием себя самого, тому некогда замечать за другими. Осуждай себя и перестанешь судить других... Считай каждого человека лучшим себя. Без мысли сей, если бы кто и чудо сотворил, далек от Бога.

360. Дух Святый дает истинное смирение. Человек и самый разумный, если не имеет в себе Духа Святого, не может надлежащим образом знать себя, ибо без помощи Божией он не может видеть своего внутреннего состояния души... Но Дух Святый, вселившись в сердце человека, показывает ему всю внутреннюю ее бедность и слабость, и растление души и сердца его, и удаление от Бога; и при всех его добродетелях и правде, показывает ему все грехи его, леность и нерадение о спасении и благе людей, его своекорыстие в самых, невидимому, бескорыстных его добродетелях, его грубое самолюбие - там, где он и не подозревал его. Кратко сказать, Дух Святый показывает все в настоящем виде, и тогда человек начинает смиряться истинным смирением, начинает терять надежды на собственные свои силы и добродетели, считает себя худшим из людей... Дух Святый научает истинной молитве. Никто, пока не получит Духа Святого, не может молиться такою молитвою, которая истинно приятна Богу. Потому что, ежели кто, не имея в себе Духа Святого, начнет молиться, то душа его рассеивается в разные стороны, от одной вещи к другой, и он никак не может удержать свои мысли на одном, и при том, он не знает должным образом ни самого себя, ни своих нужд, ни того, как просить и чего просить от Бога, - и не знает, кто такой Бог. Но человек, в котором обитает Дух Святый, и знает Бога, и видит, что Он есть Отец его; знает, как приступить к Нему, и как просить, и чего просить от Него. Мысли его в молитве стройны, чисты и устремлены к одному предмету - Богу; и молитвою своею он точно может сделать все.

361. Непокой духа и страсти, портят кровь и существенно вредят здоровью. Пост и вообще постническая жизнь - лучшее средство к хранению здоровья и процветанию его...

Молитва вводит дух в Божию область, в коей корень жизни, а от духа и тело приобщается той же жизни. Дух сокрушен, покаянные чувства и слезы не сокращают силы, а придают их: ибо поставляют душу в отрадное состояние...

Вы желаете, чтобы сокрушение и слезы никогда не отходили. Лучше желайте, чтоб всегда у вас царил дух смирения глубокого. От него слезы и сокрушение... от него и то, что они не надымают, ибо и от них враг ухитряется породить сии зловредные зелья.

Бывают и раздвоения духовные в перемежку с сокрушением. Настоящее сокрушение умеет не мешать чистому радованию духовному, - и с ним дружески уживается, скрываясь некако под ним.

А самоцен как у вас? Возьмите меч, или держите всегда, - смирения и уничижения, и безжалостно отсекайте главу первому злодею нашему.

362. Внимайте себе. Скажу вам одну заметку, или повторяю сказанную уже. Преспеяние в духовной жизни означается все большим и большим сознанием своей негодности, в полном значении сего слова, без всяких ограничений; так что коль скоро дается себе цена, в каком бы то ни было отношении, дело пошло криво. И опасно. Подсядет враг и начнет отводить глаза, - а тут камушек подбросит; споткнуться можно. Душа, дающая себе цену, точь-в-точь ворона, уронившая сыр. Помоги вам Господи усовершиться в сем невидении своих дел и трудов. И о том позаботьтесь, чтоб было меньше образов в душе, а больше мыслей и чувств... Способ к пресечению тока образов есть начатая вами умная молитва. Трудитесь. Придет момент, когда восчувствуете, что ста ток сей, как ток крови у кровоточивой (Лк.8:44).

