Глава 251: Бессовестный принц

Никто не видел нежелания в глазах принцессы Линг Мэн. Глаза одетых в чёрное людей за её спиной сияли, когда они смотрели на бутылки вина.

"Поскольку принцесса сделала ставку, я больше не буду повышать цену. Я сделаю ставку позже. Маловероятно, что кто-то будет сделает ставку против меня в следующий раз; я прав?" – голос Хай Чен Фенга был элегантным. Он улыбнулся, чтобы показать свою доброжелательность, и сел на своё место.

"Принцесса Линг Мэн предлагает миллион и пятьсот тысяч серебряных таэлей за вторую партию в пятьдесят бутылок вина. Нет ли более высокой цены за них?...всё ещё нет более высокой ставки? Один миллион пятьсот тысяч – раз... один миллион пятьсот тысяч – два... один миллион пятьсот тысяч... Три! Продано! Сыграла ставка принцессы!”

“Бабах!" – молот ударил по столу. Жирный Танг был чрезвычайно взволнован. Он буквально влюбился в этот "Бабах", когда торги заканчивались.

Наверху, Цзюнь Мосе плакал от смеха: “Этот Жирный действительно заставляет меня улыбаться. Он только что кричал, что принцесса Линг Мэн выходит замуж!”

"Пфф" – Цзюнь Вуй выплюнул глоток чая и закашлялся. Третий Мастер Семьи Цзюнь знал одно-несмотря ни на что, рот Цзюня Мосе был способен изменить смысл чего угодно... Тан Юань явно кричал "Ставка!", но молодой мастер Цзюнь изменил его на "выходить замуж". (в китайском языке слова "ставка" и "выходить замуж" звучат очень похоже - п.п.)

Первый принц высказался, как только третья партия была предоставлена на аукционе: “Мне по душе этот товар. Я предлагаю шестьсот тысяч за это прекрасное вино!”

На сцене, Тан Юань закатил глаза, подумав [Ба! Я вижу, ты полон дерьма! Первая партия была выставлена на аукцион более чем за пять миллионов, а вторая – за миллион пятьсот тысяч. А ты предлагаешь цену, которая только немного выше, чем базовая?! Более того, твой тон не предусматривает конкуренцию, мудак! – "Я предлагаю шестьсот тысяч за это прекрасное вино!"...очевидно, что это предупреждение: – не шути со мной, я – Первый Принц! Урод беспринципный...]

Первый принц улыбнулся, когда сделал ставку. Затем он повернулся лицом к остальным гостям и сказал: “Кто хочет сделать ставку? Этот аукцион должен пройти по очень высокой цене. Так что будьте спокойны, дамы и господа. Этот Первый Принц не будет возражать, если вы предложите...”

Лицо каждого дёрнулось, втайне его проклинали; [Ты сказал, что не будешь возражать? Мог бы просто сказать — "Я убью того, кто предложит цену. Так вы действительно повысите цену или нет?"]

Танг Юань не успел ничего сказать, когда раздался голос “гостя” Хай Чен Фенга. Он покашлял, прочистив горло, прежде чем сказал: “Ваше Величество, Первый Принц, вы сказали правду. Цена должна быть высокой. Поэтому я предлагаю один миллион серебряных таэлей, как я и делал раньше”

“О? – Первый Принц улыбнулся и посмотрел на него. – Лидер банды Хай имеет очень хороший взгляд на вещи. Если это так, этот Принц предлагаетт миллион пятьсот тысяч!”

Хай Чен Фенг колебался мгновение. Казалось, он хотел снова повысить цену. Однако он тихо сел.

Это продолжалось в течение следующих шестнадцати партий вина. Хай Чен Фенг сделал ставку на каждую партию. И каждый раз он не мог совершить покупку. Миллион пятьсот, по всей видимости, стали фиксированной ставкой для аукциона. Эти шестнадцать партий были проданы на аукционе основным семьям города. Они могли уйти с вином, как только они предлагали миллион пятьсот тысяч.

Запас трёх тысяч бутылок вина уже уменьшился на девять сотен.

Люди, сидящие в рядах позади, не пытались сделать ставку. Очевидно, они не осмеливались.

Однако они не могли не царапать щёки в тревоге.

