Глава 378: должна иметь чистую Совесть

Два человека, которые присутствовали в палатке, были... близки. Одного взгляда на сцену было понятно, что Цзюнь Мосе использовал силу, так как Дугу Сяо И не была готова. Это была "неловкая" сцена…

Дугу Сяо И и Гуан Куинхан сидели вместе некоторое время назад. Дугу Сяо И достала свою музыкальную трубу и спросила, хочет ли Гуан Куинхан присмотреться к ней поближе. Искусство игры в музыкальные трубы было одним из величайших интересов в жизни Гуан Куинхан. И поэтому она радостно согласилась и приняла этот инструмент, чтобы она могла оценить её.

Тем не менее, Гуан Куинхан ещё не успела начать осматривать её, когда Дугу Сяо И внезапно сжала свой живот. Затем она сказала, что ей нужно идти. После этого она поспешно покинула палатку. Гуан Куинхан, очевидно, не подозревала ни о чём некоторое время. Кроме того, Дугу Сяо И покраснела, и казалось, что она на пределе своих возможностей. Кроме того, она также издала странный звук. Поэтому Гуан Куинхан отпустила её и начала осматривать музыкальную трубу. А потом она начала ждать возвращения девушки.

Однако она не вернулась ни через минуту... ни через две. Через три и четыре минуты также не было никаких следов маленькой девушки. Итак, Гуан Куинхан не могла не волноваться. Затем она, наконец, вышла искать Дугу Сяо И и спросила солдат, видели ли они юную леди Дугу. Солдаты просто указали пальцами в направлении, куда она убежала…

Она следовала их указаниям и спрашивала всех встречных. В итоге она узнала, что Дугу Сяо И отправилась в палатку Цзюня Мосе. Она нашла это довольно забавным. Но, она также почувствовала странное ощущение в сердце…

[Я думала, что мы вместе пойдём, чтобы встретиться с этим парнем. Но я не ожидала, что Дугу Сяо И использует такой трюк, чтобы бросить меня, и убежит в его палатку одна…]

Цзюнь Мосе уже был там. Таким образом, предположительно, не было никакой опасности для Дугу Сяо И. Поэтому Гуан Куинхан колебалась у входа и решила вернуться назад. Однако она вдруг услышала что-то странное в тот момент — Дугу Сяо И крикнула о помощи…

Гуан Куинхан вдруг вспомнила, что Цзюнь Мосе вёл себя как полный развратник несколько месяцев назад. Так, она стала нервничать, когда вспомнила это... [Что это может быть?]

Крики Дугу Сяо И становились всё более пронзительными и вскоре превратились в плач. Поэтому Гуан Куинхан наконец-то приняла решение и ворвалась внутрь.

Она знала, что ей нужно спешить, но она никогда не ожидала увидеть такую неловкую сцену внутри палатки…

Гуан Куинхан почувствовала, что её сердце разбилось, и стала крайне разочарована. На самом деле, она даже прослезилась, когда говорила: "Ты действительно разочаровал меня, Цзюнь Мосе!"

Однако, не имело значения, как чувствовала себя Гуан Куинхан. Цзюнь Мосе уже сошёл с ума. Он не мог слышать, что она говорила. На самом деле, ему было пофигу и он не понимал, даже если бы услышал это в своём нынешнем состоянии...

"Поторопись и спаси меня, сестра Гуан!", – кричала Дугу Сяо И, умоляя. Её заплаканное лицо было поражено горем и выглядело очень жалким.

Гуан Куинхан очень разозлилась: "Ты чудовище! Ты всё ещё не отпустил её!", – она произнесла эти слова и бросилась вперёд. Затем она толкнула Цзюня Мосе. Но она не могла его оттолкнуть, несмотря на то, что использовала всю свою силу.

Дугу Сяо И каким-то образом удалось, используя все капли своих сил, помочь Гуан Куинхан оттолкнуть Цзюня Мосе. То, что открылось глазам возмущённой Куинхан... Полупрозрачная белая кожа Дугу Сяо И словно бы цвела. Тем не менее, дело в том, что Цзюнь Мосе покрыл её кожу любовными укусами…

Цзюнь Мосе был смущён и запутан в этот момент, и не мог использовать какие-либо навыки из-за этого. В противном случае, даже десять Гуан Куинхан не помогли бы.