363. Один Бог, да душа - вот монах. Как дойти до этого? Как хочешь, а доходи; ибо коль скоро не таков кто, то и не монах. Но как это ни трудно, приходит дух ревности и разгоняет все страхи. Этот дух неудержим. Он находит, принимается сердцем, и производит великие внутри повороты. Таково происхождение всех истинных монахов! Стало прямее сказать, что монахи не сами себя делают монахами. Но есть тихие натуры, которые негожи на крутые подвиги самоотвержения. Им сроднее жить смиренно, в простоте сердца, благотворя и помогая всякому нуждающемуся.

VII. О ПРЕЛЕСТИ

364. Прелести нечего бояться. Она случается с возгордившимися... кои начинают думать, что как зашла теплота в сердце, то это уже и есть конец совершенства. А тут только начало, и то может быть не прочное. Ибо и теплота и умирение сердца бывают и естественные, - плод сосредоточения внимания. А надо трудиться и трудиться, ждать и ждать, пока естественное заменено будет благодатным. Всяко, лучше всего, никогда не почитать себя достигшим чего-либо, а всегда видеть себя нищим, нагим, слепым и никуда не годным.

365. О художественном делании молитвы Иисусовой речь началась с Григория Синаита в 13 и после - веке. - Дотоле далеко. Тогда рассудим, печатать ли о сем? Наперед, впрочем, сказываю, что и мне приходило уже на мысль - пропустить те статьи, в коих о сем говорится... и окончить сборник Симеоном Богословом...

Творить молитву Иисусову, как все мы навыкаем делать - есть доброе дело. В монастырях возлагается это как долг. Стали бы разве возлагать, если б это было опасно?! Опасно то художество, какое придумали и приладили к сей молитве. Оно иного ввергает в прелесть мечтательную, а иного, дивно сказать, - в постоянное похотное состояние. Его потому надо и отсоветовать и запрещать. - А сладчайшее имя Господа в простоте сердца призывать всем надо внушать и всех к тому располагать.

366. А если кто, не имея молитвы, принуждает себя только к молитве, чтобы получить благодатную молитву, а к смиренномудрию, к любви и к соблюдению прочих Господних заповедей не принуждает себя, то иногда, по прошению его, дается ему благодатная молитва, даже отчасти в упокоении и веселии, но нравами он уподобляется тому же, чему и прежде был подобен. Ибо не имеет он кротости, потому что не взыскал ее с трудом и не приуготовлял себя быть кротким; не имеет смиренномудрия, потому что не просил и не принуждал себя к этому; не имеет любви ко всем, потому что не имел о сем попечения и не искал сего усиленно в молитвенном прошении. Ибо каждому, кто приневоливает и нудит себя, даже против желания сердца, к молитве, надобно так же принуждать себя и к любви, и к кротости, и ко всякому терпению, и великодушию, по написанному, с радостью: а таким же образом надобно принуждать себя к УНИЧИЖЕНИЮ, к тому, чтобы почитать себя худшим и низшим всех, чтобы не беседовать о неполезном, но всегда поучаться в словесах Господних и их изрекать устами и сердцем. Еще надобно принуждать себя к тому, чтобы не раздражаться, по сказанному "всяка горесть, и гнев, и клич да возмется от вас со всякою злобою" (Еф.4:31). Чтобы таким образом Господь, видя произволение человека, дал ему без труда и принуждения совершать все то, что прежде едва мог сохранить с принуждением, по причине живущего в нем греха. И все сии начинания добродетели обратятся для него как бы в природу, потому что приходит к нему, наконец, Господь, приходит и пребывает в нем, и Сам творит в нем заповеди Свои без труда, исполняя его духовных плодов.