[Сейчас осталось немного!]

Лицо генерала Дугу Вуди уже стало таким же тёмным, как уголь.

На этот раз =... он был по-настоящему готов. Первые девятьсот бутылок были проданы на аукционе по астрономической цене в тридцать миллионов серебряных таэлей. И теперь ему придется компенсировать более чем двадцать пять миллионов серебра, ведь базовая цена Цзюня Мосе в десять тысяч за бутылку была покрыта. Кроме того, ещё две тысячи бутылок этого вина еще осталось...

[По моим оценкам, этот аукцион в конечном итоге сделает сумасшедшие семьдесят миллионов таэлей к тому времени, когда он подойдёт к концу! Очень неплохо!

И это значит то, что я должен ему... этот долг может раздавить меня до смерти!]

Хотя семья Дугу была очень сильной, откуда им взять такие деньги? Можно сказать, что даже продать всё, что им принадлежало – всё равно будет недостаточно, чтобы покрыть этот долг.

[Должен ли я использовать свою дочь, чтобы погасить долг?

Да как это может быть выходом? Неужели мне и правда придётся использовать мою дочь, чтобы рассчитаться с этим долгом? Это ляжет на моё сердце. Разве семья Дугу не станет самой весёлой шуткой в Империи Тянсян? Люди скажут, что мы даже не смогли позволить себе вино, что мы отдали нашу дочь в чужую семью, чтобы покрыть наши долги…]

“Да чёрт его дери!" – Дугу Вуди глубоко вздохнул. Его ум был в тревоге. [Я не должен был так спорить! Я никогда не должен был так делать... что я бы компенсировал это в соответствии с ценой его вина на аукционе! Разве это не похоже на закапывание себя в могилу, которую я сам себе выкопал?

Изначально у меня не было бы выбора, кроме как заплатить двадцать пять миллионов. Однако сейчас цена составляет один миллион пятьсот тысяч за партию. Это около тридцати тысяч за бутылку. В три раза выше, чем он ставил! А значит, что моей семье тоже придётся заплатить втрое больше ставки – не менее семидесяти пяти миллионов! И это самое меньшее! Забудьте об этом... даже если вся семья Дугу сейчас начнёт срать серебром – мы не сможем собрать столько... Какая ужасная судьба!]

На сцене, Танг Юань орал своим хриплым от возбуждения голосом. Тем не менее, он всё ещё не мог навести порядок. Прямо сейчас князья, дворяне и купцы — все богатые и могущественные открывали рты, чтобы орать свои предложения. Голос каждого человека был громким, так как они боялись, что они потеряют.

Все боялись потерять возможность купить бутылку вина, и потерять своё с трудом заработанное Аристократическое звание. Чем больше они переживали, тем более агрессивно и открыто они орали, опасаясь превзойти себя. И цена по-видимому, увеличивалась из-за этого.

Даже ”клиент" Хай Чен Фенг не имел возможности сделать ставку. Казалось, что все присутствующие стали “клиентами Цзюня Мосе”. Пока один кричал: "Я предлагаю один миллион", уже вылазили двое других, кричащих — "Я предлагаю полтора миллиона!".

Казалось, что искреннее желание нового лидера банды Цзинь Ян не будет исполнено. Однако позже это стало ясно.

Цзюнь Мосе изначально намеревался продать вино по базовой цене в десять тысяч тэлей за бутылку. Однако, похоже, базовая цена сейчас установлена на уровне тридцати тысяч. Кроме того, верхний предел ставок был еще стреляет.

Казалось бы, предложение не может удовлетворить спрос. На самом деле, цена вина была бы поднята ещё выше, если бы гости не были ограничены в отношении количества покупок, которые они могли бы сделать.

***

Этот аукцион, наконец, пришёл к своему завершению после того, как стал свидетелем нескольких сумасшествий во время торгов. Две тысячи семьсот из трёх тысяч бутылок уже были проданы. Осталось триста бутылок вина. Тем не менее, осталась небольшая часть аудитории, которая еще не представила свои предложения.

Однако самым примечательным из всех был Хай Чен Фенг. Лидер банды Цзинь Ян до сих пор не смог получить желаемое. Он ещё раз прочистил горло и сказал: "Ставлю миллион!”