Дугу Сяо И была в ужасе. Ей было стыдно. Она использовала эту возможность, чтобы сбежать. Затем она бросилась в объятия Гуан Куинхан и разрыдалась.

"Что происходит?", – Гуан Куинхан схватила упавший халат Цзюня Мосе и накрыла тело Дугу Сяо И.

Тем не менее, Дугу Сяо И даже не успела ответить, когда Цзюнь Мосе набросился на них сзади, как злой волк.

Молодая леди Дугу закричала в страхе. Она была напугана. Она крепче запахнула плащ и попыталась убежать. Дугу Сяо И очень испугалась...

Состояние Цзюня Мосе было похоже на состояние стрелы, которая была выпущена из лука... но потеряла цель. Что могла делать стрела? Она, очевидно, не понимала, что её первоначальная цель была заменена другим человеком. Поэтому он набросился, как тигр, и схватил новую цель.

Нежное тело Гуан Куинхан вздрогнуло, и она закричала: "Цзюнь Мосе! Ты сошёл с ума! Ты думаешь, что я...", – она не закончила говорить, когда вдруг увидела покрасневшее лицо Цзюня Мосе, его красные глаза и смущённое выражение. Это было очень не похоже на его спокойный и собранный вид в прошлом. Было видно, что он потерял рассудок. Она не могла не испугаться, когда поняла это...

[Что происходит?!]

Гуан Куинхан сама была девицей. Но она была старше Дугу Сяо И. И её знания были гораздо глубже, чем у маленькой девочки. Она не заметила этого, когда вмешалась. Но теперь она видела "странности" и могла догадаться, что случилось с Цзюнем Мосе.

[Афродизиак!]

[Более того, это выглядит как очень ожесточенная доза! Иначе бы такого не случилось!]

Гуан Куинхан хотела вытащить свой меч, чтобы напугать Цзюня Мосе. Но мгновение она колебалась. В любом случае, уже было слишком поздно. Цзюнь Мосе набросился, как хищник, и схватил её. Затем он сморщил рот, чтобы поцеловать её…

Гуан Куинхан была смущена и обеспокоена в тот момент. Она толкалась и позабыла обо всём, что у неё было. Но как её сила могла сравниться с силой такого человека, как Цзюнь Мосе? Кроме того, она очевидно могла видеть опасность, в которой находился Цзюнь Мосе. И её сердце не могло вынести этого вида. Так что она просто не знала, что ей делать…

[Просто посмотрите на текущее состояние Цзюнь Мосе... он не сможет дать волю своим желаниям, если я уйду... сможет ли он выдержать эффект такой дозы сильного препарата? Его разум может разрушиться, и он может даже потерять свою жизнь…]

Она никогда не рассматривала Цзюнь Мосе в хорошем свете. Но, в конце концов, он был её младшим племянником. И, он также был последним оставшимся в живых членом молодого поколения семьи Цзюнь. Более того, этот образ яростно стоящего перед миром за ошибки, которые были совершены ею, всё ещё глубоко выгравирован в её сознании.

Одинокое сердце двадцатилетней женщины снова начало пульсировать. [Этот молодой человек был так добр по отношению ко мне! Я буду просто смотреть на то, как он проходит через такие мучения? Кроме того, он может понести серьёзные последствия…]

[Цзюнь Мосе осмелился выступить против всего мира, настроившись против поместья Сюэ Хун ради меня. Он ни разу не отступил! Разве я не должна отдать должное его дружбе?]

[Семье Цзюнь было всё равно, что я не принадлежу к их семье. Они всё ещё принимали меры в этих обстоятельствах и прилагали все усилия, чтобы защитить меня. Итак, как я могу просто смотреть, в то время как единственный наследник семьи страдает от афродизиака?]

[Даже мой приемный отец – Цзюнь Вуй – был унижен сотней способов поместьем Сюэ Хун в эти последние несколько дней в Южном Небесном Городе. Его подставили и обрекли на смерть. И всё это произошло из-за меня. Ему едва удалось избежать такой судьбы. Но он бы умер в этой битве, если бы ему не повезло... и если бы кто-то не оказал тайную помощь.]

[Все это было ради меня!]

[И теперь... Цзюнь Мосе в таком положении, отравлен... могу ли я действительно уйти от этого...?]