367. Если смиренномудрие и любовь, простота и благость не будут в нас тесно соединены с молитвою, то самая молитва, лучше же сказать - эта личина молитвы, весьма мало может принести нам пользы. И сие утверждаем не об одной молитве, но и о всяком подвиге и труде, девстве или посте, или бдении, или псалмопении, или служении, или о каком бы то ни было делании, совершаемом ради добродетели. Если не увидим в себе плодов любви, мира, радости, кротости, присовокуплю еще, смиренномудрия, простоты, искренности, веры, сколько должно, великодушия, дружелюбия, - то трудились мы без пользы, потому что для того и предприемлем труды, чтобы воспользоваться плодами; а когда не оказывается в нас плодов любви, тогда, без сомнения, делание напрасно. Почему, таковые ничем не отличаются от пяти юродивых дев, которые за то, что здесь еще не имели в сердцах духовного елея, то есть духовной действенности исчисленных выше добродетелей, наименованы юродивыми, и жалким образом оставлены вне царского брачного чертога, ничем не воспользовавшись от подвига девства. Как при возделывании виноградника все попечение и весь труд прилагаются в надежде плодов; если плода не бывает, напрасным оказывается делание; так, если не увидим в себе, по действию Духа, плодов любви, мира, радости, всего прочего, перечисленного Апостолом (Галат.5:22), и не возможем признать их в себе со всею несомненностью и по духовному чувству, то излишним окажется подвиг девства, молитвы, псалмопения, поста и бдения. Ибо труды сии и подвиги душевные и телесные должны совершаться, как сказали мы, в надежде духовных плодов; а плодоношение добродетелей есть духовное наслаждение нерастленным удовольствием, неизреченно производимое Духом в сердцах верных и смиренных. Почему, труды и подвиги должны быть почитаемы, каковы они и действительно, трудами и подвигами, а плоды - плодами. Но если кто, по скудости ведения, делание свое и подвиг почтет плодами Духа, то оказывается, что он явно обольщается, сам себя обманывая, таким своим мнением лишая себя великих подлинно плодов Духа.

368. Истинное начало молитвы есть сердечная теплота, попаляющая страсти, отраду и радость вселяющая в сердце непоколебимым возлюблением, и утверждающая сердце несомненным удостоверением. Все, приходящее в душу, говорят отцы, чувственное ли то, или духовное, коль скоро сомневается в нем сердце, не приемля его, не от Бога есть, но послано от врага. Когда также увидишь ум свой во вне или в высоту влекомым от некоей невидимой силы, не верь сему и не попускай уму влекому быть, но тотчас понудь его на дело его. - Что от Бога, то само собою приходит, говорит Святой Исаак, тогда как ты и времени того не знаешь. Хотя и враг внутрь чресл покушается призрачно представлять духовное, одно предлагая вместо другого, вместо теплоты наводя жжение нестройное, вместо веселия радость возбуждая бессловесную и сласть мокротную, и успевает укрывать себя за сими прельщениями от неопытных, но время, опыт и чувство обыкновенно обнаруживают его пред теми, коим не безызвестны его злые козни. "Гортань брашна различает", говорит Писание. Так и вкус духовный все ясно показывает, как оно есть, не подвергаясь прельщению.

369. Причина мыслей вот какая! Слышали вы пустые речи, о них осталась память. Враг берет эти черты памяти, и плетет из них сеть пред очами ума вашего, чтоб запутать его. Сходите тогда в сердце, отвратив очи от призрачных образов вражеских, и взывайте ко Господу.

370. Для преуспеяния в молитве и для избежания прелести необходимо самоотвержение, научающее искать в молитве одного внимания. Тогда подвиг молитвенный упростится и облегчится; облегчатся и искушения, которые, однако, всегда сопутствуют подвигу. Если же кто преждевременно стремится к раскрытию в себе действий сердечной молитвы, - "тому, говорит Пр. Нил Сорский, согласно с прочими Св. Отцами, попускаются тяжкие, превыше сил, искушения от бесов". Такому стремлению служат основанием непонимаемые превозношения и высокоумие, представляющиеся усердием.

371. Некоторые утверждают, что от упражнения Иисусовою молитвою всегда, или почти всегда, последует прелесть, и очень запрещают заниматься этою молитвою.