"Подождите! Дайте сказать Принцу!" – кто-то громко закричал. Все повернулись посмотреть на источник, только чтобы увидеть Третьего Принца, взобравшегося на аукционную площадку. Затем он поспешно выхватил молоток из рук Танг Юаня и трижды ударил молотком по маленькому столику.

Все готовились к финальному этапу этого необыкновенного винного аукциона. Поэтому они встревожились, увидев, как Третий Принц внезапно пробирается к платформе, и не могли не найти этого странным. Однако, они быстро успокоились. [Что Третий Принц пытается сделать... тот парень торговал вином... Может ли быть, что он хочет выступить в качестве аукциониста?]

“Дамы и господа! Послушайте, что я скажу!" – Третий Принц скрестил руки за спиной, глядя на всех. Его манерность была достаточно высокомерной, чтобы отвращать большинство людей.

"Сегодня нам посчастливилось попробовать это "Небесное вино". Это действительно великое благословение. Хочу выразить искреннюю благодарность всем заинтересованным сторонам Аристократического Зала. В связи с этим этот Принц выражает искреннюю благодарность, – Третий Принц кивнул в сторону Танг Юаня. Затем он повернулся, чтобы договорить: – Это вино действительно исключительное и очень ценное. Однако не стоит забывать и об основном этикете!

Мне очень стыдно! – Третий Принц испустил фальшивый вздох. – Я вспомнил минуту назад... что в нашем городе Тянсян есть кое-кто более квалифицированный, чем кто-либо другой, когда дело доходит до дегустации такого превосходного вина. И все же, к сожалению, этого человека здесь нет. Он работыет в поте лица. Он истощает себя мысленно для этой страны... и простого народа!”

Все, кто имел право называться “аристократами”, смогли понять. Они чётко понимали, кого этот человек имел в виду. Однако, они до сих пор не могли понять, что пытался сказать Третий Принц.

Он казался не более чем запугивающим, кто пытался запугать слабых, используя свои мощные связи.

"Этот человек, естественно, отец этого Принца, Император – нашей Империи Тянсян, Его Величество! Мой отец, Император, занят делами и не имеет времени, чтобы посетить подобное мероприятие. Скажите мне, разве мы не можем проявить хоть немного почтения к нему? Неужели мы неспособны немного пожертвовать своими личными желаниями ради нации?”

Голос Третьего Принца звучал строго: "Не проявляя никакого уважения к Старейшинам, равносильно совершению умышленного преступления! Аукцион уже вступил в стадию закрытия! И осталось всего триста бутылок этого необыкновенного вина. Этот Принц предполагает, что мы можем преподнести эти бутылки Императору, и показать ему свою любовь и уважение. Скажите мне, это плохая идея?"

Объемная речь третьего Принца закончилась; она была встречена полным молчанием.

Все думали, что Третий Принц сделал так, потому что хотел получить оставшиеся бутылки вина. Однако никто не ожидал, что Третий Принц настолько ох.ел. Понятно было, что он хотел остановить аукцион, а потом заставить Аристократический Зал отдать ему оставшиеся бутылки; бесплатно!

На самом же деле, казалось, что он просит Аристократический Зал об одолжении.

Все прокляли его в тайне своих сердец!

[Ты хочешь проявить уважение к своему отцу? Тогда пришли ему то, что купил! Разве ты не купил пятьдесят бутылок раньше? Похоже, ты не беспокоишься о том, чтобы уважать своего отца. А теперь ты хочешь взять чужое, чтобы стать лучше в глазах отца? И вдобавок к этому ты даже умудрился говорить об этом таким самодовольным образом! У тебя точно есть это "умение" рода! У тебя есть большой талант, который может исказить правду, и смешать правильное с неправильным...!]

Все были недовольны, но никто не сказал ни слова. Люди, которые ничего не смогли купить, были, очевидно, самыми разочарованными. Можно предположить, что такие люди в основном сидели позади, так как они не были богатыми или влиятельными. Поэтому как они могли осмелиться оскорбить сына Императора? Более того, возражение может привести лишь к уголовному обвинению за неуважение Королевской семьи! Никто не смел и слова сказать. Они просто посмотрели на молодого мастера Танга, так как теперь всё зависело от главного аукциониста Аристократического Зала.