[Цзюнь Мосе произвёл на меня благоприятное впечатление с тех пор, как я пришла в семью Цзюнь. И он пытался выразить свои чувства своими дебошами и издевательствами. Тем не менее, теперь я поняла, что он намеренно вёл себя так. Но зачем он это сделал? Почему он тогда сознался?]

[Такие чувства очень редки в наши дни... могу ли я остаться равнодушной к этому?]

[Редкие драгоценные камни легко найти. Но, любовь найти очень трудно...]

[Как так называемые "молодые таланты" других аристократических семей могут сравниться с небесным гением Цзюня Мосе? И теперь у меня есть свобода над моим телом. Но…]

Надо сказать, что действия "глубокой дружбы", которые совершал Цзюнь Мосе, совершалд оригинал. А сейчас в этом теле был уже не тот самый Цзюнь Мосе! Но тело Цзюня Мосе было таким же. Но, душа внутри была заменена другой. Поэтому всё, что связано с предыдущим молодым мастером Цзюнь, не имело никакого отношения к нынешнему Цзюню Мосе.

Однако в настоящее время даже тело оказалось другим.

Нельзя сказать, что у Цзюня Мосе не было определённой степени привязанности к Гуан Куинхан. Однако чувства хладнокровного убийцы были несколько отдаленными. На самом деле, они не были близки к раскалённой страсти. Более того, они были далёкими достаточно, чтобы опровергнуть саму мысль о браке.

Нынешняя природа Цзюня Мосе была непокорной и безудержной. Он тоже был недобросовестным. Но он никогда не проявит инициативу самостоятельно, чтобы признаться в своих чувствах. На самом деле, он остался бы неженатым, если бы не женщины, преследующие его... или его дедушка, принуждающий его к заключению брака.

Это было потому, что нынешний образ мышления Цзюня Мосе был таким же, как и у короля убийц в его прошлой жизни. И женитьба была немыслимой роскошью для убийцы!

Гуан Куинхан потерялась в своих мыслях. Потом она увидела огонь похоти, горящий в глазах Цзюня Мосе. Но внутри неё возникло нежное чувство...

[Позвольте мне использовать эту жизнь, чтобы отплатить за великую доброту, которую семья Цзюнь даровала мне...] Гуан Куинхан тихо закрыла глаза, и красивые слезы текли по её щекам.

Она уже бросила все сопротивление…

Дугу Сяо И испугалась до самой глубины души и убежала в свою собственную палатку. Затем она быстро переоделась и немного отдохнула, так как была в панике. Вся её верхняя часть тела выглядела ужасно... очень ужасно...

[Мой Бог!] – Дугу Сяо И хлопнула себя по голове, так как чувство страха всё ещё глухо впилось в её психику. Она вспомнила ожесточенное выражение на лице Цзюня Мосе. Казалось, что он собирался съесть её... как будто бы он хотел проглотить её целиком…

[Слава небесам за старшую сестру Куинхан...]

[Ах! Старшая сестра Гуан!]

Дугу Сяо И немедленно встала. Её прекрасные глаза открылись до предела. [Как я могу просто сбежать и забыть о старшей сестре Гуан? Брат Мосе был "приготовлен" с тех пор, как он принял это средство! Что если он причинит боль старшей сестре Гуан? Как я могу позволить старшей сестре так страдать? И это тоже из-за моих грехов?]

Дугу Сяо И стала беспокойной и выбежала из своей палатки, как торнадо. Тогда ничего не имело значения. Она использовала свои навыки и безумно устремилась к палатке Главнокомандующего Цзюнь Вуя.

Цзюнь Вуй, Одинокий Сокол, и три брата Донфанг обсуждали вывод войск, когда они увидели, что палатка открылась. Дугу Сяо И едва могла перевести дыхание: "Третий дядя Цзюнь... Брат Мосе... в его палатке... там плохо... поторопитесь туда... если опоздаете... это будет плохо для старшей сестры Гуан..."

Глава 379: Такой же яростный, как удары грома!

Маленькая девочка ужасно спешила и забыла правильно дышать в своём порыве. Она задыхалась и едва могла говорить, но попыталась выразить срочность ситуации. Затем её язык вывалился из ее открытого рта, и она начала тяжело дышать. Её нежное тело было покрыто потом, и она не смогла встать прямо.