В усвоении себе такой мысли и в таком запрещении заключается страшное богохульство, заключается достойная сожаления прелесть. Господь наш Иисус Христос есть единственный источник нашего спасения, единственное средство нашего спасения; человеческое имя Его заимствовало от Божества Его неограниченную, всесвятую силу спасать нас; как же эта сила, действующая во спасение, эта единственная сила, дарующая спасение, может извратиться, и действовать в погибель? Это - чуждо смысла! это - нелепость горестная, богохульная, душепагубная! Усвоившие себе такой образ мыслей, точно находятся в бесовской прелести, обмануты лжеименным разумом, исшедшим из сатаны.

Рассмотри все Священное Писание: увидишь, что в нем повсюду возвеличено и прославлено имя Господне, превознесена сила Его, спасительная для человеков. Рассмотри писание Отцов: увидишь, что все они, без исключения, советуют и заповедуют упражнение молитвою Иисусовою, называют ее оружием, которого нет крепче ни на небе, ни на земле, называют ее богоданным, неотъемлемым наследием, одним из окончательных и высших завещаний Богочеловека, утешением любвеобильным и сладчайшим, залогом достоверным. Наконец, обратись к законоположению Православной Восточной Церкви: увидишь, что она для всех неграмотных чад своих - и монахов и мирян, установила заменять псалмопение и молитвословие, на келейном правиле, молитвою Иисусовою. Что же значит пред единогласным свидетельством Священного Писания и всех Святых Отцов, пред законоположением Вселенской Церкви о молитве Иисусовой противоречащее учение некоторых слепцов, прославленных и прославляемых подобными им слепцами.

372. Сумасшествие от молитвы Иисусовой может произойти тогда, когда, творя сию молитву, не отстают от каких-либо грехов и привычек грешных, кои осуждает совесть. При сем внутри происходит глубокий разлад, прогоняющий всякую мирность сердца... Отсюда помутиться может голова, и понятия придти в смятение и запутанность.

Первое ваше слово об огоньке... что это такое? - Когда Бог даст, тогда узнаете. Не вкусивши сладости меда, нельзя познать, что это за сладость. Так и тут! - Обнаруживается сие - постоянным чувством к Богу.

373. Умная молитва говорит, спасет: но умная молитва сама имеет крайнюю нужду в руководстве, пока она есть самоделательная или трудовая. В это-то время делания умной молитвы, не направляемого искусною рукою, большею частью и сбиваются с пути.

374. Но прелесть, понятная для многих в ее явных последствиях, должна быть изучаема, постигаема в самом ее начале: в мысли ложной, служащей основанием всех заблуждений и бедственных душевных состояний. В ложной мысли ума уже существует все здание прелести, как в зерне существует то растение, которое должно произойти из него по насаждении его в землю.

375. Великое орудие имеет на врагов тот, кто в молитве держит плач сокрушенный, чтоб не впасть в самомнение от радости, подаваемой молитвою. Хранящий эту радость-печаль, избегнет всякого вреда. Настоящая, не прелестная молитва та, в которой теплота, с молитвою Иисусовою, влагает огнь в землю сердца нашего и попаляет страсти, как терние. Она веселием и миром осеняет душу, и приходит не от десныя или шуия страны, ни даже свыше, но прозябает в сердце, как источник воды от животворящего Духа. Эту одну возлюби и возревнуй стяжать в сердце твоем, храни ум всегда немечтательным. С нею не бойся ничего, ибо Тот, Кто сказал: дерзайте, Аз есмь, не бойтеся! - Сам с нами. Кто настроившись так, живет праведно и непорочно, чужд человекоугодия и высокомерия, тот устоит и не потерпит никакого вреда, хотя бы весь бесовский полк поднялся против него и навел на него бесчисленные искушения.

376. Они, ревновавшие о духовной жизни, пишет Сперанский, начинают с "Господи помилуй", но у них, как и у нас, это скоро прекращается. Огнь, раз возжженный, горит сам собою, и никому неизвестно, чем он питается. В этом и состоит тайна. Находишь вновь "Господи помилуй" в мыслях своих лишь в ту минуту, когда придешь в себя.