"Молодой мастер Танг, что ты думаешь?" – Третий Принц спросил тихим и спокойным голосом.

Глава 252: Красивая игра Мосе!

“Акции семьи Танг в Аристократическом зале – это мои, это личные деньги Танг Юаня! Семья Танг тут ни при чем. У меня нет никакого мнения о вашем желании преподнести это вино Его Величеству Императору. Тем не менее, я могу выдержать потерю сотни бутылок, которыми лично я владею. Таким образом, Третий Принц может приобрести их, заплатив базовую цену, если он действительно хочет. Однако у меня нет даже идей о том, как он планирует получить оставшиеся двести бутылок" – Танг Юань повторил строки, которые он учил наизусть.

Голос и внешний вид Третьего Принца были суровыми, но жирный Танг не очень заботился о нём с самого начала. На самом деле, Танг Юань уже взорвался бы, если бы не получал инструкции от “голоса " молодого мастера Цзюнь!

Что касается этих слов, произнесенных Жирдяем только что — это был Цзюнь Мосе, который использовал свою тайную технику, чтобы передать эти слова в уши Танг Юаня. Жирный Танг выслушал эти слова и медленно повторил их.

Однако действительно ли Третий Принц хотел заплатить базовую цену за эти сто бутылок? Базовая цена за сотню таких бутылок составляла бы около трёх миллионов серебряных, а у Третьего Принца не было таких запасных денег. Этот Толстяк был большой щёголь. Тем не менее, за ним стояла семья Танг. С его дедом и отцом у Принца были очень хорошие отношения. Таким образом, Третий Принц не сможет получить эти сто бутылок за дёшево, если этот Жиробасик действительно серьёзен.

Третий Князь некоторое время размышлял над этим, а потом вдруг разразился громким и ясным смехом: “Очень хорошо! Я заберу и оставшиеся двести бутылок этого необыкновенного вина, хранящиеся в его хранилище, если главный аукционист Танг не будет возражать против. Важно, что я преподнесу отцу этот огромный подарок. И я обязательно отдам должное Аристократическому залу за такой вклад!”

"Вы закончили трепать языком, Третье Величество?" – сверху раздался ленивый голос. Все посмотрели вверх и увидели молодого мастера Цзюнь. Его лицо было довольно красивым, хоть и гневным. Он сделал один большой шаг к перилам и посмотрел вниз.

"Что это значит, молодой мастер Цзюнь?" – выражение лица Третьего Принца потемнело.

“Что это значит? Это значит, что мне стоит сообщить Третьему Принцу, что мне было очень приятно слушать, как вы располагаете моим имуществом”

Цзюнь Мосе показал злобную улыбку: “Жирный Танг – это всего лишь главный аукционист Аристократического зала. А вот этот мальчик – он указал на себя. – Настоящий владелец Аристократического зала! Более того, этот молодой мастер владеет сотней бутылок из этих трёхсот! И всё, что этот мужчина видит, так это то, что некто пытается забрать мою долю, не желая платить за неё. Хотите забрать это? Всё нормально. Однако я, твой старший, требую самую высокую цену, которая была предложена до сих пор. Я полагаю, это необходимо даже, если неразумное дитя хочет забрать вещи своего Мастера!”

Цзюнь Мосе злобно и умело изменил собственное обозначение пять раз. Он начал с ‘мальчика’, потом ‘молодой мастер’, далее ‘мужчина’, позже – ‘отец’, и, наконец, остановился на "Мастере".

Потрясающе, что он не оставил в стороне даже немного уважения к сыну Императора.

"Этот парень с ума сошел!" – Дугу Вуди сказал своей дочери. – “Это в новинку для меня. Но этот мальчик действительно такой смелый? Чёрт! Его слова даже меня заставляют чувствовать себя неудобно! Он действительно достоин называться сыном старшего брата Цзюнь! Его отец был героем, но у него тоже кишка не тонка!”

Дугу Вуди был немного тронут. [Цзюнь Мосе прямо сейчас тупо смотрит. Похоже, его мозг ещё не обработал свои слова. Однако для этого требуется много мужества! Он стоит за молодое поколение своей семьи. Мои сыновья не посмели бы так говорить, даже если бы их избили до смерти. Но Цзюнь Мосе посмел! Этот инцидент доказал, что он намного превосходит моих сыновей и племянников, независимо от того, есть у него мозг или нет!