"Что случилось?", – Цзюнь Вуй побледнел от шока и встал. Остальные четверо также с любопытством смотрели на Дугу Сяо И.

"Скорее...", – Дугу Сяо И прохрипела и закашлялась, слабо махнув рукой.

"Идём!", – пять человек просто вылетели из палатки, когда было сказано это слово.

Дугу Сяо И попыталась перевести дыхание. Её руки и ноги дрожали, когда она пошла следом за ними. Маленькая девочка очень волновалась. [Как они двое там сейчас? Ничего не случится, верно?]

[Действительно ненавижу!]

[Эти ребята ясно сказали, что этот предмет не вызовет проблем. Но почему кажется, что брату Мосе было плохо? Это не имеет никакого смысла! В чём дело... Боже мой…]

Цзюнь Вуй отстал от других экспертов. Одинокий Сокол был, очевидно, самым быстрым из них, и в мгновение ока преодолел больше расстояния, чем остальные.

Цзюнь Вуй и другие трое поспешно прибыли к палатке Цзюня Мосе. Но они увидели, что у Одинокого Сокола на лице было очень странное выражение. Более того, он стоял неподвижно. На самом деле, человек даже не пытался войти... или уйти. [Что здесь происходит?]

Затем Одинокий Сокол быстро преградил путь четверым мужчинам после того, как он увидел, как они нетерпеливо пытаются ворваться внутрь: "Не входите!"

"Почему?", – четыре человека спросили одновременно. Однако им не нужен был ответ Одинокого Сокола. Четверо мужчин были взрослыми. И звуки, исходящие из палатки, были далеко не тихими. Четверо из них были опытными мужчинами, и они просто не могли не понять смысл этих звуков. Их лица внезапно потемнели…

Цзюнь Вуй посмотрел на солнце в небе. Его лицо покраснело, когда он вздохнул. [Поведение моего племянника крайне абсурдно…]

Главнокомандующий Цзюнь что-то подумал и крикнул громким голосом: "Слушать мой приказ! Каждый обязан прибыть на тренировочную площадку для тренировки! Любой человек, который не в состоянии сделать это до того, как половина палочки благовоний сгорит, будет наказан по праву военного времени, без права на провал или неподчинение!"

Как только этот приказ был отдан, вокруг послышались громкие крики и шум. Мужчины были напуганы и поспешили на тренировочную площадку. Никто не смел медлить.

Одинокий Сокол сузил глаза и последовал за третьим мастером Цзюнь и другими к деревьям вдалеке. Затем он сел и вздохнул: "Главнокомандующий Цзюнь очень умён. Этот приказ должен вытащить мальчика из палатки. Но действия этого подростка довольно... "экстравагантные"..."

Донфанг Вэн Цин и его братья начали смеяться. Все верили, что Цзюнь Мосе ведёт себя немного "похотливо" в середине-то дня. И было немного нелепо думать об этом. Но они не могли придумать ничего другого в отношении этого вопроса…

Лицо Цзюнь Вуя покраснело, когда он смотрел на палатку своего племянника и нахмурился: "Звук такой жуткой военной деятельности, должно быть, был слышен и внутри. Почему же нет ответа из палатки? Военные приказы должны быть выполнены. Он не должен…"

"Хе-хе... я бы тоже сделал вид, что не слышал приказа, если бы я был на его месте. Мосе – всего лишь мальчик. Верно, старший брат?", – Донфанг Вэн Дао произнёс эти вульгарные слова и блеснул озорной улыбкой.

"Возможно, ты так себя и ведёшь, но Мосе обычно этого не делает. Я всегда думал, что в нём было что-то странное. Я всегда чувствовал, что у него была странная сторона. Но, я никогда не был в состоянии понять это должным образом...", – Цзюнь Вуй нахмурился и размышлял довольно серьёзно…

Дугу Сяо И, в конце концов, пришла к ним…

Она была поражена, когда увидела странные выражения на лицах пяти мужчин, которые стояли там. После этого маленькая девочка огляделась и сильно разозлилась, так как не видела Гуан Куинхан...