Слова молитвы этой суть: "Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя!" или: "Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя!" Огнь, о котором упоминается, возгорается не скоро, а после заметных трудов, когда возгорится теплота в сердце постоянно усиливающаяся и воспламеняющаяся во время умной молитвы. Углубленная молитва ко Господу возбуждает теплоту. У опытных отцов строго различаются - теплота телесная, простая, бывающая вследствие сосредоточения сил к сердцу вниманием и напряжением, - теплота телесная, похотная, тут же иногда прививающаяся и поддерживаемая врагом, и теплота духовная, трезвенная, чистая. Она двух родов: естественная, вследствие соединения ума с сердцем, и благодатная. Различать каждую из них научает опыт. Теплота эта сладостна, и поддерживать ее желательно, как ради самой этой сладости, так и ради того, что она сообщает благонастроение всему внутреннему. Но кто усиливается поддерживать и усиливать эту теплоту за одну сладость, тот разовьет в себе сластолюбие духовное. Посему-то трезвенники напрягаются, минуя эту сладость, установляться в одном предстоянии Господу, с полною Ему преданностью, как бы в руки Ему полагая себя; на сладость же, от теплоты исходящую, не опираются и внимания к ней не приковывают. Но возможно к ней прилепиться вниманием и, в ней упокоясь, как в теплом покое или одежде, ее одну поддерживать, не простирая мысли выше. Мистики дальше этого не шли; у них это состояние и считалось высшим: тут было совершенное бессмыслие, погруженное в какую-то пустоту. Таково состояние созерцания мистиков.

377. Не прельщайся внутренними сладостями; без креста они не прочны и опасны.

Считай каждого человека лучшим себя. Без мысли сей, если бы кто и чудо сотворил, далек от Бога.

378. Спрашиваете, от чего бывает прелесть при делании молитвы Иисусовой? - Бывает она не от нее, а от образа совершения ее, - именно того, который прописан в Добротолюбии. Тот образ надо проходить с наставником, знающим то дело, и на глазах его. А кто один возьмется за сие дело, по одному описанию его, тому не миновать прелести. Там описан только один внешний очерк дела, а что при этом добавляется старцем, видящим для восполнения внутреннего при сем строя того не видно. Проходящий такое делание без руководителя присущего, естественно и остается с одним внешним деланием, - строго исполняет, что велено, относительно положения тела, дыхания и смотрения в сердце. Как такого рода приемы естественно могут доводить до некоей степени сосредоточения внимания и теплоты, то он, не имея при себе верного определителя, который бы сказал ему, каково достоинство происходящего в нем изменения, - приходит к мысли, что это и есть то, что он ищет, т.е. что его осенила благодать, тогда как ее туг еще нет, - и начинает мнить, что имеет благодать, не имея ее. Это и есть прелесть, которая затем покривит и все последующее течение его внутренней жизни. Вот почему ныне у старцев видим, что они советуют совсем не браться за такие приемы по причине опасности от них. Сами по себе они не могут дать ничего благодатного: ибо благодать ничем внешним не вяжется, а нисходит только на внутренний строй. Внутренний достодолжный строй и без них привлечет действо благодати. - Этот строй есть - при молитве Иисусовой ходить в присутствии Божием, возгревать чувства благоговеинства и страха Божия, ни в чем себе не поблажать, всегда и во всем слушать свою совесть и блюсти ее незапятнанною и мирною, и всю жизнь свою, - и внутреннюю, и внешнюю, - предать в руки Божии. Из сих духовных стихий благодать Божия, в свое время пришедши, слив их во едино, возжигает огнь духовный в сердце, который и служит свидетелем присутствия благодати в сердце. Сим путем трудно попасть в мнение. Но и тут с руководителем лучше, наличным, который бы видел лицо и слышал голос. Ибо сии два открывают, что внутри.