Этот мальчик, должно быть, пьян. Но всё же, как он мог сказать такое?

Оставляя в стороне тот факт, что он просто мальчик — даже великий генерал не смог бы сказать что-то подобное таким образом!]

"Папа, ты не можешь говорить, не проклиная ни разу? Ты не можешь говорить немного изящно? По крайней мере, хоть немного как дворянин!”

Дугу Сяо И игриво протестовала против вульгарного языка своего отца. Она чувствовала, что его пошлость как-то слишком для этого окружения. Потом она протянула палец и продолжила застенчиво: “Папа, я люблю смотреть на брата Мосе. Посмотри, какой он красивый! Великодушие, о котором говорят легенды и предания, не может превзойти его рыцарство”

“Чё? ”

Великий генерал Дугу Вуди был полностью ошарашен. [Существует ли справедливость? Я использовал не совсем хорошие слова, и она была недовольна. Но, теперь, когда этот юнец бесстыдно трындит всякую чушь — он грациозен и красив?! Какое величие он проявил, чтобы оставить её такой завораженной?] Хотя он не читал много книг, он имел примерное представление, в чём смысл этих слов.

"В чем смысл слов этого молодого мастера Цзюнь? Вы не согласны подарить эти бутылки моему отцу, Императору? Император заботится только о благосостоянии нации и исчерпывает себя как физически, так и психически. Разве мой отец недостаточно достоин в глазах молодого мастера Цзюнь? Даже для того, чтобы предложить ему свое вино? Хм?”

Третий Принц холодно посмотрел на Цзюня Мосе. Он, казалось, смотрел на Цзюня Мосе смиренно. Однако он увидел только злобу в глазах Мосе.

“Это не имеет значения для меня! У меня тут бизнес. И это место называется не "Зал Добрых Дел"! Нельзя просто прийти сюда и запугать нас!”

Зловещий свет вернулся в глаза убийцы Цзюнь, как он нюхал в холодной форме: “Я должен поставить под сомнение намерения третьего принца. Когда Жирный Танг сказал, что он не предложит вам свой запас, и что вам придется его купить — вы ничего не сделали. Однако, теперь, когда запас этого прекрасного вина находится под именем этого молодого мастера — вы думаете, что сможете справиться с ним, как пожелаете? Я не знал, что Третий Принц смотрит на меня как на того, кого можно легко запугать! Возможно, он смотрит на всю мою младшую семью как на того, кого легко запугать? Я верю, что каждый здесь может видеть, как за смехом вы скрываете ваши истинные намерения... Третий Принц, Ваше Величество... этот молодой Мастер должен поставить под сомнение ваши слова в этом отношении!”

Голос молодого мастера Цзюнь был полон праведного гнева, когда он поднял голову: "Моя семья Цзюнь предпочитает переломить изгиб! Мы готовы страдать сотней катастроф, как и до сих пор! Третий Принц оскорбил мою младшую семью перед таким количеством людей сегодня! Он оскорбил нас без причины, и все эти люди являются свидетелями этого! Как я могу контролировать эти эмоции в такой ситуации?”

Цзюнь Мосе огорчался и возмущался, продолжая: “Мне жаль мою младшую семью, потому что мы так много пожертвовали для этой страны. Мой старый дедушка доблестно воевал на службе в стране всю жизнь! Мой отец и второй дядя отдали свою жизнь за страну, даже останков больше нет! Мой третий дядя остался инвалидом на всю жизнь в этой бойне! Две мои старших брата также принесли высшую жертву, и умерли безвременно! Вся моя семья купалась кровью в непрекращающихся усилиях по защите этой нации до самой смерти. Они всю жизнь проводят на седле. Они отдали всё свое. А потом они умерли! В настоящее время семья Цзюнь находится в упадке и стала очень маленькой. Впрочем, вы всё-таки пришли и вопиюще позорите нас?! Где справедливость?"