"Где старшая сестра Гуан?", – Дугу Сяо И спросила в волнении и гневе. – "Вы ещё не спасли её? Брат Мосе ненормальный сейчас... может произойти несчастный случай!", – Дугу Сяо И казалась бесконечно взволнованной, когда она бормотала эти слова, расхаживая туда и сюда…

"Сяо И... женщина внутри – Гуан Куинхан?", – выражение лица Цзюнь Вуя за секунду изменилось на тревогу. Этот вопрос превратился бы в большое дело, если бы женщина внутри была действительно Гуан Куинхан...

Он посмотрел на палатку и зарычал от ненависти: "Этот ублюдок! Он не знает никакого стыда и делает столь презренные вещи! Я... Я никогда не прощу его!"

"Ублюдок", о котором шла речь, очевидно, не был Гуан Куинхан. Очевидно, это был "яростный нападающий", Цзюнь Мосе.

Однако было уже слишком поздно.

Как Гуан Куинхан могла бы пережить этот стыд, если бы они бросились внутрь, чтобы застать их в середине...? Это не будет спасением Гуан Куинхан... у неё не останется другого выбора, кроме как совершить самоубийство. Таким образом, они могли справиться только с последствиями и надеяться, что Гуан Куинхан не покончит с собой…

Цзюнь Вуй на мгновение почувствовал жгучую головную боль.

Он думал, что это не имеет большого значения, если Цзюнь Мосе действовал абсурдно или создавал некоторые проблемы. Кто не создавал неприятностей, когда был молод? Но, он вдруг понял всю серьёзность этого вопроса…

[У Гуан Куинхан очень холодное и отстранённое отношение. Как она может заниматься любовью с Цзюнем Мосе средь бела дня? Разве она не говорила, что они никогда не были так близки...? И, Гуан Куинхан никогда бы не сделала бы такого средь бела дня, даже если бы они были женаты!]

Однако, это не имело значения, потому что это происходило прямо перед ним. Но как он мог это объяснить? У него было только одно объяснение – Гуан Куинхан была вынуждена. Это, очевидно, заставило его поверить, что ошибка была сделана только Цзюнем Мосе…

И в результате волосы Цзюнь Вуя встали в гневе!

[Это огромный скандал!]

[Гуан Куинхан была предоставлена свобода над ее телом, но этот указ ещё не был объявлен миру. Этот вопрос, очевидно, будет рассматриваться как случай, когда тётя и племянник имеют аморальные интимные отношения, если эта новость выйдет и распространится. Как это может быть хорошо для нас? Семья Цзюнь уже хорошо зарекомендовала себя на протяжении нескольких десятилетий. Разве это имя не будет уничтожено?]

"Цзюнь Мосе, маленький ублюдок! Я... я... я убью его!", – лицо Цзюнь Вуя стало фиолетовым, так как он не мог сдержать свою ярость. – "Он бесстыдно разрушает имя семьи! Он... Я должен убить его!"

Третий мастер Цхюнь был похож на свирепого зверя, которого заперли в клетке. И он продолжал шагать взад и вперед с яростным и расстроенным выражением на лице.

[Сломать ноги Цзюню Мосе – и то будет слишком лёгким наказанием, если это станет известно! Тут даже переломом ног и рук не отделаешься! Это непотребство – величайшее табу! Цзюнь Мосе нарушает права человека. Более того, человек, с которым он это делает... это его собственная старшая тётя!]

Цзюнь Вуй также мог себе представить, в какой степени его отец будет в ярости…

"Брат Вуй, дело уже дошло до этого момента. Уже может быть слишком поздно. Итак, мы могли бы забрать Мосе и заставить его спрятаться с нашей семьей Донфанг, если потребуется. И мы можем решить этот вопрос, как только гнев вашего отца уляжется", – Донфанг Вэн Цин погладил свою бороду, когда сделал это предложение. Похоже, он был готов прибрать беспорядок за своим племянником.

Он также очень хорошо понимал темперамент Цзюнь Чжан Тиана. И всё выглядело не очень оптимистично. Но одним из лиц, вовлеченных в это дело, был его собственный племянник. Так, как мог бы Донфанг Вэн Цин позволить ему испытывать трудности? Его младшая сестра уже достаточно пострадала…

"Именно! У какого настоящего мужчины нет трёх жен и четырёх наложниц? Что такого в "игре" с женщиной? Как такое банальное дело может провоцировать такие военные действия?"

Слова Донфанга Вэн Дао не имели ничего общего с ситуацией его племянника: "О чём ты суетишься? В этом нет ничего странного! Другие не хотят говорить об этом, но позволь мне сказать тебе кое-что... у старшего брата было более двадцати наложниц одновременно. Что из этого вышло...?"

Третий брат Дунфан даже не закончил говорить свои "благонамеренные" слова для примирения, когда его старший брат дал ему убийственный взгляд: "Ты, бесстыдник! О каком дерьме ты говоришь?"

Элегантное лицо Донфанг Вэн Цина перекосилось от злости. И он посмотрел на своего третьего брата, как будто хотел раздавить его. Старший брат Донфанг сжал кулаки так сильно, что костяшки затрещали…

Донфанг Вэн Дао откинул шею и отступил на несколько шагов, чтобы спрятаться за Донфанг Вэн Цзянем. Затем он продолжил несколько бесстрашно: "А что я сказал? Я только что изложил факты... кто не знал о делах в те дни? Зачем злиться на что-то подобное... Я сказал что-то не так? Ты не можешь сказать, что я говорю дерьмо..."

Все рассмеялись.

"Урод вонючий!", – Донфанг Вэн Цин крикнул и набросился на своего брата.

"Что происходит? Что вы... не говорите мне, что брат Мосе...", – большие глаза Дугу Сяо И невинно моргнули.

"Не произноси имя этого урода! Меня это бесит!", – Цзюнь Вуй начал сипеть от гнева.

"Почему вы проклинаете брата Мосе? Третий дядя, почему вы ругаете его так, когда он не имеет ничего общего с этим вопросом... но, вы ругаете его таким неприятным образом...", – Дугу Сяо И казалась смущённой. Она каким-то образом набралась смелости. Но потом она снова опустила свою маленькую голову.

"Что?! Он не связан с этим?", – пятеро экспертов снова были ошеломлены.

"Нет, это не его вина!", – голова Дугу Сяо И всё ещё была опущена, но её голос был твердым.

[Боже мой! Как ты можешь говорить, что он не связан с этим? А кто вообще тогда связан с этим?] Братья Донфанг были не очень знакомы с ней, но они знали, что у маленькой девочки была привязанность к их племяннику. [Мы считали, что ты пытаешься ему помочь. У тебя могут быть чувства к нему. И, возможно, ты хочешь помочь ему, но ты не можешь рассуждать, где правильно и неправильно! Этот сопляк сделал такую возмутительную вещь. И всё же, эта маленькая девочка всё ещё говорит, что он не связан с этим! Тогда чьё это дело?]

Великий Мастер Одинокий Сокол был ещё более ошеломлён. [Вы, ребята, разберитесь с этим вопросом между этими детьми!]

Третий мастер Цзюнь был очень зол. Но разгневанный человек умудрился взять себя в руки и говорить очень спокойно: "Ты знаешь, что происходит, Сяо И? Что здесь происходит?"

"О! Это правда, что брат Мосе не начинал. Фактически... это я!", – лицо Дугу Сяо И было красным. Она теребила края своей одежды, опустив голову. Она была так смущена, что казалось, что она готова провалиться сквозь землю.

"Что случилось? Маленькая Сяо И, объясни внимательно. Можешь говорить медленно... тебе не нужно беспокоиться ни о чём", – глаза Цзюнь Вуя бегали. [Возможно ли, что этот вопрос может иметь некоторые другие причины?] Третий мастер Цзюнь был спокоен, но как мог человек его поколения понять тревоги этой маленькой девочки? Она беспокоилась и хотела поговорить. Но она не могла говорить об этом, потому что это было не то, о чем она могла сказать этому человеку очень легко…

"Я... я... в тот день, когда третий дядя Цзюнь говорил о соединении брата Мосе и старшей сестры Гуан... Я... я очень разозлилась!", – слова Дугу Сяо И были не очень ясны. Но она чувствовала себя очень обиженной, когда говорила о "гневе", который она чувствовала в то время. И её гнев внезапно вспыхнул. Её голос внезапно стал очень громким. "Я была очень зла! Очень, очень зла!", – яростно сказала она.

"Я понимаю, что ты была очень зла. Очень, очень зла... но, как это связано с этим?", – Цзюнь Вуй был немного смущён. [Этот вопрос относится к Цзюню Moсе. Так почему эта девушка пытается взять вину на себя? Как эти двое связаны?]