"Могу я спросить Третьего Принца — в чём причина всего этого? Вы просто пользуетесь нашей ситуацией? Или вы преследуете нас в тайне? Третье Величество, как не могут самые верные слуги короны быть разочарованы, когда вы ведете себя так? Вы ведете себя угнетающе, и позорите всю эту семью верных солдат за тривиальное дело – за несколько бутылок вина! Кроме того, вы прикрываетесь именем отца, и используетеь свою мощную позицию, чтобы подавить других, как вам угодно. Вы! Что вы пытаетесь сделать!? Что Цзюнь сделали, чтобы заслужить это?”

Молодой мастер Цзюнь только что приплёл совершенно иные вещи. Он явно добавил ко всему этому эмоциональный и политический слой. Он ловко вывернулся из этой ситуации, а потом преподнёс всё это прямо на голову Принца. Третий Принц никогда не сталкивался с таким соперником. Он стоял, задыхаясь, в то время как его цвет лица стал красно-фиолетовым. Он понял, что его ответ был каким-то неправильным. Поэтому он не посмел ничего сказать.

"Моя младшая семья... была ошибочно обвинена" – голос юного мастера Цзюнь стал пронзительным, когда он "подавился" эмоциями. Он держал перила, чтобы поддержать себя, дрожа. Затем, вздохнув, он поднял глаза; лицо его напоминало красивый лотос.

Те, кто слышал пустоту в его голосе... вскоре стали скорбеть. Это было похоже на зимний снег в летнюю ночь — несправедливость...

Третий Принц был полностью переигран. Мосе переплюнул своего оппонента.

Все смотрели на Цзюня Мосе. [Как он это сделал? Он просто публично раскритиковал третьего принца, и тоже таким ужасным образом!] Они стали свидетелями того, как Третий Принц искажал истину и действовал тиранически несколько минут назад. И никто не смог даже возмутиться. Однако, теперь они видели, как молодой мастер Цзюнь сделал то же самое. Эти два человека были просто вне сравнения!

Этот юноша действительно искажал факты; он путал правильное с неправильным, и на самом деле создал что-то, где не было ничего для начала. Он был настоящим мастером искусства.

Дугу Вуди разразился смехом. Тем не менее, Дугу Сяо И прикрыла рот рукой, прежде чем его смех стал слишком громким. Её глаза были полны гнева. Если бы он рассмеялся, всё пошло бы по течению. Она только намеревалась закрыть рот, но не обратила внимания и помешала отцу дышать. Она душила его, настолько, что это могло легко привести к несчастному событию.

Дугу Вуди снял руку дочери со рта. Он глубоко вдохнул, прежде чем закашлять яростно. Затем он ругал её тихим голосом: "Ты, девочка... хочешь убить собственного отца?!”

Два одетых в чёрное человека, сидевшие за принцессой Линг Мэн, были людьми чрезвычайно высокого мастерства. Жаль, что простолюдины не обладали мудростью. Однако даже они были полностью ошеломлены. Они увидели слезы на лице Цзюня Мосе и почувствовали неполноценность. [Лицо его превзошло все легенды и потрясло небеса! Я действительно не такой хороший, как он!]

Третий Принц наконец-то взял себя в руки через некоторое время. Однако, казалось, что его глаза будут стрелять огнём. Он заскрежетал зубами, глядя на Цзюня Мосе и сказал: "Так как это так, этот принц оставит сто бутылок в покое! Но у вас не должно быть проблем с оставшейся сотней, верно?"

"Меня это не касается. Я не тот человек, которого вы должны спрашивать о последней сотне бутылок!" – Цзюнь Мосе внезапно изменился; было очевидно, что это больше не его забота: “Последняя доля – доля сына Принца-эквивалента — Янга Мо. Какое отношение это имеет ко мне?"

"Янг Мо! Оставьте их мне!” – Третий Принц был очень взволнован. Более того, он хотел получить немного чести. Поэтому он громко закричал. Все покачали головой. Неожиданно он не демонстрировал грациозного поведения Императорского Принца в таких ситуациях; на самом деле его поведение начало отвращать многих людей…

“Что... чего ты хочешь?" – Янг Мо задрожал, когда поднял голову.

“Ты отдашь сто бутылок своему дяде, Императору? Будете ли вы готовы это сделать?" – Третий Принц спросил угрожающе, холодно смотря на Янга Мо.